(Не)возможно? или Мой тайный миллионер

Нахожу маму на кухне, она так и просидела здесь все время, что мы общались с Лизой.

– Раз уж я считаюсь ее мамой, то буду забирать ее на выходные к себе, когда у меня нет дежурств в клинике.

– Хорошо, только не балуй ее, – как то вдруг сразу согласилась мама – И не вздумай ее подстричь.

– Договорились, – я, приготовившись чуть ли не с боем отстаивать свое право забирать Лизу к себе, была удивлена таким быстрым согласием – В субботу утром заеду за ней и верну в воскресенье вечером.

Возвращаюсь в комнату к Лизе и сообщаю, что через два дня заберу ее на выходные. Она радостно улыбается и согласно кивает головой.

Собираюсь уходить, но вдруг понимаю, что не могу уйти, не обняв девочку. Возвращаюсь, встаю на колени перед креслом и обнимаю Лизу вместе с зайцем. Чувствую, как она прижимается ко мне в ответ. И еле сдерживаю слезы. Целую ее в макушку и быстро ухожу из квартиры.

Идя к остановке, пытаюсь осознать, насколько изменилась моя жизнь за каких-то три часа. Я больше не чувствую себя одинокой. Даже обида на родителей вдруг потускнела, стала не столь острой. Я понимаю, что никогда не брошу эту девочку. Удивительно, несколько часов назад я не знала о ее существовании, а сейчас хочу, чтобы она была рядом, хочу показать ей множество вещей, научить всему, что умею, хочу стать ей … мамой. Да, настоящей мамой, любящей и заботливой.

Глава 8 Костя

Сегодня мне опять приснился кошмар. Один из тех кошмаров, которые снились мне каждую ночь после аварии.

Я шел по дороге к нашему дому – дому, который мы с Лизой собирались купить, в котором собирались растить нашего ребенка, – мы уже выбрали его, несколько раз ездили смотреть и ждали только, когда владельцы вывезут оттуда свои вещи. Но так и не успели в нем пожить.

Во сне же дом был наш, вокруг него было целое море разных цветов – Лиза очень любила цветы, умела их выращивать, дома у нее всегда цвело какое-нибудь растение. Я шел по дороге к дому и видел на крыльце Лизу, она держала на руках нашего ребенка, мне кажется, это был сын, хотя откуда я могу знать? Она увидела меня на дороге и стала показывать на меня ребенку, что-то ему рассказывая. Я прибавил шаг, мне так хотелось быстрее подойти к ним, обнять обоих, вдохнуть запах цветов, молока и кедровых орешков – мне всегда казалось, что Лиза пахнет кедровыми орешками. Когда я говорил ей это, она смеялась и отправляла меня к проверить нос, мол она никогда в жизни не ела кедровых орешков, а пахнет это ее туалетная вода. Но нет, так пахла именно она. Запах парфюма я не очень любил, да и она редко им пользовалась.

Я шел и шел, казалось, что пройти надо всего метров 20, но они никак не кончались, наоборот, дом как будто удалялся от меня, и чем дальше я шел, тем дальше становился дом. Наконец, в отчаянии я побежал, и увидел, что дом, Цветы на клумбе, Лиза с ребенком просто растворяются в воздухе, словно мираж, а впереди лишь бесконечная дорога до самого горизонта.

Я в ужасе оглядываюсь вокруг и вижу сзади, на дороге, откуда я пришел, отца, он стоит рядом с машиной и говорит: «Я просил тебя одуматься, но ты не захотел. Ты сам выбрал их судьбу. У меня никогда не будет внука от шлюхи.» Я бегу к нему, чтобы ударить, отомстить, но он садится в машину и уезжает, а я остаюсь один на бесконечной дороге…

Каждый раз, просыпаясь, я помнил это чувство одиночества, безысходности и вины. Почему вины? Разве я виноват в смерти Лизы? Я всего лишь хотел жить с любимой женщиной, хотел настоящую семью, такую, где все любят друг друга, любят не за что какие-то заслуги, а просто так.

Но я не понимал, насколько мой отец опасен и насколько он помешан на идее об «особенном положении семьи» и «незапятнанности репутации». Он не смог смириться с моим выбором – Лиза была моделью и хотя она оставила этот бизнес ради того, чтобы создать семью, для отца она всегда была «шлюхой», по другому он ее и не называл. Сначала, когда наши отношения только начинались, он относился к ним снисходительно, видимо надеялся, что это ненадолго. Мы встречались три года, все привыкли видеть нас вместе, только отец все чаще и чаще высказывал недовольство, просил бросить «эту шлюху» найти «нормальную девушку». Я не воспринимал его ворчание всерьез. Когда Лиза забеременела и мы объявили о намерении пожениться, отец словно с ума сошел: он обещал проклясть меня, выгнать с работы, лишить наследства. «У меня никогда не будет внука от шлюхи» – я помню, как он прокричал это мне в лицо, когда я пришел к нему с приглашением на свадьбу. Мы разругались, но я даже подумать не мог, что отец решится на что-то более страшное.

Через два дня Лиза погибла в автокатастрофе. Не справилась с управлением и слетела с дороги в овраг, по версии полиции. Но я не верю в совпадения. Я помнил слова отца, помнил, как он кричал, что сделает все, чтобы уберечь меня от «самой главной ошибки в жизни». Мог ли он подстроить аварию? Я думаю, у него для этого достаточно денег, связей и надежных исполнителей. Дело закрыли к удовлетворению полиции и моего отца. А я остался один, без надежд, без любви, без семьи, без цели…

Я тогда уехал, почти ничего с собой не взяв, я думал только о том, чтобы убраться подальше от отца, от дома, от города, где я потерял все.

Сел в первый попавшийся поезд, доехал до какого-то города. Мне было все равно, что делать, где жить, что есть. Не хотелось ничего. Даже чтобы покончить с собой, надо предпринять какие-то усилия, решиться, а я просто плыл по течению. Когда кончились деньги, пошел в автосервис, потому что это такая работа, которая не требовала от меня отдачи, которую можно делать, не отвлекаясь от своих мрачных мыслей.

Первый раз я вынырнул из этого состояния, когда какой-то клиент начал приставать ко мне с претензиями. Ему все, что я делал, было не так, и тогда я вдруг взорвался. Все эмоции, которые копились во мне за это время, вся ненависть, которая должна была достаться отцу, вылилась на этого клиента. Нас еле разняли и я еще очень легко отделался, получив пару сломанных ребер, перелом носа и швы на физиономии. Если бы он написал заявление в полицию, все было бы намного хуже. Меня нашел бы отец, и что бы было дальше, я даже боюсь предположить. А так я пролежал три дня в больнице, потом кое-как дополз до квартиры, которую снимал, и почти месяц выходил не дальше магазина в соседнем доме.

Тогда в голове начало проясняться и вернулась боль. Не физическая, душевная. Боль от потери того, без кого жить не хочется. Боль от того, что не успел сказать, сделать, не смог спасти, защитить. Тогда я начал пить, спуская на алкоголь все, что удавалось получить от случайных подработок. Но алкоголь почти перестал помогать, он делал тело слабее, а душа болела по-прежнему.

И я уже начал подумывать о способах закончить со всем одним махом, когда случайная встреча на перекрестке пробудила что-то в душе. Надежду. На то, что еще не все кончено, раз сердце способно стучать быстрее от простых слов рыжей лисички: «Мечты сбываются».

Так хочется ее увидеть. Попробую сегодня снова «погулять» у заветного перехода.

Глава 9 Алёна

Сегодня суббота и я еду к родителям, чтобы забрать Лизу к себе на два дня.

Вчера вечером я зашла в Детский мир, чтобы купить какую-нибудь игру, в которую мы смогли бы играть вдвоем. И проторчала в там целых два часа! Оказывается, я совсем не наигралась в детстве и сейчас мне хотелось купить все. Особенно мне понравились игрушечные кукольные домики, в которых была маленькая игрушечная мебель, ковры, занавески, книги, и даже посуда. Мой внутренний ребенок визжал, топал ногами и кричал «Хочу!». И я не удержалась, купила такой домик. Стоил он, правда, половину моей зарплаты, но последнее время я жила очень скромно, покупала только еду и корм Принцу, да коммуналку оплачивала. Так что решила сделать себе подарок. На Новый год! Не страшно, что до него почти полтора месяца. Также купила все для рисования – карандаши, краски, фломастеры, альбомы и никаких раскрасок. Будем рисовать все, что захотим. Обитателей для кукольного домика выбирала долго, и в конце концов купила медвежье семейство. Ну не Барби же туда заселять? Мишки симпатичнее.

Вечером распаковывала свои покупки и радовалась, как ребенок. Хорошо быть взрослым! Захотел – купил. А в детстве попробуй получи понравившуюся игрушку. Тебя за нее заставят или целый год посуду мыть, или на одни пятерки учиться.

Я, конечно, немного волнуюсь. Одно дело – поговорить полчаса по душам, совсем другое – провести вместе два дня. Вдруг ей станет со мной скучно? Или они с Принцем не поладят?

Но стоило мне зайти в квартиру, как все мои страхи растаяли, как дым. Лиза сразу бросилась ко мне, видимо, хотела обнять, а потом вдруг остановилась, оглянулась на мою маму. Тогда я сама подошла к ней, обняла, и чмокнула в щечку. Лиза заулыбалась.

– Хорошо, что бы пришла. Я боялась, что ты забудешь.

– Ну как я могу забыть, забыть можно что-то неважное, а ты очень важна для меня. Я про тебя никогда не забуду, обещаю. Ты готова?

– Да, я сложила с собой пижаму, зубную щетку, пасту, и запасную одежду. И Костю.

– Ты молодец, взяла все, что надо. Одевайся и пойдем.

Пока Лиза одевается, я смотрю на маму. Странно, он до сих пор не сделала ни одного замечания, вообще ничего не сказала, только стоит и смотрит на нас. Не похоже на нее.

– У вас все в порядке? – спрашиваю, уже чувствуя, что что-то не так.

– Не совсем, папа болеет. Не сейчас, потом с тобой поговорим. Завтра постарайтесь вернутся не поздно.

– Хорошо, – отвечаем мы хором с Лизой, и, смеясь, выходим из квартиры.

Что-то странное там у них происходит. Надо будет завтра с мамой поговорить.

Я зря волновалась, с Лизой мне было очень легко, она сразу вписалась в нашу с Принцам маленькую семью, покорив моего пушистого «кавалера» раз и навсегда. Когда мы зашли в квартиру, и Принц выбежал ко мне навстречу, я было забеспокоилась, вдруг Лиза испугается такой большой собаки, но я волновалась зря. Они несколько секунд просто смотрели друг на друга, будто приглядываясь и оценивая, потом Лиза подошла к Принцу, вытянув руки вперед и приговаривая:

– Ты самая красивая собака на свете, ты такой большой и добрый, ты ведь правда добрый, – она гладила собаку, а Принц смотрел на нее с обожанием. Первый раз вижу, чтобы он так сразу и безоговорочно принял человека, обычно он дольше приглядывается и принюхивается. С этой минуты собака ходила за Лизой преданной тенью, и даже спать легла около ее кровати. Мне, конечно, немножко обидно, что меня потеснили с пьедестала «самого любимого человека», но, с другой стороны, я рада, что у Лизы появился преданный друг, ей он очень нужен.

Весь день мы играли, рисовали, вместе готовили обед, а вечером втроем пошли гулять по нашему с Принцем привычному маршруту, в парк.

И, видимо, судьба решила сегодня осчастливить меня по полной, потому что подходя к судьбоносному перекрестку, я уже издали знакомую высокую фигуру в кожаной куртке и шарфе, который я ему подарила «на память». Только бороды не было, и стрижка модная. Костя сейчас выглядел на свои тридцать, не больше, и он был… красивым. Может, не писаным красавцем с рекламных буклетов, но я не могла оторвать взгляд от его лица. На лбу, над левой бровью и на левой щеке, от глаза к виску, тянулись шрамы, видимо от той драки, про которую он рассказывал. Но они только придавали ему более мужественный вид.

Я остановилась перед проезжей частью и смотрела на него, а он, заметив нас, тоже остановился с другой стороны дороги. Лиза поняла, на кого я смотрю и быстро угадала, кто это.

– Это тот Костя, который будет твой муж? – с детской непосредственностью спросила она, хорошо, что Костя был далеко и из-за шума машин нас не слышал.

– Да, это он, только, пожалуйста, пусть это будет секрет – про то, что он мне нравится? Ведь я пока не знаю, нравлюсь ли я ему, а без этого замуж никак нельзя. Договорились?

– Хорошо, договорились. А мы позовем его в гости?

– Не знаю, захочет ли он. Давай пригласим его лучше с нами на прогулку?

– Да, давай!

Пока мы обсуждали свои планы насчет него, Костя перешел через дорогу и подошел к нам.

– Здравствуйте, Алёна и маленькая леди. Меня Костя зовут, а тебя? – спросил он у Лизы.

– Меня Лиза. Мне нравится твое имя.