«Молодая Россия». Вариации на тему национализма в маршах эпохи

Гоголь: «Государь приобретает тот всемогущий голос любви, который один только может быть доступен разболевшемуся человечеству и которого прикосновение будет не жестоко его ранам, который один может только внести примирение во все сословия и обратить их в стройный оркестр государства»

.

Белинский: «Один великий царь освободил Россию от татар и соединил ее разрозненные члены, другой – еще больший – ввел ее в сферу новой обширнейшей жизни… Всякий шаг вперед русского народа, каждый момент развития его жизни всегда был актом царской власти»

.

Чернышевский: «Я думаю, что единственная и возможно лучшая форма правления есть диктатура или лучше наследственная неограниченная монархия, но которая понимала бы свое назначение, что она должна стоять выше всех классов и, собственно, создана для покровительства утесняемым, а утесняемые – это низший класс, земледельцы и работники, и поэтому монархия должна искренне стоять за них, поставить себя главою их и защитницею их интересов».

Гоголь: «Знаю, подло завелось теперь в земле нашей… свой со своим не хочет говорить, свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке… Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся в саже и поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства; и проснется оно когда-нибудь, – и ударится он, горемычный, об полы руками, схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело»

.

Все эти цитаты без аргументов, подаваемые под рубрикой «Русский царь освободит трудящихся (какое удивительное начало! – В. К.) от ига красных и золотых (читай: еврейских. – В. К.) паразитов», преследовали и другую – непрямую – цель: показать молодежи, что ее «отцы», так старательно отвращающие ее от младороссов во имя любви к родине, были теми, кто «промотал» самодержавную, органическую в своем бытии Россию.

Николай II был расстрелян, но… «император умер. Да здравствует император!» В эмиграции им стал великий князь Кирилл Владимирович. Монарх без страны, но со своим Двором.

Монарх без подданных, но считавший русский народ своим, уже принадлежал к новому – если можно так выразиться – поколению российских «самодержцев», признававших то, что случилось с его страной de facto, но отнюдь не de jure.

С точки зрения некоторых исследователей, его права на престол были сомнительны, но для многих своих современников он был «государем в изгнании».

Однако для иных «стариков» были характерны и такие признания: «Все Романовы, – писал из Лондона один из видных дипломатов старой России Е. В. Саблин в 1934 г. своему коллеге В. А. Маклакову, – ныне потухли, угасли, и никакого значения они не имеют… Я люблю вот этих несчастных Романовых, как я люблю гравюры старого Петербурга, Москвы… Никаких расчетов я на них не строю, богатых милостей не ожидаю, но когда Кирилл… будет покидать Лондон, я надену цилиндр и поеду на вокзал пожелать ему счастливого пути. Это не будет политическим жестом, а просто актом элементарной вежливости»

.

И еще из переписки Саблина с Маклаковым: «Я сам… сторонник конституционной монархии на манер здешней, в Англии. Государственный строй будущей свободной России рисуется мне строем Союза Народов Государства Российского. Возможно ли в будущем не предоставить малороссам, грузинам, азербайджанцам, армянам и другим народам, народцам и племенам империи полной возможности устраивать свои собственные внутренние и хозяйственные дела так, как они сами этого разумно пожелают, при оставлении за центральным имперским правительством лишь сферы внешних сношений, организации вооруженных сил и финансов. Было бы величайшим несчастьем для всех народов империи, если бы в результате не в меру заостренных националистических устремлений проявлялись такие сепаратизмы, которые повлекли бы за собой новые междоусобные войны и разорения и в которые неминуемо вмешались бы так наз. [ываемые] иностранные интересы, в той или иной степени или форме стоящие за нашими сепаратизмами. Вот почему так важно предвосхитить такую Россию, такую империю, которая стала бы заманчивой мечтой для всех входящих в ее состав частей… И вот с этой точки зрения мне думается, что без монархии тут не обойтись. Я боюсь, что уничтожение Сталина имеет больше шансов привести нас к расчленительному процессу и хаосу, чем к Романовым, заграницей, извините за выражение, „околачивающимся“»

.

Последним Саблин дает весьма нелицеприятные характеристики. Например, отзыв о сыновьях «очаровательной и почтеннейшей великой княгини Ксении Александровны» гласил: «Все никуда не годны. Андрей – блаженный, Федор – анархист в полном смысле слова и пьяница, Никита – мнит себя царем под эгидой вождя дальневосточных фашистов Вонсяцкого, Дмитрий – очень милый бездельник на содержании у богатых евреев, Ростислав и Василий – добрые малые, но никчемушные»

.

Тот же Е. В. Саблин писал В. А. Маклакову в 1935 г.: «Возврата к старому нет, вопрос о монархии в России просто не возникает, говорить об этом серьезно просто смешно, извне большевиков не опрокинуть, эмиграция в этом отношении бессильна, остается надеяться, что большевистский режим изживет себя путем медленной эволюции; в отличие от многих моих сотрудников здесь политически-активных, вроде Тырковой, Байкалова и др [угих], я определенно приветствовал вхождение Советов в Лигу Наций… мечтания даже такого демократа как Байкалов, „взорвать Кремль“ считал просто глупым и опровергал „информацию“, что Россия ныне управляется бандой жуликов, убийц, бандитов. Столь же категорически говорил, что Россия не во власти жидов»

.