Комендант Холодной Башни. Рассказы

Дела Ника шли в гору. Вернее, они улучшились на волосок. Ну, может, на три волоска. Во всяком случае, динамику можно было считать положительной, и это вселяло робкий оптимизм.

Утром он, как обычно, зашел к девочкам из цветочного. Потом вымыл чашку и пепельницу. Открыл окно. Вскоре пришла кошка и получила свою порцию молока и корма.

Включил компьютер, чтобы полюбоваться на график роста, каким бы он там ни был.

Внезапно открылась дверь. Резко, со скрипом, хотя она ни разу в жизни не скрипела. Кошка оторвалась от пиалы с молоком и выжидательно взглянула на посетителя. Женщина очень средних лет, с короткой стрижкой некогда темных волос, шагнула вперед.

– Ты, – произнесла она с ненавистью.

– Я, – сознался Ник.

– Я перетрясла всех курьеров в Москве. Я наняла детективов. А ты сидишь спокойно тут, фактически у меня под боком!

– Простите? – изумился Ник. Насколько он помнил, ничего плохого он никому не делал. Во всяком случае, последние две недели.

– Из-за тебя я потеряла пять лет моей драгоценной жизни. А может и все пятнадцать.

– Из-за меня? Это точно?

Женщина швырнула ему на стол продолговатый деревянный футляр, едва не снеся чашку с кофе.

– Тебе твое возвращаю! – крикнула она.

– Но это не мое! – попытался возразить Ник, но за странной посетительницей уже закрылась дверь.

Минуту он удивленно смотрел на футляр, потом решился открыть его. Там были часы. Бриллиант, рубин, сапфир и изумруд сияли волшебным блеском.

Его посетительница была той великолепной Светланой? Той Светланой, о которой он даже мечтать не смел? Невозможно. Немыслимо. Прошло совсем немного времени, а выглядела она как после долгой тяжелой болезни.

Секундная стрелка на часах замерла, а потом пустилась вперед. Нику показалось, гораздо быстрее, чем следовало.

Кошка выгнула спину и зашипела.

У Ника в груди стало пусто и холодно. Он попытался убрать часы обратно в футляр, но руки тряслись и не слушались. С третьей попытки ему все же удалось. Он защелкнул маленький замочек и засунул футляр в холодильник, в самый дальний угол. Закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул.

Потом среди своих бутафорских папок нашел бутылку коньяка и хрустальный бокал. Наполнил его до краев, выпил. Вроде руки стали меньше дрожать.

Эти часы отнимают жизнь? Здоровье? Время? Что за чушь несусветная. Такого не бывает. Такого просто не бывает. ХХI век на дворе, вообще-то – или кто-то об этом не в курсе?

Ник посмотрел в пустой бокал. Последняя янтарная капля на дне выглядела безнадежно. Ник налил еще и опять до краев.

Часы нужно вернуть владельцу. Он же видел визитку. Какое там было имя? Какое-то необычное, на «В».

Владлен?

Вольдемар?

Вольфрам?

Он вернулся к компьютеру, набрал в поисковой строке имя. Вывалилось неимоверное количество ссылок. Ник даже взвыл от досады. Но совсем тихо, чтобы девочки-цветочницы не услышали. В пустом коридоре звуки разносятся слишком хорошо.

Это бесполезно. Нужна фамилия. Какая она там? Хотя бы, на какую букву?

Ник потрогал пепельницу на столе. Она была тяжелой и холодной. Даже в московскую жару она оставалась холодной.

Он опять пошел к стеллажу за коньяком.

В это время кошка спрыгнула с подоконника, прошлась по клавиатуре и свернулась клубочком на столе, подвинув компьютерную мышку.

Картинка на мониторе сменилась. С какого-то вполне официального сайта на Ника смотрел часовщик. Только звали его не Вольфрам. Михаил Антонович Скворешин. Всего лишь.

Ник аккуратно убрал бутылку и включил кофеварку.

***

У Михаила Антоновича было прекрасное настроение. Надо признать, весь месяц его просто переполняла энергия. И даже летняя жара не угнетала, а придавала сил.

Придя на работу, он выпил чашку зеленого чая. Расстегнул пару пуговиц на рубашке. Посмотрел курс валют и цену на нефть, потом перешел на ленту новостей.

Дела у него, конечно, были. У успешного человека всегда много дел. Но он с ними быстро разберется. Об этом даже беспокоиться не стоит.

– Михаил Антонович, – на пороге кабинета стояла секретарь Леночка. Очень симпатичная Леночка, нужно признать.

– Там вам принесли букет. То ли от Евгении, то ли от Есении. Я не разобрала, простите.

– Тащи его сюда, – благодушно приказал Скворешин, – сейчас разберемся.

Леночка убежала и через минуту вернулась с ярко-белым букетом лилий. Строгие классические лилии, лишенные запаха и эмоций. Такие приятно возлагать на заколоченный гроб своего врага.

Михаил достал карточку. Никакой Есении там не было. Только одна фраза: «ТЕБЕ ТВОЕ ВОЗВРАЩАЮ».

Он тут же бросил букет на стол, разворошил цветы. И обнаружил продолговатый деревянный футляр. Внезапно ослабевшими руками открыл, – и ему улыбнулись и хищно засияли драгоценные камни с циферблата.

Секундная стрелка замерла, а потом понеслась вперед.

Желтый камень

Олли ждал в большом холодном зале. Камин не топили. Какой камин в мае? Яркий свет лился сквозь стрельчатые окна. Весна в этот раз была щедра на скверную погоду, но сегодня сквозь тучи прорвалось солнце. Правда, лучи его особого тепла не добавляли.

Барон д’Экраф заставлял себя ждать. Может быть, хотел подчеркнуть свою значимость. На кого-то это могло произвести должное впечатление. Но не на Олли. Он не выспался, мерз, и вообще предпочел бы горячий завтрак вот этому вот бессмысленному ожиданию. И сожалел лишь о том, что теплый плащ, как и оружие, пришлось оставить за дверями зала.

Наконец появился барон, потирая руки, как будто это он тут дожидался три четверти часа. Его плечи согревала накидка с лисьим мехом.

– Прекрасное утро, – нарочно бодро начал он, – наконец-то светит солнце. Хороший знак. Конец холодам.

– Несомненно, – Олли изобразил поклон, впрочем, не особо стараясь.

– Крестьянам в полях много работы.