Лучник. Лабиринт. Книга вторая

Са Тал не ожидал, что преследователи так безотчетно обратятся в бегство. Конечно, большую роль в этом сыграл кумп. Но и то, что сделал сам, весьма озадачило Са Тала. И в это невозможно поверить, если не видеть обгоревших скакунов и всадников. Но таковых оказалось немного, зато, много было таких, которые умерли без видимых причин. Но их скакуны, – в это трудно поверить, – пощипывали травку неподалеку, совсем не обращая внимания на залегшего в траву кумпа. И на зов Са Тала они пошли доверчиво.

В торбах, притороченных к скакунам, оказалось самое бесценное сейчас для Са Тала – хлеб и сыр. Несколько дней, проведенных только с употреблением не всегда прожаренного мяса, привели к полному расстройству желудка. А еще там оказалось крепкое вино, которое, как надеялся Са Тал, очистит желудок от накопленного яда.

Урт теперь постоянно ходил рядом с Са Талом, непрестанно озираясь на кумпа. Кумп перебрался на небольшой пригорок, необычно для степи, прикрытый густой зеленой травой. Урт не верил в благодушие кумпа, но, все же, понимал, что, благодаря ему, он остался жив. А горящая жаром спина постоянно напоминала об этом.

В некоторых торбах, кроме еды, нашлась еще одна ценность, – топоры. Но самое главное, карта, всего скорее, слишком приблизительная, неаккуратно нарисованная, или перерисованная чьей-то неумелой рукой. Но, самое главное, на ней были нарисованы лес, почему-то зачеркнутый прямым крестом, и море, в аккурат за лесом. Вот, только, острова на этой карте не было. Вполне возможно, в то время остров еще и не существовал.

Ночью к костру приполз раненый. У Са Тала еще осталась кашица из листьев трав, заживляющих раны, приготовленная, конечно, для Урта. Раненый с радостью принял и лечение уже начавшей гноиться раны, и еду. Когда незнакомец насытился, он обратил внимание, что Са Тал пытается разобраться в карте. Помощи от Урта в этом занятии было мало. Не проще было общение и с этим человеком. Но на этот раз нашлись более-менее знакомые слова, о значении которых, по крайней мере, не нужно много гадать.

Поняв, что раненый хочет помочь, Са Тал решил расспросить его об острове. Но сначала надо разобраться с картой. Он стал показывать на рисунки на карте, и незнакомец стал называть их имена. Но сначала Са Тал показал на довольно большой неровный круг.

– Сарап.

– Сарап? – Переспросил Са Тал.

– Сарап. Сарап. – Радостно закивал головой человек – Сарап. – Он рукой показал на себя, – Сарап, Сарап. – Он принялся поочередно показывать на лежащих тут и там его бывших товарищей. Это едва не сбило Са Тала с толку, но раненый принялся быстро рисовать на песке множество юрт. И Са Тал предположил, что это, возможно, город.

Потом Са Тал показал на нарисованное дерево, и раненый, радостно закивав, показал на лес. Чтобы обозначить каменоломни, он сложил в кучу камни, а затем развалил ее. Наконец, дошло дело и до острова. Са Тал перерисовал часть карты на песке, а потом там, где нарисовано море, пририсовал остров. Незнакомец отрицательно замотал головой, и нарисовал остров много левее. Потом он поднялся и показал рукой туда, где, по его мнению, находится остров.

И тут глаза раненого стали округляться. Са Тал проследил за его взглядом, и встретился с внимательным взглядом кумпа.

Шок раненого оказался так велик, что вместо слов изо рта вылетали только нечленораздельные звуки. Но затем кумп совершил невероятное. Он поднялся и вальяжно пошел к костру. И Раненый, и Урт, видимо, считали свои последние мгновения жизни. Но кумп подошел к Са Талу и потерся мордой об его руку. СА Тал так же, как и у моря, ласково потрепал его гриву. Он понял, что кумп хочет уйти по своим делам.

«Спасибо тебе, друг», – мысленно сказал Са Тал. – «Я всегда буду ценить твою дружбу».

«Мы все одной крови», – вряд ли таким был ответ кумпа, но он еще раз потерся о руку Са Тала и растаял в густом тумане.

За всеми переживаниями Са Тал чуть не забыл о еще одном приобретении. В их распоряжении оказалась небольшая юрта. Са Тал, разумеется, не смог бы разобраться с ее устройством, но Урт и Раненый ловко возвели укрытие над угасшим костром. Са Тал сначала опасался, что ночью степняк убьет их, но потом решил, что страх перед кумпом не позволит сделать этого. И едва не просчитался. Проснулся он от непонятной тревоги.

Незнакомец усердно рылся в торбе, где всегда находилась карта. Заметив взгляд Са Тала, он, схватив нож, бросился на своего недавнего спасителя. Са Тал атаку успел отбить, но Раненый почему-то полосонул ножом себе по шее.

Са Тал вытащил труп из юрты, и оттащил его к другим мертвецам. Убусы, собравшиеся со всей округи, недовольно отошли назад, но, как только Са Тал вернулся к юрте, принялись за свою трапезу.

Са Тал опустился на небольшое бревнышко возле юрты. Перемена в поведении Раненого, – а таковым теперь и останется его имя, – сильно озадачила Са Тала. Предполагать можно было, что угодно – от легкого помешательства до…

А это «ДО» может простираться довольно далеко. Уже одно то, что его забросили так далеко, наводило на совсем невеселые мысли.

Конечно, нельзя за один день решить все проблемы. Но разобраться с картой нужно немедленно. И в первую очередь надо разобраться, когда Раненый говорил правду.

«А, вообще, случайно ли здесь оказалась карта?» – «Никто не мог бы предположить такого развития событий. Это факт». – «Если кумп не является разменной фигурой во „многоходовке“. Кумпы не могут быть друзьями». – «Всегда бывают исключения». – «Ну, допустим. Подойдем с другой стороны. Почему пришел Раненый?» – «Наступило время убусов». – «Пожалуй, да. Но почему он стал рыться в торбе?» – «Он искал карту». – «Почему?». – «Карта – ключ ко всему, истина». – «Истина где-то рядом?». – «Это относилось к чему-то другому». – «Истина была рядом. А ты не начал ее искать».

Са Тал вошел в юрту, достал и снова раскрыл карту. «Почему на карте не указан остров и зачеркнут лес? Почему?» – «Не в этом ли и сокрыта истина?»

Карта уже не стала казаться бесспорной. Конечно, она могла принадлежать тому, кто регулярно посещал указанные объекты. Но степняку не нужна карта. Значит, карта предназначалась кому-то другому. Уж, не этому ли Раненому? Зачем тогда он помогал? Либо хотел рассмотреть и запомнить карту, либо? Либо хотел узнать мои планы. Про остров знали только проверенные люди, которым Са Тал мог доверять, как самому себе. Каменоломни нет смысла скрывать. Мимо леса я не мог пройти, но заходить в него не ….

«Заходить в него мне запретили, пытались запретить, но не успели. Что же все-таки в этом лесу? И вдруг Са Тал все понял. Лес – концентратор энергии, да такой, какой не просто создать с помощью камней из той каменоломни. Вот она, истина. Создать Боевой Лабиринт не из камней, а из деревьев. И это можно сделать без особых физических затрат. Правда, зародилось, было, сомнение по поводу долговечности такого Лабиринта. Но надежда все-таки победила. Тем более, что посадочного материала хватит не на один Лабиринт. Остается, найти остров».

Скакуны далеко не ушли. Они слишком привыкли к человеку, а ночная степь просто наводнена опасностями. Перекусив хлебом с сыром, Са Тал с Уртом свернули юрту и в сопровождении небольшого табуна отправились в указанном направлении. Раненый, почему-то, не обманул: нужный, или нет, но остров оказался в указанном месте.

Са Талу не терпелось добраться до него, но степь обманчива, – поэтому до берега добрались только в полдень. Прямо перед ними зеленел, довольно-таки, большой остров, но был ли он тем самым Большим?

Урт сначала наотрез отказался переплывать на остров. Но скакуны пошли в воду без особого принуждения, и скакун Урта тоже нервно заметался по берегу. После этого решился и Урт. Он мертвой хваткой ухватился за шею скакуна и провисел на ней до самого острова.

Выплыв на остров, скакуны тут же принялись жевать травку, какой их не баловала степь. Са Тал тоже решил подкрепиться. Зачем мешать скакунам, на которых, вероятно, скоро падет нелегкая доля.

Последующее обследование острова слегка повергло Са Тала в уныние. На острове не было деревьев, – только трава да редкий мелколесный кустарник. Получается, что деревьям не за что зацепиться, – и новая идея по устройству Лабиринта заранее обречена на провал.

Уныние – унынием, но жизнь приучила Са Тала проверять и перепроверять. Он поднялся на высшую точку острова. Удивительно, трава остается сочной и на вершине. Вернее, около, поскольку вершину вершал плоский двухцветный прозрачный камень, зеленый снизу и бесцветный вверху. Са Тала несколько поразила кажущаяся глубина и структура камня. Граница между зеленым и прозрачным не была ровной: при желании можно разглядеть в толще замысловатую, заманчивую картину. Во всяком случае, Са Талу глянулись и роща, и селение на краю ее, и многое из того, что осталось в прежней жизни. Са Тал без особой надобы нашел длинную толстую, чудом сохранившуюся – (поразительно, почему пришла именно такая мысль?) – жердь и попытался пошевелить камень Но, как он ни упирался, камень не дрогнул. Так получается, что либо камень весьма велик, либо сам Остров – скала, засыпанная нанесенным ветрами грунтом и семенами трав. Са Тал стал вспоминать, что представляет остров в его время. А в его времени на вершине Острова никто не бывал: место пугающее, «обросшее» многими легендами и небылицами. И, если вычленить все неправдоподобное, все равно, получается, что Остров пытается сохранить некую тайну.

Объяснение пришло глубокой ночью. Са Тал проснулся оттого, что юрта начала неприятно вибрировать. Он выглянул из нее и ужаснулся. Нутром чувствовал, что надо было уходить с острова, но скакуны проявили непонятное упрямство, да и Урту не захотелось вновь лезть в воду. Кругом, на сколько доставал глаз, бушевала гроза. Молнии, как и накануне, били, не переставая. Ветер, казалось, вот-вот перевернет юрту. Са Тал неистово молил бога, чтобы гроза миновала остров, но не тут-то было. Ветер неожиданно стих, но остров словно загудел от непрестанных грозовых разрядов. Вибрация под юртой усилилась до болезнетворного состояния, а за ее стенами началось хаотическое движение. Са Тал снова осторожно выглянул наружу. Некоторые скакуны не выдержали, и, вскочив на ноги, понеслись по острову. Но основная масса скакунов осталась лежать вокруг юрты, нервно вздрагивая ушами. А из вершины выплескивался огонь, и, закручиваясь спиралью, неторопливо утекал в черное небо.

Картинка, представшая перед глазами утром, ужаснула последствиями грозы. Кругом с корнем вывернутые неокрепшие деревца и кустики. Все сбежавшие скакуны были мертвы. Их в клочья разорванные тела валялись вдоль кромки воды. Вот поэтому и не растут на острове деревья.

Са Тал решил уходить с острова, пока не пришла следующая гроза, но обратил внимание на труднообъяснимое обстоятельство. Вершина острова практически не пострадала. И скакуны, которые во время грозы остались лежать вокруг юрты, все были живы. и теперь вновь наслаждались сочной травой.

«ИСТИНА ГДЕ-ТО РЯДОМ». Все встало на свои места. Уже сам остров является концентратором и распределителем энергии. Весь вопрос – в том, как ее сохранить, и в нужное время передать. Что – что? – а грозу своим желанием не вызовешь. Или остров может и это?

Надо бы возвращаться за лопатой, но десятки убусов, воспользовавшись отливом, перешли на остров, и заполонили весь берег. Но, с другой стороны, это и не плохо. Такое количество трупов под жарким солнцем может спровоцировать что-нибудь и похуже этого, эпидемию, например. Главное, чтобы убусы не стали охотиться на живых скакунов, которые и без того уже тревожно прядали ушами.

Трапеза убусов продолжалась до самого вечера. Но и опаска Са Тала стала искать свое подтверждение. Убусы все чаще начали делать выпады в сторону поредевшего табуна. Са Тал, без большой надежды на успех, приготовил саблю и лук со стрелами, а также насобирал сушняка для костра. К счастью, использовать это не пришлось. Едва солнце скрылось за вершинным камнем острова, как убусы, словно по команде, метнулись на материк. Понятно, и падальщики – тоже степняки. Вскоре вода начала стремительно прибывать.

На этот раз обошлось. Но убусы и не собирались уходить с противоположного берега. А это уже серьезная помеха. Са Тал, все же, решил, что, несмотря на то, что остров, хоть, и является концентратором энергии, нужно создавать боевой лабиринт. И убусы станут опасным препятствием на пути, – (если не закончат завтра). Можно, конечно, оказать им достойное сопротивление у брода, но это не решает проблему в корне.

***

Следующая ночь выдалась, на удивление, спокойной. Небо было совершенно черным, но не грозовым, а усеянным мириадами звезд. Но жгучий холод быстро загнал Са Тала в юрту, где совсем безмятежно спал Урт. А Са Тал долгое время не смог заснуть. Загадывать на долгий срок он уже боялся, впрочем, как и выискивать причины такого оборота событий. Один раз он уже сделал такое, но принесло это, лишь, опасное уныние. Подошел к концу только десятый день его пребывания здесь. Десятый? Или восьмой? Но он нашел остров и, – он уже уверился в этом, – материал для создания Боевого Лабиринта.

Са Тал вздохнул и закрыл глаза. Ему снова приснилась Арель. Са Тал боялся себе признаться, но он давно уже ждал нового сна. Арель появилась в другом халатике.

– Я ждал тебя, Арель. – Неожиданно для себя, признался Са Тал.

– Я знаю. – Ответила девушка и опустилась на подстилку рядом.

Са Тал покосился на Урта.

– Не бойся. Он будет спать долго. – Успокоила его Арель и стала развязывать поясок халатика.

***

Старый маг ждал Арель на лестнице.

– Арель, ты вернулась сегодня только утром.

Арель только стыдливо опустила глаза.

– Я – совсем не о том. – Понял ее мудрый Рок. – Я понимаю, у тебя великая Сила, но тело не всегда может сохраняться столь долгое время. Хорошо, что у Нубиса всегда припасены разные снадобья.

– И Нубис знает? – Опешила Арель.