Рок. Зыбь времени. Книга 5. Том 1. Выбор грядущего

Глаза Тагона выказали торжество моментом, коим он явно гордился.

– …Дочь Титея, жена Гасдурбала Гикета, совершила путешествие и скорее всего будет совершать такие же, по «зову» именно этого Орла! Именно Орёл, как-то появляется у неё на глазах… и она, таким образом, видит и понимает, что её ждут! Именно, после этого она совершила своё путешествие – орёл, сказали мне служащие в доме Гасдурбала, кружил два дня над их домом.

Тагон облегчённо выдохнул, как будто после бега.

– Теперь, после всего… я «пораскинул мозгами» и смог сделать для себя несколько выводов. Те, скелеты зверей с разорванными пастями и наваленные в лесу, говорят мне, что не только мы с тобой проявляем интерес к тем местам! «Кто-то» ещё слишком любопытен… Что их туда манит? Мне не ясно. Но они туда ходят с заявной «охотой». Несмотря на гибель таких, как они… Просто лезут, как крысы… и этим, будят какие-то, тайные, непонятные силы, кои рвут их на части… Здесь, сокрыто то, что мне не открывается. Тайна. Но… честно, предложи ты мне новое путешествие туда – я не соглашусь! Мне хватит одного. Я знаю повадки зверей. Они тремя вёрстами обойдут место, где чувствуют опасность. А здесь… идёт скрытая глазу война… Война не наша… И лезть в неё, нет необходимости. А Зоя имеет связь с ушедшим Родом Отца, через тех, кто остался в тех местах. Я думаю, тебе надо это выяснить, спросив об этом напрямую у Гасдурбала. Он ответит. А Ферон, был нужен для безопасного провода Зои и её стражей до границ этого леса. Далее, она попадает в царство тех сил, кои и обеспечивают ей безопасность. Вот всё, что я выяснил, Теоптолем.

Тагон замолчал, прищурившись… Молчал какое-то время и Теоптолем. Наконец, он, закончив размышление, произнёс:

– Я так понимаю, твой вывод Тагон – Гасдурбал полностью доверяет Ферону!

– Абсолютно. Это так. Твои подозрения, что Гасдурбал поведёт тонкую игру против Ферона, пользуясь своим даром политика, полностью не подтвердилась. Ты правильно сделал, что поручил именно мне заняться выяснением этого. Другие бы, сделали это не так «чисто». И это бы повредило делу. Никакого злого умысла против Ферона у Гасдурбала нет. Какой здравомыслящий человек, поручит безопасность жены тому, против кого ведёт тайную войну? Это абсурд. Никакими кознями их отношения к друг другу не пахнут.

– Я рад, что мои сомнения развеяны по ветру. Хорошо. – Теоптолем махнул рукой. – И… мы, теперь, знаем, что отец Зои оставил ей тайных союзников. Но жаль не удалось выяснить, что это именно «они».

Тагон улыбнулся.

– В Тарраконе, откуда я родом, говорят: «Если дневной Свет, пытаться подсвечивать огнём факела или лампы, то ничего, кроме затуманивания, затемнения, вызванного дымом от этих „световых приборов“ не добиться!» Поездки Зои не тайные. Они происходят не под покровом тьмы. Она их делает раз в три месяца. Три раза в год. В Бейлът, элътъ, тайлът (Ъ – краткая «о», «ер» – имеет образ – выполнения действия, «сотворяша». Стоящая в конце, обозначает «твёрдость». Авт.) Гасдурбал же беспокоится о её пути, только до определённого рубежа, места. Далее, безопасностью занимаются те, кто ожидают её. Но не следует лезть со своим «факелом» к Солнцу! Ничего, кроме, ожога не получишь! – Тагон прямо взглянул на Теоптолема, – Я знаю, почему ты, решил выяснить причину поездки Зои. Ганнибал каким-то образом связан с этим. Он проявляет предвзятость к Ферону, чувствуя в нём соперника… К тому же Ферон старше его на тринадцать лет… и это рождает в нём опасения, что пост Стратега армии дадут не ему. Ферону сейчас 33. Самое время проявлять талант полководца. Сакральный возраст. Возраст походов Гамилькара к Метапонту и Кротону. Знаешь, что я скажу тебе, Теоптолем? – Тагон стал говорить твёрдо. – Ты пошли меня в окружение Ганнибала. Мне кажется, пора выяснить тех, кто нашёптывает ему на ухо не совсем правильные выводы. Может оказаться, что в окружение Ганнибала затесался ещё один предатель, каким оказался Хост. Он молод и легко попадёт под влияние опытного интригана, нашего тайного врага. Прошло несколько месяцев со дня смерти его отца. Убыл тот, кого я знавал под именем Киферона. Он имел на Ганнибала огромное влияние. Как отец. Но, со дня его отъезда… Ганнибал изменился. Его тяга во всём опережать всех, становится очевидной. Что-то, или кто-то толкает его к этому. Отсюда и его осложнения с Фероном. Он не хочет, чтобы тот управлял сухопутными корпусами армии. И я думаю, что кто-то нашёптывает ему, что армия потянется к Ферону и… этим ослабнет позиция самого Гасдурбала, как Протектора. Это, несомненно.

После того, как Тагон замолчал, Теоптолем не отводящий взгляда от прямых глаз Тагона, ответил:

– Ты правильно понял мои мысли, Тагон. Подметил почти всё. И правильно наметил направление следующих моих шагов. Отправляйся к ставке Ганнибала. Присмотрись к его окружению… Всё ли в нём чисто. Я знаю, что он встречался с Зоей. Зачем? Вернёшься, через месяц. Тогда и сделаем выводы.

Тагон кивнул.

– Я понял, Стратег. Где мне остановиться?

– В окружении Гетулика Сарбона.

Тагон, молча, развернулся и вышел.

Теоптолем снова повернулся к огню. Теперь он потянулся к чаше, коя стояла на столе. Взял её в руку. В раздумье глотнул из неё… Его глаза не моргали, смотря на огонь…

«-… Свет скрыл свой путь… посмотрим на пути Тьмы…»

Мысли его понеслись в ином направлении…

Глава 2

Заросли стали гуще и суше. Вождь, остановившись, не спеша поводил глазами, выискивая какой-либо подвох в прибрежных зарослях. О чём думал он, водя своими тёмно-серыми глазами останется тайной… Его загривок шерсти приподнялся и немного выдавал дрожь в его теле… На его боку присутствовала кровь. Кровь не принадлежала его телу. Это была чужая кровь. Кровь его сородича. Он, благодаря опыту и ловкости, не получил в предыдущей схватке никакого ранения. Но кровь тех, кого он вёл в этот лес за собой, уже засыхала на его боках… В неистовстве схватки, она долетела и до него, повисая густыми, тягучими стёками на его шерсти…

Зверь ощерился, показывая огромные, острейшие клыки. В прежней схватке они должны были добраться до глотки противника… но… схватка закончилась не в их пользу и потеряв часть «стаи», кою он «взращивал и обучал», он – Вожак сам подал вопль о отступлении. Он увёл, в гущу кустов, выживших в схватке… Но, теперь, стало ясно, что противник, вновь оказался и зорче, и хитрее… И несмотря на то, что время нападение было выбрано в предрассветных часах, когда ненавистное Солнце, ещё не выпустило своих щупалец обжигающего света, их ждали…

Зверь оглядел оставшихся подле него… и ощерился снова… оголяя клыки. Все, кто остался с ним, были с ним одинакового роста и мощи. Они шли на охоту и казалось легко справились бы с теми, против кого выдвинулись сюда. Против кого их послали. Но, всё оказалось по-другому, противник был опытнее их. И не слабее… Вожак, зарычав, оглядел своих соседей – все они мощью не уступали ему, но вот опыта и той, животной «злости» им явно не хватало… Этого у них было не столько, сколько накопил он… за годы своего взросления… Поэтому, несмотря на свой рост, они боялись его, зная, что из-за неудачи, коя «поджидала» их в рощице, он может сорвать своё «зло» на ком-нибудь из своей «стаи», задрав в ярости любого из них… Зверюги, увидев его оскал, поспешили встать у него за спиной, дабы не стать «жертвой», вдруг, родившейся в нём ярости.

Но зверь, в этот раз, был озабочен чем-то иным. Его холка, выдавала это. Он прощупывал взглядом расположенные перед ним заросли, а шерсть то поднималась на ней… то опускалась…

Вожак не спешил… Он вспоминал…, что когда-то… давно, у него было иное тело. Не такое… более совершенное… Он знал, что «то», что с ним случилось… произошло… было не случайностью… Эта была кара. Кара за злость, кою проявил он… в той, другой жизни… За «То», что он собрал, вобрал в себя, в ту, свою предыдущую жизнь… Он пытался вспомнить её…

Жизнь, в коей не было света… Он не искал его там… и вот… его нет и здесь… в этой жизни… Он знал виновных в этом… вернее виновного. И ненавидел его всеми фибрами своей звериной души… Ненавидел себя… Но… вторая его сторона… тоже пылала ненавистью. Она тоже искала и нашла виновного в этом его воплощении… И им, этим виновным, был… тот самый Свет. И его вторая половина сознания люто ненавидела его. Во тьме ночи, она всегда восхвалял невидимую Луну… пела ей песни, даже глядя на её неполный лик. Посвящала ей оды… обращаясь к её провозглашённой святости. К её холодному, безжизненному взгляду скрытого половиной рога мрака. Но… когда она вся становилась залитой светом, и своим полным ликом отражала его на землю, правда сначала разбавив холодом, боль от этого «бурлила» в нём… Колола иглами всё его существо… Как же он, а вернее его половина сознания, коя сейчас контролировала его, ненавидела этот Свет… и он… выл… выл… выл… а, потом, выходил мстить… Мстить всему и всем. Всем, кто под этим светом живёт, пасётся, питается, размножается, созидает… растит приплод… Но… самая главная его ненависть была направлена к тем, кто за этим Светом и за всем, что рождено под ним, присматривает… Приглядывает… оставаясь незамеченным. Этих… он чуял издалека. И знал их границы нахождения. Его холка, каким-то образом чувствовала это и всегда выдавала их невидимое присутствие – поднимаясь и вставая «дыбом»… Но… Почему-то, вслед за ненавистью, всегда приходил страх. Страх… быть убитым… Убитым снова… Убитым опять… Убитым чтобы снова… родиться в этом световом мире… получив тело с проклятой шерстью… И тогда всё менялось в нём… Он, в себе, обращался к тому, кто осел в нём давно… и рычал на него, не имея возможности загрызть… задавить, уничтожить… Он скалился на него, а его соседи принимали это за гнев на них… Он, знал, что этим… его новым «шерстяным» рождением Свет как бы смеётся над тем вторым, «сидящим» в нём… над его яростью, ненавистью, жестокостью… Ведь, те, кого он убивал… имели возможность «проявиться» в приРоде в новом воплощении… получить иное тело. И пойти… дальше… по лестнице живы… Или же совсем проявиться в Роду… Ведь, это его КОН… Кон, который оставляет их… за своей чертой… Света… из-за того, кто влез в него, когда-то… А вернее, он сам пустил его… проявив… слабость находящимся рядом с ним сущностям… Так как они, были всего лишь инструментом для того или тех, к числу которых принадлежит тот, кто сидит в нём. А сами, к кому принадлежит тот, кто сидит в нём, здесь появились непрошено… нарушив вселенский закон… Вожаку вновь захотелось взвыть… ведь выхода из того «тупика» в который его завели нет!.. Нет! И эта боль растерзала его сущность… Из его глотки вырвался скулящий вопль!.. И соседние звери, ощерились в ответ на него… не понимая его происхождения… Он, вновь был уколот тем, кто почувствовал его размышления… Ненависть, выпущенная из бездонного сосуда, который находился в том, кто сидит в нём, разлилась по его телу… Шерсть вздыбилась… Он вдруг захотел мстить… Месть… Месть за всё… Рвать, грызть, упиваться кровью… вот что забурлило в нём с новой силой, делая его самому себе чужим, озверевшим к свету… Он не в силах, что-либо противопоставить этому зловонному, разлитому сосуду в себе, противиться возникающей ярости, вновь ощерился, выказывая того, кому привыкла подчиняться вся «стая»… Он поднял взгляд на луну, коя предательски наполнилась Светом, который и расшевелил все эти воспоминания и размышления в нём… и, вдруг, понял для себя «что-то». Это «что-то» промелькнуло в его зверином мозгу… и изменило все его… планы. Он, обозначил границы Кона и себя, около него… Он понял… что Свет и есть его СОЮЗНИК. И что он, всё это время, был так слеп, так долго не понимал этого… считая его врагом… А ВРАГ, настоящий враг-то в нём… и от него… надо избавляться. Вожак скосил глаза на стаю… Звери ждали его решения, поджимая хвосты… когда встречались с его взглядом ярости… Теперь, он видел всю их «ущербность», хотя сам, раньше, по приказу того, кто в нём сидит, готовил их… тренировал… Он, теперь, понимал, что в границах Кона, они все станут трусливыми и… БЕЗсильными против него… КОНА… Осознав весь план Света, он вдруг, почувствовав приближение смертного БОЯ, впервые почувствовав невероятную ОТВАГУ перед ним… Его просто рвало от прилива этого НЕЗНАКОМОГО, до этого, чувства… Вожак оскалился, подавшись вперёд… он знал, из тех, кто сейчас идёт с ним не выживет ни один… Но… все родятся… вновь в шерсти… Но не ОН… Он решил избавить себя от того, кто воздвиг храм Тьме в его теле и… звериной душе… Он вновь взглянул на Светлую Луну… осознавая, что и Луна в предыдущих его жизнях играла немалую роль… Он, теперь, уже с умыслом, пуская в себя ярость ненависти внутренней тьмы, сам налился отвагой Света, отражённого глупой Луной… Он решился…

Зверь пошевелил ушами и издал яростный рык. Он сделал длинный прыжок в сторону впереди расположенной чащи, не оглядываясь назад на стаю. Стая стояла на месте… понимая – Вожак пробует тропу. Он, чувствовал взгляды тех, «кто» сидел внутри этой молодёжи… Они проверяли его. И он старался… старался изо всех сил. Он чувствовал «их» своей холкой…

Ворвавшись в гущу чащи, он вспомнил, как они вышли на след тех, кого должны были растерзать… Их привёл сюда чёрный волк следопыт… коего вела луна… Сейчас, его уже нет… Он остался там… под копытами того Сохатого… поднявшего на рога многих из них… Кто будет сейчас… он не знал… Но… ему надо было исполнить весь свой план. Вожак, оказавшись в роще… застыл на месте… вслушиваясь в мрак зарослей… В ней не пели даже птицы. Но, это не насторожило Вожака, а наоборот успокоило… Птицы не есть их союзники и скорее выдадут их присутствие, чем поприветствуют своим пением… Зверь, потянув носом воздух, обострил своё обоняние… Вспоминая при этом… что ранее, когда-то давным-давно, не имел таких способностей… От этого наваждения воспоминаний, в нём появилось чувство досады. Он уловил мысль, что КОН, тогда забрал могущество того, другого тела… и дал лишь «пасть»…со всеми атрибутами существа, в кое он воплотился, теряя связь со Светом… Он, уловил, также и воспоминания о том, что более всего любил в той прежней жизни… Воздух рощи навивал эти воспоминания… или в этом была виновата осветлённая луна, он не понял… Но… похоже, он уловил это, когда «проявил» те же чувства кои управляли им в другом, «начальном» воплощении, до того, как он попал в стаю. В коей очутился позже… Жадность… Властность… Стремление к лидерству… в жизни… или в стае… Значит, он желал быть таким и там… там, откуда его «попросили»… Зверь встряхнул головой, пытаясь избавиться от воспоминаний и… выполнить все свои инстинкты… ради своего, вдруг, появившегося плана. Он уловил, почуял опасность… но, не здесь, не в роще… Он вспомнил те чувства, кои властвовали в нём после оставления прежнего места схватки… и сравнив их, понял, что надо двигаться далее… перебарывая страх…

Зверь, издал, едва уловимый звериным слухом рык, призывая к себе стаю. Послав этот, неуловимый для слуха других существ, сигнал, он вильнул хвостом, снова опуская его к земле… Вот, вся оставшаяся после схватки стая, окружила его. Зверь, мгновенно, побежал вдоль берега ручья, который хорошо «прослушал», ожидая стаю… Чтобы выполнить план и «выжить» на этот раз, он заглушил в себе все воспоминания…

Вода в ручье громко бурлила в своих бурунах, ударяясь во множество торчащих из воды, крупных округлых камней, разбивая свои молекулы на более короткое их построение… короткое, но более жизненесущее… Зверь, приблизившись к берегу, опустил голову и стал пить… из этой жизнеродящей струи… Вслед за ним, это же стали делать многие другие звери стаи. Чувство жажды, после перенесённого, осушило внутренности многих…

Вожак пил, не выключая своих звериных инстинктов, дабы не пропустить то, что могло спасти его… Вслушиваясь в себя, в гущу растительности, дабы не пропустить то, что вызывало у него чувство тревоги… Стая, доверяя своему Вожаку, верила, что он выведет их, как вывел от западни, в кою они угодили совсем недавно… Сквозь густые кроны деревьев, они видели, что небо над ними стало светлеть… Солнце приближалось к точке своего Восхождения… Стая, почувствовала себя в безопасности…

Внезапно, над ними, в просветах крон деревьев, пронеслась крупная тень… с призывным криком… Стая заметила, как холка Вожака поднялась, вставая дыбом, принимая «боевое» положение и заставляя его оторваться от воды и поднять голову вверх… Вожак, почувствовал, как его сердцебиение учащается, а ноги «затекают» предчувствием схватки… Он изменил положение своего хвоста, создавая из него балласт более крепкого положения на земле тела зверя в схватке. Стая поняла, схватка неизбежна. Вожак резко развернулся от берега, будто выискивая направление скорого появления врага. Он понимал, что у берега стая находится в западне и его скоро обвинят в этом молодые звери… почуяв подвох… Глаза зверей стаи налились кровью… как и его… Он испытывал странное возбуждение и его звериный взгляд целый миг блуждал по зарослям берега… Он почувствовал ногами вибрацию земли, от того «кто» пришёл по ней по их следам… Если он пришёл один?

Эта мысль была последней, после которой он взял старт движению, совершив огромный прыжок, пытаясь минуть тот молодняк леса, который был у стаи сбоку… пытаясь минуть тот молодняк леса, который был у стаи сбоку… Но, в этот момент, ломая ветви и тонкие стволы молодняка, из него, снова, появился огромный лось с окровавленными рогами и остатками шерсти на них…

Всё изменилось в сиг. Стая поняла, что их выследил тот, кто мелькал меж крон деревьев. Вожак, издав яростный рык, первым бросился на врага, стараясь обежать его сбоку… Этим он подал сигнал для атаки всей стае. Другие звери, не менее в росте, чем он, прыгнули на лося с правого бока, оскаливая свои ненасытные пасти… Лось, приподнявшись, ударом мощных рогов, придавил нескольких из них, переломав им хребты… Одновременно, Сохатый, разворачиваясь, взбрыкнул задними ногами и… отбил прыжки двух зверей, прыгнувших на него с другой стороны… Одним из тех, кто получил эти ужасающие по силе удары копытами, был и Вожак. Вожак, взвизгнув, отлетел на несколько саженей от схватки… Второй зверь, упал рядом с ним… с разбитой, как яйцо, головой и не двигался… Вожак, тряс головой, приходя в себя…

Когда он, уняв «движение земли», взглянул на схватку… то в нём возникли иные чувства… Он понял, что продолжать её нет смысла… ибо Сохатый растерзал рогами всех, на кого более всего надеялся он… Под его копытами лежало уже шесть тел… Лось, шёл на всю остальную стаю опустив свои рога, твёрдой поступью… Часть стаи, обежала его с тыла и ринулась в атаку… Но, Сохатый, резким движение, будто у него на его хвосте были глаза, с необыкновенной скоростью развернулся и… поймал прыгнувшие тела зверей на рога… Сделав разворот обратно, он разбросал тела зверей в стороны, как сноп соломы… Несколько тел осталось лежать в тех местах, где приземлились после этого невероятного полёта… Стая, поджав хвосты, бросилась к своему Вожаку… Вожак, подавая пример, бросился к Сохатому, который приближался с припущенной к земле головой… но стая не сдвинулась с места… скуля и огрызаясь на его призыв. Вожак, выразив своим рычанием презрение… бросился на Сохатого второй раз… Бросился один… Он решил сделать перед прыжком зигзаг обманных движений и повиснуть на крутой шее Сохатого, защёлкнув «капкан» своих стальных челюстей…

Но произошло невероятное… Сохатый, не понимая с какой стороны, зверь совершит прыжок, запутанный его вихревыми бросками из стороны в сторону, молниеносно, мотнул головой и в полёте, сшиб прыжок Вожака в сторону… Тот отлетев в боковую сторону на расстояние пары косых саженей, несколько раз перевернулся, взвизгивая от боли… и остановился только, ударившись о ствол дуба, растущего здесь… Стая, скуля и взвизгивая, металась на месте, не решаясь вступить в схватку или бросив Вожака, спасаться бегством… Даже, самые бывалые из оставшихся не знали, как выбрать путь не попасть в новую западню… Но, в этот момент, Вожак снова поднялся…

Он, мотая головой, шёл на Сохатого, как будто, решив принять смерть или победить… Это подстегнуло тех членов стаи, кои наблюдали за противоборством со стороны на новую атаку, придавая им мужества от поведения их Вожака… Сохатого снова окружили со всех сторон…

Вот, по неуловимому сигналу Вожака, стая бросилась на лося со всех сторон… Эта третья атака, с участием Вожака, принесла результат. Сохатый, хоть и снова поймал рогами и разбросал часть стаи в полёте прыжков и ударив своими копытами, тех кто оказался у него позади, всё же пропустил тех, кто ринулся на него сбоку… Несколько зубастых зверей, в числе их и сам Вожак, повисли у него на боках и шее… Эта третья атака, давала стае надежду на победу, потому что часть тех, кто отлетел от ударов рогов и копыт, могли вернуться в схватку… Но, здесь произошло странное?!

Вожак разжал свои челюсти и освободился от Сохатого, на боку которого висел… Один из рогов, коими махал лось, нестерпимо больно задел его бок. Боль была таковой, что инстинктивно челюсть зверя разжалась от скул… Чудо, помогло ему избежать огромных копыт, кои взрыхлили землю, где только что он упал на землю… Вожак отскочил в сторону, чувствую боль и отчаянье… Но… Сохатый не бросился на него… Он резко, замотал головой, раня и сбрасывая с себя тех зверей, кои повисли на его теле… и в это же мгновение бросился на тех, кто, видя успех предыдущей атаки, вновь попытались окружать его… От его рогов, вновь, взвились вверх тела нескольких зверей стаи… Они, скуля и воя, перелетели к спускающимся толстым ветвям дуба и несколько раз ударившись о них в падении, упали наземь, визжа от боли… Атака остальной стаи стала уже нереальной – видя гибель многих и ранение Вожака, стая попятилась назад… В это время, на них, сбивая многих с ног, упали последние, кого Сохатый своими рогами, как совком, собрал и бросил вперёд себя, очередной раз мотнув мощной шеей…

Вожак, не чуя боли, вновь ощерился на лося – шерсть его встала дыбом, хотя уже к этому времени была вся в его крови. Из кустов, появились те звери, кои совершили нападение с ним и получившие удары копытами задних ног лося. Вожак рыкнул на них, заставляя забыть про боль и собраться… Число готовившихся к новому нападению оказалось равным шести. Звери, немного разойдясь, решили совершить нападение в тот момент, когда Сохатый снова рванёт на них? как сделал это совсем недавно, когда разбросал, только двинувшуюся вперёд стаю. Сохатый тяжело дышал… раздувая свои ноздри… всё же беспрерывная схватка стала выматывать его. Вожак, поняв это, подал знак своим собратьям готовиться к последней схватке, ощерившись на лося и чуть поменяв положение своего тела. Самые стойкие, поняв его, вновь стали медленно обходить Сохатого, но не совершая нападения…

Лось, вдруг, применил совсем иной приём – он резко отпрянул назад и…в этом своём движении, раздавил копытами двух серых зверей, кои выползли, из-под ветвистого дуба и встав на ещё дрожащие ноги, имели желание отдалиться от схватки… Это его действие спровоцировало нападение всей Стаи. Даже те, кто находился за спинами тех, кто готовил нападение вместе с Вожаком, зарычав, бросились вперёд, горя мщением…

Вожак, не отреагировал на их рывок… Всё произошло в миг… как только они оказались в радиусе действий рогов Сохатого, тот с шагом вперёд, резко мотнул шеей и разбросал тех, кто оказался в векторе этой внезапной атаки… Стая в очередной раз оказалась разбросанной в разные стороны. Послышался визгливые стоны её членов и скулёж раненых… Этот скулящий вой полностью растворил в себе охоту нападения тех, кто готовился к схватке с Вожаком… Они подбежали к нему, подавая знаки Стаи, кои говорили, что пора отступать…

В этот момент, появилась ещё одна Стая серых зубастых Зверей. Их вёл такой же матёрый зверь, что и Вожак. Но… Эта Стая, не останавливаясь пронеслась мимо схватки… метнувшись в открывшийся проём меж дубом и расположенным впереди краем оврага, к коему до этого преградил путь Сохатый. Те звери, кои пытались сражаться вместе с Вожаком, бросились за новым Вожатым Зверем, появившейся второй Стаи… Вожак взревел яростью, взглянув на своих членов стаи и… того второго Вожака. Тот, оскалился в ответ, оголив кровавые огромные резцы и клыки и, едва оглянувшись, скрылся в овраге…

Вожак почувствовал боль… Боль… но не от раны. Он удивился этому. Такую боль он ещё не испытывал. Её эпицентр находился не на раненом боку… а в груди… под рёбрами! Этот эпицентр бил, «барабанил» его изнутри чем-то острым… Заставлял испытывать муку бессилия и… презрения к трусам, уклоняющимся от выбранного им «смертного боя»… Он знал всё о голоде, жажде, сне, тяге к совокуплениям с молодыми самками стаи… А о том, что у него есть в груди такой «источник боли» не знал?! Раньше он почему-то не давал о себе знать… спал… Он, теперь понял, что тот, кто сидел в нём, слышал только «позывы» Луны. Даже, когда она была невидима. Да, именно в этот момент, он их более всего слышал… чувствовал… подчинялся им. Сейчас, неизвестное тело или орган в нём, что бился стремительным боем, заставил его бросится за тем, кто увёл его Стаю… позабыв о Сохатом.

Вожак сорвался с места, сделав огромный прыжок по направлению оврага, где уже скрылась почти вся его оставшаяся Стая. Этот его прыжок, дал ему возможность избежать того «пространственного» оружия Сохатого, коим он вновь воспользовался, совершив рывок в направлении оврага… Вожак и последние его сородичи по Стае оказались в безопасности… и неслись во всю мочь от места второй схватки…

Сдвоенная Стая неслась по дну оврага, перепрыгивая участки неровностей дна… Этот овраг стал для них спасением от гибели… Гибели, кою они приготовили другим, пробравшись сюда… и пробравшись в закрытые места, ждали свои жертвы… Ждали, предвкушали… но дождались иного…

Овраг был заращен по своим краям густотой кустарника и скрывал их «отступление» от того, кто свысока следил за ними… Там позади ещё был слышен визг, тех, кто не успел прорваться в спасительный овраг и погибал под копытами Сохатого… Но, это не заботило членов Стаи и того, нового появившегося Вожака. Стая, подчинившись ему, не сбавляя скорости, перемещалась к точке, где новый Вожатый наметил её выход на поверхность… Овраг повернул вправо и Вожатый повёл стаю дальше по нему… Гибель части зверей не заботила его… Костяк Стаи сохранён и… остальное не важно… будут созданы новые… А он, поведёт их на новые задания… на новые убийства… ведь, он не есть зверь, он, намного, могущественнее зверя…

В этот момент, что-то большое и «серое» догнало Вожатого и совершив молниеносный прыжок, вцепилось в его глотку…

Вожак, совершив чудо в скорости, догнал того, кто привёл их на гибель, а сам решил спастись… Он, вновь прыгнув, оказался сбоку своего соперника и лязгнув своими скулами пасти, вцепился в его жёсткую, почему-то, горячую шкуру…

Стая, в недоумении, остановилась, смотря на смертельную схватку своих Вожаков, решивших закончить свой спор лидерства в ней… Клубок серых зверей, блестя яростью глаз и краснотой своих пастей, рвали друг друга на глазах всей Стаи… Но к концу первого временного отрезка схватки, стало заметно преимущество того, кто вторым появился на месте схватки с Сохатым и не стал в ней участвовать…