Власть меча

– Нет ничего тверже или прекраснее, – согласилась Сантэн и подняла перед сыном правую руку, чтобы огромный бриллиант «маркиз» сверкнул. – Ты полюбишь их. Каждый, кто с ними работает, начинает их любить.

– Река, – напомнил ей Шаса. Ему нравилось слушать ее голос. И легкий акцент очень его интересовал. – Расскажи о реке.

Мальчик жадно слушал, когда Сантэн продолжила:

– Когда река бежит к морю, она оставляет алмазы в песках. Эти пески настолько богаты алмазами, что превратились в запретную территорию – Spieregebied.

– А можно набить карманы алмазами, просто насобирать их, как опавшие фрукты в саду?

– Не так-то это просто, – засмеялась Сантэн. – Ты мог бы искать двадцать лет и не найти ни одного камня, но если знаешь, куда смотреть, и имеешь самое примитивное оборудование и большую удачу…

– Но почему мы не можем отправиться туда, мама?

– Потому, mon chеri[8 - Мой дорогой (фр.).], что все это уже занято. Все принадлежит человеку по имени Оппенгеймер – сэру Эрнесту Оппенгеймеру – и его компании под названием «Де Бирс».

– Все принадлежит одной компании. Это нечестно! – запротестовал Шаса.

Сантэн с радостью впервые заметила в его глазах искру алчности. Без здоровой доли алчности он не смог бы осуществить планы, которые Сантэн так тщательно строила для него. Она должна научить его быть жадным – ради богатства и власти.

– Да, у него концессия на Оранжевую реку, а еще ему принадлежат Кимберли, Весселтон, Бултфонтейн и другие копи. Но что намного более важно, он контролирует продажу каждого камня, даже тех, что добываем мы, немногие маленькие независимые компании…

– Он контролирует нас – контролирует Ха’ани? – негодующе воскликнул Шаса, и его гладкие щеки вспыхнули.

Сантэн кивнула:

– Нам приходится предлагать каждый добытый нами камень его центральному торговому представительству, а он назначает цену.

– И мы должны с ней соглашаться?

– Нет, не должны. Но у нас хватило бы ума не отказываться от его цены.

– А что будет, если мы откажемся?

– Шаса, я уже не раз объясняла тебе это. Не лезь в драку с тем, кто сильнее тебя. Людей более сильных, чем мы, немного, по крайней мере в Африке, но сэр Эрнест Оппенгеймер как раз из таких.

– А что он может сделать? – не уступал Шаса.

– Он может проглотить нас, дорогой, и ничто не доставит ему большего удовольствия. С каждым годом мы становимся все богаче и все соблазнительнее для него. Он единственный человек в мире, которого мы должны бояться, в особенности если у нас хватит глупости подобраться к этой его реке.

Она широким жестом обвела реку.

Хотя голландские первооткрыватели назвали реку Оранжевой в честь наместника Оранской династии, название в равной мере подходило ей и из-за удивительных песчаных берегов оранжевого цвета. И яркие пенистые воды, набегавшие на них, казались драгоценными потоками красного золота.

– Он владеет рекой? – Шаса был удивлен и озадачен.

– Не по закону, но приближаться к ней ты можешь лишь на свой страх и риск, потому что он яростно охраняет ее и таящиеся в ней алмазы.

– Значит, в ней есть алмазы?

Шаса окинул берега страстным взглядом, словно ожидая, что где-то там соблазнительно сверкнет алмаз.

– Доктор Твентимен-Джонс и я в это верим… и мы обозначили некоторые весьма интересные участки. В двух сотнях миль выше по течению есть водопад, который бушмены называют Местом Великого Шума, Ауграби. Потом Оранжевая проносится сквозь узкое крутое ущелье и падает в другое ущелье, невероятно глубокое. Оно должно быть настоящей сокровищницей пойманных алмазов. Потом идут другие древние наносные русла, там река меняет свой курс.

Они миновали реку и узкую полосу зелени вокруг нее, и локомотив снова набрал ход, когда они покатили на север, в пустыню. Сантэн внимательно наблюдала за лицом Шасы, продолжая свои объяснения и лекцию. Она не стала бы продолжать, если бы заметила признаки скуки; при первом признаке рассеянности она умолкала. Ей незачем было слишком нажимать. Шасе хватало времени для необходимого обучения, но именно эта тема никогда не утомляла его, никогда не выходила за пределы его сил или еще не слишком развитого сосредоточения. И Сантэн должна была сохранять его энтузиазм в целости и сохранности, не истощая его.

На этот раз любопытство и настойчивость Шасы вышли за обычные пределы, и Сантэн решила, что настала пора двинуться дальше.

– В салоне должно быть теплее. Идем внутрь. – Она подвела сына к своему письменному столу. – Тут есть кое-что, что я хочу тебе показать.

Она открыла секретную сводку ежегодных финансовых отчетов «Компании Кортни по разработкам месторождений и финансированию».

Это обещало стать трудной задачей, потому что даже для нее самой бумажная работа представляла смертельную скуку, и Сантэн сразу увидела, как Шаса обескураженно взирает на колонки цифр. Математика являлась его единственным слабым местом.

– Ты ведь любишь шахматы, да?

– Да, – осторожно ответил Шаса.

– Это тоже игра, – заверила Сантэн сына. – Но в тысячи раз более захватывающая и вознаграждающая, как только ты поймешь ее правила.

Шаса заметно оживился – игры и выигрыши он понимал.

– Объясни мне эти правила!

– Не все сразу. Понемножку, пока ты не узнаешь достаточно, чтобы начать играть.

Наступил вечер, прежде чем Сантэн заметила усталость в уголках рта Шасы, но он все еще продолжал сосредоточенно хмуриться.

– На сегодня достаточно. – Она закрыла толстую папку. – Так каковы золотые правила?

– Всегда нужно продавать что-то дороже, чем купил.

Сантэн ободряюще кивнула.

– И нужно покупать, когда все продают, и продавать, когда все покупают.

– Хорошо. – Она встала. – А теперь глотнем свежего воздуха, прежде чем переодеться к ужину.

На балконе вагона она обняла сына за плечи, и ей пришлось для этого потянуться вверх.

– Когда приедем на рудник, я хочу, чтобы ты по утрам работал с доктором Твентименом-Джонсом. Днем можешь быть свободен, но утром будешь работать. Я хочу, чтобы ты знал все о руднике и о том, как и что работает. Конечно, я буду тебе платить.

– Это ни к чему, мама.

– Еще одно золотое правило, дорогой: никогда не отказывайся от подходящего предложения.

Всю ночь и весь следующий день они ехали на север через огромные пространства, выбеленные солнцем, а далекий пустынный горизонт очерчивали темные голубые горы.

– Мы должны попасть в Виндхук сразу после заката, – сказала Сантэн. – Но я договорилась, чтобы наш вагон поставили в тихий тупик, так что мы останемся в нем на ночь, а утром отправимся на рудник. С нами будут ужинать доктор Твентимен-Джонс и Абрахам Абрахамс, так что переоденемся.