Гамлет. Король Лир. Макбет. Перевод Юрия Лифшица

ПОЛОНИЙ. Спасибо, коли так. А кем я стал бы,
Когда бы проглядел ростки любви, —
А я, сказать по правде, и без дочки
О многом догадался, – кем я стал бы
Пред вами, королева и король,
Когда бы в письмоносца превратился
Или ослеп, оглох и онемел?
Или взирал на эту страсть бесстрастно?
Кем бы я стал? Нет, я, без лишних слов,
Так дочери сказал: «Принц Гамлет – принц.
Его звезде с твоею не сойтись.
Забудь о нем». А также наказал
От Гамлета подалее держаться,
Посыльных и посланья отсылать.
Моя забота принесла плоды:
Он получил отказ, – я закругляюсь, —
И захандрил, забыл еду и сон,
Затем ослаб, раскис и наконец
Сошел с ума, своим безумным бредом
Пугая окружающих людей.
КОРОЛЬ. Вы верите?
КОРОЛЕВА. Приходится, милорд.
ПОЛОНИЙ. Припомните, сказал ли я хоть раз
«Вот это так», а вышло бы не так?
КОРОЛЬ. Такого не бывало никогда.
ПОЛОНИЙ (показывая на свои плечи и голову). Скорее это с этого слетит,
Чем я солгу. С везением моим
Достану правду вам из-под земли.
КОРОЛЬ. Как это доказать?
ПОЛОНИЙ. Понаблюдать
За принцем. Ходит он по галерее
Порой часами.
КОРОЛЕВА. Ну и что?
ПОЛОНИЙ. К нему
Я в это время дочку подпущу,
А мы на них посмотрим из-за шторы.
И если принц Офелию не любит
И не из-за нее угас умом,
То не советник я при короле,
А сельский водовоз.
КОРОЛЬ. Договорились.
КОРОЛЕВА. А вот и он, мой бедный мальчик, с книгой.
ПОЛОНИЙ. Идите, умоляю вас, идите.
Я с ним поговорю.

(КОРОЛЬ, КОРОЛЕВА и СВИТА уходят.)

Входит ГАМЛЕТ, читая.

Прошу прощенья,
Как ваше самочувствие, милорд?

ГАМЛЕТ. Вашими молитвами.

ПОЛОНИЙ. Вы знаете, кто я, милорд?

ГАМЛЕТ. А как же. Вы – рыботорговец.

ПОЛОНИЙ. Нет, милорд, я рыбой не торгую.

ГАМЛЕТ. Жаль. Может быть, тогда вы перестали бы торговать честью.

ПОЛОНИЙ. Честью, милорд?

ГАМЛЕТ. Именно, сэр. Видите ли, в этом мире на стадо из десяти тысяч голов приходится всего лишь одна честная овца.

ПОЛОНИЙ. Как это верно, милорд!

ГАМЛЕТ. Само солнце жадно ласкает падаль – вот вам и черви в дохлятине… У вас есть дочь?

ПОЛОНИЙ. Да, милорд.

ГАМЛЕТ. Не держите ее на солнце. Ей, конечно, нужно еще созреть, но то, что у нее может вызреть… Смотрите, дружище.

ПОЛОНИЙ (в сторону). Что я говорил? Так и норовит перевести разговор на Офелию. А сперва меня не признал: ты, говорит, рыботорговец, надо же. Далеко зашел, дальше некуда. Впрочем, я и сам в юности чуть до ручки не дошел из-за любви. Все мы в этом смысле одинаковы. Ладно, подойдем с другого бока. – Что вы читаете, милорд?

ГАМЛЕТ. Слова, слова, слова.

ПОЛОНИЙ. И что в них говорится?

ГАМЛЕТ. Относительно чего?

ПОЛОНИЙ. Я хотел спросить: что говорит автор книги?

ГАМЛЕТ. Клевещет, сэр. По словам этого саркастичного шута, у стариков бороды седые, лица изрезаны морщинами, а глаза гноятся; кроме того, старики, мол, обладают переизбытком скудоумия благодаря рыхлости задниц. Это убедительно, но, на мой взгляд, надо быть большим подлецом, чтобы распространяться о таких вещах. И вы, сэр, со временем одряхлеете, как и я, если станете пятиться раком.

ПОЛОНИЙ (в сторону). Если это и безумие, то своя логика в нем есть. – Не уйти ли нам со сквозняка, милорд?

ГАМЛЕТ. Куда? В могилу?

ПОЛОНИЙ. Верно, там не сквозит. (В сторону.) Безумный, а как умно порой отвечает. Нечаянное благо умалишенного, которого зачастую лишены мыслящие здраво. Остается только обмозговать, каким образом свести его с Офелией. – Мой благородный принц, покорнейше прошу отпустить меня.

ГАМЛЕТ. Что-что, а эту вашу просьбу я удовлетворю с величайшей радостью. Но почему вы не догадались выпросить у меня мою жизнь?.. мою жизнь… мою жизнь…

ПОЛОНИЙ. Всяческих вам благ, милорд.

ГАМЛЕТ. Как нудны эти старые шуты!

Входят РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНСТЕРН.