Шерше ля вамп

Вероник с лукавством улыбнулась:

– Посмотрим, что ты скажешь на это! – Она скользнула рукой по стене с выключателями.

Основная подсветка стала медленно гаснуть, и на вешалки с платьями будто ложилась мягкая вуаль темноты. Зато пол вспыхнул квадратами света, словно диковинный аквариум. И в каждом из стеклянных сверху и бархатных изнутри бордовых отсеков показались самые прекрасные туфли на свете. Отсеки располагались в шахматном порядке, и на одном из них я как раз стояла. Разглядев под носком своей туфельки изумительные желтые босоножки, я невольно шагнула назад, чувствуя неловкость – как будто по неосторожности наступила на редчайший цветок.

По мере того как основный свет гас, подсветка пола зажигалась все ярче. Наконец, на потолке остались гореть только тусклые звездочки светильников, зато пол под ногами светился ярче полуденного солнца. И, казалось, сияние исходило от самих туфель, запертых в стеклянные ячейки и всем своим блестящим и модным видом взывавших о выходе в люди.

– Нравится?

Я обернулась на голос Вероник и молча кивнула. Я была слишком взволнована увиденным, чтобы дать более развернутый ответ. Жаль, что я не смогу перемерить все это великолепие: одежда Вероник на пару размеров больше моего, а обувь и на все три-четыре.

Хозяйка довольно улыбнулась:

– Теперь ты понимаешь, что выбор будет нелегким?

– Всю жизнь мечтала о такой гардеробной, – призналась я. – Но мне и в голову не приходило, что для этого надо стать старейшиной вампиров.

– Почему же. Есть и другой способ. – Вероник мне подмигнула. – Стать наследницей Жана Лакруа.

– Ты хочешь сказать, что… – У меня перехватило дыхание. Одно дело – слышать о каких-то мифических миллионах. И совсем другое – видеть реальное им применение.

– Стоит тебе только пожелать, и твоя гардеробная будет в десять раз больше, – подтвердила Вероник.

Я с ликованием огляделась. Что ж, кажется, Жан оставил мне неплохую компенсацию за то, что его кровь сделала меня вампиром.

Замечтавшись, я не обратила внимания, что наступила на краешек одного из светящихся квадратов. А когда опустила глаза, колени подогнулись, и я рухнула на пол, прильнув к стеклу, скрывавшему самое удивительное творение на свете. Туфельки насыщенного рубинового цвета… Лучшей пары к моему сегодняшнему платью и не сыскать. Жаль, что размер ноги Вероник больше моего. Хотя эти туфельки выглядят совсем миниатюрными.

– Это лак? – с придыханием спросила я, глядя на светящиеся носы туфель.

– Это шелк, – с гордостью поправила Вероник. – Такие туфли не на каждый день, а только для самого важного бала.

Она вдруг наклонилась, нажала на потайную кнопку, открыв отсек, и взяла в руки туфельки.

– Примерь их.

– Да ты что! Это же, – я бросила взгляд на стельку, – «Фенди» чистой красоты! Такие туфли нельзя носить, ими можно только любоваться.

– Вот я и любуюсь. – В голосе Вероник скользнуло сожаление, и она пояснила: – Один поклонник подарил, но они мне беспощадно малы.

– Не угадал с размером? – с сочувствием кивнула я.

– Наоборот, – Вероник усмехнулась. – Выбрал тот самый, который я ему назвала.

Я непонимающе подняла глаза, с трудом оторвавшись от созерцания роскошных туфель. Что ни говори, по одежке встречают, по туфлям провожают. И если я надену такие туфли, фурор в высшем вампирском свете Парижа мне обеспечен.

– Я же не знала, для чего он спрашивает, – призналась она. – И назвала ему размер гораздо меньше своего. Побоялась, что его чувства остынут, когда он услышит, что его прекрасная дама носит сороковой. А потом он принес мне их, и…

Мы обе расхохотались. А Вероник, переведя дух, укорила:

– Тебе смешно, а я тогда чуть не удавилась. Не столько со стыда, сколько от горя.

– Скажи лучше, как ты выпуталась. Он заставил тебя их примерить?

– Еще бы! Он так переживал – подойдут они или нет. В общем, – она сконфуженно потупила глаза, – пришлось соврать, что к вечеру у меня распухли ноги, поэтому туфельки налезают только на носок. А он еще терзал мне душу и настойчиво повторял, что можно договориться об обмене на размер больше. Но я же не могла признаться, – давясь от смеха, добавила она, – что мне нужны туфли не на размер, а на пять больше!

– Значит, это, – я затаила дыхание, – тридцать пятый?

– Как раз твой, если не ошибаюсь? Давай примерь.

Вероник наклонилась и поставила туфельки у моих ног. Любви к «Фенди» все возрасты покорны. Соблазн был велик, и я не устояла. Колодка обняла ступни с нежностью любовника, рубиновый шелк прильнул к ноге, как вторая кожа.

– Ну как? – Вероник выжидающе подняла глаза.

– По-моему, в самый раз, – не веря своему счастью, сказала я.

– Пройдись!

– Мой размер, – уверенно признала я, сделав несколько шагов.

– Значит, туфли на сегодняшний вечер мы тебе подобрали, – с некоторой ревностью в голосе заключила Вероник и пнула в сторону лодочки, в которых я пришла.

Я, колеблясь, глянула на нее.

– И возражения не принимаются, – возразила она на мой взгляд и шутливо пригрозила: – Иначе – укушу!

– А что стало, – я не сдержалась от любопытства, – с тем твоим поклонником?

– Я его съела. – Вампирша хищно сверкнула глазами и добавила, оправдываясь: – Сама подумай, как я могла видеть его после того, как он столь жестоким образом разбил мои мечты и опозорил меня?

Я поежилась. Надеюсь, это не его свежей кровью четвертой группы меня сегодня угощала Вероник?

– Ну, Жанна, – укорила она меня. – Ты наивная как ребенок. Я же пошутила. Ничего с ним не стало. Живет, развлекается, делает подарки другим девушкам. Я, как понимаешь, после подобного конфуза встречаться с ним не могла. А теперь помоги мне выбрать платье! Ты-то вон уже при полном параде, а я до сих пор не представляю, что надеть!

Переворошив десятки вешалок и перебрав бесчисленное множество туфель, мы наконец подыскали наряд для придирчивой Вероник. Платье нескольких оттенков морской волны благодаря сложному крою походило на оперение райской птицы. И глядя, как Вероник шагает по стеклянному полу к зеркалу от пола до потолка, можно было подумать, что она летит. В глазах мексиканки бушевал вольный океан, а за плечами раскрылись невидимые крылья.

– Ну как? – обернулась она.

– По-моему, вы просто созданы друг для друга, – заметила я. – Ты, это платье и вон те чудесные изумрудные босоножки в ячейке справа.

– Ты права, – признала она, примерив их и покрутившись перед зеркалом. Тонкие ремешки были почти незаметны на ногах, и издалека можно было подумать, что Вероник и вовсе босиком. – Они идеально сюда подходят.

– Не хватает только последнего штриха. – Я подошла к ней и вытащила шпильки, выпустив на свободу волну густых темных волос.

– Надо бы расчесать. – Вероник провела рукой, приглаживая непокорные локоны.

– Нет-нет! – остановила ее я. – Только так. Сейчас кажется, что в твоих волосах заблудился морской ветер.

Вероник ослепила меня белозубой улыбкой и порывисто прижала к себе.