Поговори со мной

– Давай, что ли, вещи помогу разобрать, а то у меня такое чувство было, когда я в коридоре оказалась, что ты не из больницы, а из Турции приехала. Столько чемоданов.

– Да уж, Марат, конечно, перестарался. – Улыбнулась я. – Пошли разбирать.

Вместе мы потеснили Марата в его гардеробной, развешивая купленные им же пижамы на любой вкус и цвет, халатики и маечки. В гардеробе преобладали трикотажные платья, которые ни на что мне не давили, но всё со вкусом и очень красивое. Даже брючки под будущий животик купил, позаботился.

– Марина, а что ты оденешь сегодня ночью? – Взбрело Свете в голову, и сразу же очутилось на языке.

– В смысле, что одену? Выбор, как видишь, есть.

– Да, но здесь нет ничего сексуального, или Марат любит пай-девочек? – Она покрутила перед своей выдающейся грудью розовую маечку с веером леденцов на палочке. Моё приобретение, стоит признать, только прежде мне было не от кого её скрывать, что хотела, то и носила. Теперь же, придётся всё пересмотреть.

Майку из её цепких рук я вырвала, смяла и бросила в дальний угол, не задумываясь о том, что туда может забраться вездесущая и ужасная домработница. Живот у меня уже прилично выпирал и, действительно, ничего из старого гардероба одеть я не могла, поэтому растерялась.

– Да брось ты париться, голышом будет надёжно и практично!

Я показала Свете язык, она же, швырнула в меня очередной вещью. Потом Света уехала. Потом Андрей пришёл из школы. Мы вдвоём соскучились и весь вечер разговаривали. Не важно о чём. Да, наверно, и ни о чём конкретном. Просто о том, что каждый пропустил из жизни другого. Странно, но я разговариваю с сыном как с равным мне по опыту, по возрасту, по восприятию мира. Чувствую, через десять лет, так же свободно будем обсуждать его и мою личную жизнь. Спать Андрей согласился уже ближе к одиннадцати, тем более завтра у него только третий урок, а вот Марата всё не было. Не появился он и к двенадцати. Я не помню как уснула, помню только как меня бережно переложили на постель в спальне, глаз раскрыть не было желания, матрац рядом прогнулся, а когда утром я проснулась, снова была одна. Обалдеть! Жизнь удалась!

На следующий вечер повторилось то же самое, даже в воскресенье я была одна. Мы с Андреем посетили аквапарк, где я разумно отсиживалась в стороне, забежали в кафе-мороженое, прошлись по магазинам. Для меня, честно признаться, приличная нагрузка после нескольких недель практически постельного режима, но я справлюсь. На самом деле, готова была делать что угодно, только бы не возвращаться в квартиру, где всегда одна. Гуляя по городу, заметила Марата, сидящего в ресторане. Даже удивительно, что я смогла его разглядеть: за дальним столиком, в компании двоих мужчин и трёх женщин. Что-то смутно походящее на деловой ужин, блондинка справа очень настойчиво прижималась к нему, улыбалась, судя по кривляниям, пыталась заигрывать. Через десять минут решила сообщить сыну, что сегодня мы будем ночевать в нашей квартире, потому что до неё добираться ближе. Андрей не спорит, но видит, что моё настроение не улучшается. Спать легли быстро, а я даже под душ не захотела идти, на меня напала апатия беременной. А ещё я его ненавижу. Опять.

Проснулась от настойчивого стука в дверь, специально звонок отключила, чтобы Андрей не проснулся, а если размышлять здраво, то ночью его и из пушки не разбудить, поэтому совершенно спокойно, в полной темноте пробралась к коридору. Не глядя в глазок, открыла дверь. Марат в ярости. Марат в бешенстве. Смотрит на меня и постепенно успокаивается, он всё понял, глаза закрыл на секунду, чтобы дух перевести, а потом устало улыбнулся и зашёл в квартиру. Снял обувь, аккуратно поставив ботинки на обувную полку, пальто повесил на вешалку и закрыл шкаф. Я молча наблюдала. Прошёл в мою спальню, разделся, лёг на правую половину кровати, прекрасно понимая по разостланному краю покрывала, что там спала я, а после невозмутимо похлопал по месту рядом с собой и улыбнулся. Действительно, зачем слова, если всё можно сказать жестами. Я обижена, но три часа ночи берут своё и выяснение отношений мы оставляем на завтра, если я, конечно, словлю его с утра. Демонстративно отвернулась к противоположной стене, но Марат не был бы собой, если бы отступил просто так. Он приткнулся ко мне сзади, губами потянул за волосы, рукой прижал к себе ещё плотнее, так, что я ощутила его каменный стояк и вздрогнула.

– Надеюсь, ты понимаешь, что сама меня спровоцировала? – Спрашивает тихо, но я вздрагиваю снова и снова, теперь от возбуждения, хотя и знаю, что ничего не будет.

– А сейчас давай спать.

Я недовольно поёрзала, отодвигая его бёдра дальше, но Марат намерено сильно прижимался ими ко мне в ответ.

– Просто ты должна понимать, почему я стараюсь избегать общения с тобой хотя бы некоторое время, но если женщина просит…

Продолжение его слов, хотя, вполне возможно, его и не было, потерялось в тягучем поцелуе. А после он тихо уткнулся носом в мою шею, путаясь лицом в волосах и мирно засопел, просто отключился, а я мучилась. Я его тоже хотела.

Утром ЕСТЕСТВЕННО Марата рядом не обнаружила. Выругалась мысленно и частично вслух, но уже через минуту поняла, что он затерялся на просторах моей малометражной кухни. Точнее, кухня у меня нормальная, но когда в ней стоит Марат, она кажется просто крохотной.

– Неужели тебе не нужно на работу? – Теряя по ходу радость от его присутствия, хотя знаю, что рада, пробубнила я. Мне его не хватало.

– Надо. Но для тебя я готов сделать некоторое послабление в трудовом графике.

– Ух ты! Неужели я стою таких жертв? – Притворно удивилась, осознанно его провоцируя. Взяла с тарелки только что сжаренный комом блин, хотя он уже далеко не первый, свернув его трубочкой макнула в налитое в пиалу сгущённое молоко, откусила и закатила глаза. Наверно для того, чтобы они не вылезли из орбит. Ужас!

– Марина, прекрати, я уже начинаю бояться за твоё здоровье. – Посмеялся Марат, видимо он уже свои блины попробовал. – Согласен, у тебя получается это значительно лучше, но… – Посмотрел на меня, криво улыбнулся и первым отвёл взгляд. – Нам нужно поговорить.

– Правда? Так думаешь? – Не знаю, почему, но сейчас напоминаю себе стерву, правда, сделать ничего не могу. Руки на груди скрестила. Обиженную строю!

– Я разговаривал с твоим врачом и он не рекомендовал…

Слова в горле застряли, когда я дёрнула за поясок халата. Сбросила сам халат на пол и переступила через него с глупым выражением «Упс!» на лице. Прикусила губу, ожидая его шага, провоцировала.

– Марина, что ты делаешь? – Старался он сдержать себя, но я-то вижу, что взгляд направлен отнюдь не на мои очи, а на вздыбленные от внезапной резкой прохлады соски.

Вместо ответа, сдвинула бретельки купленной вчера мега сексуальной ночной сорочки на края плеч. Слегка повела ими и сорочка у моих ног, соскользнула, на секунду придержавшись на бёдрах.

– Прекрати. – Уже взволнованно дышит, а я знаю, какое влияние имею. Не раз наблюдала, как он возбуждается, глядя на моё тело. Кажется, кто-то говорил, что сейчас хочет меня ещё сильнее?

– А ты останови меня. – Бросаю с вызовом, но у Марата железная выдержка. Он хищно улыбается, старается принять расслабленную позу, только вот… гхм-гхм… что-то такое твёрдое и упругое подпирает ремень брюк.

– А я не хочу. – Я выгнула бровь, демонстрируя удивление, он улыбнулся. – Не хочу тебя останавливать.

– И?

Спрятав ладони в карманах брюк, он сжал их в кулаки, подошёл ко мне вплотную. Стал практически на одном уровне, плечом к плечу, чуть наклонился к моему уху.

– Оргазм.

– Секс. – Задирала я подбородок.

– Один оргазм и это не торги.

– Я не торгуюсь, я диктую единственное неоспоримое условие. – Не смотрю на него, но улыбаюсь, мне нравится этот разговор и эта игра. Определённо.

– Соглашаешься на мои условия и секса ты больше не захочешь.

– Так уверен в себе? – Не выдержала и всё-таки повернулась к нему лицом. Ой, зря. Я на всё согласна.

Мне уже не нужен ответ и он это понимает, достаёт одну руку из кармана и несколько небрежно, словно нехотя, проводит костяшками пальцев по моему плечу. А мне хочется простонать даже от этого невинного движения. Только оно не невинное, оно порочное, такое же, как и его взгляд сейчас. Помню, знаю этот взгляд. Семь лет назад, когда я устояла. Только теперь мне это не нужно и я иду за ним.

Как заворожённая смотрю на резкие, точные движения. Расслабить узел галстука, стянуть его, расстегнуть пару пуговиц сверху, ослабить ремень брюк. Приглашающим жестом предлагает мне присесть на край кровати. Я повинуюсь, потому что ничего другого сейчас и не хочу. Как только присела, Марат мягко толкнул меня дальше и я упала. Перед глазами всё плывёт от наслаждения. Но умом, который никак не желает отключаться, понимаю, что это даже не прикосновение, это только его дыхание на моей коже. Не замечаю, как он сбрасывает рубашку и наши тела соприкасаются, а между ними проходят единичные электрические разряды. Не в буквальном смысле, нет, это в моей голове, словно магия, которой наши отношения были лишены прежде. Но я до сих пор и не уловила, что служит для него катализатором. Просто наслаждаюсь, ловлю его, вбиваю в память. Его движения нежные, местами настойчивые, твёрдые пальцы задевают соски, поглаживают грудь, я прогибаюсь, подставляясь под руки. Но это неосознанно, это моё тело хочет так. Я знаю, что он стоит на коленях между моих ног, и это срывает крышу, неужели покорился? Или он хочет покорить меня? Всё ещё не понял, что давно его?

Тёплые губы покрывают поцелуями грудь, живот, внутреннюю поверхность бедра. Мне пагубно стыдно и бесстыдно-желаемо одновременно. Я плавлюсь, я таю, я растворяюсь в его ласке.

– Я могу быть нежным, если меня хорошо попросить. – Шепчет мне, но я его не слышу, просто знаю, что он сказал это. Подставляюсь под поцелуи, а потом вспоминаю, что у меня есть руки, есть ноги, что я ещё существую и попробовала прижать его к себе. Властно, так, как никогда прежде не решалась. Марат мягко смеётся в ответ на мою дерзость, и его смех растекается по венам волной дрожи и нетерпения, я приподнимаю бёдра, предлагая продолжить начатое, и он понимает, знает, о чём я прошу. И то, что я именно прошу, как он и хотел. Снимает трусики, проводит большим пальцем вдоль складок, углубляясь книзу, он тоже дрожит, только не хочет показать этого. Вводит палец внутрь, а я вся сжимаюсь, большего не нужно, я на грани. Он повторяет свои движения, теперь начиная чуть выше, едва задевая клитор и я вздрагиваю от случайного прикосновения, тянусь к нему, только не успеваю уловить, разочарованный стон, как награда для него.

– Скажи, что я был прав.

– Я всё равно получу своё. – Твержу упрямо, хотя да, он прав, мне не нужно большего, только лишь знать, что это он, что он рядом, и что он весь мой, для меня.

В наказание он проводит по клитору ногтем, раздражая, разрезая моё желание, выпуская его наружу и я, не стесняясь, приподнимаюсь, пытаясь найти его руку. Натыкаюсь на пальцы, трусь о них, пытаясь настроиться, но он не позволяет.

– Ты прав. – Шепчу виновато.

В ту же секунду получаю награду: мягкое, нежное прикосновение, даже не сразу поняла что это, просто простонала, двигаясь желаемому навстречу. Движение повторилось, но теперь более настойчиво, я свела колени, пытаясь унять дрожь в ногах, Марат жёстко раздвинул их ещё шире.

– Я хочу видеть это. – Словно приказ.

И я повинуюсь, разводя ноги шире, соглашаясь во всём. В меня проникают два пальца, поглаживая изнутри. Вскоре поглаживания превращаются в ритмичные движения, которые совпадают с сокращениями моих мышц, голова мечется по простыням, я задыхаюсь, не получая желанной разрядки, а Марат все силы из меня выжимает. Стоны смешиваются с тихим хрипами, заменяющими дыхание. Ритм ускоряется, на клиторе смыкаются тёплые губы, я теряюсь в ощущениях, но точно знаю, что они мне нравятся, не могу себя контролировать и двигаю бёдрами активнее. Марату это не нравится, и тогда он подвёл руку под моей поясницей, прижимая к себе, не давая дёрнуться, отодвинуться, не позволяя мышцам расслабиться. Перед глазами расплываются синие звёзды, губы трясутся, и я чувствую укус, несильный, но достаточный для моего вскрика и финального рывка. Ещё несколько секунд он удерживает меня в таком же положении, продляя ощущения, а я остановиться не могу, чувствую, как мышцы сокращаются. Когда открыла глаза, Марат внимательно смотрел на меня, лежал сбоку, опираясь на один локоть, чуть нависал, а я обняла его за шею, прижимаясь ещё ближе. Больше он меня не пугает, я хочу клетку из его чувств, ревность, любовь, желание защитить. И ключ от этой клетки доверяю ему. Мне он больше не нужен.

– Ты очень чувствительная. Тебя нельзя баловать.

– Будешь держать в строгости? – Понятливо киваю.