Тайна красного иероглифа

– Как можно было перепутать простейший иероглиф? Да его даже первоклашка написал бы правильно. Справа маленькая чёрточка, она как бы символизирует правую часть груди, слева большая загогулина – левая часть груди, а сверху две чёрточки. Это сердечные удары: тук-тук, тук-тук.

– Тук-тук, – повторил Влад. – Кто там? Никого нет дома.

– Закрой рот! Это у тебя никого нет дома. – Полька схватилась за голову и застонала.

– Полин, не передёргивай, – я обнял Ермолаеву за плечи и попытался улыбнуться. – Меня, например больше интересует, почему эта фиговина расположена на стене, а не на полу.

– Не фиговина, а таинственный знак.

– Знак, знак, – быстро закивал я.

Вскоре в зале появился пухлый мужчина представившийся Алексеем Ивановичем. Выяснилось, что именно он соорудил декорацию с таинственным знаком. Полька начала обвинять Алексея Ивановича во всех смертных грехах.

– Хе-хе, – добродушно улыбался тот. – Я свою работу сделал, мне за неё не стыдно. А что с иероглифом не угадал, так это не ко мне претензии. Мне сказали, сделай круг из зеркальных лампочек и иероглиф внутри из красных светодиодов. А какой иероглиф, не уточняли.

– А вы можете его переделать?

– Не-е, – отмахнулся Алексей Иванович. – И не просите, и не уговаривайте. Я сегодня уезжаю, у меня отпуск, так что… Не-не… Ко мне никаких претензий, – повторил он. – Без обид.

Когда Полька засопела, Алексей Иванович принялся её уверять, что иероглифы похожи друг на друга, как братья близнецы, и не стоит ей убиваться из-за какой-то глупости.

Полинка в свою очередь стала разъяснять коротышке, что в сочетании с лишними чёрточками иероглиф полностью меняет смысл.

– У меня иероглиф означал «Сердце», и состоял он из четырёх символов. Четырёх! А вы какую-то решётку с крестом соорудили. Как теперь его трактовать?

– Переделывать не буду, тут возни часа на два, опять с проводкой возись, то да сё. Отвяжись, зануда.

Влад рассмеялся, Полинка сузила глаза и пнула ногой ни в чём неповинное сидение.

– Кругом одни враги, – прошептала она.

Меня продолжало волновать, почему знак на стене, а не на полу; спросив об этом у Алексея Ивановича, мы услышали:

– Знак вроде как на стене, а на самом-то деле он на полу. Ну-ка, – обратился он к Кирюхе. – Свет в зале выключи. А ты, – Алексей Иванович положил мне руку на плечо, – на сцену пока поднимись.

Какое-то время – секунд двадцать – в зале царил полумрак, я стоял на краю сцены, прислушивался к тишине; ребята перешёптывались внизу.

– Готовы? – крикнул Алексей Иванович.

– Всегда готовы! – ответил Влад.

– Тогда смотрите.

В следующее мгновение разом загорелись зеркальные лампочки, послышался слабый свист и в центре круга вспыхнул ярко-красный иероглиф.

– Круто! – сказала Кирюха.

– Иероглиф другой! – зло проговорила Полинка.

Стоя на сцене, я, наконец, догадался, в чём заключалась фишка. Светящийся таинственный знак зеркально отражался на полу (круг охватывал практически всю сцену целиком), а красный иероглиф мерцал и переливался, создавая иллюзию выпуклой формы.

Я оказался в центре круга, и готов поклясться, в тот момент, когда мне на лицо упали красные линии света, у меня перед глазами появилась странная картина. Я увидел высокие деревья с мощными густыми кронами, сквозь которые пробивался слабый солнечный свет. Земля была покрыта плотным мхом и лишайником, а среди них росли папоротники с красивыми пышными перистыми листьями. Я даже ощутил резкий своеобразный запах папоротника.

Когда Алексей Иванович выключил лампочки, всё прошло. Но с чего вдруг возникло это видение, что оно означало, какой скрытый смысл несло в себе, я, естественно, не мог знать. Потому и не сказал никому, что на миг будто бы выпал из реальности. Побоялся, решив, что моё откровение воспримется неверно и послужит поводом для нескончаемых шуток и подколок.

Из кинотеатра мы с Кирюхой, Лилей и Олегом пошли в кафе, потом заглянули в планетарий, но он был закрыт. Музей естествознания нас не заинтересовал, а вот в музее океанологии мы побывали с большим удовольствием.

Возвращаясь в корпус, встретили возбуждённого Влада, который рассказал, что за время нашего отсутствия он успел повредить ухо, «сломать» палец и натереть мозоль на ноге. Пожаловавшись на свои беды и спросив, почему мы не взяли его с собой, Влад вдруг выдал:

– Когда вы ушли, в зале уборщица появилась. Вредная тетка, со сцены меня согнала, из-за неё я палец сломал. Знаете, что сказала? Намекала, что кинотеатр находится в аномальной зоне. Прикиньте! Говорит, часто свет ни с того ни с сего отключается, батареи лопаются, во время просмотра фильмов техника ломается. А ещё, лично у неё постоянно болит голова, когда она в зале убирается и на сцену ступает. – Немного помолчав, Влад добавил: – Я ей верю. Сам чувствовал неприятные ощущения в затылке, пока по сцене шастал.

– Ты всегда что-нибудь неприятное чувствуешь, это не показатель.

Влад пожал плечами.

– Полинка с Настькой подрались, – выпалил он, поправив на носу очки. – Мы со Светкой их разнимали, меня толкнули… Серьёзный ушиб уха и, вроде… зуб шатается.

– Где они? – всполошилась Лиля.

– В номере. Да ты не паникуй, девчонки уже помирились, я вот чуть инвалидом не стал. Что смешного? Чего вы ржёте? Хватит уже! Да идите вы! – Влад сделал несколько шагов по направлению к входу и, поскользнувшись, упал.

– О-о-о, мой позвоночник! Помогите подняться. Дайте руку… Не бросайте меня одного, я замёрзну.

***

В половине первого Кирюха начал рассказывать историю о призраках. Свет он выключил, но добиться кромешной темноты не удалось – номер был залит серебристым лунным светом. Я лежал на спине, вполуха слушал Кирюху и смотрел на полную луну, большую, молочно-белую в обрамлении ярких звёзд, разбросанных по небу мерцающими точками. Одна звезда упала, я увидел, как она оставила на небе след, а через секунду он погас и звезда умерла. На небе сделалось меньше на одну звезду. Мне стало её жаль, я начал думать, куда она упала, и пожалел, что плохо знаком с астрономией. Решено, на днях обязательно пойду в планетарий, попытаюсь восполнить пробел в знаниях. И ребят с собой возьму. Наверняка они тоже не в курсе, куда падают звезды.

Я задал свой вопрос не вовремя, Кирюха как раз что-то говорил, про зловещий стон призрака, а тут я влез.

– Куда падают звёзды?

В номере повисла пауза. Потом Кирилл попросил меня умолкнуть. Влад поддакнул, заявив, что я, видите ли, своими глупостями нарушаю атмосферу. И только Олег тихо сказал:

– Падающая звезда это на самом деле метеор, он не имеет отношения к настоящим звездам. Созвездия – своих звёзд не теряют. А вещество, из которого состоит метеор, распыляется примерно на стокилометровой высоте и его частички медленно оседают на землю. Вроде так, если я правильно запомнил.

– Откуда ты это знаешь?

– Читал, – кратко ответил Олег, продолжив слушать Кирюхины ужасы.

Я был и удивлён, и поражён, и растерян. Всегда думал, что твёрдый троечник Олег не интересуется ничем кроме машин. На учёбу он забивал, предпочитая проводить свободное время с отцом в гараже и по сотому разу разбирать старенькую ауди. Ещё Олег любил ввязаться в какую-нибудь драку, иногда кулаки чесались настолько сильно, что провокатором многих потасовок становился он сам. Немногословный, нерасторопный на первый взгляд, с репутацией хулигана и заводилы, он на самом деле был хорошим другом. Мне казалось, я изучил Олега вдоль и поперёк, а выходит, нет. Уже второй раз он здорово меня удивляет. Летом, написав очень даже неплохой рассказ, и сейчас, дав ответ на мой вопрос о падающих звёздах, Олег как будто осмелился на время открыться. Показать себя настоящего, не молчаливого, немного сурового парня, а способного, но почему-то стесняющегося своих способностей человека.

Кирюха умолк. Его история подошла к концу. Влад вскочил с кровати и включил свет.

– Блин, зачем ты это сделал? Выключи! – Олег зажмурил глаза.

– Влад, ну чего ты делаешь? – я накрыл лицо одеялом. – Выключи свет!

– Мне надо поесть, подождите, шоколадку найду и выключу. Офигеть, Кирюх, а чего призраки действительно за ним приходили? Жесть! Куда я шоколадку положил, а-а, я её днём съел. А есть хочется. Я бы на месте того парня никогда домой не вернулся. У кого-нибудь есть жвачка?