Последний отзыв
Удивительная книга. Как никогда актуальна сегодня. Язык и стиль автора настолько тонок, лёгок и изыскан, что легко поведёт читателя в мир героев, кото...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Серебряный поэт
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
3.
Немеет воздух.
В вечность канет —
Из облаков закатных холм.
Зари разорванные ткани
Залатаны златым стихом.
Превыше всяких слов, превыше
Остановивших дрожь ветвей —
Начало звёзд над острой крышей,
Высокий абрис тополей.
Сгустилось.
Смерклось.
Свыклось.
Сталось.
Ещё не тьма, но при дверях:
Души умолкшая усталость.
И пепел лет,
И песен прах.
4.
Побережье агав и магнолий,
С томным взглядом ажурная мисс.
Вечер зёрна кофейные молет,
Восходя ароматами вниз.
Алый шар погружается мягко
В чернобровую ликом волну.
Пахнет крабом рыбацкая лавка,
Подступает луна к валуну…
Приглушённая пляска фокстрота,
Пальцы топят в рапсодиях сплин.
Ждёт под сенью гротескного грота
Оголённая женственность спин.
5.
Благоухая нардом, киннамоном,
Царицей Савской в сумерки сходя
С небес, во сне неугомонном
Застыть сухою каплею дождя.
Обрадовать покой громадой гуда
Столетних елей; еле-еле внять
Пространной странной темноте, покуда
Нисходит звёзд окрепших благодать.
Всем миром слышать мерные тирады
С травинок свесившихся скрипачей.
Душа моя вечерняя, ты рада
Соитию речений и речей!
6.
Чаепитий невинные всхлёбы,
Венских стульев овалы легки;
Наставание сумерек, чтобы
Вдосталь стали слова далеки.
Купы звёзд в глубине чашек с чаем,
Рука об руку – вечер и ночь.
Взгляд взгрустнувший отнюдь не случаен,
И слеза раскатиться не прочь…
Но так медленно слышатся ставни,
Но поёт на душе соловей!
И пролёт облаков – вящий, давний —
Над узорами стихших ветвей.
7.
Всё обволакивал из воздуха возникший,
Нижайший звук – туманом миража.
С немой покорностью возгорбленного рикши
С колосьев ржи слетала солнца ржа…
Жар спал. Спал жаворонок. Видел сон котёнок.
Не скрипнув, погрузилось в густоту —
Крыльцо. Гудок состава шеей длинен, тонок,
Пронзительно озвучивал версту…
Нет, не «ясней и проще» всё, как у Толстого,
А померещившимся, день-деньской, —
Фата-Моргана вечеров! Вовсю готова
Взлелеять оглушительный покой!
Старик и море
1. Старик
Жизнь уткнулась в старость, как волна в песок:
Вспененного шелеста пропажа.
Лишь крылом парящим белый день высок,
Пресной стала суша, море даже.
Немеет воздух.
В вечность канет —
Из облаков закатных холм.
Зари разорванные ткани
Залатаны златым стихом.
Превыше всяких слов, превыше
Остановивших дрожь ветвей —
Начало звёзд над острой крышей,
Высокий абрис тополей.
Сгустилось.
Смерклось.
Свыклось.
Сталось.
Ещё не тьма, но при дверях:
Души умолкшая усталость.
И пепел лет,
И песен прах.
4.
Побережье агав и магнолий,
С томным взглядом ажурная мисс.
Вечер зёрна кофейные молет,
Восходя ароматами вниз.
Алый шар погружается мягко
В чернобровую ликом волну.
Пахнет крабом рыбацкая лавка,
Подступает луна к валуну…
Приглушённая пляска фокстрота,
Пальцы топят в рапсодиях сплин.
Ждёт под сенью гротескного грота
Оголённая женственность спин.
5.
Благоухая нардом, киннамоном,
Царицей Савской в сумерки сходя
С небес, во сне неугомонном
Застыть сухою каплею дождя.
Обрадовать покой громадой гуда
Столетних елей; еле-еле внять
Пространной странной темноте, покуда
Нисходит звёзд окрепших благодать.
Всем миром слышать мерные тирады
С травинок свесившихся скрипачей.
Душа моя вечерняя, ты рада
Соитию речений и речей!
6.
Чаепитий невинные всхлёбы,
Венских стульев овалы легки;
Наставание сумерек, чтобы
Вдосталь стали слова далеки.
Купы звёзд в глубине чашек с чаем,
Рука об руку – вечер и ночь.
Взгляд взгрустнувший отнюдь не случаен,
И слеза раскатиться не прочь…
Но так медленно слышатся ставни,
Но поёт на душе соловей!
И пролёт облаков – вящий, давний —
Над узорами стихших ветвей.
7.
Всё обволакивал из воздуха возникший,
Нижайший звук – туманом миража.
С немой покорностью возгорбленного рикши
С колосьев ржи слетала солнца ржа…
Жар спал. Спал жаворонок. Видел сон котёнок.
Не скрипнув, погрузилось в густоту —
Крыльцо. Гудок состава шеей длинен, тонок,
Пронзительно озвучивал версту…
Нет, не «ясней и проще» всё, как у Толстого,
А померещившимся, день-деньской, —
Фата-Моргана вечеров! Вовсю готова
Взлелеять оглушительный покой!
Старик и море
1. Старик
Жизнь уткнулась в старость, как волна в песок:
Вспененного шелеста пропажа.
Лишь крылом парящим белый день высок,
Пресной стала суша, море даже.
Последний отзыв
Удивительная книга. Как никогда актуальна сегодня. Язык и стиль автора настолько тонок, лёгок и изыскан, что легко поведёт читателя в мир героев, кото...
Далее