Экономика и благосостояние населения от рождения до гибели СССР: без загадок. Научно-популярное издание

До первой мировой войны ни одна страна в мире не имела опыта жизни в условиях длительной эмиссии бумажных денег и вызванной ей инфляции, поэтому, естественно, причины роста дороговизны видели в чём угодно (местных условиях, транспорте, росте спроса со стороны государства), но не в лишних деньгах. Главной причиной считали спекуляцию торговцев – цену повышал торговец, он и виновник дороговизны. Так считали даже учёные экономисты, неспособные найти объективные причины удорожания товаров при обилии их запасов не только на потребительских рынках, но и на местах производства. Но если главные виновники дороговизны – торговцы, владельцы запасов и т.д., то с их «вожделениями» и надо бороться в первую очередь. И профессор-финансист П. Гензель в 1916 г. требовал: «Учредить контроль за скупщиками, требовать от частных банков списки скупщиков, мукомолов и спекулянтов, прибегающих к их услугам,… обязать скупщиков отчётностью о произведённых скупках, наметить схему реквизиций в случае неудачи нормальных закупок, вести постоянную регистрацию произведённого и поступающего в оборот зерна…, учредить общественный контроль за деятельностью уполномоченных по закупке хлеба».[34 - Кузовков Д. Основные моменты распада и восстановления денежной системы. С. 67—68.]

Д. Кузовков замечает по этому поводу: «Нетрудно понять, почему о спекуляции и спекулянтах слишком много говорили также и марксисты; отыскивая революционные лозунги, понятные миллионным массам, они, естественно, не всегда заботились о политике соответствия этих лозунгов правильной теоретической оценке явлений; в их головах революционные инстинкты перевешивали их верность марксистскому методу экономического анализа. Но совершенно невозможно понять, как почтенные идеологи капиталистической системы превратили торговый капитал в козла отпущения, повинный за все последствия ими самими санкционированной эмиссионной политики».[35 - Кузовков Д. Основные моменты распада и восстановления денежной системы. С. 73—74.]

В какой-то мере влияние эмиссии на рост цен маскировалось поведением крестьян, которые до 1917 г. копили бумажные деньги в ожидании нормальных цен и накопили 3,9 млрд рублей. В результате, темп обесценения рубля в 1914—1916 гг. систематически отставал от темпа роста денежной массы. К 1 января 1916 г. в обороте было 5,6 млрд рублей бумажных денег с реальной ценностью почти в 4 млрд рублей, иными словами, несмотря на сокращение территории государства и упадок народного хозяйства, реальная стоимость денежной массы выросла более, чем в 1,5 раза, номинально же она увеличилась в 2,5 раза.[36 - Там же. С. 61.]

Но к концу 1916 г. крестьяне вначале перестают принимать бумажные деньги в качестве платы за хлеб, а в 1917 г. начинают избавляться от своих бумажных сокровищ. Также ведут себя теперь и горожане, происходит настоящая денежно-финансовая катастрофа, выразившаяся в резком падении курса рубля и в опережающем темпе роста цен по сравнению с темпом эмиссии, хотя он также ускоряется в 1917 г. (Таб. 2).

Таблица 2

1917 г. –Номинальный рост –Темпы повышения цен

– –денежной массы–за месяц в %%

– –за месяц в %%

Март –5,9 –6,4

Апрель –4,8 –13,

Май –5,3 –18,4

Июнь –7,2 –28,0

Июль –6,9 –13,7

Август –10,8 –3,8

Сентябрь –10,8 –8,8

Октябрь –15,5 –37,8

Ноябрь –11,6 –51,4

Декабрь –9,2 –34,4

В августе и сентябре сказалось действие сезонного фактора – реализация хлеба нового урожая.[37 - Там же. С. 157.]

Обесценение рубля и рост цен особенно сильно отражаются на тех, кто имеет только денежные доходы, особенно фиксированные, а также страдает государственный бюджет, который начинает терять свои нормальные доходы, а потом и доходы от эмиссии.

У государства имеются два пути выхода из этой ситуации. Первый – встать на путь систематического повышения ставок и тарифов государственного хозяйства, а соответственно допущения свободного повышения товарных цен, вызываемого инфляцией. Это несёт государству ряд чрезвычайно невыгодных последствий, так как это отрицательно сказывается на других доходных источниках государства – на государственном кредите и самих эмиссионных доходах. А эти источники доходов в военное время по ряду социально-экономических причин почти всегда превращались из дополнительных (к налогам) в основные источники. В частности, в эпоху первой мировой войны государственный кредит и эмиссии во всех воюющих странах, в том числе и в России, давали государству значительно больше того, что оно получало от нормальной системы доходов (налогов, доходов от государственных предприятий и пр.). И доставались доходы от кредита и эмиссии значительно легче и проще, чем от налогов, товаров и услуг государственного хозяйства, которое неминуемо приходило в упадок в условиях войны и, главное, промышленность в основном начинала производить вооружение и снаряжение для армии, которые доходов государству не приносят. А гражданские отрасли сокращают объём производства и тем самым уменьшаются нормальные доходы государства и для компенсации потерь приходится увеличивать государственный кредит и печатать деньги. Но при длительном сохранении такого соотношения отраслей промышленности в пользу военных расстройство экономики неизбежно, даже если печатать деньги очень осторожно – всё равно рано или поздно обозначится нехватка товаров широкого потребления (из-за сокращения производства) и начнётся рост цен из-за дефицита этих товаров.

Но при государственном кредите кредиторы должны не бояться изменения стоимости денежной единицы, что при переходе государства к подвижным ставкам налогов, тарифов и цен как раз и происходит – денежная единица обесценивается и это подрывает основу государственного кредита (кто же даст в долг, если должник возвращает меньше, чем взял на процент инфляции).

К тому же население, осознав факт обесценения денег, перестаёт их накоплять, что ведёт к росту спроса и росту цен вслед за ним и снижает эффективность эмиссий.

Кроме того, встав на путь повышения ставок налогов, тарифов и т.п., государству пришлось бы признать за рабочими, служащими и чиновниками право на повышение зарплаты, а за крестьянами – право на повышение цен на хлеб и сырьё, которые в массе закупаются для армии. А это ведёт к падению покупательной способности государственных доходов из любых источников.

Другой путь, который был у государства – это путь борьбы с ростом рыночных цен и отказа признать происходящее обесценение денег.

Правда, государство не в состоянии преодолеть стихийные законы рынка и остановить рост рыночных цен, но оно может всё же очень долго поддерживать иллюзию устойчивости бумажных денег. Кроме того, путём установления твёрдых, точнее указных, цен при проведении заготовок для государственных нужд оно может обеспечить себе возможность получать необходимые для него товары по прежним относительно низким ценам.

Одновременно с этим система твёрдых цен, охватывающая главнейшие предметы потребления, даёт возможность приобретать товары по тем же относительно низким ценам не только самому государству, но и рабочим и служащим государства, избавляя его от необходимости повышения зарплаты. Таким образом, твёрдые цены являются попыткой поддержать покупательную силу государственных доходов, идущих как на непосредственные закупки на рынке, так и на зарплату государственному аппарату.

Поддерживая иллюзию устойчивости денег и объявляя «спекуляцией» повышение рыночных цен, государство получает тем самым право отказывать в повышении зарплаты своим рабочим и чиновникам. Вступая в борьбу с повышением цен, успех которой всегда имеет ограниченный характер, государство объявляет «спекуляцией» также попытки повышения зарплаты со стороны рабочих, которым приходится покупать не только по «твёрдым» ценам.

Следуя этим путём, государство может на довольно продолжительное время (как показал опыт, на год и более) удерживать на прежнем уровне покупательную способность своих доходов от кредита, эмиссии и обычных источников.

Но встав на путь твёрдых цен и тарифов, государство делает их обязательными и для себя самого. Настаивая на сохранении прежних рыночных цен, объявляя спекуляцией их повышение, государство тем самым отказывается от повышения цен и тарифов на продукцию и услуги государственных предприятий, а также от повышения ставок налогов. Другими словами, борьба с увеличением расходов путем установления твёрдых цен предполагает отказ государства от повышения его номинальных доходов.

Сочетание эмиссии и твёрдых цен создает своеобразный эмиссионный налог на все слои населения, получателей денежных доходов. Рабочие, чиновники, рантье теряют в пользу государства, а рабочие частных предприятий и в пользу хозяев, разницу между реальной и номинальной величиной своих доходов. Промышленная буржуазия и крестьянство продавали государству произведённую продукцию по твёрдым ценам, которые были ниже рыночных, и тем самым получалось, что часть этой продукции государство получало бесплатно (на величину разницы между твёрдой и рыночной ценой). Таким образом, зарождался в скрытом виде натуральный налог, как когда-то крепостные крестьяне платили оброк продуктами своего труда. Но, не получая эквивалентной платы за свою продукцию, производители теперь имели меньше возможностей возобновлять и расширять своё производство из-за уменьшения оборотных средств. Особенно это касается промышленности, так как в сельском хозяйстве России в силу низкой агрикультуры и слабого применения сельхозтехники легче было поддерживать уровень производства. Но зато крестьяне теряли стимулы к продаже сельскохозяйственной продукции и предпочитали оставлять её себе, а в случае насильственного изъятия – сокращать производство.

Промышленность, производящая товары широкого потребления, со временем начинает уменьшать производство по причине износа оборудования и трудностей с закупкой сырья и материалов из-за нехватки оборотных средств (вот где сказывается неэквивалентный обмен с государством).

Оборонная промышленность держится на плаву лучше, так как получает компенсацию от государства за счёт других отраслей и сельского хозяйства. Но до поры до времени, так как спад в других отраслях, на транспорте и в сельском хозяйстве неизбежно сказывается в конечном итоге и на ней.

Известные пределы имеет сохранение в неизменном виде зарплаты. При сокращении её реальной величины наполовину наступает физический предел – невозможность поддерживать жизнедеятельность человека в буквальном смысле слова и государство вынуждено или повышать зарплату, или брать на себя снабжение рабочих и чиновников минимумом продуктов по твёрдым ценам.

В результате получается, что при любом типе эмиссионной политики народное хозяйство страны рано или поздно деградирует и приходит в упадок. И этот упадок тем сильнее, чем дольше продолжается печатание «штемпелёванной» бумаги и борьба за поддержание твёрдых цен.

Почему же в таком случае во время первой мировой войны все государства, в том числе и Россия, без колебаний пошли по пути эмиссионного хозяйства в сочетании с указными ценами?

Выбор типа эмиссионного хозяйства зависит в каждом конкретном случае как от соотношения классовых сил – ибо каждый из типов оказывает разное воздействие на интересы разных классов, так и от структуры государственного хозяйства и его бюджетных источников. Чем большее значение для военного бюджета имеет государственный кредит, тем более упорно государство будет отстаивать иллюзию устойчивости денег, тем скорее оно прибегнет к использованию твёрдых или указных цен. Эта тенденция также будет тем сильнее, чем больше общая сумма возможных дополнительных доходов (от кредита и эмиссии) превышает налоговые поступления, так как в таком случае потери от обесценения налоговых ставок будут компенсироваться системой твёрдых цен, поддерживающих покупательную способность огромных доходов от займов и эмиссии.[38 - Кузовков Д. Основные моменты распада и восстановления денежной системы. С. 118—120, 127—128.]

Переход от идеи создания условий хорошего сбыта производителю к идее обеспечения потребителя как главной цели был совершен ещё царским правительством. Временное правительство целиком приняло эту идею и для её осуществления пошло на радикальные меры государственного регулирования заготовок и распределения продовольствия. Большевики довели эти меры до крайних пределов, пока не отказались от них в 1921 г. Методы, к которым прибегали правительства России в 1914—1920 гг. для обеспечения сначала только армии, а затем и городов продовольствием хорошо известны. Сначала – это ограничения вывоза хлеба из хлебопроизводящих губерний, скота – из скотоводческих и т. д. с целью обеспечения государственных заготовок. Губернаторы, получавшие задания от правительства, запрещали вывоз за пределы губернии хлеба и скота до выполнения плана заготовок. Так как денежные средства на закупку у них были ограниченными, то губернаторы начали вводить местные твёрдые цены. Эти меры вносили большую дезорганизацию в экономику России, так как запреты и местные твёрдые цены вводились по административным границам, а не хозяйственным. В результате, например, центры мукомольной промышленности оказались отрезанными от хлебопроизводящих местностей, что плохо отразилось на тех и других и неизбежно вело к перебоям в снабжении мукой и росту цен.

Затем стали устанавливаться твёрдые общероссийские цены на сахар, хлеб, другие виды продовольствия, что ставило их производителей в крайне невыгодное положение, т.к. необходимые им промышленные товары хозяйственного и бытового назначения они были вынуждены приобретать по растущим рыночным ценам. Естественно, последовало сопротивление крестьян, переработчиков сельскохозяйственного сырья и торговцев их продукцией заготовкам по твёрдым ценам и их срыв. Уже царскому правительству пришлось прибегнуть к составлению развёрсток плана заготовок по твёрдым ценам на государственные нужды по губерниям (знаменитая «продразвёрстка»), угрозам реквизиций по ещё более низким ценам в случае невыполнения плана развёрстки, даже посылке вооружённых отрядов для обеспечения заготовок по твёрдым ценам.

Временное правительство продолжило эту политику и уже в марте ввело хлебную монополию – частные торговцы могли торговать только по указанным ценам и только с разрешения государственных органов власти. Неудача государственного регулирования заготовок продовольствия старой властью видели в том, что это регулирование проводилось именно старой властью, не имевшей авторитета в народе. Но теперь, полагали во Временном правительстве, когда новое демократическое государство опирается на поддержку народных масс, оно является очень сильным и способным сделать то, что не удалось царскому правительству.

Но продовольственная политика Временного правительства, несмотря на усиление элементов принуждения и насилия, окончилась полным крахом. В 1917 г. крестьяне отказывались отдавать хлеб за бумажные деньги даже по самым высоким вольным ценам, а уж тем более по низким твёрдым.

Советская власть подтвердила незыблемость хлебной монополии и прочих мер продовольственной политики: твёрдых цен, угроз реквизиций и самих реквизиций, запретов частных перевозок, снабжения населения предметами первой необходимости. Но качественно и по своему относительному значению эти меры глубоко изменились. Насколько при Временном правительстве был преувеличен момент свободы и уговоров, настолько при Советской власти получает небывалые размеры момент принуждения.

Принуждение, особенно с лета 1918 г., пронизывает всю продовольственную политику большевиков, ему придаётся характер одной из форм классовой и политической борьбы, происходит идеологизация и политизация продовольственного дела: создаются комбеды, крестьяне, удерживающие хлеб, объявляются кулаками, врагами Советской власти, сторонниками возрождения капитализма, продотряды создаются по классовому принципу – из рабочих и солдат и т. д. Начинается крупномасштабная вооружённая борьба за хлеб, которая, по существу, продлилась до весны 1921 г. и кончилась поражением большевиков.

Нельзя сказать, что государство не видело неэквивалентности и несправедливости обмена продовольствия по твёрдым ценам на промышленные товары по рыночным. Уже царское правительство начинает вводить твёрдые цены на некоторые промышленные товары, идущие в деревню. Эту политику подхватило и расширило Временное правительство. А Советское правительство довело её до чрезвычайных размеров. Промышленность была национализирована и теперь вся её продукция должна была сосредоточиться в руках Советского государства и им перераспределяться в соответствии с его интересами. Большевики даже пытались полностью запретить любые формы торговли и наладить прямой продуктообмен города с деревней в масштабе всей страны, но ничего у них не получилось.

Каковы же были результаты политики государственного регулирования, которая началась с регулирования хлебозаготовок и дошла до масштабов всей экономики и каковы были последствия этой политики?

В конце 1916 г. царское правительство проводит принудительную развёрстку заготовок основных видов хлеба. Само желание государства взять за установленную низкую цену из различных районов определённые количества хлеба, а остальное оставить в свободном распоряжении его владельцев, создавало ярко выраженную двойственность на рынке. Эта двойственность порождала у владельцев хлеба стремление (и давало возможность) обойти постановление правительства.[39 - См. подробнее: Кондратьев Н. Д. Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции; Кузовков Д. Основные моменты распада и восстановления денежной системы.]

Кроме того, развёрстка была проведена без достаточного соответствия с количеством товарного хлеба в губерниях. Н. Кондратьев проводит следующее сопоставление нарядов на 4 основных хлеба с их избытками-недостатками в 1916 г. по 30 губерниям, на которые распространялась развёрстка. (Таб. 3).

Таблица 3

Наряд –Размер наряда –Избыток (+) или

– –недостаток (-)