Хочется кричать, или Одним разбитым сердцем стало больше

С некоторых пор я не люблю свой дом. В нём даже пахнет по-особенному. Такое впечатление, что здесь сгорело счастье. Правда-правда, пахнет необычной гарью.

Мне кажется, что, открыв глаза под утро, рядом увижу мужа. Постоянно жду звонка или поворота ключа в дверном замке. Жаль, что невозможно всё вернуть. Каждый вечер ложусь спать с мольбой, чтобы ты пришёл ко мне в сновидениях. И если это происходит – я счастлива. Кажется, всё, что было до трагедии, – видение, мираж, а теперь я проснулась и поняла, какой мир сложный и жестокий.

Это очень тяжело – потерять любимого человека. Знаю не понаслышке. Но понимаю, что должна успокоить боль своего сердца. Ведь оплакивая, мы заливаем ушедших слезами. Им тоже от этого тяжело. Они не могут от нас оторваться, душа не находит покоя. Всё, что мы можем делать для них, это молиться и ставить свечи в церкви за упокой души. Душа обретёт покой, и станет легче. Ведь нельзя думать только о себе, ушедшим тоже нелегко, если на земле душу не отпускают. Я очень хочу тебя освободить, но не получается. И что делать, не знаю…

Понятно, что никто и никогда не сможет ни на минуту заменить его, но я верю, что мы воскреснем и снова сольёмся в единое целое. Только сейчас понимаю, насколько всё материальное пустота, нет духовно близкого человека и больше ничего не интересно. Мне очень больно и тоскливо, обидно видеть счастливые пары. Почему ушёл мой любимый муж, а не кто-то другой? Неужели боженька действительно думает, что мы свою чашу счастья выпили до дна, и для одного человека столько счастья слишком много?

Смерть – это очень страшно. Я знаю, что научусь жить одна, научусь быть и сильным, и слабым полом одновременно, научусь заново улыбаться. Я никогда не посмею ни предать, ни забыть.

За что мне такое наказание? Единственное счастье в жизни человека, которым не могла надышаться, вдруг подкараулила смерть. Я ощущаю, что любимый рядом, просто нас разделяют миры. А как хотелось бы увидеть его вновь, прижаться к его груди и никогда, никогда не отпускать. Вспоминаю его сияющую улыбку, проникновенный взгляд… Умом понимаю: не надо плакать, ему там лучше, но как это объяснить сердцу? Частицу меня закопали вместе с любимым в могилу. Хорошо, что у человека есть память. Пока мы помним своих любимых и близких, они с нами в сердце и в душе. Боль утром, боль днём, боль ночью. Мир содрогается от моей боли. Ни о чём не думаю, только о нём…

Глава 3

Я смотрела на траурные венки, грустно поникшие цветы и боялась разрыдаться. Венки, венки… Вся могила завалена цветами. Моя искалеченная судьба… Если бы ОН знал, когда вышел из дома, что едет навстречу смерти! Если бы только знал… Не вернуть его, не забыть. Жизнь остановилась. Говорят, так нельзя, надо жить, идти вперёд, общаться с людьми… А как общаться, если постоянно сравниваю с ним…

ОН был очень красивым человеком. Обидно: красивых женщин кругом полно, а красивые мужчины редкость! Но не оттого, что родились уродами, а потому, что просто не хотят выглядеть лучше, приложить к этому мало-мальские усилия. Ведь многие, не страшные от природы мужики сами себя портят: башку – под ноль, прыщи с морды свести даже не пытаются, напяливают жуткие широченные штаны, горбятся и прут вразвалку, матюгаясь и харкая на асфальт.

Красивый мужчина вызывает и восхищение, и уважение. Люблю красивые пейзажи, картины и, видимо, в силу своих эстетических наклонностей, красивых мужчин. Их красота, в отличие от нашей, женской, созданной иногда с помощью макияжа, абсолютно естественна.

Когда гроб опустили в могилу, провожающие стали кидать в неё горстки земли. Я тоже кинула.

– Нормальная вдова должна на крышку гроба кидаться, голосить, чтобы гроб не закапывали, а эта стоит, как на чужих похоронах, будто каменное изваяние, только что на часы не смотрит, зевая, когда ж это закончится? Угораздило же бандюгана жениться на равнодушной шлюхе. Ей что свадьба, что похороны – всё едино, только бы денежки капали. Главное, что она живая, остальное не интересует. Подумаешь, одного денежного мешка хлопнули. Другого тут же найдёт. Таким всё трын-трава.

– Да заткнитесь вы, наконец, – вновь бросила я. Нет, их шёпот настолько громкий, чтобы я обязательно услышала!

В этой жизни рядом со мной нет места другому мужчине, я так решила. Не хочу себя жалеть, ведь я живая. Теперь я вдова с раненым сердцем и разбитой душой.

Не могу сегодня возвращаться одна в пустой дом. Мне страшно. Я боюсь тишины. Смерть всегда покушается на самое дорогое – на единство любви. Она пытается оторвать от тебя тех, кто делил с тобой радости и невзгоды, наполнял жизнь смыслом и счастьем. Я так срослась с ним, что он стал неотделимой частью меня. Как же несправедливо нас поделили на живых и мёртвых!

Я смотрю на капающие воском горящие свечи, и они напоминают мне слёзы. «Слеза» стекает вниз, а пламя свечи стремится вверх. Мы хороним наших близких в могилы, а сердца свои устремляем в небеса.

Я буду думать, что бог забрал моего любимого для важной миссии. Не сомневаюсь, он будет помогать мне оттуда, но как же тяжело не ощущать его рядом! Кажется, что сердце чернеет и рвётся на куски. И почему так бывает: кто-то живёт всю жизнь с нелюбимым человеком, мучается, а мне посчастливилось встретить ЕГО, МОЕГО МУЖЧИНУ, но так ненадолго!.. И почему случилась эта трагедия, ведь мы просто любили и были счастливы. Я БУДУ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ ВЕЧНО.

Я осталась совсем одна на этой холодной земле. Лучшие уходят от нас первыми, к сожалению, так часто бывает. Господи, как же хочется выть! Нелепая смерть разбила все мечты. Как мне жить с такой глубокой раной в сердце?

В день смерти он мне приснился, хотя говорят, покойники не должны сниться в такой день.

Я уснула только под утро. Сказал, что ему тяжело дышать, ему плохо. Я долго отходила от сна и пошла в церковь к первой же заутрени.

Когда вижу его вещи в квартире – слёзы заливают глаза. Мой муж не знал страха. Значит, ему ТАМ тоже не страшно. Говорят, начинаешь ценить, только когда теряешь. У меня же всё было не так. Я ценила его при жизни и всегда знала, что он самый лучший мужчина на свете. Мы многое пережили вместе. Я научилась угадывать его мысли и знала, что он скажет в любой ситуации. Понимаю, что меня он очень любил. Так, как уже никто не полюбит.

Для него наша семья много значила. Когда ЕГО не стало, первое, что я подумала: как ЕМУ ТАМ сейчас? Верю, душа есть, и он не умер, а перешёл в другое состояние. Когда в первый день сидела у гроба, я с ним разговаривала. Может быть, он меня не слышал, не знаю. Но я говорила ему, чтобы он за меня не переживал, что очень его люблю и всегда буду любить.

Даже сейчас, стоя у открытой ещё могилы, не уронила ни слезинки. На самом деле я вполне адекватна. Просто сейчас больше думаю о муже, чем о себе. Меня бесит произнесённое с сочувствием: «Ничего, ты ещё будешь счастлива». Только вот с чего они взяли, что я несчастна. У каждого понятие счастья своё. Лучше уж любить и потерять, чем никогда не любить. Я благодарна богу за то, что он дал такого мужа именно мне, хоть и ненадолго, но я всё равно ему благодарна. На всё есть божий промысел, которого нам, простым смертным, не понять.

Не хочу думать о том, что будет завтра, и уж тем более планировать жизнь на годы вперёд. Единственное, о чём жалею, что мы были слишком заняты, потеряли много прекрасных моментов. Можно было насладиться спокойствием на природе, но жизнь напоминала сплошную гонку за финансовым благополучием. Оба были максималистами и хотели достичь успеха. Думали, заработаем побольше денег и заживём на полную катушку. Зажили… Теперь даже деньги оказались не нужны. С собой их не унесёшь. Люди смертны. Надо уметь в каждом мгновении жизни находить что-то необыкновенное.

Не верится, что больше я не жена, что буду ждать с надеждой наступления нового дня. Я знаю: пока я жива – он навеки со мной. Для меня он жив!

Обязательно научусь жить ОДНА. Я же сильная. Перетерплю одиночество, я всё смогу, всё преодолею. Не сломаюсь без поддержки и мудрого совета близкого человека.

Я смогу пройти земной путь одна во имя его памяти. Так будет честно и правильно. Во мне всегда была разумная доля эгоизма, но только не по отношению к нему. Если понадобится совет, надеюсь, мой любимый всегда даст его с небес. Он просто ушёл в страну под названием «Вечность».

Я раньше не задумывалась, как приходит смерть. Теперь знаю – беззвучно и коварно. Есть человек – нет человека. Какое-то мгновение, и он мёртв. Мой муж ушёл, даже со мной не попрощавшись. Теперь мой любимый лежит в гробу, и не верю, что он не проснётся.

После смерти мужа даже небо стало каким-то особенным – чёрным, тяжёлым, гнетущим. Смотрю на облака и спрашиваю себя, как ему ТАМ, но не получаю ответа. Закрываю глаза и представляю, что он рядом. Всё вокруг замирает, жизнь останавливается. Страшно осознавать, что его больше никогда не будет. Душа обгорела, словно спичка. Я могу забыть о чём угодно, только не о нём и о нашей любви. Невозможно смириться с потерей.

Я буду ПОМНИТЬ ВСЁ. От первого до последнего дня. С того момента, как поняла, что ЛЮБЛЮ. Так началась наша совместная счастливая жизнь. А потом настал день, когда я в последний раз видела ЕГО живым. ОН ушёл навсегда.

Я готова к тому, что все годы моим любимым занятием станет сидение на подоконнике. Я буду смотреть на небеса и вспоминать, вспоминать…

Я по-детски верю, что он не умер, а просто улетел покорять небеса в сказочную страну, в небытиё. Иногда небо будет плакать о нём. Тогда не выдержу и заплачу сама. Я буду чувствовать ЕГО дыхание, видеть ЕГО тень и в отчаянии выбегать на улицу.

Дождь, чувствуя мою боль, припустил ещё сильнее. Не будет ни луны, ни звёзд, всё закроют тучи. Даже сейчас я ощущаю на своих руках оковы. Их невозможно снять, потому что эти оковы – мои чувства. Когда закончится дождь, тёплый ветер высушит мои слёзы, и в моём сердце прозвучат слова, что ОН всегда будет со мной.

Чтобы никогда не забывать мужа, я завела альбом памяти, поместив туда самые лучшие фотографии, начиная с детских, его личные документы, письма, записки, дипломы, грамоты, визитки.

Я разбила всё по темам: детство, юность, армия, учёба, свадьба, семья, увлечения, работа, путешествия. После похорон обязательно посажу дерево во дворе своего дома, отнесу одежду мужа в церковь, пусть отдадут нуждающимся. Закажу годовое или вечное поминание об упокоении в храме или монастыре.

– Может быть, вдова покойного что-то скажет? – неожиданно услышала я.

– Что? – растерянно очнулась я от мыслей.

– Может, вам есть что сказать? – настаивал ушлый старикашка, играющий на похоронах роль тамады. – Вы хотите рассказать присутствующим, каким именно был ваш муж?

– Нет, не хочу, – сухо бросила я, дав понять, чтобы он от меня отвалил.

Всё, что хотела сказать любимому, сказала мысленно, про себя. Зачем говорить всем этим людям о том, как мне горько? Радует одно: человек отмучился и попал в лучший мир, туда, где всегда хорошо. Я точно знаю, что смерть физическая – это не конец. Дальше свобода от мира земного.

Мне не нравится лицемерие в таких «торжествах». Умер человек, а люди готовы устраивать застолье, причём пьют водку и матерятся. А некоторые провожающие выглядят совсем не траурно, а празднично. Сама процедура похорон утомительна для близких и безразлична для покойного.

Неожиданно я взяла слово:

– Ненавижу похороны, – произнесла я. За моей спиной тут же послышался сильный гул. Я обернулась и решительно выпрямилась: – Тех, кто не закроет свой рот, охранники будут выводить, – строго выдала я. – Ни жратвы, ни выпивки вам не светит! Мне дали слово, так слушайте. Я ненавижу похороны! В современном обществе похороны – это дебильный повод пожрать и выпить. Особенно бесит поездка всей гурьбой на кладбище, отпевание, обилие народа, традиционное застолье в ресторане. А самое больное и мерзкое – тупые слова утешения «не расстраивайся». Действительно, зачем расстраиваться? Вся эта процедура оставляет след в психике человека и влияет на его восприятие мира. Никому не желаю с этим столкнуться, живите и радуйтесь каждому мгновению. Знаете, я сейчас говорю, а у меня в голове только одна мысль: «Вы все припёрлись на труп посмотреть и меня с мужем осудить?» Делать из подобного события спектакль – очень жестоко по отношению к людям, переживающим потерю, а самое страшное, что после похорон возникает мысль: наконец всё закончилось, потому что это действительно кошмар. Смотреть на лицо мёртвого человека, который ещё недавно с тобой разговаривал, улыбался – очень тяжело! Последний поцелуй в лоб, горсточка земли в могилу. И всё! Ты больше не увидишь того, кто был с тобой, разделял радость, горе, дружил, общался. Меня пугает тяжёлая похоронная музыка. Этот барабан, литавры… Ненавижу поминки: людям лишь поесть, а не разделить горе. Дикость какая…

Глава 4

Я замолчала, посмотрела на присутствующих. Одни застыли, как столбы, другие недоуменно перешёптывались.

– Я же просила вас всех заткнуться! Если дали мне слово, наберитесь терпения и выслушайте! Вы представить себе не можете, что такое последний взгляд на дорогое лицо, прежде чем закроют крышку гроба. Жуткий стук молотка по гвоздям. Шорох лопат. Верёвки, застрявшие под гробом. Комья земли, тихо сыплющиеся на крышку. Опять стук лопат, теперь навсегда засыпающих яму землёй. Ужасно терять любимых людей, а похороны – страшный ужас: строго, мрачно, нельзя дать волю чувствам. Ощущаю себя чужой, раскаиваюсь, что не плачу. А надо ли вообще плакать? Сложно любить и ценить живых? Обязательно устраивать эти угнетающие похороны, заказывать отпевание, чтобы пузатый поп противным голосом тянул: «Прими раба божьего»? До жути пафосно. Похороны – это момент, когда смерть показывает своё лицо из-под капюшона. Очень, очень тяжело. Любить, ценить и помнить надо живых, а не говорить кучу ненужных слов над могилой.

Застывшие как статуи люди зашевелились. Некоторые даже с шёпота перешли на громкую речь. Я с негодованием взглянула на них.

– Да, чем круче похороны, тем хуже. Тем, кто по-настоящему страдает, всё равно, они от горя ничего толком не замечают. Получается, вся эта торжественность – для сплетников, которые будут долго потом перетирать: похороны такого-то были «пышнее, чем эти». Похороны в нашей стране – чистой воды садизм. Сначала молчаливое стояние над гробом, всхлипы, потом вынос гроба к автобусу, да под душераздирающую музыку, которая каждой нотой сердце выжигает. Потом прощание на кладбище, жуткое осознание, что ты видишь человека в самый последний раз. Закрывание гроба, забивание гвоздями, опускание в могилу. Действие так растянуто, словно призвано свести людей с ума. И ещё меня удручает, что человека закапывают – то есть опускают в землю, в вечную тьму, где сырой холод и черви. Мне кажется, если бы покойников просто сжигали, причём без музыкального сопровождения и отпевания, это воспринималось бы гораздо легче. Словно душа человека и вправду уходит куда-то в небо вместе с дымом. Я за кремацию! Это намного экологичнее. Похороны – это очень страшно, – громко произнесла я. Голос предательски дрогнул. – Это строжайший ритуал, где нельзя сказать и сделать лишнего. Ночные дежурства возле гроба на второй день… Торжественное обмывание и переодевание: в грязи и лохмотьях оставить нельзя, ибо человек должен отойти в мир иной в чистом виде, иначе опасно! А уж когда гроб выносишь, тут предельную осторожность нужно соблюдать: если заденешь о косяк двери – умрёт кто-нибудь ещё из семьи. А ведь среди вас есть те, кто радуется смерти моего мужа. В общем, сплошная запретная зона, окаймлённая траурной лентой. И это наша варварская традиция – открытый гроб. Я хочу помнить человека живым, а не лежащим в длинном ящике с чужим застывшим лицом. Потом к тебе подходят родственники, которых раньше не видела, и отпускают замечания по поводу похорон. Хочется им сказать: «Идите веселитесь, стервятники, а не то следующие похороны будут вашими». Начинается прощание в морге. Обстановка жуткая: маленькое помещение, где стоят шесть гробов с подготовленными навынос покойниками. Это неправда, что горе сближает. Горе у всех своё, вот и стояли сегодня в морге домовины с покойными, над которыми никто не причитал, им никто не принёс ни цветочка. Может, родственники в «пробке» задержались, может, похороны позже заказаны, но это было ужасно, когда моего мужа вынесли, а эти там остались. – Я сделала небольшую паузу и продолжила: – Ну что, господа, кто скажет следующую речь? Нет желающих? А поехали в ресторан! Водка рекой, балык и чёрная икра в любых количествах. Никто не пожалеет, что почтил своим присутствием эти роскошные похороны…

Я говорила одно, а думала совсем о другом. Не существует слов, которые могли бы утешить любящее сердце, переживающее утрату. Это боль, которую люди способны преодолеть, но от понимания, что пройдёт и это, нисколько не легче. Боль невозможно унять, процесс избавления от неё нельзя ускорить!

Я слышала, что период острого горя длится примерно два года. Столько времени требуется, чтобы человек справился с ударом судьбы. В этот период его душа проходит несколько стадий горестного состояния: шок, когда всё как в тумане и он ничего не чувствует; отрицание: человек не может поверить в случившееся – «этого не может быть»; торг: «если бы не погода, он был бы жив, если бы я его уговорила остаться – он бы не погиб»; гнев – на себя, на других, на судьбу, на погибшего, на врачей, которые не спасли; плач – когда человек может оплакивать ушедшего; примирение и последний этап – шаг в новую жизнь (принятие неизбежного).