Роман длиною в жизнь. Романы, повести, рассказы

* * *

– Теперь можешь говорить?

– Ой… так всё было вкусно… Где ты научился готовить?

– Моя вторая мама учила. А Аня доучивала всяким изыскам.

– Правда, хорошо вот так вот помнить… без боли и тоски?..

– Правда… Знаешь, первое, чему меня научил тот человек, который… который привёл меня в церковь, это что душа вечна, и что жизнь вечна. Я вцепился в эту идею, как в спасательный круг… Она и спасла мою душу от разрушения… Говори.

– Нет, ты мне ещё не досказал то, что в четверг начал…

– Да, я пропустил ещё одного ангела. Но я оставлю его на десерт. Ладно?

– Ладно… Первое, что я прочла в Таниной тетради, была фраза: мама, я ненавидела тебя всю свою жизнь, с детства…

– Круто…

– Круто. Но если бы ты знал, как я счастлива, что она сумела это из себя исторгнуть… Оказывается, она ревновала меня к отцу и ненавидела как соперницу. Надо ли говорить, что после смерти отца её ненависть укрепилась… Потом она сбежала от меня замуж. Муж не дотягивал, естественно, до её папы ни по одному параметру. Они промучились лет шесть, и он ушёл, оставив их в своей квартире… потом эмигрировал. Она заводила какие-то беспорядочные романы… чуть даже снова не вышла замуж… привела этого парня в дом. Я его заранее жалела… не смела только ни слова ему сказать, чтобы подумал семь раз, прежде чем… Но он тоже сбежал… Вот, и с тобой собиралась меня знакомить завтра…

– Да, помню… В ежедневнике записано: день рождения Татьяниной матери.

– Ты её Татьяной называл по собственной инициативе?

– Ну, поначалу, естественно, по имени-отчеству, потом как-то не знал, что придумать… Таня мне не очень нравилось… Так и осталось – Татьяна.

– Она признавала только это имя. Папа её так звал… А я всё никак не могла перейти с Таня и Танюша на это официальное имя… Вот… но это всё голая история… А в исповедальной тетради я прочла взгляд изнутри на её жизнь… Боже, в каком кошмаре она жила… нет, я, конечно, догадывалась, что ей тяжело с самой собой… и даже догадывалась, до какой степени… но что бы я ни делала, как бы я ни пыталась к ней приблизиться, она держала непробиваемую оборону… И она пишет об этом. Она считала меня недостойной отца. Она хотела, чтобы он оставил меня… вместе с ней бы ушёл к другой женщине… и даже присмотрела мне замену, у него в отделе… Господи, глупышка!.. Я помню эту Гелену Чеславовну, мы в молодости в одной компании бывали. Она старше нас лет на пятнадцать, синий чулок и зануда страшная… по-моему, старая дева, замужем, во всяком случае, никогда не была… Сейчас Таня расценивает это как подсознательное стремление быть красивей жены папы, тогда он будет любить дочь больше, чем жену, точнее, принадлежать ей полностью… И вот, моя дочь решила, что это лучшая пара для её любимого папы. Она была уверена, что я тоже ненавижу её, что я хочу избавиться от неё… понятно, это оправдывало её ненависть ко мне. Потом решила, что я хочу забрать у неё память об отце… это когда я утешала её после его смерти. Я, разумеется, утешала, как могла и чем могла… но она решила, что это проявление моей нелюбви к отцу, желание отвлечь её от памяти о нём… Ну и результат: ещё более сильное неприятие. Снежный ком, короче… Ну и о тебе…

– Думаю, всё ясно со мной. Кое-что она мне открытым текстом говорила. Что я ей напоминаю папу, но ей не хватает моего внимания, заботы, нежности… она не на первом месте в моей жизни, а так она не может… она каждую секунду ждёт, что я её брошу…

– Это всё слова, это озвучивание осознанного. А в подсознании у неё сидела заноза другого рода. Да, ты больше кого-либо напоминал ей отца… и твой возраст… Знаешь, почему она придумала легенду о беременности?

– Так это всё же легенда?

– Конечно… Но покончить с… уйти она решила вот почему… Когда она объявила мне, что познакомит со своим избранником… нет, для начала – зачем она решила это сделать, представить нас друг другу… Она понимала, что ваши отношения весьма непрочные. Ты сам говорил, что вы расставались несколько раз. Понимала, что на одном сексе далеко не уедешь, что надо как-то привязывать тебя. Она решила меня настроить таким образом, чтобы я поговорила с тобой, убедила тебя, что ты – её спасение, что я возлагаю на тебя большие надежды в том смысле, что отдаю любимую дочь – любимую дочь, заметь! – отдаю в надёжные руки, чтобы ты поклялся мне быть ей защитой и опорой, каковой был для неё отец. Ты – человек порядочный и ответственный, она это очень хорошо понимала, ты не сможешь нарушить обещание. Чем меньше оставалось времени до знакомства, тем больше она начинала нервничать… И я тебе скажу позже, по какому поводу…

– Я сам тебе скажу.

– Да?.. Ты догадался?.. Ладно. Короче, ей нужно было обложить тебя флажками понадёжней. И хоть она неглупая девочка и понимала, что насильно никто никого ещё к себе не привязал, но, сказал а, говори б… Пошла в ход классическая уловка: я беременна. Куда он – такой благородный и ответственный – теперь денется…

– …и уж тем более, не переметнётся к её маме…

– Боже мой… да… это так… Мать не сможет увести отца от родных внуков…

– И всё это она осознавала?

– Нет, конечно. Это глубинные механизмы… архетипы… Когда она выпила таблетки… а выпила она более чем достаточно… тут блефа не было… Когда сознание начало отключаться… точнее, переключаться… она почувствовала это переключение, ощутила переход в какие-то другие измерения… она встретила отца… он дал ей понять – как она говорит, не словами, а как будто что-то переслал ей в сознание, какой-то импульс… он дал ей понять, что она может прямо сейчас, в этот момент переустановить софт… перенастроить программу… что-то в этом духе… У меня просто мурашки по коже… Она даёт ему понять, что согласна, но как это сделать? Тогда перед ней возникает пульт телефона, а на нём высвечиваются кнопки, на которые нужно нажать. Она нажимает. Отвечает служба спасения… Она внятно объясняет, что приняла большую дозу транквилизаторов, называет препарат, называет адрес, открывает дверь и падает в прихожей. Этого она не помнит… Помнит только светящиеся кнопки на телефоне. Всё.

– М-да…

– Когда она очнулась в клинике, сначала не помнила ничего, ничего не понимала. А потом в себя пришла, когда со мной разговаривала. Она сначала была прежней собой… грубила и отталкивала меня, а потом, когда я несколько раз произнесла слово папа, у неё, как она написала, словно новая программа запустилась. Стал доходить истинный смысл моих слов, а не их интерпретация её сознанием. А когда писать начала, тогда вспомнила то, что произошло… и говорит, как со стороны на себя посмотрела. Вот такая история…

– Про меня не говорила сейчас?

– Сказала, что знакомство наше не состоится. Она собирается тебе звонить, встретиться, поговорить… а может, даже и встречаться не придётся, сказала. Вообще, она сожалеет, что стольким людям портила жизнь… Представляешь, какая метаморфоза…

– Да. Почти из области фантастики… Ладно. Мы с тобой подумаем, как сделать так, чтобы её не ранить…

– Ты заглядываешь в наше будущее?

– А ты нет?

– Стараюсь не. Не заглядывать дальше нашей оговоренной встречи. Ты же знаешь, я научилась жить здесь и сейчас. Нет, конечно, я не настолько продвинулась, чтобы не думать о завтрашнем дне. И в отношениях, в том числе. Дай я себе волю, я бы ночами не спала, думала бы о том, как у нас всё сложится, и что будет со мной, когда я тебе наскучу…

– …или наоборот…

– Ну да, в этом плане…

– Значит, не будем про навсегда и никогда.

– Не будем.

– У нас с тобой есть… ближайшие двое суток, так?

– Так.

– И мы.

– И мы…

– И я соскучился…

30.

– В тот день, когда мы встретились в лифте, я получил документы на эмиграцию.

– Вот как…

– Вот так.

– Поздравляю.

– Спасибо.

– Когда?..

– Не спеши.