Догоню. Влюблю. Женюсь

– Ярко горят? – полюбопытствовал я, взял пачку и покрутил в ладони.

Подумал и спрятал в карман.

– Не промахнешься, – зубоскалил Ринат, – или ты того, без них больше любишь? Нет, наследник тебе сильно нужен, прям позарез. И жена нужна, а то ты уже слоем пыли покрылся и злой как бобик от одиночества. Я, так и быть, пожертвую собой и возьму управление фирмой на себя. Временно. Пока ты личную жизнь устраиваешь.

– Забирай на постоянку, давно на покой хочу. Куплю себе домик в деревне, курочек буду разводить, на речку ходить, кабачки сажать, цветочки по утрам поливать.

– Эмиль Багратович, роди себе сына и его припахивай, меня не надо. Я тут вообще как альтруист, потому что тебе положиться не на кого, а я самый надежный.

– Альтруист, ты зарплату свою видел?

– В глаза не видел. Нынче, шеф, все на карту падает, так что денег в руках я давно не держал.

– В хорошее время живем, свободное. При рабовладельческом строе так не выпендривались, – заметил я.

– Мы не рабы! Рабы не мы! Или как там говорили в твое время? Короче, я пошел, мне надо новый участок под застройку глянуть, Шишкин божится, что место шикарное и земля недорогая. Осталось пару вопросов утрясти.

– Давай, – махнул я рукой, – действуй.

– Машину дашь?

– Бери, – вздохнул я, – Скажу Фрекен Борисовне, чтобы все штрафы с твоей зарплаты вычитала.

– Креста на тебе нет. Женись уже, а? А то с каждым годом все зануднее становишься. Ну, пожалуйста, – смешно скривился Ринатик.

– Свободен, – махнул я рукой.

Поднялся и пошел к себе.

Зацепила меня девчонка, конечно. Сильно зацепила. Давно мне такие в жизни не встречались. Живые, настоящие.

Давно привык, что бабам от меня только деньги нужны, чем больше, тем лучше, и в какой-то момент просто плюнул на все и ушел с головой в работу.

А чертовка мне напомнила мою бурную молодость, когда я сам так кочегарил, что все вокруг только за голову хватались. Как я до своих сорока с хвостиком дожил целым и невредимым, даже для меня было загадкой.

И мартышка эта что-то шевельнула в душе, азарт зажгла, какого давно не испытывал.

Без царя же в голове, отбитая совсем, раз ко мне в карман залезла. Я был уверен, что это не от отчаяния и отсутствия куска хлеба. Нет, причина была в другом.

Конкуренты отметались по нескольким причинам. Начнем с того, что никто не мог знать, что я в тот день вообще куда-то пойду, про метро и речи быть не могло. Отдавать карточный долг я поехал сразу же, как мы доиграли, а следить за мной двадцать четыре на семь, чтобы подсунуть девчонку слишком сложно. Почти невыполнимо.

Остаются два варианта: либо малышка охотница за богатыми мужиками, которая удачно встретила меня в вагоне и решила попытать удачу, изображая недотрогу, либо у нее ко мне личная неприязнь.

И тут не билось, у меня слишком мало информации…

Но снова увидеть чертовку хотелось. Что-то в ней меня притягивало, волновало и будоражило. Может, таинственность, живость, а может, кризис среднего возраста подкрался незаметно, и моей заднице захотелось приключений.

Кажется, в тот день именно задница стала несущей конструкцией всех моих проблем, кризис среднего возраста обрадованно махал флагами, а нездоровый авантюризм заставил меня сесть в машину и поехать по адресу, где проживала Лукерья.

Зачем, я сам не знал. Скука заела или нервишки решил пощекотать.

Но я отпустил водителя, сам сел за руль и пожалел об этом уже на половине пути, потому что дорога была настолько раздолбанная, что, кажется, еще нашествие хана Мамая помнила.

Я припарковал машину невдалеке и решил прогуляться пешком. Лукерья жила у черта на рогах в старом, но добротном двухэтажном доме. На каждом этаже, если мне не изменяла память, должны были находиться по две квартиры.

Я профессионально осматривался. По-хорошему, эти постройки давно должны были пойти под снос, но, видимо, у кого нужно еще руки не дошли, да и дорогу нужно будет заново строить.

Однако район можно было назвать экологически чистым. Аккуратный дворик на три одинаковых дома радовал зеленью и общей ухоженностью, детская площадка была заботливо починена и выкрашена, в каждом палисаднике ровными рядками были посажены цветы, а во дворе гуляли дети.

Я остановился за углом, скрывшись за раскидистыми кустами зелени, и задумался настолько, что не сразу заметил, как возле меня возник огромный зубастый монстр. Пес был похож на помесь алабая с кем-то, скорее всего, с дворнягой, обладал развитой мускулатурой и зубами размером с мои пальцы.

Алабай очень кровожадно смотрел на ту часть моего тела, которая сегодня нарвалась на приключения, но крутящийся пропеллером хвост выдавал его с головой.

– Иди сюда, – приказал я, протягивая руку ладонью вверх.

Собака завиляла всей задней частью тела и медленно пошла ко мне, а потом затылок обожгла острая боль…

Глава 5

Эмиль

Сознание медленно возвращалось, а первой мыслью было, что Ринат оказался прав: девчонка меня и поколотила и, возможно, украла.

Зачем я вообще сюда сунулся? А, вспомнил, мне не хватало острых ощущений. И в целом желание-то сбылось, конечно…

– Вы… что наделали? – знакомый голосок Лукерьи горным ручейком просачивался в воспаленный мозг.

Затылок болел, а я временно решил не приходить в себя, дабы разведать обстановку.

– Кто это? – вмешался незнакомый старческий голос. – Лелек, Болек, вы зачем мужика по кумполу-то?

– Это не мужик, – взвыла чертовка, – это Барс…ик!

Потрясающе. С легкой руки икоты я стал Барсиком. И что, если Барсов, то не мужик, по ее логике?

– Какой Барсик? – не понял дед.

– Барсов, – пояснила Лукерья, – а вы его по голове. А если он чехлы теперь не соберет, вы подумали? Заче-е-е-ем?!

«Собрать чехлы» – это какой-то современный вариант склеить ласты, что ли?

– Погодь, Луша, погодь, – остановил ее дед и обратился куда-то в сторону: – Так, бандиты, вы этого Барсика зачем по маковке двинули?

– Так он Лушку убить собирался, – голос детский, мальчишеский.

Вот сейчас совсем обидно стало. Хотя если рассматривать с позиции, что оргазм – это маленькая смерть, то да, собирался убить многократно.

Когда я стал таким озабоченным? А с другой стороны, как не стать, когда чертовка так и манит?