Оценить:
 Рейтинг: 0

Последняя муза для Шопена

Год написания книги
2024
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
6 из 9
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Циферблат часов на стене светится в темноте и стрелки медленно ползут вперед. Все вокруг засыпает, а мир внутри меня погружен в огромную пустоту. Я лежу на тесном диване, гладя свой беременный живот, словно пытаюсь передать малышу, что все будет в порядке. Но слова теряют смысл, когда в груди только пустота и боль. Я снова осталась одна…

Мысли клубятся в моей голове, как грозовые облака. Я слышу раскаты грома и буквально чувствую. Как накатывают волны сомнений и адского ужаса, паники. Куда идти дальше? Как строить свою жизнь, когда все, что было, теперь превратилось в пепел и дым? На мгновение я закрываю глаза, пытаясь уйти от боли, но в темноте перед глазами возникает лишь образ пламени, пожирающего все на своем пути.

Ночь протекает медленно, за окном мокрый снег, оставляет за собой лишь следы холода и темноты. В этой тишине мои мысли словно эхо отражаются от пустоты. Я не знаю. Что мне делать дальше. Я пришла в тупик. Это конец.

Очередной день в лаборатории, еще одно утро встречено с встревоженным сердцем. Серые стены и заснеженные и покрытые инеем старые окна больницы стали моим временным приютом, но не более того. Внутри меня теперь водоворот чувств – горя, утраты и беспомощности.

Я думаю о будущем, которое кажется пустым. Зарплата в лаборатории не позволяет мне даже рассмотреть вариант аренды квартиры. Я не потяну даже гостинку. А если и потяну у меня не останется на еду. Я никогда в жизни не знала, что такое нищета…что такое когда тебе не хватает даже на хлеб.

– Мы выплатим тебе аванс. Тут девочки немного скинулись для тебя.

– Спасибо, Раиса Сергеевна.

Боже, все это временно. Все это совершенно мне не поможет. Как только придет инвентарь мне придется уходить и куда? На улицу?

Чем я буду питаться? Где я буду спать? Вопросы, на которые ответов нет.

Здесь, в маленькой тесной комнате, где даже не витает запах уюта, я ощущаю только безысходность. Мой взгляд устремляется в угол, где стоит небольшой столик, на котором пылится крошечный фоторамочка с фотографией Евгении Александровны – единственное, что осталось от нее у меня. Раиса Сергеевна отдала. Тень горькой утраты смешивается с тяжестью неизвестности. От Шопена у меня не осталось даже фото…Все, кого я люблю, исчезают и уходят от меня.

Глава 7

Утром я заметила капли крови на нижнем белье…горло перехватило и сдавила щупальцами ужаса. Я посмотрела на ежедневную прокладку и ощутила, как от паники по коже ползут мурашки. Так не должно быть. Это ненормально.

Я побежала к врачу с сердцем, бьющимся до отказа, с такой силой, что дышать становилось нечем, и надеждой на то, что он сможет что-то изменить и успокоить меня. В кабинете Альберта Георгиевича кто-то был на приеме, и я села в коридоре, чувствуя, как у меня перехватывает дыхание. Я не могу потерять малыша…не могу даже думать об этом. Я просто не переживу.

Дверь его кабинета распахнулась, и я ворвалась внутрь, как цунами, не дожидаясь приглашения.

– Добрый день…Альберт Георгиевич, доктор, что-то не так! Сегодня я увидела на прокладке кровь! Это…это все? Это выкидыш? – закричала я и мне стало еще страшнее когда произнесла это вслух.

Он взглянул на меня серьезно и, не говоря ни слова, указал мне пройти в кабинет и лечь на кушетку. Опережая его, я влетела внутрь, скидывая куртку.

– УЗИ стоит недешево…у вас есть деньги?

Сказал он, усаживаясь на стул и включая монитор, а потом посмотрел на меня, приподняв одну бровь.

– Сейчас! – всхлипнула я, порылась в кармане куртки, – Вот все что есть! Хватит?

Сунула ему в ладонь несколько купюр. Он посмотрел, посчитал и положил в верхний карман халата.

– Обычно я беру больше…но хватит, я вхожу в ваше положение.

Мне хотелось заорать, что у нас медицина бесплатная и несмотря на то, что Советский Союз развалился платной она пока не стала и я не в частной клинике. Но ссорится не было ни сил, ни желания. После тщательного осмотра врач тяжело вздохнул.

– У вас отслойка плаценты. На таких сроках это довольно опасное явления. Пока что ничего сильно критического…но…

– Что делать? Мне нужно госпитализироваться? – выкрикивала я, чувствуя, как паника сжимает мне горло.

Врач кивнул и продолжил говорить, а у меня начало снова быстро биться сердце.

– Да, нужна госпитализация, и препараты, которые нам необходимы, стоят дорого. Вы готовы к этому?

– У меня сейчас нет …нет много денег – выпалила я, чувствуя, как земля уходит из-под ног. На самом деле их практически нет вообще.

– Если не принять меры вы можете потерять ребенка.

Мое сердце начало биться еще быстрее я словно задыхалась, взглянула на врача, дрожа от тревоги. "

– И что мне делать?

Врач предложил два варианта: лечение на платной основе с гарантией безопасности для меня и ребенка, или бесплатное лечение, но без гарантий и в условиях ограниченных ресурсов.

– Я понимаю, что финансовые возможности у вас ограничены. Но если есть какой-то вариант, я бы рекомендовал выбрать платное лечение. Здесь у нас больше ресурсов, и мы сможем предпринять более эффективные меры. Понимаете? Каждая минута на счету. Нужно сдать анализы. Прокапаться и проколоться, мониторить постоянно ультразвуком.

Сердце мое колотилось в ушах, осознание того, что это решение затронет не только меня, но и жизнь моего будущего ребенка. Только у меня нет выбора и нет никаких вариантов и альтернатив.

– Из-за чего такое может быть?

– Из-за чего угодно. Свертываемость крови, сильный стресс и психическое напряжение, физические нагрузки. Нужно проверять. Пока что начните принимать вот эти лекарства и не тяните с решением.

Он протянул мне рецепт, и я с отчаянием подумала. Что купить эти лекарства я не смогу.

Возвращаясь в тесное подсобное помещение лаборатории, я ощущала, как у меня гудит в голове и давит на виски. Сев на стул, я начала считать те несколько купюр, что у меня остались. Это был аванс от Раисы Сергеевны, и, к сожалению, эти деньги были такой каплей в море. На глаза наворачивались слезы бессилия.

Мои пальцы легко скользили по деньгам, но с каждой купюрой у меня внутри становилось всё теснее. Я рассматривала эти кусочки бумаги, представляя, как я буду решать, на что из них хватит, а на что нет.

"Этого не хватит даже на еду на неделю, Лиза" – пронеслось в моих мыслях, и я закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Нельзя нервничать. Нельзя вредить малышу еще больше.

В дверном проеме появилась Раиса Сергеевна, её обычный уверенный и прямой взгляд сменился выражением сожаления. Я ощутила, как сердце стучит чаще. Она закрыла дверь за собой и подошла ко мне, садясь рядом.

– Лиза, мне тебе это говорить неудобно, но скоро привезут больничный реквизит, и нам нужно освободить это помещение. До конца недели, – она покачала головой, словно извиняясь за то, что ставит меня перед фактом.

Я как будто рухнула вниз в пропасть и у меня похолодело все тело. Слова её звучали как приговор. Я почувствовала себя как птица, заключенная в клетке с колючей проволокой и шипами, ограниченная пространством и временем, клетка в которой я задохнусь от безысходности и голода. В комнате, где раньше я искала убежище, теперь отщелкивал чудовищный таймер, отсчитывающий последние моменты до апокалипсиса. А точнее до той секунды, когда я беременная окажусь на улице.

– Извини, Лиза. Но нам нужно это помещение подготовить для нового оборудования, – добавила Раиса Сергеевна, глядя мне в глаза, словно ища понимания.

Я молчала, чувствуя, как слова застревают в горле. Куда теперь? Куда идти, когда даже подсобное помещение, где я ютилась несколько недель теперь стало для меня недоступным. Я как загнанная в тупик, в угол. Боже! Мне бы немного времени. Хоть что-то придумать, может быть пойти на еще одну работу.

– Раиса Сергеевна, а можно ли как-то отодвинуть время освобождения комнаты? Мне просто нужно немного времени, чтобы решить, куда мне дальше двигаться, – попросила я, глядя в её глаза, умоляя и надеясь, что у меня будет хоть маленькая отсрочка.

Она пожала плечами, с жалостью глядя на меня и поглаживая по руке.

– Лиза, я бы с удовольствием помогла тебе, но у нас уже запланированы работы по обновлению оборудования, и нам нужно освободить это место как можно скорее. К сожалению, у меня нет возможности что-то изменить, я пыталась, – ответила она, будто оправдываясь передо мной.

Я кивнула, понимая её положение, но внутри все дрожало, ныло от ужаса из-за неопределенности. Куда теперь? Разве что на лавку во двор…или на вокзал.

Срывающимся голосом я обратилась к Раисе Сергеевне:

– Пожалуйста, можно мне воспользоваться вашим телефоном? Это срочно.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
6 из 9