Словесный религиозный экстремизм. Правовая квалификация. Экспертиза. Судебная практика

§ 1.1. Экстремистские речевые действия в парадигме теории конфликта: к понятию криминогенной речевой агрессии

По верному утверждению Е. А. Трофимовой, «Современное сетевое информационное общество характеризуется существованием огромного количества социальных противоречий на всех уровнях социального взаимодействия»[11 - Трофимова Е. А. От социального противоречия к социальному конфликту: онтологические и гносеологические аспекты // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2011. № 5 (11): в 4 ч. Ч. I. C. 201–205.]. Социальная напряженность проявляется в том числе и в росте ксенофобских настроений, увеличения контента экстремистско-террористической направленности. В связи увеличивающейся потребностью правоприменителя в использовании специальных знаний по делам, связанным с противодействием словесному религиозному экстремизму, в данном параграфе предпринята попытка рассмотреть концепт словесного экстремизма через теорию конфликта.

Существует множество подходов к определению понятия «конфликт». «Colictus» в переводе с латинского обозначает столкновение противоположных мнений, серьезные разногласия, острый спор.[12 - Фролов И. Т. Философский словарь. М., 2001.] Мы разделяем позицию А. В. Дмитриева и Т. В. Худойкиной, которые рассматривают конфликт через концепт «противоречие», определяя противоречие как одно из необходимых условий конфликтной ситуации[13 - Дмитриев А. В. Конфликтология. М., 2000; Худойкина Т. В. Юридическая конфликтология в условиях государственно-правовых и общественных преобразований в России: постановка проблемы, теоретические и социологические аспекты // Сибирский юридический вестник. 1998. № 3.].

А. В. Дмитриев определяет конфликт как проявление объективных или субъективных противоречий, выражающихся в противоборстве сторон[14 - Дмитриев А. В. Конфликтология. М., 2000. С. 34.].

По верному замечанию А. Г. Бахтановой, «конфликтом является противоречие, которое из объективного, потенциально возможного превратилось в субъективное и реально, фактически существующее, достигшее сферы интересов»[15 - Бахтанова А. Г. К вопросу о понятии юридического конфликта // Вестник ТГУ (Гуманитарные науки. Право). 2011. № 6 (98). С. 253.].

В литературе предпринимаются попытки дать дефиницию «социального конфликта». Например, Т. Г. Тавадов дает следующее определение социального конфликта: «Социальный конфликт (от лат. conflictus – столкновение) – столкновение противоположно направленных целей, интересов, позиций, мнений либо взглядов оппонентов или субъектов взаимодействия; высшая стадия развития противоречий в системе отношений людей, социальных групп, социальных институтов общества в целом, которая характеризуется усилением противоположных тенденций и интересов социальных общностей и индивидов»[16 - Тавадов Г. Т. Политология: учебное пособие. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000. 416 с. URL: http://lib.sale/kurs-politologii-obschiy/priroda-sotsialnogo-konflikta-32815.html (дата обращения: 25.12.2018).].

Стоит отметить, что некоторые ученые отождествляют понятия «социальное противоречие» и «социальный конфликт»: например, с точки зрения субъектно-деятельностного подхода социальный конфликт – это разрешаемое социальное противоречие, это социальное противоречие на стадии его реального разрешения[17 - Светлов В., Семенов В. Конфликтология. СПб.: Питер, 2011. С. 20.].

Конфликт как высшую стадию развития конфликтной ситуации следует отличать от конфликтогенной ситуации. Под конфликтогенной ситуацией понимается потенциально конфликтная ситуация, ситуация, содержащая предпосылки возможного конфликта.

Таким образом, социальное противоречие составляет содержание именно конфликтогенной ситуации. В разрезе темы настоящего исследования речь идет о противоречиях во взглядах: не просто о различиях в картинах мира, а об их несовместимости (антогонизме) ввиду наличия стереотипов и предубеждений хотя бы у одной из сторон конфликтогенной ситуации.

Стереотип – это «упрощенное и устойчивое представление о людях и группах»[18 - Комалова Л. Р. Типология мультилингвальной вербализации эмоционального состояния «агрессия» (на материале разносистемных данных корпусной лингвистики): дис…. д-ра филолог. наук: 10.02.21. М., 2017. С. 62.]; утверждение, основанное на моделировании характерных признаков общности «свои» (автостереотип) и общности «чужие» (гетеростереотип).

Стереотипизация означает конструирование, «с одной стороны, искаженного представления о качествах, якобы характерных для представителей своей или чужой группы (и отличающих их друг от друга), с другой стороны, – убеждения в том, что определенный набор характеристик присущ всем членам какой-либо группы. Таким образом, стереотипы помогают людям видеть в представителях той или иной группы лишь то, что они хотят увидеть, и не замечать того, что они хотят проигнорировать»[19 - Авксентьев В. А., Гриценко Г. Д., Дмитриев А. В. Региональная конфликтология: концепты и российская практика / под ред. член-корр. РАН М. К. Горшкова. М.: Альфа-М, 2008. 368 с.].

Предубеждения – это предрассудок, предвзятость, негативный аттитюд (установка) к лицу или группе лиц.

Предубеждения могут вытекать в том числе в дегуманизацию, т. е. непризнание человеческого статуса за объектом дегуманизации – представителем (-ями) определенной социальной группы (что выражается в унижении достоинства человека или группы лиц).

В качестве вида социального конфликта мы рассматриваем речевой конфликт.

К сожалению, мы не можем согласиться с предложенным В. С. Третьяковой в русле юрислингвистики определением речевого конфликта как «состояния противоборства двух сторон (участников конфликта), в процессе которого каждая из сторон сознательно и активно действует в ущерб противоположной стороне, эксплицируя свои действия вербальными и прагматическими средствами»[20 - Третьякова В. С. Речевой конфликт и аспекты его изучения // Юрислингвистика. 2004. № 5. С. 112–120.].

Речевые действия, включенные в состав речевых правонарушений, далеко не всегда предполагают активные действия обеих сторон конфликта, зачастую социальный конфликт эксплицируется в речевую деятельность одной из сторон конфликта, например, призывающей к экстремистской деятельности в отношении определенной социальной группы, или обосновывающей или обосновывающей такую деятельность. Потенциально возможна ответная реакция другой стороны социального конфликта, но для признания речевого конфликта состоявшимся, на наш взгляд, достаточно выражения конфликтогенного мнения и его обоснования хотя бы одной из сторон социального конфликта. Тем не менее в другой своей работе («Речевая конфликтология: проблемы, задачи, перспективы») В. С. Третьякова справедливо указывает, что «речевой конфликт имеет место тогда, когда одна из сторон в ущерб другой сознательно и активно совершает речевые действия, которые могут выражааться в форме упрека, замечания, возражения, обвинения, угрозы, оскорбления и т. п.»[21 - Третьякова В. С. Речевая конфликтология: проблемы, задачи, перспективы // Вестник ЧелГУ. 2013. № 1 (292). С. 281.]. В этой же работе дается несколько иная дефиниция речевого конфликта: «неадекватное взаимодействие в коммуникации субъекта речи и адресата, связанное с реализацией языковых знаков в речи и восприятием их, в результате чего речевое общение строится не на основе принципа сотрудничества, а на основе противоборства»[22 - Третьякова В. С. Речевая конфликтология: проблемы, задачи, перспективы // Вестник ЧелГУ. 2013. № 1 (292). С. 281.].

В аспекте судебного речеведения и криминалистики речевой конфликт (речевая конфликтная ситуация) понимается нами как экспликация социального конфликта в речевую деятельность как минимум одной из сторон данного конфликта, заключающуюся в выражении конфликтогенного мнения и его обоснования в форме дискредитирующего (негативного) мнения.

Один из основателей конфликтологии как научной дисциплины – Г. Зиммель рассматривал конфликт «не просто как столкновение интересов, но и как выражение враждебности, неизбежно присущей людям и их отношениям»[23 - Simmel G. Soziologie: Untersuchungen uber die Formen der Vergesellschaftung. Leipzig: Verlag von Duncker & Humblot, 1908. 782 s.].

В этой связи следует говорить о том, что речевой конфликт может быть сопряжен или не сопряжен с проявлением агрессии.

Л. Р. Комалова в своей диссертации «Типология мультилингвальной вербализации эмоционального состояния «агрессия» (на материале разносистемных данных корпусной лингвистики) утверждает, что «современное общество рассматривает агрессию как один из видов деструктивности, имеющий в своей основе мотив разрушения, причинения ущерба себе и/или другому существу»[24 - Комалова Л. Р. Типология мультилингвальной вербализации эмоционального состояния «агрессия» (на материале разносистемных данных корпусной лингвистики): дис…. д-ра филолог. наук: 10.02.21. М., 2017. С. 21.].

З. Фрейд рассматривал феномены агрессивности и деструктивности в разрезе теорий инстинкта смерти и Эроса и в своих изысканий пришел к тому, что «агрессивность, деструктивность, садизм, стремление к контролю и господству, несмотря на качественные различия, стали проявлениями одной и той же силы – инстинкта смерти»[25 - Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности / пер. с англ. Э. М. Телятникова, Т. В. Панфилова. М.: АСТ, 2004. С. 405.] (который З. Фрейд часто отождествлял с инстинктом разрушения).

Понятие «человеческая деструктивность» было введено Э. Фромом, который в своей работе «Анатомия человеческой деструктивности»[26 - Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности / пер. с англ. Э. М. Телятникова, Т. В. Панфилова. М.: АСТ, 2004. С. 405.] выделил различные типы агрессии и деструктивности и их предпосылки. В самом общем виде Э. Фромм делит агрессию на «доброкачественно-оборонительную» (порождается инстинктами) и «злокачественно-деструктивную» (присуща только человеку). «Суть гипотезы Фромма – деструктивность (злокачественная агрессия) как результат взаимодействия различных социальных условий и экзистенциальных потребностей человека»[27 - Агапов П. В. Эрих Фромм о человеческой агрессивности и деструктивности: опыт философско-антропологического анализа // Вестник МГУКИ, 2012. № 6 (50). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/erih-fromm-o-chelovecheskoy-agressivnosti-i-destruktivnosti-opyt-filosofsko-antropologicheskogo-analiza (дата обращения: 25.12.2018).].

Р. Бэрон и Д. Ричардсон, рассматривая субъекта агрессии, выделяют следующие категории агрессоров:

1) потенциальные агрессоры, чьи «личностные черты, индивидуальные установки и склонности ‹…› остаются неизменными вне зависимости от ситуации»[28 - Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб.: Питер, 2001. С. 225.] (психопатология);

2) «нормальные» личности, на которых оказывают аффект «боязнь общественного неодобрения, раздражительность, тенденция усматривать враждебность в чужих действиях ‹…›, локус контроля, ‹…›, склонность испытывать чувство вины»[29 - Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб.: Питер, 2001. С. 225.] и т. д.

3) экстремисты – «мужчины и женщины, проявляющие агрессию либо крайне часто, либо в крайних формах»[30 - Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб.: Питер, 2001. С. 225.]: в первом случае речь идет о лицах со сниженным самоконтролем, во втором – с повышенным.

Р. Бэрон и Д. Ричардсон отмечают, что «поведенческие реакции индивидуума зависят также от его установок и внутренних стандартов»[31 - Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб.: Питер, 2001. С. 225.], акцентируя, что различные формы предрассудков (предубеждений) являются одними из наиболее важных установок, порождающих агрессию.

По верному утверждению Д. Брендта и К. Пирса, вербализованные формы насилия – это распространенная форма коммуникации, в результате которой человек испытывает негативные психологические последствия, которые по своей природе могут быть еще более разрушительными, чем физическая агрессия[32 - Brandt D. C., Pierce K. J. When is Verbal Abuse Serious? The Impact of Relationship Variables on Perceptions of Severity. 2000. P. 71–78. URL: https://www.uwlax.edu/urc/jur-online/PDF/2000/Brandt_and_Pierce.pdf (дата обращения: 15.10.2017).]. Такую форму коммуникации психологи выделяют в отдельный вид агрессии – вербальную (речевую агрессию).

Л. Р. Комалова, опираясь на общепризнанную классификацию агрессии А. Басса и А. Дарки[33 - Buss A., Durkee A. An inventory for assessing different kinds of hostility // Journal of Consulting Psychology. American Psychological Association; Association of Consulting Psychologists; American Association for Applied Psychology, American Psychological Association, 1957. Vol. 27. P. 343–348; Диагностика состояния агрессии (опросник Басса-Дарки) // Диагностика эмоционально-нравственного развития / ред. и сост. И. Б. Дерманова. СПб., 2002. С. 80–84.], предлагает следующее соотношение классификации видов и форм агрессии с вербальной реализацией агрессии[34 - Комалова Л. Р. Вербальная реализация ответной агрессии в ситуации конфликта и фрустрации // Проблемы языка: сборник научных статей по материалам Второй конференции-школы «Проблемы языка: взгляд молодых ученых». М.: Институт языкознания РАН, 2013. С. 187–198.].

Таблица 1.Соотношение классификации видов и форм агрессии с вербальной реализацией агрессии

Среди лингвистов нет единства мнений в отношении дефиниции понятия «агрессия». Например, Е. Н. Басовская определяет агрессию как «наступательное доминирующее речевое поведение»[35 - Басовская Е. Н. Творцы черно-белой реальности: о вербальной агрессии в средствах массовой информации // Критика и семиотика. М.: РГГУ. Вып. 7, 2004. С. 257–263.], Р. К. Потапова – как «антидиалогические отношения»[36 - Потапова Р. К. Социально-сетевой дискурс как объект междисциплинарного исследования // Материалы Второй международ. научн. конф. «Дискурс как социальная деятельность: приоритеты и перспективы». М.: МГЛУ, 2014. С. 20–22.], Т. А. Воронцова – как «речевой акт, заменяющий агрессивные физические действия»[37 - Воронцова Т. А. Речевая агрессия: вторжение в коммуникативное пространство. Ижевск; Челябинск: Удмуртский гос. ун-т, 2006. 250 с.].

Для настоящего исследования представляет интерес рассмотрение речевой агрессии как вида агрессивного поведения человека.

По мнению М. Н. Кожиной, речевая агрессия – «использование языковых средств для выражения неприязненности, враждебности; манера речи, оскорбляющая чье-либо самолюбие, достоинство»[38 - Кожина М. Н. Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М.: Флинта, 2006. 696 с.].

М. Н. Черкасова определяет речевую агрессию как «интенциональное авторское действие, направленное на объект, заключенное в культурно-национальную специфику коммуникации и конструируемое определенным образом подобранными языковыми средствами (лексика, интонация, способ организации высказывания и т. д.). Целью данного действия является коммуникативное подчинение адресата, осуществление коммуникативного давления на него, стабилизация или коррекция ситуации в пользу адресанта с демонстрацией превосходства адресанта»[39 - Черкасова М. Н. Речевые формы агрессии в текстах СМИ: монография. Ростов н/Д: Рост. гос. ун-т путей сообщения, 2011. 123 с.].

З. Б. Баучиева приводит следующую дефиницию речевой агрессии: «агрессивное вербальное поведение, которое нарушает межличностное общение, приводит к противостоянию между оппонентами, провоцирует социальные конфликты»[40 - Баучиева З. Б. Речевая агрессия и пути ее преодоления // Электронный научный журнал Современные проблемы науки и образования. 2015. № 2 (часть 1). URL: https://www.science-education.ru/ru/article/view?id=20740 (дата обращения: 20.09.2018).].

Речевые конфликты (а точнее, речевые действия, т. е. экспликация конфликта в продукты речевой деятельности), сопряженные с агрессией, могут нарушать социальные нормы (как минимум, нормы морали), наиболее острые формы речевой агрессии подлежат криминализации, в связи с чем следует говорить о речевых правонарушениях, в объективную сторону состава правонарушения которых включена речевая агрессия (оскорбление, возбуждение ненависти или вражды, призывы к экстремистской или террористической деятельности и т. д.).

Для обозначения такой агрессии мы предлагаем ввести понятие «криминогенная речевая агрессия», под которой нами понимается процесс и результат экспликации деструктивных эмоциональных и эмоционально-модальных состояний в продукты речевой деятельности с целью причинения другому лицу морального или физического вреда, в том числе путем угроз, коммуникативного давления на адресата, демонстрации превосходства адресанта и т. д.

Криминогенная агрессия представляет собой угрозу информационной (мировоззренческой безопасности), так как является неотъемлемым атрибутом следующих феноменов современного сетевого информационного общества:

1) активизация антиконституционных настроений (в том числе через идеи сепаратизма, насильственного свержения власти и др.);

2) распространения контента, связанного с популяризацией экстремистских идей (идеи национализма, неофашизма, религиозного экстремизма и т. п.), осуществление незаконной миссионерской деятельности.

3) открытая либо закамуфлированная вербовка несовершеннолетних в радикально-настроенные группы и деструктивные сообщества через социальные сети в телекоммуникационной сети Интернет с использованием манипулятивных приемов: мифотворчество (романтизация, героизация); элитарность («не такой как все»); геймификация (игровые механизмы); челленджи (дух соревнования); «запретный» контент; конфликт поколений («взрослый мир – плохой мир»); аккумулирование негативизма («весь мир против тебя», «государство – зло» и т. п.); закрытая общность («брат за брата»);

4) пропаганда культуры андеграунда, культа насилия и жестокости (в том числе тюремной культуры);

5) троллинг – форма социальной провокации в сетевом общении, использующаяся как персонифицированными участниками, заинтересованными в большей узнаваемости, публичности, эпатаже, так и анонимными пользователями без возможности их идентификации;

6) травля (кибербуллинг), вербальное издевательство, в том числе угрозы, вызывание чувства стыда, враждебное отношение, дискриминационные высказывания, связанные с внешним видом, умственными способностями, умениями и т. д.

7) популяризация суицидального поведения (в т. ч. группы смерти);

8) трансформация аккаунтов и сообществ, пропагандирующих суицидальные идеи, в группы, связанные с изучением механизмов кодирования информации, движения, популяризирующие идеи сатанизма (публикация символики и др.), а также сообщества, напрямую связанные с культом жестокости и насилия (публикации шок-контента и др.);

9) деструктивная пропаганда с использованием контента «фанфикшн» (фанфикшен, фанфик) – особый вид фанатского творчества, который часто содержит информацию, причиняющую вред здоровью и (или) развитию детей, пропагандирует употребление наркотических средств, порнографию, нетрадиционные сексуальные отношения, разные виды насилия, суицид. Фанфики предлагают красочные сценарии – пошаговые алгоритмы суицида или сцен насилия над сверстниками (в том числе в стенах школы – в спортзале, в спортивной раздевалке, в туалете и т. д.), которые разыгрывают герои известных произведений: любимых подростками фильмов, мультфильмов, литературных произведений (именно поэтому происходит активное распространение этой субкультуры – более 2 миллионов участников-детей только на ресурсе ficbook.net);

10) клевета, умаление чести, достоинства, деловой репутации, оскорбление граждан и юридических лиц, кибертроллинг, унижение по признакам социальной принадлежности, дискриминация и поражением в правах по признакам языка, пола и др. социобиографическим данным, из-за физических недостатков (диффамация, дискриминация, унижение, издевательство, фейкинг и т. п.)[41 - См. также: Галяшина Е. И., Никишин В. Д. К вопросу о концепции юридико-лингвистического обеспечения информационной (мировоззренческой) безопасности в цифровой среде // Становление личности в современном обществе: сборник научных трудов Международной научно-практической конференции / Юргинский технологический институт. Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2018. С. 266–269.].

В условиях существующей иллюзии анонимности и вседозволенности цифровой среды коммуникации, интернет-пространства, социальные сети, форумы и иные платформы всемирной компьютерной сети Интернет все больше становятся криминогенной и конфликтогенной средой, что требует разработки современных подходов к регулированию коммуникации в цифровой среде.

Как видно, речевые правонарушения – речевые действия, сопряженные с криминогенной речевой агрессией, представляют угрозу широкому кругу общественных отношений и могут быть предметом разбирательства и в уголовном, и в гражданском, и в административном процессе. Речевые правонарушения можно разделить на речевые преступления (например, призывы к осуществлению экстремистской деятельности, возбуждение ненависти или вражды, оскорбление чувств верующих, клевета и т. д.), административные правонарушения (например, оскорбление) и гражданско-правовые деликты (например, распространение порочащих честь, достоинство или деловую репутацию сведений).