Не только силой оружия и количеством войск

Основные выводы, которые можно сделать на основе анализа построения обороны соединений и объединений приграничных округов, состоят в следующем.

Во-первых, передний край обороны большинства дивизий проходил по государственной границе, и предполье (в современной терминологии – полоса обеспечения) здесь отсутствовало. К тому же создаваемая оборона не была рассчитана на отражение наступления главных сил противника.

Во-вторых, из-за недооценки боевых действий по госгранице наиболее сильные группировки советских войск создавались в белостокском и львовском выступах, в то время как противник планировал свои главные удары под основания этих выступов. Здесь проходили стыки между военными округами и районами прикрытия (армиями) и оборона была менее надежной.

В-третьих, дислокация соединений и частей была определена, исходя прежде всего из наличия казарменного фонда, а не из интересов оперативного развертывания войск. В результате большая часть дивизий Западного и Киевского Особых военных округов, перед тем как занять оборону, должна была совершить перегруппировку на расстояние до 60 км, зачастую вдоль фронта в непосредственной близости от границы. Какого-либо альтернативного варианта занятия обороны, например, в глубине полосы или в районе дислокации, не предусматривалось. К тому же значительное количество соединений, планируемых в составе войск прикрытия, находились в стадии формирования и имели низкую боевую готовность. Подсчет соотношений проводился без учета боеспособности войск.

В-четвертых, созданные накануне войны артиллерийские противотанковые бригады, имея штатную численность, были слабо подготовлены, чтобы вести эффективную борьбу с танками.

В-пятых, сложный порядок переподчинения ряда соединений, особенно в ЗапОВО, не обеспечивал устойчивого управления ими при внезапном нападении противника. В ряде случаев исходные районы частей и соединений для занятия обороны (в том числе аэродромы) находились в зоне видимости противника и могли поражаться огнем его артиллерии

В-шестых, планируемые контрудары армейскими и фронтовыми резервами не обеспечивались необходимыми силами и средствами для их нанесения. Механизированные корпуса, составляющие основу контрударных группировок, не были полностью укомплектованы и, следовательно, являлись лишь частично боеспособными.

В-седьмых, противовоздушную оборону планировалось осуществлять силами истребительной авиации во взаимодействии с зенитными частями и средствами ПВО общевойсковых соединений. Прикрываемая территория разделялась на районы и участки прикрытия с учетом их важности из такого расчета, чтобы каждая общевойсковая армия прикрывалась одной авиационной дивизией. Слабым местом в планировании противовоздушной обороны являлось отсутствие единого управления средствами ПВО, что резко снижало возможности борьбы с воздушным противником.

Кроме того, система ввода в действие плана прикрытия не учитывала возможность перехода противника в наступление мощными группировками на трех направлениях без двухнедельного мобилизационного этапа.

Совокупность вышеизложенных недостатков обусловила сложную боевую обстановку, которая ставила командиров Красной Армии всех степеней в заведомо невыгодные условия по управлению подчиненными войсками по сравнению с условиями, в которых действовал противник, с началом войны завоевавший не только превосходство в огневом поражении, в воздухе, но и в управлении войсками.

Как уже отмечалось, разработка планов прикрытия штабами военных округов закончилась в последние дни перед войной, и поэтому они не были в достаточной степени освоены исполнителями. Однако это не означает, что войска вступили в войну, не имея конкретных боевых задач. Армейские планы прикрытия были в основном утверждены, задачи соединениям определены. В войсках поддерживалась готовность к их выполнению.

План прикрытия предусматривалось вводить в действие при объявлении мобилизации автоматически, а в других случаях распоряжением наркома обороны СССР шифрованной телеграммой заранее определенного содержания: «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 года». Ввод его в действие не был рассчитан на внезапное нападение противника.

Принятая система многоступенчатой передачи шифрованной телеграммы таила в себе опасность того, что процесс – зашифровка, передача и расшифровка – займет много времени и до войск не будут своевременно доведены важнейшие распоряжения. Не учитывалась также, что противник сможет вывести из строя целые звенья управления. К тому же система оповещения не обеспечивала поддержание связи на две-три ступени вниз. Скрытое управление войсками при их отмобилизовании и развертывании предусматривалось достичь с помощью кодов, кодированных карт и радиосигнальных таблиц. Открытые разговоры по телеграфу и, особенно, по телефону категорически запрещались.

В целях быстрого и планомерного перевода частей и соединений из состояния мирного времени в положение военного времени была разработана система приведения войск в полную боевую готовность. В планах прикрытия имелись «Указания по подъему и выводу частей по тревоге», проводилась также и практическая отработка таких выходов, хотя и с большими недоработками. Приказ на подъем частей по боевой тревоге предусматривалось передавать письменно или устно установленным сигналом.

Состояние боевой готовности войск приграничных округов будет рассмотрено в последующей главе, здесь же приведем только несколько примеров.

Так, в Прибалтийском Особом военном округе 15 июня 1941 года командующий войсками округа генерал-полковник Ф.И. Кузнецов отдал войскам приказ по обеспечению боевой готовности войск округа, в котором были указаны недостатки, выявленные при проверке войск округа: «Проверка боевой готовности частей округа показала, что некоторые командиры частей до сего времени… не уделяют должного внимания обеспечению боевой готовности и не умеют управлять своими подразделениями и частями.

Оповещение подразделений, особенно находящихся на учениях или работах, в 90-й стрелковой дивизии совершенно не отработано. Сбор по тревоге частей дивизии выполняется неправильно – выстраиваются целые полки на плацу и стоят на месте. Сбор происходит медленно, неорганизованно и без управления. Со сборной площадки полки вытягиваются по одной узкой дороге. При движении создаются пробки.

…Материальная часть полностью не выводится – в 286-м стрелковом полку осталось в лагере одно орудие полковой артиллерии, 4 орудия противотанковой батареи, один миномет, а в 149-м гаубичном артиллерийском полку было оставлено 8 орудий.

Распределение продуктов на суточные дачи в 286-м стрелковом полку не произведено, и бойцы суточной дачи на руках не имеют.

Подразделения, уходя на работу на десятки километров от расположения лагеря, полностью своего оружия и боевых патронов в опечатанных ящиках с собой не берут, младшие командиры в районы работ выходят без оружия (2-й батальон 286-го стрелкового полка). Командиры частей и подразделений 90-й стрелковой дивизии своих районов действии не изучили»[104 - Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Вып. 34. М.: Воениздат, 1953. С. 7–8. См. интернет-ресурсы: http://militera.lib.ru.].

Далее в приказе командующий округом отмечает, что оборона, находящихся в полосе дивизии дотов и дзотов плохо отработана. Подразделения не умеют прикрыть доты и дзоты от захвата их противником. Доты для ночной стрельбы не приспособлены и в ночное время бездействуют. Связь с гарнизонами дзотов не устанавливается, и их действиями никто не руководит. Недостаточно внимания уделяется ведению оборонительного боя в ночных условиях. Подготовкой командного состава в частях 90-й стрелковой дивизии в мая и июне не занимались.

В этом же приказе командующий войсками округа потребовал:

«1. Командующему армией лично с командирами дивизий провести занятие на местности по выполнению директивы. К 22 июня каждый командир дивизии должен выработать решение на местности, которое командующему армией утвердить и за каждую дивизию доложить.

2. Командирам корпусов провести учение на местности с каждым командиром полка по выполнению решения, принятого командиром дивизии, к 24.06.41 года

3. Командирам дивизий провести учение на местности с каждым командиром батальона, дивизиона к 28.06. 41 года.

…8. Командиру дивизии разработать план обороны своей полосы…

… 10. Тщательно разработать план противовоздушной обороны» и т. д.

В последующем напряжение в войсках округа только усиливается. В приказе от 18 июня 1941 года, с целью «быстрейшего приведения в боевую готовность войск округа», командующий войсками требует: привести в боевую готовность все части и соединения округа, в том числе средства ПВО и систему воздушного наблюдения, оповещения и связи, уточнить взаимодействие ПВО и авиации, подготовить зенитную артиллерию и прожектора к ведению боевых действий, рассредоточить и замаскировать всю боевую технику, подготовить к работе фронтовой и армейские узлы связи; подготовить план разрушения мостов и т. д.

Требования командующего войсками округа, безусловно, правильны, однако, напрашиваются вопросы, а почему эти очень важные мероприятия не были выполнены с момента образования на территории прибалтийских государств ПрибОВО (4 июля 1940 года). Ведь в течение года можно было очень много сделать в плане подготовки войск округа к отражению нападения противника. С высокой долей вероятности можно предположить, что округ в течение года с момента его создания занимался в основном обустройством жизни и быта, вопросы боевой и мобилизационной готовности в ПрибОВО оказались второстепенными. По всей видимости, командующий войсками ПрибОВО Ф.И Кузнецов не настроил подчиненных на нужный лад, не сделал всего того, что должен был сделать в вопросах боевой и мобилизационной готовности.

Получение этого приказа подтверждают в своих воспоминаниях непосредственные участники событий. Командующий 8-й армией генерал-майор П.П. Собенников впоследствии вспоминал, что еще утром 18 июня 1941 года он получил устное приказание от командующего Прибалтийским особым военным округом немедленно вывести войска на границу, а штаб армии к утру 19 июня перевести на командный пункт в 12 км юго-западнее Шяуляя. К концу дня все распоряжения о выводе соединений армий на границу он отдал устно. При личной проверке было установлено, что с утра 19 июня части начали выходить в свои районы и в течение дня развернулись в районах прикрытия: 10, 90 и 125-я стрелковые дивизии[105 - Маковский В.Б. Прикрытие госграницы накануне войны // Военно-исторический журнал. 1993. № 5. С. 56.].

Выход соединений 8-й армии в районы прикрытия до начала боевых действий подтверждается и командиром 10-й стрелковой дивизии генерал-майором И.И. Фадеевым, который писал, что «19 июня 1941 года до начала военных действий было получено распоряжение от командира 10-го стрелкового корпуса генерал-майора И.Ф. Николаева о приведении частей дивизии в боевую готовность. Во исполнение этого приказа все части дивизии были немедленно ночью выведены в свои районы обороны…»[106 - Маковский В.Б. Прикрытие госграницы накануне войны // Военно-исторический журнал. 1993. № 5. С. 56.].

В это же время в районы прикрытия под предлогом проведения тактических занятий по оборонительной тематике были выведены соединения и части 128, 33 и 5-й стрелковых дивизий 11-й армии[107 - Маковский В.Б. Прикрытие госграницы накануне войны // Военно-исторический журнал. 1993. № 5. С. 56.].

Однако атмосфера, царившая среди верхнего эшелона военного руководства, стремление любым путем «не допустить инцидента» передавалась непосредственно и командующим войсками округов, командующим армиями и командирам соединений и частей войск прикрытия. «Следует отметить, что даже в ночь на 22 июня, – писал в своих воспоминаниях П.П. Собенников, – я лично получил приказание от начальника штаба фронта П.С. Кленова в весьма категорической форме – к рассвету 22 июня отвести войска от границы…». Судя по всему, командующий 8-й армией это распоряжение не успел выполнить.

Положение войск 8-й и 11-й армий прикрытия Прибалтийского особого военного округа накануне нападения представлено в приложении 3. Основные выводы, которые можно сделать, исходя из анализа данного положения войск, состоят в следующем.

Во-первых, соединения и части 8-й и 11-й армий прикрытия располагались в сугубо оборонительной группировке. Причем соединения и части этих армий находились в районах, определенных им планами прикрытия.

Во-вторых, войска ПрибОВО начали отражать нападение противника в соответствии с планами прикрытия и все неудачи нельзя списать только на внезапное нападение противника. Есть и другие причины. О них в следующей главе.

В Западном Особом военном округе 3 июня в 4-й армии была объявлена учебная тревога. В оказавшемся в руках немцев рапорте об этих учениях, в котором речь шла о 204-м тяжелом гаубичном полке, говорилось: «В течение шести часов после объявления тревоги батареи оказывались не в состоянии открыть огонь». О 33-м стрелковом полке было сказано следующее: «Дежурные офицеры не знакомы с положением об объявлении тревоги. Полевые кухни не работают. Полк выступает на марш без прикрытия…». О 246-м зенитном дивизионе в рапорте сообщалось: «Когда была объявлена тревога, дежурный офицер оказался не в состоянии принять решение»[108 - Карель П. Восточный фронт. Книга первая. Гитлер идет на Восток. 1941–1943. М.: «Изографус», «Эксмо», 2004. С. 32.].

Безусловно, многое зависело от командующих войсками приграничных округов. Они несли ответственность за состояние боевой и мобилизационной готовности подчиненных войск, никакие объяснения и кивки в сторону высшего руководства не дают понимания того, что они сделали все возможное. Сколько бы планы приведения войск в боевую готовность не уточнялись, задача каждого командира в основном оставалась прежней: в указанной полосе (на участке, в районе) организовать оборону и отразить нападение противника.

Конечно же, не обойти один интересный вопрос, так как он имеет самое непосредственное отношение к предстоящим условиям НПВ. В одном из интервью с боксером Александром Поветкиным, ему был задан вопрос: что самое главное в уличной драке? Поветкин ответил: «Лучше, конечно, их избегать, стараться решить конфликт мирно. Но если видишь, что тебе или твоим близким опасность угрожает, лучше бить первым, не ждать пока тебя ударят»[109 - Поветкин А. «Гонораром за бой с Кличко доволен». Советский спорт. 30 января 2014.]. Не исключено, что в подобных ситуациях олимпийский чемпион по боксу в супертяжелом весе Александр Поветкин чувствует себя более чем уверенно, но все равно рекомендует бить первым, обращая внимание на то, что после первого пропущенного удара могут быть самые негативные последствия.

В военном деле тоже лучше «ударить» первым. Безусловно, упреждающий удар приграничными округами СССР напрашивался своей логичностью с военной точки зрения, но с политической был нежелателен.

Как известно, накануне Великой Отечественной войны сложилась политическая обстановка, в условиях которой Советский Союз не мог нанести упреждающий удар по изготовившемуся для нападения противнику, в этом случае он дефакто становился агрессором и последствия могли быть самыми неблагоприятными – воевать против объединившихся с Германией стран Западной Европы. Вполне возможно, а с военной точки зрения даже очень правильно, что нарком обороны С.К. Тимошенко и начальник Генерального штаба Г.К. Жуков готовили контрудар против возможного вклинения противника с целью создать условия для перехода в контрнаступление. Контрудар планировался как составная часть стратегической оборонительной операции НПВ. Это обычная практика планирования оборонительных операций, в том числе и операций НПВ. Вероятно, именно этот контрудар любители исторических сенсаций Суворов (Резун), Солонин и др. расценивают как подготовку к агрессии против Германии. И, по мнению этих современных мифотворцев, Германии ничего не оставалось как первой напасть на СССР.

Таким образом, приграничные округа вынуждены были находиться в ожидании агрессии Германии, надеясь на договор о ненападении. В военных округах командующие были «задающими генераторами» в вопросах поддержания боевой и мобилизационной готовности вверенных им войск, подготовки операций НПВ и управления подчиненными войсками в ходе боевых действий. Насколько каждый округ был готов к предстоящей войне, целиком и полностью зависело от командующих войсками округов.

Глава 4

«Главные боевые качества военачальника – это умение управлять войсками»

На рассвете 22 июня 1941 года Германия без объявления войны, вероломно нарушив договор о ненападении, начала военные действия против СССР. Тремя огромными параллельными потоками на фронте от Балтийского моря до Карпатских гор немецкая армия хлынула через советскую границу. На стороне Германии выступили также Италия, Румыния, Финляндия и Венгрия.

На левом фланге группа армий «Север» под командованием Лееба перешла границу Восточной Пруссии и вторглась в Литву. На левом фланге центральной части фронта, восточнее Варшавы, группа армий «Центр» под командованием Бока начала мощное наступление по обе стороны выступа, который образовывал здесь фронт советских войск. На правом фланге центра оказалась стокилометровая полоса затишья, где немецкий поток войск разделялся западным краем Припятских болот. Справа группа армий «Юг» под командованием Рундштедта ринулась вперед в направлении Киева.

Основной удар немцы наносили на левом фланге центрального участка фронта. Здесь командующему группой армий «Центр» Боку была отведена ведущая роль.

Наступлению немецких войск противостояли войска приграничных округов: Ленинградского, Прибалтийского Особого, Западного Особого, Киевского Особого и Одесского военных округов. Приграничные округа 22–24 июня были преобразованы соответственно в Северный, Северо-Западный, Западный и Юго-Западный фронты и 9-ю Отдельную армию. 25 июня был создан Южный фронт.

Вследствие того, что война для Красной Армии началась без мобилизационного периода, штабы округов и армий вступили в войну лишь с наличными весьма ограниченными силами и средствами связи.

Отмобилизовать части связи приграничным военным округам, как это планировалось, не удалось. Не были отмобилизованы и части связи Народного комиссариата связи, на которые возлагались задачи по обеспечению основных связей Генерального штаба (Ставки Главного Командования) с фронтами и армиями, а также устройство обходов, строительство рокад и развертывание резервных узлов связи. Генеральный штаб (Ставка) своих частей связи не имел.