~ А. Часть 1. Отношения

– А если поконкретней?

– А если поконкретней, – тру правый глаз, – то ток-шоу будет посвящено телемедицине, то есть практике, при которой некий врач некоего профильного медучреждения, где есть специальное оборудование и выделенный канал связи, может дистанционно, то есть по видео, в режиме реального времени, проводить обследование пациентов, – кратко излагаю суть я и смотрю на Лиду. – Ну как, устроит такой ответ?

– Мм, устроит. Очень. – Лида в свой черёд с подозрением глядит на меня. – Это Игорь тебя так за десять минут натаскал?

– Чего?!. А, ну да, Игорь.

Перекрещиваю на груди руки, собираю в гармошку трикотажную кромку свитера и тяну свитер вверх.

«Игорь? Да ему плевать на это с высокой башни… например, с Останкинской. Это я бьюсь, как рыба об лёд, изыскиваю способ, как пристроить Данилу на обследование к хорошему специалисту, вот и учу попутно матчасть. А Игорь… ну, Игорь, видимо, решил убить разом двух зайцев: вытащить на передачу нужного мне врача и ток-шоу ваше спасти, прикрыв мной брешь с ведущей».

Но всё это, разумеется, я не собираюсь объяснять вслух, тем более Лиде. Вместо этого я говорю:

– Лида, про гостей мне расскажи. Кто в студии будет?

«И начни прямо с Сечина».

Лида, с трудом оторвав глаза от вида моих голых ребер, утыкается в свой телефон. Я попутно выдираюсь из свитера.

– Так, гости, гости, – бормочет Лида, – а, вот. Первый гость – Репин. Зовут Юрий Михайлович, сорок восемь, женат, трое детей, высшее образование, есть награды, ученая степень…

Подумав, выглядываю из-под свитера. Так и есть, Лида читает мне вслух смс-ки, очевидно, присланные ей Марго. Что называется, для памяти.

– А если… без… этих… дурацких… подробностей? – с трудом выпутываю голову из узкого горлышка свитера я.

– А если без этих дурацких подробностей, – передразнивает меня Лида, – то Репин с двухтысячного работает в Минздраве, с ноября прошлого года ушёл в политику и теперь совместно с нижней палатой парламента лоббирует свой законопроект по телемедицине. Вот.

– Здорово. – Выдравшись из свитера, принимаюсь его складывать. – То есть Репин в начале ток-шоу будет упирать на то, как всё клёво там, за бугром, и как всё здесь у нас плохо? А в заключении ещё и статистику для оппонентов приведёт: столько, бабушек у нас, прости, померло, пока государство искало деньги на воплощение всех его инициатив, – насмешливо смотрю на Лиду. Поскольку Лида молчит, но недовольно хмурится, бросаю свитер на спинку стула. Вздыхаю: – Ладно, второй кто?

«Лида, давай про Сечина».

– Второй – Бастрыкин, тоже Юрий, но Иванович, – говорит Лида, и я, мысленно закатив глаза, так же мысленно издаю тяжкий стон. – Тридцать три, дважды женат, от первого брака есть дочка. Высшее образование… Впрочем, подробности сама в подводках посмотришь, – поймав мой взгляд, быстро сворачивает наметившуюся было лекцию Лида и раздраженно поправляет очки. – Главное, ты вот что запомни: Бастрыкин – депутат, на хорошем счету… на очень хорошем счету… там! – Лида многозначительно поднимает глаза на потолок. – И ещё: он выдвиженец партии «За новое Отечество». И тоже лоббирует свой законопроект по телемедицине, но вместе с Институтом развития интернета.

– То есть этот хочет у врачей счёты отобрать и вручить им компьютеры? Очень актуально. Особенно, для Отечества. Тем более, в 2017-м году, – иронично киваю я.

– Так, я что-то не пойму, тебя чем технический прогресс не устраивает? – пытается шутить Лида и машинально поправляет на ухе гарнитуру Bluetooth, из чего я делаю вывод, что она-то как раз с прогрессом шутить не намерена.

– Почему это не устраивает? Меня всё устраивает, – пожимаю плечами я.

И меня действительно всё устраивает, потому что в «Бакулевском» – это как мне один врач рассказывал – проводят лучшие в России консультации по болезням сердца. И если на приём к отличному врачу – например, такому, как Сечин, – попасть практически невозможно, потому что к нему очередь, как от «Останкино» до Луны, то тот же Сечин проводит плановые телеконсультации для пациентов. А раз так, то после эфира я вполне могу подойти к нему и спросить, как устроить Даньку на подобную консультацию?

Но и это я не собираюсь объяснять Лиде. Вместо этого спрашиваю:

– Слушай, Лида, а зачем вы всё-таки чиновников на передачу позвали? Тема ведь сама по себе интересная. Можно было бы рассказать, как всё это работает, что эта услуга даёт, где её получить, ну и всё такое. А теперь всё опять в политику скатится?

Повисает пауза.

Покосившись на девушек (закончив раскладывать на столе гримерную атрибутику, они отошли к окну и теперь тихо беседуют), Лида прикусывает мелкими нижними зубками верхнюю губу. Пожевав нанесенный на неё девичий розовый блеск, поправляет очки и придвигается ко мне ближе.

– Саша, – вкрадчиво начинает Лида, – ты, конечно, меня прости, но нам с Игорем в передаче нужна острота. А врач – он и есть врач. Что с него взять? В худшем случае, будет петь дифирамбы своей профессии, в лучшем – один раз клюнет Минздрав, ну и, может, ещё по государству проедется. А Репин и Бастрыкин у нас уже были, люди они тёртые, друг с другом давно знакомы, порядки наши знают, так что тебе в эфире не придётся раскачивать их по полчаса. Проблема может быть только с Сечиным.

«О как!» Подумав, присаживаюсь на стол:

– Ну и в чём ты видишь проблему?

– А мы Сечина не знаем, он у нас никогда не был, – насмешливо кривит губы Лида и даже по-клоунски разводит руками. – Но поскольку – это как Афанасьева здесь всех уверяла, – парень он злой, язык у него въедливый, и, к тому же, он изначально не был настроен к нам ехать, а мы на него надавили, то у меня есть надежда, что ты дожмёшь его до нужных эмоций в эфире.

– Подожди-ка, подожди, тебе перепалка, что ли, в эфире нужна? – наконец догоняю я.

– Мм, перепалка… Мне острота нужна! – взвизгивает Лида и принимается ожесточенно загибать пальцы: – Зрелищность – раз! Интрига – два! Накал – это три! А если хочешь, то и скандал в духе НТВ. И вообще… – тут Лида толкает небольшую речь о целях и задачах нашего канала, в которой, в частности, встречаются такие убийственные словосочетания, как «воздействие на целевую аудиторию», «злободневность топика» и «высокий индекс цитируемости», а до меня окончательно доходит, что на последней планёрке у генерального Лиду с Игорем все-таки взгрели.

«Так, теперь понятно, зачем я вам в ведущих понадобилась, – думаю я, разглядывая мерно открывающийся и закрывающийся Лидин рот. – Только, боюсь, я вас сейчас очень разочарую, потому что скандал с Сечиным в мои планы не входит. Потому что я не хочу с ним ругаться, а наоборот, я хочу подружиться с ним. Ну или, по крайней мере, попытаться договориться».

– Так что я на тебя очень рассчитываю, – веско заключает Лида, но тут, к счастью, её мобильный издаёт характерный писк, Лида сурово поднимает вверх брови, призывая меня к молчанию, и нажимает на кнопку Bluetooth:

– Да, Слава, я тебя слушаю.

Слава (к слову) – ещё один член нашей съёмочной группы, отвечает за техническое обеспечение, за монтаж, за декорации, за… короче, подай-принеси. Но поскольку это вообще не важно, то я, прикидывая, как бы мне половчее загасить в эфире чиновников, чтобы вытянуть Сечина (мужчины ведь любят лёгкую лесть, да?), принимаюсь стаскивать джинсы. Спустив вниз по ногам узкие штанины, складываю их и бросаю джинсы на спинку стула, где уже висит мой свитер. Завожу руки назад и берусь за застёжку лифчика.

– Зараза! – рычит за моей спиной Лида. Вздрогнув, я оборачиваюсь. – Нет, ну ты представляешь, – мазанув любопытным взглядом по моим ногам и груди, жалуется Лида, – у декорации опять отвалился задник. Раз в месяц – и вот такая лабуда! Нет, ну я точно с ума сойду.

– Славку не убило? – подумав, вежливо интересуюсь я.

– Как же, убьёшь вас, – Лида вскидывает руку и глядит на часы. – Ладно, мы пока в графике… Значит так, я сейчас отойду, схожу посмотрю, что у нас с декорациями, а ты, – строгий, начальственный взгляд на меня, – информацию на Сечина возьми у Марго, так что к Димке больше не приставай, больше одной чашки кофе не пей, а то зрачки в камере будут, как у стрекозы, и… – и Лида принимается разглядывать меня, как куклу в магазине. Оценив размеры бедствия, поворачивается к девушкам. – У Аасмяэ, – небрежный кивок в мою сторону, – опять эти вечные синяки под глазами, так что грима вокруг глаз ей побольше, румян ей не надо, её лучше контрастным тональником, ну и растушевать. Причёску гладкую, оптимально пучок. Ну, а пробор… – и Лида со вкусом прищуривается, – а пробор ей на правую сторону.

– Я на правую не ношу, так что мне на левую, – вмешиваюсь в этот междусобойчик я, – мне на правую нельзя: я у вас в камере буду топорщиться.

– Господи, ну что за человек, а? Я ей слово, она в ответ десять. Всех знает, всё знает. То лыжи, то Димка, то Сечин, то… короче, – Лида обречённо машет рукой, – делайте ей пробор, куда она там захочет, но костюм чтоб не менять! – Оставив за собой последнее слово, Лида берётся за ручку двери, но в последний момент всё-таки оборачивается. – Слушай, и как с тобой Игорь живёт? – глубокомысленно бросает она в воздух.

«А он никак не живёт – он просто мной пользуется. Но до тех пор, пока он принимает Данилу, меня все будет устраивать. Только тебя, дорогая Лида, это никак не касается».

– Без понятия. Слушай, а ты спроси у него? А потом мне расскажешь, – советую я Лиде и с удовольствием скребу ногтем кожу под косточкой лифчика. Скидываю лифчик. В этот раз Лида предпочитает деликатно отвести глаза, промолчать и уйти, оставив скользкую тему моей личной жизни в покое. Дверь закрывается. Девушки переглядываются и с облегчением выдыхают. Стилист протягивает мне короткий белый махровый халат.

– Саш, тебя как красить? – покосившись на дверь, за которой скрылась Лида, спрашивает гримёрша.

– Как обычно. Как хочешь. – Надеваю халат, беру телефон, сажусь на стул. Набиваю Марго смс-ку:

«Ты где?»

Ответ приходит через секунду:

«Интервьюирую Сечина ((».

«Ну и как он?» – печатаю я.

– Саш, вверх посмотри, – просит гримёрша.

– Сейчас, сейчас, минуточку… – постукивая телефоном по подбородку, я жду ответ от Марго. Наконец, он приходит, но то, что я вижу, убивает меня просто наповал: