Последний поход «Новика»

Последний поход «Новика»
Юрий Федорович Шестёра

Исторические приключения (Вече)
14 сентября 1902 года новейший бронепалубный крейсер II класса «Новик» вышел из Кронштадта в поход на Дальний Восток. К этому времени отношения между Российской империей и Японией сильно обострились и требовалось в кратчайшие сроки обновить и усилить русскую тихоокеанскую эскадру. С первого же дня Русско-японской войны «Новик» принял активное участие в боевых действиях. За бой 27 января 1904 года под Порт-Артуром командира крейсера Н. О. Эссена наградили Золотой саблей с надписью «За храбрость», а двенадцать членов экипажа «Новика» получили Георгиевские кресты. 20 августа 1904 года крейсер был вынужден принять бой с японскими крейсерами «Цусима» и «Читосе». В ходе боя получил три попадания ниже и два выше ватерлинии. Чуть позже командир, ознакомившись с данными радиоперехвата о приближении японских кораблей, приказал затопить крейсер. И в 23 часа 30 минут у Корсаковского поста острова Сахалин крейсер лёг на грунт…

Юрий Шестера

Последний поход «Новика»

© Шестера Ю. Ф., 2015

© ООО «Издательство «Вече», 2015

* * *

Пролог

– Господа кадеты![1 - Кадет – воспитанник младших классов Морского корпуса.] Приказом директора Морского корпуса[2 - Морской корпус – привилегированное военно-морское учебное заведение России, готовившее для флота строевых корабельных офицеров.] вы переведены в старший класс с производством в чин гардемарина[3 - Гардемарин – воспитанник старшего класса Морского корпуса.]. Поздравляю вас, господа гардемарины, с этим знаменательным событием в вашей флотской службе!

– Ура-а-а! Ура-а-а! Ура-а-а!

По флотскому обычаю, троекратно и протяжно, с сияющими от счастья глазами, воодушевленно прокричали новоиспеченные гардемарины, среди которых был и Андрей, сын Петра Михайловича Чуркина. Еще бы! Ведь через каких-то неполных два года с учетом стажировки на кораблях на их плечи лягут столь долгожданные шитые золотом офицерские погоны… А это и относительная свобода, и финансовое благополучие, и соответствующее положение в обществе.

* * *

Флотский офицер в чине капитана 1-го ранга подошел к двери кабинета с латунной табличкой с надписью на ней: «Контр-адмирал Чуркин П. М., Товарищ председателя Морского технического комитета». Он улыбнулся и, постучав в дверь, открыл ее:

– Разрешите, ваше превосходительство?

Контр-адмирал встал из кресла за широким письменным столом. Его глаза радостно засветились:

– Проходите, проходите, Степан Осипович!

Он вышел из-за стола и крепко пожал руку посетителю. Затем пригласил присесть напротив себя за нешироким столом, перпендикулярно приставленным к письменному столу.

– Какими судьбами пожаловали ко мне, Степан Осипович?

– По случаю убытия в кругосветное плавание, Петр Михайлович.

Контр-адмирал удивленно приподнял брови.

– Я назначен начальником экспедиции на корвете[4 - Корвет – винтовое парусно-паровое судно второй половины XIX века водоизмещением 800–3500 тонн, со скоростью до 14 узлов, с 12–32 орудиями на верхней палубе.] «Витязь», – пояснил Макаров[5 - Макаров Степан Осипович (1848–1904) – русский флотоводец, океанограф, полярный исследователь, кораблестроитель, вице-адмирал. Родился в семье прапорщика флота, выслужившегося из солдат. В 1865 окончил морское училище в Николаевске-на-Амуре, в 1869 произведен в мичманы. В 1876 после перевода на Черноморский флот предложил оборудовать пароход «Великий князь Константин» для перевозки минных катеров в районы стоянки кораблей противника с целью их атаки, чем положил начало созданию миноносных кораблей и торпедных катеров. Во время Русско-турецкой войны 1877–1878 осуществил эту идею и провел ряд успешных атак турецких кораблей шестовыми минами, а также впервые использовал самодвижущуюся мину-торпеду Уайтхеда. В 1886–1889, командуя корветом «Витязь», совершил кругосветное плавание. В 90-х годах изобрел бронебойные наконечники (т. н. «наконечники Макарова») к артиллерийским снарядам, значительно увеличив их пробивную силу. В 1894–1896 совершил второе кругосветное путешествие. Выдвинул идею создания мощного ледокола для исследования Арктики и руководил постройкой ледокола «Ермак», совершив на нем два пробных арктических рейса. В 1897 опубликовал капитальный труд «Рассуждения по вопросам морской тактики», в котором изложил основы тактики парового броненосного флота. После начала Русско-японской войны 1904–1905 назначен командующим Тихоокеанской эскадрой. Успешно руководил действиями кораблей при обороне Порт-Артура, но вскоре погиб на эскадренном броненосце «Петропавловск», подорвавшемся на мине.]. – Дело в том, что Япония быстрыми темпами наращивает промышленное производство и, почувствовав силу, все чаще обращает свои взоры на Маньчжурию и Корею. А это, естественно, вступает в противоречие с устремлениями России в этом районе земного шара. Потому в целях демонстрации силы решено усилить морскую мощь Дальнего Востока посылкой туда только что построенного корабля первого ранга с дальнобойной артиллерией, коим и является корвет «Витязь».

– Следовательно, ваше кругосветное плавание не имеет чисто научных целей?

– Совершенно верно, Петр Михайлович. Морским министерством поставлена только одна задача: усовершенствовать морскую подготовку личного состава корабля. Поэтому средств на научную работу казной не отпущено. Тем не менее я намерен проводить гидрологические и метеорологические наблюдения по всему маршруту следования «Витязя», хотя, видимо, придется измерительные приборы изобретать и мастерить из подручных материалов, а иногда и покупать на собственные средства. Но ведь опыт-то есть!

– Вы имеете в виду исследование вами течений в проливе Босфор?

– Вы совершенно правы, Петр Михайлович. Когда после окончания Русско-турецкой войны я командовал стационером[6 - Стационер – иностранное судно, постоянно находящееся на стоянке в порту колонии или полуколонии, несущее полицейскую службу.] «Тамань», который находился в подчинении русского посольства в Константинополе, у меня было предостаточно времени для этого. Но серьезным препятствием в работе было то, что, по турецким портовым правилам, стоянка судов на фарватере не разрешалась. Поэтому, чтобы не вызывать подозрения турок, проявлявших особую бдительность в отношении русских кораблей, мы производили промеры и наблюдения на разных глубинах или в сумерки, или пользуясь прогулками и поездками русского посланника по рейду. Такая работа урывками представляла много неудобств, и я старался использовать малейшую возможность, чтобы работать на самом фарватере.

И вот однажды английский пароход, придя на рейд и не найдя свободной бочки[7 - Бочка – железный или стальной поплавок с металлическим кольцом, имеющий вид закупоренного цилиндра, стоящего на мертвом якоре, т. е. на постоянно положенным на грунт. Бочки устанавливаются на рейдах и в гаванях и служат для постановки на них кораблей и судов.], стал у той, у которой уже стояла «Тамань». Как командир военного корабля, я мог, конечно, не допустить этого. Но решил схитрить. Приказав немедленно развести пары, отошел от англичанина и стал на самой середине фарватера. Турки, разумеется, всполошились, но я заявил, что нет таких правил, чтобы у одной бочки становились два корабля, и поэтому я вынужден был сойти с места. Пока шли переговоры и для «Тамани» подыскивали другой «мертвый якорь», прошло пять дней. За это время мы произвели, стоя на фарватере, много серийных наблюдений над течениями, температурой и плотностью воды на разных глубинах.

– Прямо как в захватывающем приключенческом романе, – улыбнулся контр-адмирал.

– Похоже, Петр Михайлович, – улыбнулся и Макаров, а затем продолжил: – И после опубликования моей работы «Об обмене вод Черного и Средиземного морей», удостоенной в прошлом году премии Академии наук, я уже не могу отказаться от проведения подобных исследований во время предстоящего кругосветного плавания.

– От всей души поздравляю вас, Степан Осипович. Это вполне соответствует вашим устремлениям и способностям. Вначале по необходимости, разумеется, – улыбнулся адмирал, – вы отличились в войне с турками, применяя минные катера для подрыва турецких броненосных кораблей, а теперь вам предстоит стяжать лавры исследователя вод Мирового океана. Блестящая перспектива. Как мне представляется, никто из наших мореплавателей, да и не только наших, не занимался вплотную этими вопросами?

– Вы не совсем правы, Петр Михайлович. Конечно, большинство наших знаменитых капитанов начала нынешнего столетия, осуществляя кругосветные плавания, лишь эпизодически уделяли внимание этим вопросам, да и то, как правило, ограничиваясь метеорологическими наблюдениями. А вот программа научных работ, выполненных экипажем брига[8 - Бриг – двухмачтовое парусное военное судно с прямыми парусами, имел 10–24 пушки только на верхней палубе. Предназначался для крейсерской, разведывательной и посыльной службы.] «Рюрик» под командованием лейтенанта Коцебу[9 - Коцебу Отто Евстафьевич (1788–1846) – русский мореплаватель, капитан 1-го ранга. Участвовал в трех кругосветных плаваниях: в 1803–1806 на шлюпе «Надежда» под командой И. Ф. Крузенштерна, в 1815–1818 руководил морской экспедицией на бриге «Рюрик», в 1823–1826 на шлюпе «Предприятие» в руководимой им экспедиции. С 1830 – в отставке по болезни.], затрагивала все важнейшие вопросы метеорологии, гидрологии и гидрографии. Наблюдения же, проведенные русским академиком Ленцем[10 - Ленц Эмилий Христианович (1804–1865) – знаменитый русский физик, академик, профессор Петербургского университета, а впоследствии его ректор. Участвовал в кругосветном путешествии Коцебу на шлюпе «Предприятие». Результаты своих наблюдений, главный образом по океанографии, опубликовал в «Мемуарах Академии наук» за 1831 год. Известен своими замечательными работами по электромагнетизму и изучению теплового действия электрического тока.], сопровождавшим Коцебу уже во втором его кругосветном плавании на шлюпе[11 - Шлюп – трехмачтовое парусное военное судно с прямыми парусами на передних мачтах и косым – на кормовой. Имел 16–32 пушки. По размерам средний между корветом и бригом. Использовался с конца XVIII и до середины XIX вв. главным образом для научных и кругосветных плаваний.] «Предприятие», не только первые в хронологическом отношении, но первые и в качественном. Я ставлю их выше своих наблюдений и наблюдений «Челленджера»[12 - Справка – Первая мировая океанографическая экспедиция проходила с 1872 по 1876 год на борту английского фрегата «Челленджер».].

Кстати, мое внимание привлекла работа вашего деда Андрея Петровича Шувалова, почетного члена Петербургской академии наук, который во время кругосветного плавания на военном транспорте «Кроткий» под командой капитан-лейтенанта Врангеля[13 - Врангель Фердинанд Петрович (1797–1870) – русский мореплаватель, почетный член Петербургской АН (1855), барон, адмирал. В 1817–1819 участвовал в кругосветном плавании В. М. Головнина на шлюпе «Камчатка». В 1820–1824 возглавлял Колымский отряд экспедиции для поиска сев. земель. В 1825–1827 возглавлял кругосветную экспедицию на военном транспорте «Кроткий». В 1829–1835 главный правитель Русской Америки. С 1840 по 1849 директор Российско-американской компании. В 1855–1857 морской министр. Был противником продажи Аляски США.] проводил ежедневные гидрологические и метеорологические наблюдения по всему маршруту его движения. Во всяком случае, я уже заказал сделать выписки из шканечного журнала[14 - Шканечный журнал – современное название – вахтенный журнал. Книга, ведущаяся на кораблях с момента вступления их в строй и до исключения из списков действующего флота. Основной официальный документ, содержащий записи, которые отражают как повседневную, так и боевую жизни и деятельность корабля. Ведется вахтенным офицером.] «Кроткого», касающиеся этих наблюдений.

– Не скрою, что рад услышать от вас, Степан Осипович, о заслугах моего деда, именем которого очень дорожу. Ведь он достойно заменил мне отца, скоропостижно скончавшегося от желтой лихорадки в Бухаре, когда мне не было еще и трех лет от роду.

– Я был в курсе ваших семейных проблем, когда, еще будучи лейтенантом, проходил службу в отделе минного оружия Морского технического комитета, начальником которого вы были. У нас с вами сложились в то время довольно близкие отношения.

Контр-адмирал развел руками.

– Поэтому я чрезвычайно благодарен вашему деду, – продолжил капитан, – так как теперь можно будет, сравнивая его наблюдения и наблюдения других ученых с теми, что будут проводиться на «Витязе», сделать выводы об изменениях в гидрологии и метеорологии, произошедших более чем за полвека, или в отсутствии таковых. Но, как в свое время вы учили меня, отрицательный результат – тоже результат.

– У вас, Степан Осипович, всегда были прекрасные способности.

– Благодарю вас за столь лестный отзыв и за ваше благотворное влияние, – заметил и Макаров.

– За исключением, пожалуй, только бороды. Это ваше приобретение никоим образом не связано с моим влиянием. Не так ли, Степан Осипович?

– Совершенно верно, – несколько смущенно улыбнулся капитан 1-го ранга. – Это уже влияние некоторого поветрия в среде флотских офицеров, сложившегося в связи с их участием в кругосветных плаваниях. Стало считаться, что офицер, участвовавший хотя бы в одном кругосветном плавании, обязательно должен носить бороду. Своего рода отличительный признак, причастность, так сказать, к кругу избранных. А посему, как только мне сообщили о назначении меня руководителем кругосветной экспедиции, я, будучи уже командиром «Витязя», стал заранее отпускать бороду под стать «морским волкам», уже обошедшим земной шар под Андреевским флагом.

– Стало быть, я, судя по вашим словам, не отношусь к кругу избранных, совершивших кругосветное путешествие? – улыбнулся контр-адмирал, поглаживая свой гладко выбритый подбородок.

Макаров смутился:

– Видимо, у вас, Петр Михайлович, более трезвый взгляд на то поветрие в среде флотских офицеров, о котором я упомянул, что, на мой взгляд, делает вам честь.

– Спорное, конечно, утверждение, – усмехнулся тот, испытующе глянув на собеседника – уж не подхалимничает ли? Однако, увидев искренность в его глазах, напряженно устремленных на него, вынес свой окончательный вердикт: – Тем не менее должен отметить, что борода идет вам, Степан Осипович.

– Спасибо на добром слове, Петр Михайлович! Ведь я, честно говоря, несколько побаивался услышать от вас несколько иную оценку моего, как вы выразились, «приобретения».

Между ними были восстановлены отношения, которые сложились десять лет тому назад. Тем более что разница в их возрасте в шесть лет уже не имела сколь-нибудь существенного значения.

– От всей души поздравляю вас, Петр Михайлович, с орлами на погонах! – капитан 1-го ранга с уважением посмотрел на адмиральский погон с золотым плетением, украшенный черным двуглавым орлом, олицетворявшим герб Российской империи.

– Спасибо за поздравление, Степан Осипович! Но ведь и вам осталось сделать только один шаг до этих орлов.

– Вы оптимист, Петр Михайлович! «Оптимист в квадрате», как любил говорить один из преподавателей мореходного училища, – пояснил он. – Вы же знаете, что для этого нужен не просто шаг, а целый прыжок. Ведь это переход офицера в совершенно новое состояние.

– Зная ваши способности, я ничуть не сомневаюсь в том, что вы непременно перейдете в это новое состояние, Степан Осипович, – улыбнулся контр-адмирал. – Ведь за время нашей совместной службы вы должны были убедиться в том, что я редко ошибаюсь в своих предположениях. Не так ли?