Золотой дурман. Книга первая

– А как же! – вскинул на того глаза Евстафий. – В аккурат, когда за лесенкой бежал, наткнулся на Мирона Кирьянова. Ну, а после, к концу пожара, Андрея, дружка его, видел и этого… Лачинова, имя у него ещё какое-то странное: то ли Морест, то ли Модест, помещик Арапов мелькал… Может, и ещё кто? – пожал плечами дворецкий. – Не до этого было, такая беда приключилась, – закачал он головой.

– Что же, значит, выходит, кто-то из них шкатулку украл? – высказал свои мысли Воронцов.

– Отчего же? Вряд ли они, – возразил исправник.

– Похититель, скорее всего, не тот, кого заметил ваш дворецкий, а тот, кто незаметно пришёл и незаметно скрылся.

– Так как же его сыскать? – озадаченно произнесла Алевтина Николаевна.

– А вот это уже сурьёзный вопрос, – поднял палец вверх дознаватель. – Проверим сперва тех, кого видал дворецкий, а там будем смотреть. Ведь не у каждого кафтан из такой дорогой материи, да и господ в округе не так уж много. Чужие со стороны вряд ли к этому причастны, откуда им знать про ваши бриллианты. Здесь кто-то из своих набедокурил, который видел эти драгоценности и знал, где они хранятся…

Мирон ещё не вставал с постели, как услышал разговор Никифора с каким-то человеком. Спустя мгновение дверь в его комнату приоткрылась.

– Сударь, вас тут капитан-исправник спрашивают, – доложил дворецкий.

– Этому-то чего здесь нужно? – быстро вскочил Мирон. – Пусть заходит… – одеваясь, бросил он Никифору.

– Капитан-исправник Никодим Фадеич Данилов! – по-солдатски притопнув каблуками, с улыбкой представился гость.

– Чем могу служить? – учтиво осведомился Мирон.

– Я бы хотел взглянуть на ваш гардероб, сударь, – сразу без обиняков начал исправник.

– А с чего это вас заинтересовал мой гардероб? – поднял на него удивлённые глаза Мирон.

– Просто формальности по одному делу, господин Кирьянов, – нахмурив лоб, махнул рукой дознаватель. Я уже навёл кое-какие справки о вас. Успокойтесь, я уверен, что вы тут ни при чём.

Мирон выложил перед исправником свой гардероб и, отойдя в сторону, с безразличным видом стал наблюдать за действиями дознавателя.

Посмотрев на кучу вещей, тот с улыбкой повернулся к Мирону.

– Ну вот, всё в порядке, можете быть споко… – не докончил он, заметив брошенный на стуле кафтан. – Скажите, а вы были вчерашней ночью на пожаре? – спросил исправник, внимательно присматриваясь к вещице.

– Был… – с нотками удивления в голосе ответил Мирон.

– А не в этом ли кафтане? – кивнул на стул блюститель закона.

– В нём… Ночь была холодная, я и накинул кафтан.

– Так-так… – произнёс исправник, внимательно рассматривая развёрнутый кафтан. – Опа-а!.. – с заблестевшими глазами воскликнул он. – А ну-ка, ну-ка!.. – обрадовался дознаватель, вытаскивая из кармана лупу. – Как тут и было! – залюбовался он результатом, приложив к почти незаметному изъяну внизу кафтана лоскуток материи, найденной в доме Воронцовых. – Не так ли, господин Кирьянов?.. От вашего кафтана лоскуток. Да?..

– Похоже, так… – пожал плечами Мирон.

– Ну, а теперь, может быть, скажите мне, сударь, где вы могли зацепиться полой своего кафтана? – окинул подозреваемого проницательным взглядом дознаватель.

– Да откуда ж мне знать, где я мог зацепиться? – усмехнулся Мирон.

– А я знаю!.. – утвердительным тоном произнёс исправник. – Вы им зацепились в доме Воронцова, когда, выставив стекло, через окно проникли внутрь, чтобы украсть драгоценности… Где шкатулка?! – строго крикнул он на Мирона.

Мирон, опешив, смотрел на исправника широко открытыми глазами, как смотрят на людей, вдруг потерявших рассудок.

– Какая шкатулка?!.. Что вы себе позволяете, сударь!!! – гневно вскричал Мирон. – Вы что сюда пришли, чтобы оскорбить меня?! – зло сверкнул он глазами на дознавателя.

– А разве уличение в краже является оскорблением? – отпарировал тот. – Вы всё просчитали: познакомились с Воронцовыми и, заморочив голову их дочери, стали там желанным гостем, выяснили, где хранятся драгоценности, а узнав, что господа уезжают, решили, не теряя времени исполнить задуманное… Поджигая баню, вы знали, что все слуги кинутся тушить пожар – ведь рядом конюшня. Спрятавшись, дождались, когда дом опустеет, взяли примеченную заранее лесенку, выставили стекло и довершили своё чёрное дело… – перечислил исправник действия Мирона. – Да вот только с кафтанчиком по неосторожности оплошали – зацепились! – с довольной ядовитой ухмылкой закончил дознаватель.

Мирон, полуоткрыв рот, выслушал обвинения в свой адрес. «Уж не тронулся ли умом этот господин?» – промелькнуло в его голове.

– Вот что, сударь! – чеканя слова, произнёс Мирон. – Если всё, что здесь было сказано, вы признаете плодом своего больного воображения и извинитесь, я сочту вас умалишённым и отпущу с миром. Ну, а если со всей серьёзностью вы продолжите утверждать сказанное, я приму это как тяжкое оскорбление и буду драться с вами на дуэли, – кивнул он на висящую у кровати шпагу. – Но учтите, я проткну вас, как гуся, при первом же выпаде, – осматривая полную, неуклюжую фигуру исправника, заключил Мирон. – Ну, а ежели вас не устраивает шпага, к вашим услугам пистолеты…

– Н-ну, зачем же так сразу – драться, – залебезил исправник, чувствуя, что, если он скажет ещё одно обвинительное слово, живым ему отсюда не уйти. – Это ведь только так-с, предположения. Сколько вон людей в таких кафтанах ходят, – пятясь задом к двери, заискивающе заулыбался дознаватель. – Вот только нижайше прошу-с кафтанчик ваш с собой забрать. Ну, чтобы всё как по порядку требуется: осмотрим, запишем – ошибочка, мол, вышла с вещицей – и назад вернём ваш кафтанчик.

– Да забирай хоть весь гардероб! – швырнул Мирон в лицо исправнику кафтан…

Он никому не стал рассказывать о визите дознавателя, посчитав случившееся недоразумением…

На следующий день, ожидая в беседке весточку от Лизы, он увидел двух служивых, погоняющих коней в сторону их имения.

– Кто тут Мирон Кирьянов будет? – хриплым голосом обратился к нему с изъеденным оспой лицом худощавый солдат.

– Ну, я… – вышел к ним навстречу Мирон.

– Вас, сударь, в уездный суд требуют, – доложил он о цели своего визита.

– А чего им от меня нужно? – недоумённо пожал плечами Мирон.

– Да нам разве скажут, – подал голос другой, здоровый детина. – Приказано доставить и всё тут. Вы уж не извольте гневаться на нас, барин. Мы люди подневольные.

– Ладно, поехали, – вскочив на коня, последовал Мирон за служивыми…

– Ну, вот и похититель пожаловал, – с улыбочкой встретил его капитан-исправник. – Проходи, садись, – указал он на открытую дверь небольшой комнаты. – Ну, так что, скажешь, куда шкатулку с драгоценностями спрятал? – ехидно улыбаясь, наклонился он через стол к Мирону. Здесь, у себя, он не стеснялся в выражениях: двое конвойных, стоявших за дверьми, вселяли в него чувство спокойствия за свою неприкосновенность. – Вот, посмотри-ка! – протянул он Мирону исписанный лист бумаги. – Здесь всё описано: от момента твоей задумки и до совершения кражи.

Мирон бросил презрительный взгляд на бумагу:

– Меня не интересуют плоды вашего больного воображения, – отвернулся он в сторону.

– Ах, вон как!.. Может, ещё раз рассказать эту историю? – глядя на Мирона со злорадной ухмылкой, предложил исправник и слово в слово повторил сказанное во время вчерашнего визита.

Мирон, сверкая от гнева глазами, еле сдерживал себя, второй раз выслушивая вчерашнее обвинение дознавателя.

– Вот так, сударь, вы – вор!.. – наклонив вперёд голову, издевательски заключил обвинитель. – Это ж надо – обокрасть свою, можно сказать, невес… – и тут, не договорив до конца, он с грохотом растянулся на полу.

Удар кулака Мирона пришёлся по жирному лицу исправника, оно резко откинулось на спинку стула и вместе со стулом и его обладателем полетело на пол.

– Конвойный! – дико заорал исправник. – Скорее сюда!.. Убивают! – заголосил он, шепелявя лишённым зубов, окровавленным ртом. – Да я… Да я тебя – в Сибирь! В пожизненную ссылку!.. До губернатора дойду! – присвистывая в произношении, размахивал исправник руками…

«Лиза!.. Неужели она поверит в это нелепое обвинение?» – одолевали его тяжёлые мысли в темноте арестантской комнаты. Время потеряло для него свой ход. Сколько просидел он здесь: день, неделю? – вряд ли он смог бы ответить на этот вопрос…

Послышался скрип отодвигаемого засова, яркий свет полосой ворвался в открывшуюся дверь.