Танцующие с ветром

Лесной наблюдатель подбирается ближе. Он притаился на ветке прямо над их головами. Марк теперь любуется пышным плюмажем из перьев на шляпе Гимара и может слышать их разговор.

Тихий ледяной голос Каракурта:

– Ты оказался неспособен даже на это. Ты понимаешь, что из-за твоей глупости может сорваться весь план?

– Но мальчишка ранен. Может быть, он уже умер где-то в лесу.

– Где-то в лесу меня не устраивает. Переговоры назначены через три дня. Мы должны предъявить Ульрику истыканное эльфийскими стрелами тело сына, а не просто сообщить о его пропаже. Зная самоконтроль светлого герцога, нелегко будет заставить его кинуться на принца остроухих даже при виде его стрел, торчащих из тела мальчишки. Но это уже моя забота. А сейчас у нас твоими стараниями нет ни стрел, ни тела. Твоя задача – найти герцогеныша, и быстро, если не хочешь лишиться расположения Милорда.

Марк в ужасе захлопал глазами, приходя в себя.

Так вот оно что! Похищенная эльфийка, погибший герцогский сын… и убийство герцогом Тейнаром эльфийского принца – чем не повод для войны. И таинственный Милорд, которому все это нужно.

«Война!»

Марк собрал все силы, поднялся. Он не должен допустить, чтобы его смерть стала поводом для войны. Нужно уходить, пока сюда не явились убийцы. Но куда?

Чоч защебетал что-то по-своему, привлекая внимание. Взглянул прямо в глаза. На этот раз он не прикасался к мальчику, но у Марка возникло ясное знание, что тут совсем рядом протекает ручей, впадающий в море.

«Спасибо, малыш. Все правильно. У Гимара ведь есть собаки, а вода не даст им взять след. А у моря можно спрятаться в скалах, и есть шанс встретить рыбаков, они наверняка помогут».

Шатаясь, он побрел в сторону ручья. Правая рука висела плетью. Вынимать стрелу нельзя, иначе он истечёт кровью. Марк левой рукой попытался обломить древко, но ничего не получилось. Он только чуть снова не потерял сознание от боли в потревоженной ране, и кровь пошла сильнее.

Вода в ручье оказалась холодной и чистой. Марк упал на колени и долго пил. Вода уносила прочь красные капли, смывала страх и боль. В голове прояснилось. Лесовичка нигде не было видно, но Марк по-прежнему чувствовал его присутствие где-то рядом.

По колено в воде он побрел вниз по течению. Вскоре ручей сузился, течение стало быстрее, сбивало с ног. Марк несколько раз упал, пришлось выбираться на берег. Кровь не останавливалась, голова кружилась. Но эти места он уже хорошо знал.

Совсем рядом ручей обрушивается в маленькое лесное озеро небольшим водопадом, а дальше вытекает из озера, уходит в глубокий овраг и впадает в море недалеко от Змеиного утёса. А на берегу озера стоит шалаш из сосновых веток, который построили они с Лесем. Они, смеясь, называли его «наш дворец». А как замечательно было вместе купаться и стоять под холодными струями водопада!

«Лесантон, где ты сейчас?!»

Мальчик с трудом отогнал непрошеные воспоминания вместе со слезами. Сейчас не время расслабляться. Ему надо найти рыбаков, а к здешним подводным скалам они и близко не подходят. Нужно сворачивать на восток и попытаться лесом выйти к заливу.… Но сначала – отдохнуть, а то ноги уже совсем не слушаются, голова кружится и в глазах темнеет. Марк привалился спиной к шершавому стволу и тяжело сполз на землю.

Очнулся он резко, словно от толчка.

Опасность!

Вдалеке слышался треск ветвей от проламывающихся сквозь чащу всадников и собачий лай. Путь к заливу оказался отрезан. Марк вскочил и кинулся бежать, уже не рассуждая и не разбирая дороги. Шум погони приближался. Псы выли и захлебывались лаем, пытаясь сорваться с поводков. Но убийцам не нужно было растерзанное до неузнаваемости тело, собак никто не собирался отпускать.

Раздался резкий свист, и стрела вонзилась в дерево за спиной. Марк испуганным зайцем метнулся в сторону. Сердце бешено колотилось, не хватало дыхания. Он бежал к морю. Впереди крутой обрыв, а внизу прибой бьется об острые скалы. Там нет спасения. Если прыгнуть вниз, его тело никогда не найдут. Он не хотел умирать, но это лучше, чем стать причиной войны.