Провидица

Катиль обернулась и пристально взглянула на ратника, ожидая, что он скажет. Хотя… Девушка знала, но не спешила отвечать раньше, чем воин задаст свой вопрос.

– Я… – он помялся, но все же решил договорить, – точно скоро умру?

– Ничего нового я не вижу, – ответила Кати.

– Как это будет? – хмуро спросил воин.

– Я не знаю, – мягко ответила лаисса, и от этой мягкости в ее голосе Рёнгафт Туни помрачнел еще больше.

– Скажите, я хочу знать, – упрямо повторил он.

– Я не знаю, – Катиль хотела сказать, что видела лишь падение, но мужчина не желал верить, что ей неведомо, как и когда точно он умрет.

– Ну, так посмотрите, лаисса! – воскликнул воин.

– Я не могу, – спокойно ответила Кати и развернулась, чтобы уйти.

– Почему?!

– Святые молчат, – сказала она, не оборачиваясь.

Катиль сделала несколько шагов в сторону дома фермера, и Рёнгафт бросился следом. Он схватил девушку за плечо и развернул к себе.

– Ты лжешь, ведьма! – крикнул ей в лицо воин. – Зачем ты лжешь?! Это твоя месть? Я оскорбил тебя, прости! – он упал на колени и с мольбой взглянул на испуганную девушку. – Я хочу жить, госпожа, – прошептал Туни.

– Рён! – к ним подбежал Бартвальд Даги. Он оттащил хриплого от Кати. – Совсем обезумел? Господин велел не прикасаться к лаиссе.

– Пусть она скажет, – потребовал ратник, – пусть скажет, как я умру! Пусть скажет!

– Ты сдохнешь прямо сейчас, ежели еще хоть раз посмеешь дотронуться до нее! – прогремел голос взбешенного сайера.

– Но, господин…

Корвель бросил на своего воина короткий взгляд, и тот, замолчав, покорно отошел в сторону. Ласс обернулся к Кати.

– Не стоило выходить одной, – сказал он раздраженно и указал взглядом на дом. – Идемте, завтрак уже готов.

– Благодарю, – кивнула девушка и вздохнула.

– Держитесь рядом со мной, Катиль, и тогда вам некого будет опасаться, – уже спокойней и мягче произнес мужчина, следуя за ней.

Лаисса Альвран промолчала.

– Что он от вас хотел? – Корвель, открыв дверь, пропустил Кати в дом и посмотрел на ратника.

Тот вернулся на свое место и снова замкнулся в себе. Лаисса Альвран тоже обернулась, тихонько вздохнула и поспешила в дом, чтобы избежать дальнейших расспросов. Ласс взглянул на фермерскую жену, еще хлопотавшую возле стола, и промолчал, больше ни о чем не спрашивая, на что и рассчитывала Кати. Она не могла сказать, что жалеет того, кто хотел сначала изнасиловать ее, а после повесить, но сочувствовала ему. Подобное девушка уже видела.

Когда она увидела смерть конюха в болоте, то предупредила его. Мужчина закрылся в замке и с тех пор отказывался ходить в лес, а на Кати поглядывал со священным ужасом, будто она не предупредила его, а наколдовала страшную кончину. И хоть он ничего не говорил, лаиссе было неприятно. Потому о кабане и егере она сказала лишь отцу, попросив того отменить охоту. Ласс Альвран послушался дочери, желая угодить, и егерь так и не узнал, чего избежал. Правда, судьба все равно настигла его, и зимой он замерз насмерть, но такой исход Кати был неведом.

– Ближе к вечеру мы прибудем в Дагейд, – сказал ласс Корвель. – Нас ждет горячая вода, чистая одежда и мягкие постели в моем городском доме.

– У меня нет чистой одежды, – усмехнулась лаисса. – Ежели только одна из ваших служанок поделится со мной.

– Катиль, – сайер поставил локти на стол и переплел пальцы, – ваша язвительность излишня. Как только мы окажемся на месте, я отправлю человека в портняжную лавку. У них есть и готовые платья, так что за это вам переживать не стоит. После, когда вернемся в мой замок, вам пошьют наряды, какие пожелаете, но до той поры придется обойтись тем, что окажется под рукой.

– Как вам будет угодно, сайер, – склонила голову Кати.

Они замолчали, воздавая должное пище, поданной на стол семьей фермеров, кормивших сейчас воинов. Уже закончив трапезу и ополоснув руки, ласс Корвель взглянул на девушку, допивавшую травяной напиток, который им заварила хозяйка дома.

– В Дагейде к нам присоединится Рагна, – сказал он. Девушка сделала последний глоток и посмотрела на мужчину.

– Вы опасаетесь, что я выкажу ей презрение? – спросила она. – Я не испытываю неприязни к вашей наложнице. И ежели мне не придется столкнуться с отношением, которое мне покажется унизительным, я не подчеркну разницу между нами. Вас же это волнует, ласс Корвель?

Сайер отвернулся к слюдяному окну. Катиль попала в точку. Безродное происхождение его возлюбленной стало камнем преткновения. Он видел в ней свою супругу, другие всего лишь дочь егеря, попавшую на ложе господина. Не первая и не последняя. Ласс зверел, когда замечал презрительное отношение к Рагне. Она успокаивала его, уверяя, что ее не задевают косые взгляды, но Корвель видел обратное.

Когда-то два года назад, он случайно увидел чудо с распущенными, сияющими на солнце волосами. Рагна шла к озеру с корзиной постиранного белья, чтобы прополоскать его. Девушка бросила на господина быстрый взгляд и поспешила скрыться. Корвель тогда проехал мимо, но уже через два дня вернулся, ища встречи с красавицей. Вскоре он увидел в ее глазах ответный интерес.

Сайер не спешил и не хотел насильно забирать девушку в свой замок, потому что она разбудила в нем не только страсть, но и любовь. Привозил подарки, возвысил ее отца, но когда услышал, что к Рагне сватается парень из соседней деревни, все-таки забрал. Он не трогал ее, ждал, когда она будет готова, и однажды Рагна робко произнесла: «Да». С тех пор она прочно заняла свое место рядом с ним. Уже и прислуга, и соседи – все привыкли к тому, что в его жизни есть женщина, кроме которой суровый сайер никого больше не желает видеть подле себя.

И что особенно радовало мужчину, его фея не стала капризной и вздорной, возвысившись до положения хозяйки. Рагна была неизменно мила и доброжелательна. И тем острей ласс воспринимал неуважение к своей избраннице. Потому так бурно реагировал, если ему казалось, что его женщину могут обидеть.

– Я прошу вас, лаисса Альвран, не забывать о том, что вам стоит сказать мне, ежели вам покажется что-то неприятным и унизительным, – повторил он.

– А вы меня услышите? – усмехнулась девушка.

Корвель почувствовал легкое раздражение.

– Чего вы ожидаете, Катиль? – спросил он. – Что вас будут обижать, словно бедную сиротку?

Девушка вздохнула и вновь усмехнулась.

– Вы уже начали, стоило мне лишь спросить, насколько хорош ваш слух, ежели дело коснется вашей наложницы.

– Возлюбленной, дорогая моя лаисса, возлюбленной! – ладонь сайера сжалась.

Катиль посмотрела на кулак, Корвель проследил за ее взглядом и разжал руку.

– Думаю, мы можем закончить этот разговор, ласс Корвель, – спокойно произнесла лаисса Альвран, поднимаясь со своего места.

– Нечистый, Катиль! – сайер поднялся следом. – Я не пытался запугать вас, и не злился…

Но дверь уже закрылась, и мужчина ударил кулаком по столу, гневаясь, то ли на Катиль Альвран, то ли на себя. Он бросил на стол золотой и, выйдя следом, скомандовал ратникам собираться в путь. А после, помогая девушке сесть в седло, произнес:

– Не будем ругаться из-за того, чего еще даже не случилось. Придет время, и мы посмотрим, кто был прав.

– Я говорю вам об этом с первого дня, сайер, – ответила девушка и, тронув поводья, первой выехала с фермерского двора.

Ее быстро догнали, и дальше отряд ехал в уже знакомом темпе и порядке. Ратники негромко переговаривались. Всем не терпелось оказаться в Дагейде, где можно было немного отдохнуть и развеяться, посетив корчму, выпить кружку доброго эля, зайти к продажным девкам, или соблазнить одну из служанок сайера. А так же выспаться на обычной кровати. Раз уж с ними поедет наложница сайера, значит, он будет ждать, пока она проснется и будет готова в дорогу. То, как трясся над простой бабой благородный ласс, уже давно никого не удивляло, зато давало возможность выспаться после славной попойки.