Солнечно, возможна гроза

– Нет, около получаса назад. Есть хочешь?

– Умираю с голоду. Накорми меня, дорогая жёнушка. Света засмеялась, освобождаясь от объятий. Гена достал посуду и накрыл на стол, затем ушёл в ванную.

Раздался звонок, исходящий от Светиного телефона. Помешав кашу и выключив конфорку, девушка обернулась на звук мобильного и увидела на экране «Свекровь». Недовольная тень скользнула по её лицу.

– Света, что это такое, – раздался возмущённый голос Марии Александровны, стоило Свете взять трубку, – это наш внук, а мы даже не в курсе были до вчерашнего дня, что он у нас появится! Мы же не чужие люди, в конце то концов! Ладно, Гена нам сказал, а то так никогда и не узнали бы, – сгустила по своему обыкновению краски женщина.

– Когда он вам сказал? – удивлённо спросила Света. Она была не в курсе.

– Вчера, когда я ему позвонила и спросила, скоро ли вы нас проведаете. Сто лет не виделись, – в голосе свекрови девушка услышала надвигающийся плач. Она не хотела, чтобы дело дошло до рыданий, поэтому вздохнув, мягко сказала:

– Давайте соберёмся все вместе у вас дома сегодня вечером.

– Да-да, конечно, маму свою тоже позови, она наверняка не знает о твоей беременности.

Света положила трубку и почувствовала надвигающуюся волну раздражения. Своей маме она сказала на следующий день после того, как узнала. А вот про родителей мужа забыла от неожиданного счастья. И оказалось, что Гена сам сообщил это известие спустя неделю. А ведь мог предупредить её, чтобы Света лишний раз не выслушивала нотаций Марии Александровны и сама позвонила ей.

– Почему ты позвонил своей матери у меня за спиной? – со злобой спросила девушка у вышедшего из ванны Гены. – Она чуть концерт мне не устроила. Ты ведь знаешь лучше меня, какая она эмоциональная!

– В чём дело? – недоумевающе посмотрел на неё супруг.

– В чём дело? – повторила, уже переходя на крик, девушка. – Дело в том, что ты мог меня попросить ей сообщить, что я беременна. Лучше это было сделать мне!

– Да я совершенно забыл им рассказать. Мама позвонила вчера, и я вспомнил. И ты сама забыла!

– Это твои родители, а не мои! Ты должен помнить о таких вещах! Ты…ты, – Света заплакала, оттолкнула подошедшего к ней Гену и села в угол дивана. Мужчина подошёл к ней и обнял за колени.

– Ну, не плачь. Прости меня, я дурак. Что вы в результате решили?

Девушка не отвечала, закрыв лицо руками. Гена мягко рассоединил её ладони и спросил ещё раз:

– Что вы решили?

– Я п…предложи…жила с…сегодня собраться всем вместе у н…них вечер…ром, – задыхаясь, проговорила Света.

– Вот видишь, хорошо же решили! Я позвоню твоей маме и приглашу её. Не плач, родная моя, – утешал мужчина жену, целуя её заплаканные глаза.

Вечером все были в сборе.

Каждый дом пахнет по-своему. Старой мебелью, тяжёлыми шторами, почтенной осенью жизни, масляными красками пахло в квартире Аркадия Петровича и Марии Александровны. Здесь ничего с годами не менялось, а только приобретало особый винтажный шарм. И, говоря народным языком, каков хозяин – таков и дом. Супруги представляли из себя солидных, утончённых пожилых людей. Особенно Мария Александровна, которая интересовалась живописью и сама порой даже писала, за счёт чего стены во многих местах были украшены картинами её и иных художников. Что касается хозяина, то отец Гены, постарев, обзавёлся густыми усами и стал пить коньяк по вечерам. До пенсии он был полковником в МВД, и профессия оставила неизгладимый след на его лице и в душе.

Аркадий Петрович встретил сына крепким рукопожатием.

– Здравствуй, Геннадий.

Обнимал невестку:

– Как поживаешь, Светочка? Разувайтесь и проходите в гостиную, мать уже накрыла стол.

Возле крепкого дубового стола, накрытого кружевной скатертью и обставленного разными яствами, летала Мария Александровна, составляя композицию из тарелок и бокалов. Вместе с ней кружились и концы её кардигана. Подняв голову на шаги вошедших, женщина блеснула стёклами очков.

– О, мои дорогие! Как же я вас давно не видела, дайте поцелую! – чмокала она красными губами щёки сына и невестки. – Где же Лида?

– Она скоро должна подъехать, – ответила Света.

– Хорошо, пока присядем и поболтаем. Аркаша, ты где? Иди к нам! – звала она мужа. Аркадий Петрович молча сел на диван. Остальные также сели. Света понимала, что должна начать разговор первая, но атмосфера гостиной, сладкий до терпкости запах духов Марии Александровны, строгое лицо свёкра отталкивали её от этого шага. Гена, по привычке, хранил молчание.

– Что же, Гена и Света, – начала Мария Александровна, – как скоро вы станете родителями?

– Через 8 месяцев, – ответили оба.

– Замечательно, наконец-то это случилось! – воскликнула в одиночестве женщина. – Как у вас на работе?

Поговорили ещё несколько минут о будничных вещах. Аркадий Петрович только слушал, не произнося ни слова. Когда запас вопросов хозяйки иссяк, она предложила сесть к столу, на что Гена отказался, напомнив про Лидию Николаевну. Мария Александровна села обратно. Стук ходиков отбил 7 ударов. С последним раздался звонок в дверь, так что его услышала только Света, сидящая ближе всех к проходу в коридор. «Мама пришла» – облегчённо вздохнула девушка и направилась открывать. Цветущая Лидия Николаевна стояла перед ней, держа пакет с чем-то вкусно пахнущим. Поставив его на тумбочку, она крепко обняла дочь, и они прошли к остальным.

– О, а вот и сваха наша! – Мария Александровна подошла к госте, и обе расцеловались. – Что это ты нам принесла такое вкусненькое? Очередной кулинарный шедевр?

– Ничего особенного, просто шоколадный брауни, – заскромничала женщина. Лидия Николаевна и все присутствующие знали, что она превосходно готовит, может оживить любое, даже самое простое блюдо. Не собираясь зарывать свой талант в землю, она открыла несколько лет назад своё кафе.

Все сели. Аркадий Петрович открыл коньяк, закусывая перед основным блюдом. Увидев это, Лидия Николаевна сдвинула брови:

– Аркадий, вы бы хоть раз не пили за общим столом. Возле вас Света сидит, в её положении вредны пары алкоголя!

Мужчина, не успев глотнуть из пузатого бокала ароматную жидкость, вопросительно посмотрел на сваху.

– Мама, всё в порядке, у меня плохое восприятие запахов, – заступилась за свёкра Светлана. – Если тебе угодно, я могу пересесть.

– Конечно, пересядь, но это мало что изменит, – съязвила Лидия Николаевна, посматривая на свата и уступая дочери своё место рядом с Геной. Сама же она села около Аркадия Петровича. У того в глазах становился заметен острый блеск, иголкой ранящий спокойный взгляд свахи.

– Что-то вы не особо проявляли свою заботу по отношению к дочери, когда нужны были деньги на лечение, – медленно расставляя слова, начал мужчина. – Вы были заняты своим бизнесом, кафе, в открытии которого как раз и помогала Света. Все тут же напряглись. Гена закатил глаза, понимая, что сейчас опять будет ссора, попытался перевести внимание отца на недавнее громкое судебное дело, но тот лишь кивнул сыну. Света выжидала, что же скажет её мать.

– Вам прекрасно известно, что тогда моё кафе набирало клиентов. Нужно было всеми силами их удерживать…

– Что ж, вы постарались придать вашей столовке оттенок известности, – закончил злорадно мужчина. – Вам хватило ума заставлять дочь вкладывать заработанные ею деньги. Зато теперь вы указываете мне, что и как делать в собственном доме. Особо не поумнели

– Я лишь хочу защитить нашего внука от губительного действия алкоголя, – спокойно повторилась Лидия Николаевна, не желая скандалить. – А насчёт моей «столовки» вам будет интересно узнать, что я нашла спонсора, который предложил способствовать расширению моего заведения.

– Мама, правда? Поздравляю тебя! – обрадовалась Света. Мария Александровна с Геной также оживились, восхищаясь вслух успеху Лидии Николаевны. Острый блеск в глазах Аркадия Петровича пораженчески потух.

– Ваша мечта сбылась. Не забудьте о надеждах близких людей, -промолвил он.

Глава 4

«Человек без мечты, что птица без крыльев», – гласит народная мудрость. Одних поднимает от земли мечта о богатстве, других – о славе, третьи, как наши герои, лелеют в душах желание жить в счастливой семье. Но ни одни крылья не дадут птице взлететь, если она сама не приложит усилий. Так и Света, мечтая стать матерью, причём самой лучшей, начала готовиться к своей роли материнства. После работы она зашла в «Читай-город», где купила целую стопку специальной литературы для будущих родителей. Девушка предвидела негативную реакцию мужа, но надеялась убедить его, или, если не получится, внушить, важность правильной подготовки к новой жизни, которая ожидает их через полгода.

Света вышла из магазина, осторожно ступая по тронутым морозцем лужам. Недавно тротуары, крыши домов, дороги прикрыл тонким слоем снежок, украсивший своей белизной серый и сырой город. В воздухе чувствовала бодрящая свежесть декабря. Девушка шла, улыбаясь яркому солнцу, как вдруг услышала чей-то хриплый голос: «Эй, дочка, не найдётся немного мелочи?». Обернувшись, она увидела мужчину лет 50, небритого, в старой шапке-ушанке, оборванной дублёнке и валенках, закрывавшие до колен латанные штаны. Он сидел на бордюре, рядом лежала картонка с несколькими копейками.

Света прижала ладони к едва выпирающему животу, почувствовав подсознательную тревогу. Однако воспитанность и жалость к этому человеку толкнули её подойти к нему. Чем ближе она приближалась, тем яснее видела черты лица: неопределённые, заплывшие, с кровоподтёками, тем лучше ощущала исходящий от бродяги запах.