Нетеатральный разъезд

Азя. После твоей отповеди-исповеди любой отвергнутый удесятерит усилия. А ты после своего откровения осталась беззащитной перед мужскими домогательствами. Бежать тебе следовало из Петербурга! В деревню француз уж точно не последовал бы. Ему на людях нравилось балаганить. А с глаз долой – из сердца вон.

Натали. Жорж чувствовал, что я не хочу ехать в деревню, и единственный меня поддерживал, говорил, что отъезд – не мое намерение.

Азя. Не хотел остаться без игрушки, к которой привык и которой мог говорить о своем постоянстве в любви. И общество желало ему успеха, чтоб порадоваться твоему падению и отвернуться от тебя.

Натали. Почему ты не веришь людям? А если бы он…

Азя. Пусть бы стрелялся! Пушкин остался бы жив, и ты прослыла роковой женщиной. Интересно, что ему помешало? Забыл написать предсмертное письмо? Или решил утешиться с Идалией?

Натали. Ты уже и ее притянула?

Азя. Да ясно же, что она подстроила твое свидание с Жоржем, чтобы опорочить тебя и отвести внимание от своих шашней. А ты ее подругой считаешь.

Натали. Ты хоть не пускайся в эти домыслы!

Азя. Наши недруги не стесняются распускать о нас наветы, а мы и подумать о них плохо не смей?

Натали. Да, характер у тебя все больше портится. Все тебе нехороши. Жалею, что не успела выдать тебя замуж.

Азя. Ну уж этим-то себя не кори. Мне обидно, что Пушкин для тебя столько сделал и слова доброго твоего не заслужил.

Натали. Вдовой-то нищей с детьми оставил? Большего действительно никто бы сделать не смог.

Азя. Да, ничего, кроме претензий, мы ближним предъявить не умеем. Разговорились, а ведь ехать пора. Где же тетушка? (смотрит в окно). А вон и Катрин пожаловала. Ей-то что надо?

Натали. Не хочу ее видеть!

Азя. Наберись терпения: ждем только тетушку и тут же выезжаем.

Натали уходит в детскую комнату, Александрина идет в прихожую и возвращается с Катрин

Катрин. Бонжур, Азинька!

Азя. Здравствуй.

Катрин. Представляешь, такая рань, а на улицах полно народа! Так весело! Но у вас праздника не чувствуется.

Азя. А у вас?

Катрин. Да и мы в миноре. Потому и сбежала из дома. Переезжаете? Где сняли новую квартиру?

Азя. Мы в Полотняный едем.

Катрин. Почему я не знала?

Азя. Ты же с нами не едешь!

Катрин. Надеялась, что мы теперь будем чаше видеться.

Азя. Не удастся.

Катрин. Как Натали к этому относится?

Азя. Как ей относиться? Из-за нее и едем.

Катрин. Но ты-то зачем едешь? С детьми нянчиться? Она и здесь на тебя все хозяйство сбросила и детишек в придачу.

Азя. Всякому свое.

Катрин. Но ты скажи ей, что так не делается.

Азя. А как делается? Она сестра моя, как и ты…

Катрин. Я тебя не понимаю.

Азя. Тебе хочется осудить ее? Не нам судить человека, на месте которого мы не побывали.

Катрин. Аркадий тебя ждать не будет… Что у тебя с ним?

Азя. Нашла время интересоваться.

Катрин. Но ты собралась в деревню… Как же он?

Азя. Не знаю. Сейчас я нужнее детям и сестре.

Катрин. У вас такая большая любовь!

Азя. Большой любви я и боюсь больше всего. За ней трудно разглядеть настоящую. Ташка вон обожглась на всю жизнь.

Катрин. Да уж… Кокетничала с Жоржем даже после нашей свадьбы. Сестра, называется. Неужели ты не хочешь замуж?

Азя. Кому мы, бесприданницы, нужны?

Катрин. Но мы-то вышли замуж!

Азя. Ваши свадьбы Россия оплатила слишком большим приданым. Я такого не приму.

Катрин. В няньках у Ташки ты никогда замуж не выйдешь.

Азя. Лучше быть в старых девах, чем выйти замуж за человека, который тебя не любит.

Катрин. Аркадий тебя не любит?

Азя. Не спрашивала и на шее у него не висла.

Катрин. Да Жорж любит меня, любит! Если Наталья уедет, он и совсем успокоится. Ты не читала его письма ко мне…

Азя. Они тебе адресованы, ты и читай. А мне чужих писем не надо.