(Не)возможно? или Мой тайный миллионер

– Да нет, не скучаю, некогда мне по несуществующей дочке скучать.

– Как это некогда? Вот что за молодежь пошла, подбросят ребенка родителям и забудут, зачем вообще тогда рожали? В наше время такого не было.

– Извините, Наталья Петровна, мне очень срочно надо бежать, – я повернулась и пулей вылетела из магазина, бегом перебежала через дорогу, и только там перешла на шаг.

“ЧТО ЭТО БЫЛО? О чем она говорила? Какая Лизонька? Чья дочка? Может я с ума сошла и не заметила? А может случайно переместилась в другую реальность, ну, типа, как в книгах про попаданцев. А в этой реальности у меня ребенок есть? Бред…” Мысли вертелись в голове, сменяя друг друга, одна невозможней другой, и мне уже стало казаться, что я действительно не в своем уме.

Дойдя до дома, я зашла за Принцем, и, позвонив в автошколу, отпросилась с сегодняшнего занятия. Надо разобраться, что там у родителей.

Да, я не часто к ним приезжаю, а приехав, особо там не задерживаюсь. За двадцать пять лет уже наизусть выучила все их упреки и разговоры о моей неправильности. Наши отношения никогда не были теплыми и открытыми, как во многих семьях моих одноклассников. Мама всегда была строгой и требовательной. Она всю жизнь проработала в городской администрации, занимала там разные должности, но всегда «на виду», поэтому ее стремление выглядеть пристойно было доведено, порой, до абсурда, а мы с отцом должны были соответствовать общепринятым представлениям об успешной семье: скромный, непьющий, работящий муж-семьянин и дочка – куколка в юбочке, с косичками, скромная и послушная, мечтающая о семье и куче ребятишек.

Папу, как ни странно, это устраивало, я иногда вообще удивлялась, зачем он женился, ведь семья ему была совершенно не интересна. Все, что его интересовало, это наука и работа, он преподавал в университете физику, постоянно писал какие-то научные работы и ездил на различные конференции и симпозиумы. Иногда мне казалось, он даже не знал, сколько мне в данный момент лет и в каком классе я учусь. Надеюсь, хоть имя мое помнил.

Последние пару лет маму особенно огорчало, что у нее все еще нет внуков. У всех знакомых есть, а е нее нет. Неправильная дочка не удосужилась подарить. Будто это была моя обязанность в жизни – родить ребенка, чтобы у мамы был внук. Подарить. Слово-то какое. Будто игрушку.

Мы дошли с Принцем до парка и я отпустила его с поводка, чтобы он немного побегал. Он тут же притащил мне палку, не давая бездельничать, – привела на прогулку – играй. Бросая палку Принцу, смотря, как он весело бросается ее ловить, задумалась о том, будут ли вообще у меня когда-нибудь дети. Маловероятно. Скорее заведу еще одну собаку. Или кошку. И большого рыжего кота.

Вернувшись с прогулки, хотела было сначала просто позвонить маме, но потом решила все-таки поехать к родителям – надо увидеть собственными глазами, что там за дочка у меня имеется.

Спустя полчаса захожу в наш старый двор. У подъезда, к счастью, никого нет – хватило мне сегодня истерики от одной соседки, если бы их было несколько, вряд ли бы я так легко сбежала. Поднимаюсь на третий этаж и нажимаю на кнопку звонка. В квартире тишина. Да и кому там шуметь – животных отродясь здесь не водилось, детей нет, музыку родители никогда не включают, телевизор всегда приглушен.

Дверь открыла мама.

– Алёна? Зачем ты приехала? У тебя что-то случилось? – да, вот так вот рады мне в моей семье. Ни тебе теплых объятий, ни поцелуев в щечку.

– Привет, мама. Нет, ничего не случилось. Просто решила зайти, узнать, как у вас дела.

– У нас все хорошо, – мама по-прежнему стоит в дверях, словно и не собирается пускать меня в квартиру.

– Что, даже чаем не напоишь? Я с работы, устала. У меня новости есть, – закидываю я удочку, авось мамино любопытство сработает.

– У нас тоже, – отвечает она, наконец пропуская меня в квартиру.

– Да неужели? Это очень интересно. – иду в ванную мыть руки, внимательно разглядываю полку над раковиной – чудеса, три зубных щетки – две взрослых и маленькая, детская. Сердце вдруг начинает колотиться сильнее. Значит не придумала соседка. Действительно, в квартире живет ребенок. Девочка, судя по ярко-розовому цвету щетки. Мальчику мама такую ни за что бы не купила.

Выхожу из ванной и, минуя гостиную, иду сразу на кухню. Мама уже поставила чайник и расставляет чашки.

Сажусь за стол и, чтобы начать разговор, выдаю:

– Я в автошколу хожу, хочу получить права и купить машину.

– Давно пора,– мама одобрительно кивает. Все твои одноклассники давно на машинах ездят. Вон, Светка Сидорова на розовом Порше разъезжает – муж подарил на рождение сына.

Ну вот, опять о мужьях и детях. Про что ни начни разговор, все сводится к разговору о замужестве.

– Ну розовый Порше мне не по карману, а какую-нибудь Ладу вполне потяну, оформлю автокредит, – пытаюсь увести разговор в прежнее русло.

Мама достает печенье и садится напротив.

– Мы с отцом долго ждали от тебя внуков. Но поняли, что бесполезно. А мы не молодеем. В общем, мы подумали, обсудили и … взяли девочку из детского дома. Удочерили. На нашу фамилию записали. Но всем соседям сказали, что это твоя дочка. Что тебе некогда ей заниматься, поэтому нам «подкинула». А то стыдно людям в глаза смотреть – у всех внуки, а мы как сироты с отцом. Все вокруг спрашивают – как да почему, а что я скажу, что дочь у меня непутевая, замуж никак не выйдет? А теперь все сочувствуют, помогают.

Я слушала маму и не могла поверить. Они взяли ребенка, чтобы не было стыдно перед соседями? За меня? Просто для того, «чтобы было»? А потом что с этим ребенком будет? Родителям же уже по пятьдесят.

Сижу, не зная, что сказать, впервые не нахожу слов, а мама, ободренная моим молчанием, продолжает:

– Девочке мы тоже сказали, чтобы нас бабушкой и дедушкой называла.

– Девочке? Ты ее так и называешь? У нее имя-то есть?

– Есть, конечно, Елизавета. Тоже рыженькая, на тебя немного похожа.

Ну конечно, похожа, специально, наверное, выбирали, чтоб все поверили, что моя дочь.

– И сколько ей?

– Пять.

– И как давно?

– Почти три месяца, – мама видит выражение моего лица и понимает, что я готова устроить скандал, – Мы не хотели тебя беспокоить.

Беспокоить они не хотели. Не то, что спросить совета или согласия, они вообще решили, что это не мое дело, и знать мне об этом не надо. Зачем? Я отрезанный ломоть, неудавшийся экземпляр, первый блин комом. Не получилось один раз, попробуем еще… Стараясь успокоиться, прекратить свою внутреннюю истерику, подумала о девочке, которой предстоит такая же однообразно-скучно-правильная жизнь, какая была у меня. Нет, не бывать этому.

– А где она? Можно с ней познакомиться?

– В твоей бывшей комнате, – мама как будто сомневалась, пускать меня к девочке, или нет – И будет хорошо, если она станет называть тебя мамой.

– Какой мамой, что ты говоришь? Это ребенок, а не игрушка. Так нельзя.

– Неужели ты думаешь, что девочке было бы лучше в детском доме? У нас она обеспечена всем необходимым.

– Да, кроме любви и душевного тепла, – не желая больше спорить с мамой, я направилась в свою комнату, вернее, в бывшую свою комнату. Тихонечко постучала, открыла дверь ее и вошла.

Глава 7 Алёна

Комната моя была довольно спартанской – никаких розовых покрывал, пуфиков и мягких игрушек. Обычная полутораспальная кровать, шифоньер не первой молодости, письменный стол, стул и кресло с торшером в углу – в нем я любила спрятаться от всего мира с книгой, укрывшись пледом, могла провести так все выходные.

Лизе тоже приглянулось это кресло, она забралась в него с ногами и сидела, настороженно глядя на дверь, прижимая к себе плюшевого серого зайца. Больше никаких игрушек в комнате не было, не было вообще ничего, чем мог бы заняться ребенок пяти лет.

– Привет! Давай знакомиться, меня Алёна зовут. А тебя как? – подхожу поближе и сажусь прямо на пол рядом с креслом.

– Лиза.

– Очень рада с тобой познакомиться, Лиза. А со своим ушастым приятелем познакомишь? – у показываю взглядом на игрушечного зайца.

– Это Костя.

– Какое странное имя для зайца. Почему ты его так назвала? Обычно зайцев Пушистиками зовут, или Ушастиками.