Оценить:
 Рейтинг: 0

Господин мой, рыцарь

Год написания книги
2021
<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
8 из 9
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Точно! – согласился Брис. – Но мы-то до сих пор так и не выпили за упокой их душ. Это большая ошибка.

Кувшин с вином снова пошел по кругу. Так с прибаутками они продолжали свой путь, становившийся все менее и менее обременительным. Люк расспрашивал своих новых знакомых об их родине, о том, где им довелось побывать, и о том, что их может ожидать в будущем. Они, отхлебывая из кувшина, все более оживлялись и наперебой рассказывали обо всем, что видели и что увидеть предполагали. А предполагали они участвовать в осаде города. Король отправился проучить своего вассала, по крайней мере, он считал таковым соседнего северного монарха этого острова…

Когда они остановились в селении, где проводники запланировали ночевку, дружеская попойка продолжилась в местной харчевне. Закончилось все тем же, что Люк наблюдал многократно: его собутыльников слуги унесли спать по их шатрам. Что касается его самого, то от вина у него теплело в груди, но на голове и ногах – это никак не отражалось. В этом он был похож на своих предков по материнской линии, белых эльфов. Чем больше он выпивал, тем благопристойнее становился. Так он не забыл послать своего нового временного слугу Хупа помочь опекаемым им «паломникам» найти себе ночлег. Что тот и сделал, приведя Хорсу с дочерью в харчевню, которая была и местным постоялым двором.

Сам же Люк снова поставил своего коня Лося в стойло, насыпал ему овса. Зайдя в харчевню, он осмотрелся. Постоялые дворы в этих местах оказались сделаны по одному образцу: зал со столами и наверху за балюстрадой комнаты. Он поднялся на чердачный второй этаж. Солнце еще не село, внизу в харчевне шумело за столами много народу, а двери комнат постояльцев стояли раскрытыми на настежь. Заглянув в одну из них, он увидел Хорсу с дочерью, а также своего нового слугу Хупа и двух парней, которые подвозили спутниц Люка. Они все о чем-то весело беседовали и вожделенно любовались юной красавицей. Когда рыцарь зашел, они замолкли и почтительно встали:

– Вы останетесь на нашу вечернюю молитву? – спросил Люк собравшихся парней. Те переглянулись и с поклонами удалились.

– Я вам нужен? – спросил его временный оруженосец Хуп.

– Найди прачку, которая постирает мне исподнее, – предложил Люк. Хорса встрепенулась:

– Я могу постирать, – предложила женщина, поправляя сползающую на глаза мужскую шапку.

– Спасибо… братец, – ответил ей Люк. Он вытащил из переметной сумы скомканное бельишко, светлосерое от ветхости и грязи, и сплошь покрытое темно-коричневыми, почти черными пятнами высохшей застарелой крови.

Хорса прижала скомканное белье к груди и со словами: «Схожу на кухню, попрошу горячей воды», вышла в дверь. Хуп тоже ушел пятясь. Люк и девушка остались одни:

– Я так и не узнал, как твое имя, – сказал Люк, неторопливо принявшись за процедуру разоблачения.

– Меня зовут Альпин, – представилась девушка.

– А я Людовик,– назвал себя Люк. – На всякий случай.

– Я знаю, – сказала она. Он не понял:

– Откуда?

– Там у виселицы вы громко назвали себя, – пояснила она, – Людовик вон Энзель второй барон Сендера.

– Как ты могла запомнить заморское имя рядом с трупом твоего отца и, глядя на надругательство, творимое над твоей матерью, – удивился Люк.

– Оно всегда будет звучать в моей голове, как и шепот мамы «главное выжить», – сказала Альпин. Она подошла к Люку и попыталась помочь ему снимать латы, расстегивая крепления. С одной руки он снял сам, на другой – она. То же самое с ножными латами.

– Сколько тебе лет? – спросил Люк.

– Четырнадцать, – ответила Альпин, кряхтя, отволакивая его нагрудник к стене. Люк вспомнил времена, когда ему было столько же сколько и ей, и тихо произнес:

– В этом возрасте я очень мечтал заиметь такую подружку как ты.

– Нашли? – спросила девушка. Он отрицательно покачал головой:

– Нет, моя первая подружка была меня старше лет на десять. Это была молодая жена нашего старого фермера. Другая, старше на двадцать… – вспоминал Люк, вглядываясь в даль своей памяти.

– Ничего себе, – прыснула и прикрыла лицо рукой Альпин. Люк посмотрел на нее, улыбнулся и подумал: «Знала бы ты, дуреха, что это была гномиха и выглядела она по человеческим меркам как семилетняя, хорошо откормленная девочка, с очень-очень крепким телом».

Когда Люк остался в своем кожаном облачении, в коротких по колено штанах и куртке, с мягкими замшевыми сапогами-чулками на ногах, Альпин присела рядом с ним. Дверь в их комнату была раскрыта настежь и из харчевни доносились громкие голоса, звук двигающихся стульев, грохот кружек и тарелок, а так же невнятное треньканье лютни. Кроме того, с кухни поступал аромат готовящихся кушаний.

Девушке нравилось сидеть рядом с великаном рыцарем с добрыми, чуть прищуренными, то ли улыбающимися, то ли печальными глазами. Это было трудно понять, если вообще возможно, всему виной – его широкий курносый нос и заросшие почти до самых глаз золотистой бородкой щеки. Набравшись смелости, она взяла его за руку. Так они и сидели, улыбаясь, и рассматривая друг друга.

– Хотите, я причешу вам волосы, – предложила Альпин.

– В сумке есть гребень, – ответил Люк. Она вскочила, подбежала к его переметной суме, сделанной из шкуры лесной гиены, покопалась там, нашла на самом дне небольшой гребешок с двенадцатью толстыми зубьями:

– Ого, он золотой, – сказала Альпин.

– Серебряный, – поправил Люк. – Покрыт позолотой.

Она подошла к нему и попыталась расчесать его жесткие волосы, неправильно кудрявящиеся и извивающиеся в самом случайном, хаотическом беспорядке. Это были не веселые мелкие бараньи кудряшки, не дивные локоны, а перепутанная солома, торчащая жесткой копной.

– Ох, – Альпин старательно морщилась и охала, у нее мало что получалось. Люк взял из её рук гребень и быстро и ловко навел порядок в своих волосах, потом отдал гребень девушке, снял со своей шеи синюю шелковую ленту и перевязал свои волосы сзади коротким тупым хвостом:

– Ты тоже можешь причесаться, дитя, – предложил он ей. Девушка покрутила гребень в руках и сказала:

– Никогда не видела таких волос как у тебя, гребень может потеряться в этом золоте… с серебром.

– Раньше было только золото, – ответил Люк, подумав: «Ты еще не видела моих четырехпалых ног», но сказал другое:

– Теперь появилось серебро…

Альпин отошла к окну и стала, глядя наружу, причесываться. При этом она принялась напевать какую-то песенку. Потом, сделав свое дело, положила гребешок обратно в суму и подошла к Люку, который по-прежнему сидел на кровати, широко расставив ноги. Она опустилась перед ним на колени и, обвив его торс руками, прижалась к нему. Он подумал, что в следующий раз она должна обнять его со спины, ей нравилось быть с ним со всех сторон. Хотя с теми парнями, что везли ее сюда в фургоне, наверное, ей тоже понравилась бы.

Он положил свою широкую ладонь ей на спину, она в ответ на это прижалась к нему еще сильнее. А между тем дверь была по-прежнему распахнута настежь. Когда она так обнимала его за торс и прижималась к его ногам своей небольшой грудью, его гульфик становился ему все более и более тесен.

– Закроешь дверь? – спросил он. Юная девушка подняла на него глаза, встала, закрыв дверь на щеколду, быстро приподняла юбки, показывая свои стройные ноги, и залезла к нему на кровать. Он тоже устроился там поудобнее, и снял свою куртку. Альпин, глядя на него как завороженная, сбросила мамину кофточку, напяленную ею по его просьбе, и стала расслаблять шнурки на своей блузке.

– Давай я помогу тебе, – предложил он, – ты помогала мне снимать латы, а я помогу тебе развязывать шнурочки.

Она посмотрела на его огромные как у великана ладони с толстыми пальцами и прыснула смехом. Помощи не потребовалась, она скинула свою блузку, выскользнула из юбок и, оставшись безо всего, принялась стягивать с него рубашку, жадно глядя на открывающиеся широченные плечи, заросший жесткими золотистыми волосами торс и рельефные мышцы на животе.

Она быстро-быстро разобралась с его ремнем, и кожаными штанами. Но когда появился, выскользнув из под снимаемых кальсон, огромный член, она уставилась на него широко открытыми глазами. Девушка только и смогла произнести удивленно:

– Ничего себе!

– Возможно, тебе предстоит с этим иметь дело, – предупредил Люк. – Так что сначала как следует подумай.

Отвлеченная его огромной, как обелиск частью тела, она стянула с него остатки одежды и обувь так невнимательно, что даже не заметила, что у него по четыре пальца на ногах. Он протянул к ней руки, она вошла в его объятья, и блаженно утонула в них, отказываясь далее что-то предпринимать.

Помедлив немного, Люк поцеловал Альпин в нежные юные неопытные губы, поласкал ее между ног и обнаружил там влажную готовность. Она не отпрянула от его прикосновения, ей сразу понравилось, хотя так у него бывало не всегда и не со всеми.

Опытному в любовных играх Люку не стоило труда отложить расставание Альпин со своим единственным богатством – девственностью. Он навис над ней как дрессированный слон над бесстрашным человечком и принялся аккуратно водить своей мощной блестящей булавой у девушки между ногами, при этом то поглаживая её бедра, то проводя ладонью по груди. Ей понравилось это рискованное занятие, но только она попробовала вникнуть в несложный порядок этих волнообразных движений и соразмерить их со все возрастающей собственной нежностью, как большой парень обрызгал её фонтанчиком теплого перламутра, скопившегося в нём за время долгого путешествия.

5

Обоз должен был прибыть к осажденному королем городу через неделю. Всадник, не загоняя коня, мог бы добраться туда за пару дней. Об этом путники узнали во время дневного перехода, когда поближе познакомились с проводниками, управляющими первым грузовым фургоном. Один из них спал, второй – упитанный малый, живот которого выпирал из его желтой суконной куртки, с небрежно нашитыми красными шнурками – с удовольствием рассказал, что их ждет впереди и сколько, где и каких придется сделать остановок:

– В город этот Эйдиндун, или попросту Эйдин, можно ехать двумя или даже тремя дорогами. Мы сейчас едем по западной, вдоль, значит западного побережья. А можно было ехать и вдоль восточного или вообще по центру острова.
<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
8 из 9