Большая игра в маленьком городе. Том 1

— Тот, где ты отводишь себе главную роль? — Таранов хитровато поднял бровь.

— Не главную, но и не последнюю.

— И когда же кастинг? Я так понимаю, есть и другие претенденты.

— Есть. Та же Неонила и ещё некоторые… Всё так неопределённо, что я даже не хочу сейчас об этом говорить.

— И как ты планируешь обскакать нынешнюю редакторшу?

— Я же говорю, всё пока слишком неопределённо! Планировать я буду, когда хоть что–то прояснится.

— Тогда будет поздно. Тебе надо заранее заручиться поддержкой Левандовских.

— Ага, я же встречаюсь с ними каждый день за чашечкой чая и обсуждаю текущие дела, — иронично заметила Лиза.

— Ну, значит, встреться. И обсуди. Тогда у тебя будет самый реальный шанс. Я тоже немного знаю эту кухню: всё–таки много вопросов приходится решать с властями, и как они работает, я представляю.

Она усмехнулась.

— Буду иметь в виду: как только — так сразу.

— Я серьёзно. Для тебя же будет лучше. Подумай, как к ним подкатить.

— Надеюсь, если что, ты не откажешь мне в помощи?

— Ты меня обижаешь! Конечно, нет — но с расчётом на взаимность.

— Что?

— Я говорю, что рассчитываю на ответную выгоду. — Таранов подошёл к ней и, наклонившись к её лицу, приобнял за плечи. — А ты что подумала?

— То и подумала. — Она увернулась, выскользнув из его некрепкого объятия. — Что если мы друзья, то должны помогать друг другу. Или ты не согласен?

— С чем именно? — Он пристально, хотя и с насмешкой, смотрел на неё, и его слишком откровенный взгляд заставил её почувствовать неловкость. — С тем, что мы друзья, или с тем, что должны помогать друг другу?

— И с тем, и с тем, — пробормотала Лиза, глядя на стену с золотистыми обоями. Иногда он позволял себе такие вольности, которые она считала дурачеством, чтобы подразнить её.

— Согласен. — Его игривость улетучилась, и он снова стал таким, как был до этого. — Если ты подбросишь задание, которое будет мне по силам, я тебе помогу.

— Ловлю тебя на слове. Может быть, пойдём вниз? — Внизу располагался ресторан.

— Можно. Поужинаем, до того как начнётся программа. Как ты смотришь?

— Я, если честно, не отказалась бы от ужина.

— Ну, значит, так и сделаем.

Он пошёл вперед и открыл дверь, она поднялась и заторопилась за ним.

Со стороны могло показаться, что они знают друг друга давно и достаточно близко, однако это не соответствовало действительности: их знакомство длилось около года и не было отмечено никакой иной близостью, кроме дружеской. Впервые в клуб «Северное Сияние» Лиза попала только прошлой весной, в последний приезд Кати в Зареченск: кто–то расхваливал здешние вечеринки, и она загорелась на них побывать. Осуществить задуманное ей помог двоюродный брат, как оказалось, хорошо знакомый с хозяином клуба. Именно Эдуард попросил Таранова организовать для сестры и её подруг хороший отдых, что тот в полной мере и сделал. Все, включая «светскую львицу» Катю, остались довольны. Похвалы гостей польстили Таранову, хотя он, по всей вероятности, и не ожидал ничего иного, однако его клуб действительно заслуживал высокой оценки. «Северное Сияние» не походило на другие провинциальные заведения подобного типа: здесь всё было по–настоящему шикарно и качественно. Музыка, ди–джеи, коктейли, танцы приглашённых девушек–профессионалок, освещение, интерьер — ничего не отдавало дешёвой имитацией роскоши. Осматриваясь вокруг, Лиза невольно задавалась вопросом, сумму со сколькими нулями всё это могло стоить? Было очевидно, что Таранов высоко поднял планку и стремится держать эту высоту. В какой–то момент вся девичья компания вдруг разлетелась, и Лиза осталась за столом одна с хозяином клуба. Она растерялась: его взлохмаченные в художественном беспорядке волосы, блестящий пиджак, браслет и цепи, небрежность в жестах, подчёркнуто раскованная манера держаться выглядели непривычно. Однако он улыбнулся ей широкой дружелюбной улыбкой и немного придвинулся: громкая музыка сильно затрудняла разговор.

— Хорошо провела время?

— Да, отлично!

— Я рад это слышать. Не удивляйся: мне нравится радовать своих гостей. Потому я и сделал именно такой клуб, где бы все отдыхали с удовольствием.

Она кивнула.

— Ты бывала здесь раньше?

— Нет, не приходилось.

— Ну, я надеюсь, теперь ты придёшь ещё? — Он сопроводил свои слова всё той же подкупающей улыбкой, и она не удержалась, чтобы не улыбнуться ему в ответ.

— Наверное. — На самом деле ходить сюда она не планировала: её смущали вероятные расходы — и плата за вход, и бар. Сама она зарабатывала не так много, а просить деньги на развлечения у матери не считала правильным.

Его ответ оказался ответом на её мысли:

— Приходи, как будет настроение. Скажешь на входе, что ты по моему личному приглашению, и тебя пропустят свободно.

— Этого будет достаточно? — Лизу удивили и насторожили его слова: какое личное приглашение? И с чего вдруг её станут впускать бесплатно?

— Конечно. У меня так заведено. — Таранов посмотрел в её лицо и, догадавшись, о чём она думает, поспешил развеять её сомнения. — Да нет же! Это ни к чему тебя не обязывает: личное приглашение — это просто свободный вход. Клуб приносит достаточно прибыли, чтобы мои гости отдыхали свободно. Я обеспечу тебе приём не хуже сегодняшнего, это тоже моё правило. И не только тебе: можешь взять себе в компанию кого–нибудь из знакомых, чтобы было веселее.

— Спасибо. — Теперь она улыбнулась искренне. — Постараюсь выбраться.

Прошло две недели, Катя уехала, и в какой–то момент, Лиза, заскучав, вспомнила о том, что ей говорил Таранов. Сначала она колебалась, но потом вдруг подумала: а почему, собственно, не воспользоваться его приглашением? Тем не менее, пойти одна Лиза не рискнула и позвала с собой одну из приятельниц. Таранов, как и обещал, уделил девушкам достаточно внимания. Его болтовня была лёгкой, но в то же время разумной: несмотря на «богемность», он оказался весьма здравомыслящим. Одолеваемая любопытством, Лиза не поленилась навести о нём справки, расспросив своих знакомых, и вот что узнала. Он был на десять лет старше неё, материально обеспечен, разведён, имел дочь (бывшая жена с ребёнком после развода уехала из города) и образ жизни вёл весьма свободный — за несколько лет в его любовницах успели походить многие. Поговаривали и о Регине — впоследствии выяснилось, что это было правдой. Последней его пассией на тот момент значилась Ирка Березина, двадцатиоднолетняя местная звезда «полусвета», с которой Таранов то ли расстался, то ли намеревался расстаться, — слухи на этот счёт противоречили друг другу. Рассказывали также о его конфликте с Виктором Черняевым, о каких–то тёмных делах, творящихся под прикрытием клуба, связях с местным криминалом, но, с одной стороны, хозяину «Северного Сияния» вроде как покровительствовали Левандовские, с другой — никто не поймал его за руку на чём–то нечистом, так что разговоры оставались разговорами.

Лиза стала наведываться в клуб, чтобы провести время и пообщаться с хозяином, потому что с ним было весело: обладая бездной артистического обаяния, он не стеснялся вести себя как шут, — собственно, таковым его часто и считали. Да и вообще по части организации развлечений Таранов был мастер. Однако общение с ним оказалось не только приятным, но и полезным. От Таранова Лиза узнавала новости, которые не узнала бы ни от кого другого: у него было немало эксклюзивной информации практически о каждом известном человеке в городе. Время от времени она тоже делилась с ним сведениями о событиях, и обычно он давал или свою оценку, или какой–нибудь совет. При этом она изучила его характер и не питала насчёт него больших иллюзий: Таранов отличался эгоизмом, любил порисоваться, во всём искал выгоду, а окружающих людей словно делил на касты, каждая из которых предполагала соответствующее к себе отношение. Тех, кто был ему безразличен в силу своей ненадобности, он не отличал от стенки, а уважал только тех, от кого зависел сам. К тому же он был не чужд хамства к тем, кого ставил ниже себя. На далеко не лучшие характеристики своего нового друга Лиза закрыла глаза из–за его весёлого нрава и изворотливой изобретательности ума: последнее в её глазах было особенно ценным качеством. Лиза полагала, что по его градации она близка к высокой «касте», потому что симпатична ему — он сам не раз ненавязчиво давал ей это понять. Какое–то время ей втайне хотелось, чтобы они по–настоящему начали встречаться — пусть бы ей позавидовали, но потом сочла такое развитие событий ненадёжным: вряд ли он бы стал удерживать её долго. И она решила не поощрять его к сближению, пусть будет так, как есть.

-6-

Если бы у Эдуарда спросили, почему в его жизни присутствует именно эта девушка, он, скорей всего, и сам бы затруднился с ответом: пламенных чувств у него к ней не было, прочной привязанности тоже. Тем не менее, они провели друг с другом уже почти год. Точнее сказать, провели год, встречаясь более–менее регулярно. Довольно часто она оставалась у него дома, но больше чем на два дня обычно не задерживалась, не считая совместно проведённого отдыха.

Он познакомился с Ириной Березиной в «Северном Сиянии», куда иногда захаживал по делам: она подсела к нему, но при всём том не набивала себе цену и не навязывалась, как бы давая ему возможность самому решить, как поступить дальше. Ему пришлось по душе такое её поведение. А после нескольких встреч, присмотревшись, Эдуард решил, что не против постоянных отношений с ней. Всё это было бы вполне обыденно, если б не одно обстоятельство: на момент знакомства Ирина ходила в статусе любовницы владельца этого же клуба, Дмитрия Таранова. Таких подробностей Эдуард тогда не знал, а когда узнал, всё уже само собой сложилось, и бойкая девушка перекочевала от Таранова к нему, пояснив, что «бывший» ей наскучил, и вообще она подумывала о расставании. Позже, однако, выяснилась ещё одна деталь: отношения между Ириной Березиной и Тарановым к тому моменту были не безоблачны, и она, ещё не лишившись благ нахождения при нём, поспешила подняться на следующую ступеньку, отчего и направила взор больших и круглых, как у Барби, глаз на нового избранника. Таранов отнёсся к своей потере так же спокойно, как и Эдуард — к своему приобретению. Ирина, в свою очередь, легко отказалась от первого ради второго, но и от второго отказалась бы так же легко, откройся перед ней новая заманчивая перспектива. В общем и целом, «обмен» прошёл спокойно и без осложнений.

Эдуард никогда не считал, что она чем–то держит его, просто в данный конкретный момент с ней было приятно и удобно: без скандалов, ревности и раздражающих капризов. Для лёгкой, ни к чему не обязывающей связи Ирина подходила идеально. Однако для прочных отношений она была слишком уж недалёкой: из той категории женщин, для которых единственное развлечение — это ночной клуб, а единственное переживание — выгодная распродажа. Как личности Ирине катастрофически не хватало глубины. Тем не менее, Эдуард относился к ней с приязнью и теплотой. Её же в нём больше всего привлекала присущая ему решительная твёрдость в сочетании с мягкостью его с ней обращения.

Как это обычно бывало, он заехал за ней после работы, однако, устав за день, предпочёл провести вечер дома, а не за светскими развлечениями. Телевизор показывал всякую ерунду: смешное видео, сплетни из жизни шоу–бизнеса, кулинарную передачу — количество каналов не гарантирует качества их продукции. Эдуард приглушил звук кнопкой на пульте и поудобнее устроился на широком диване. Ирина, сидевшая рядом, потянулась движением, не лишённым грации. Она была, безусловно, хороша и сразу приковывала к себе внимание: длинные, искусно выкрашенные в нежные кремовые оттенки волосы, мягкие скулы, выразительный рот, по–кукольному круглые тёмно–серые глаза. Одежда — джинсовые шорты, кружевной белый топ и белая же кофточка, отороченная смешным, чересчур лохматым искусственным мехом — оттеняла золотистый загар, результат регулярных посещений солярия, и подчёркивала стройную, ладную фигуру.

— Маше подарили собачку, тойтерьера. — Маша была старшей сестрой Ирины. Кроме неё, была ещё младшая сестра Алла. Все три отличались яркой внешностью и не особым благочестием — своеобразная семейная черта: мать девочек, старший администратор загородной гостиницы, также не характеризовалась строгостью нравов, на чём и построила карьеру, а теперь тем же способом намеревалась пристроить дочерей. — Она назвала его Мэтти. Такой хорошенький! Эд, может, и мы заведём собаку? — У Ирины загорелись глаза.

Эдуард улыбнулся.

— Тойтерьера?

— Ну, можно какую–нибудь другую. — Она не заметила доли иронии в его вопросе и осталась серьёзной. — Но не очень большую.