Научно-практический комментарий к Федеральному закону от 25 декабря 2008 года №273-ФЗ «О противодействии коррупции»

Общими для федеральных органов государственной власти являются задачи по разработке и внедрению организационных и иных механизмов профилактики коррупции. Таковыми, например, являются:

– организация системы внутреннего контроля, основанного на механизме служебных проверок;

– анализ должностных обязанностей служащих, исполнение которых в наибольшей степени подвержено риску коррупционных проявлений;

– установление обратной связи с получателями государственных услуг, в том числе посредством внедрения и развития информационно-коммуникационных технологий в деятельность ведомства;

– анализ публикаций в СМИ, жалоб и обращений граждан, юридических лиц на действия (бездействие) служащих, а также разработка и утверждение административного регламента рассмотрения поступающих обращений и жалоб.

Деятельность органов власти субъектов Российской Федерации по противодействию коррупции многопланова. Она вытекает не только из требований федерального законодательства, но и из программ и планов, принятых во исполнение Национального плана противодействия коррупции. Во многих субъектах Российской Федерации действуют собственные законы о противодействии коррупции (см. комментарий к ст. 2 настоящего Закона).

Деятельность органов местного самоуправления по противодействию коррупции строится на основании федерального и регионального законодательства, собственных нормативных правовых актов (см. комментарий к ст. 2 настоящего Закона).

Под деятельностью институтов гражданского общества по противодействию коррупции понимается работа в этом направлении конкретных организаций – фондов, ассоциаций, союзов. Заметную роль играют национальные и международные организации, занимающиеся вопросами антикоррупционного содержания. Среди национальных таковыми выступают фонд «Антикоррупция», Национальный антикоррупционный комитет (НАК), среди международных – «Трансперенси Интернэшнл-Р». Распространенной практикой указанных организаций является публичное, с участием СМИ, обсуждение и доведение до населения, а также государственных органов оценок распространенности коррупции, например в сфере образования, медицины, госзакупок. Другой важный компонент деятельности таких организаций – привлечение внимания государственных органов власти к причинам и условиям, порождающим коррупцию, для принятия соответствующих мер реагирования. (О содержании деятельности институтов общественного контроля в сфере противодействии коррупции см. комментарий к ст. 5 настоящего Закона.)

Согласно подп. «б» п. 2 комментируемой статьи составной частью противодействия коррупции является деятельность определенных в статье субъектов по выявлению, предупреждению, пресечению, раскрытию и расследованию коррупционных правонарушений (борьба с коррупцией).

Примененная законодателем взаимосвязь определения противодействия коррупции выражена в корреспондировании направлений противодействия (профилактика, борьба, минимизация и (или) ликвидация последствий) к полномочиям указанных в статье субъектов. Такой подход не всегда может быть реализован практически и не во всем соответствует устоявшимся криминологическим понятиям.

На первый взгляд, проблема заключается в том, что отдельные субъекты противодействия коррупции не имеют законодательно установленных полномочий, которые позволяют реагировать на коррупционные проявления специально-криминологическими мерами. В частности, сложно представить, каким образом органы местного самоуправления, институты гражданского общества, организации и физические лица смогут выполнять сугубо специальные функции правоохранительных органов, например раскрывать и расследовать коррупционные правонарушения. Однако содержание рассматриваемой части комментируемой статьи нельзя признавать ошибочным. В нормативной формулировке проявилось стремление законодателя подчеркнуть всеобщий характер противодействия коррупции допустимыми мерами, применяемыми определенными в статье субъектами, но с поправкой на пределы их полномочий, которые установлены законом.

В любом содержании объединенные в словосочетание «борьба с коррупцией» меры противодействия коррупции не следует рассматривать как сферу исключительной компетенции каких-либо отдельных субъектов. Коррупция имеет самые разные формы и сферы проявления, и ее современное состояние, степень общественной опасности требуют применения не только комплексных, но и скоординированных действий различных субъектов, особенно правоохранительных органов. Сфера деятельности различных органов, противодействующих коррупции, не является взаимоисключающей, тем более, если учитывать, что при выявлении коррупции (имеющей характер не только преступлений, но и административных правонарушений, гражданско-правовых деликтов, дисциплинарных проступков) иногда сложно квалифицировать деяние и определить, в компетенцию какого ведомства входит реагирование на это правонарушение.

Нормативные правовые предписания по выявлению, пресечению, раскрытию и расследованию коррупционных правонарушений, прежде всего, следует рассматривать в сфере деятельности органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность.

Законодательные акты, регламентирующие деятельность отдельных субъектов ОРД, играют важную роль в правовом регулировании ОРД, поскольку разграничивают полномочия оперативных аппаратов и определяют их задачи. Основными субъектами указанной деятельности выступают органы МВД России и ФСБ России.

В ст. 10 Федерального закона от 03.04.1995 № 40-ФЗ «О Федеральной службе безопасности» (в ред. от 25.12.2008)[14 - См.: РГ. 1995. 12 апр.] определены полномочия органов ФСБ России по осуществлению оперативно-розыскных мероприятий в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений коррупционного характера (коррупции).

Органы внутренних дел осуществляют деятельность по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию основной части преступлений коррупционной направленности и тесно связанных с ними, в том числе продуцированных ими, иных преступлений. Отдельное направление противодействия коррупции органами внутренних дел – работа с обращениями и заявлениями граждан.

Полномочия органов, осуществляющих выявление, предупреждение, пресечение, раскрытие и расследование коррупционных правонарушений, следует рассматривать в связи с нормативными предписаниями, содержащимися, прежде всего, в УК и УПК.

В уголовном законе содержится ряд правовых институтов и норм, имеющих важное значение для осуществления ОРД в целях противодействия коррупции.

Так, в ст. 15 УК дается определение понятия тяжкого преступления (к категории тяжких относится большинство коррупционных преступлений), признаки которого, согласно положениям ст. 8 Закона об ОРД, являются одним из основных условий проведения некоторых оперативно-розыскных мероприятий. Институт деятельного раскаяния, определенный в ст. 75 УК, нередко лежит в основе реализации мер по раскрытию коррупционных преступлений (предусматривает освобождение от уголовной ответственности лиц, привлеченных к сотрудничеству с оперативными аппаратами).

Уголовно-процессуальный кодекс определяет в качестве обязанности органов дознания принятие необходимых оперативно-розыскных мер в целях обнаружения преступлений и лиц, их совершивших (ч. 1 ст. 210 УПК), а также порядок взаимодействия следователя и оперативного работника при раскрытии и расследовании преступлений (п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК), устанавливает перечень преступлений, по которым обязательно проведение предварительного следствия, что в соответствии с требованиями ст. 8 Закона об ОРД является непременным условием осуществления оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права граждан. Устанавливая обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу (ст. 73 УПК), виды доказательств (ст. 74 УПК), способы их собирания (ст. 86 УПК), уголовно-процессуальный закон служит основой для определения приемов получения оперативно-розыскной информации о коррупционных правонарушениях и процедур ее использования в уголовном процессе.

Учитывая, что органы, осуществляющие ОРД по делам о коррупции, широко используют скрытое вторжение в жизненно важные права физических и юридических лиц, как правило, не подозревающих об этом и потому лишенных возможности обжаловать незаконные действия и решения, то крайне важным и необходимым выступает надзор прокуратуры за исполнением закона органами, осуществляющими ОРД, дознание и предварительное следствие (п. 2 ст. 1 Закона о прокуратуре, ст. 21 ФЗ от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (в ред. от 26.12.2008), ч. 1 ст. 37 УПК РФ).

Предварительное следствие по уголовным делам о преступлениях коррупционного характера (в признаках, определенных п. 1 комментируемой статьи, в основном отраженных в диспозициях ст. 201, 204, 285, 290 и 291 УК) производится, согласно положениям ст. 151 УПК, разными органами в зависимости от характера и степени общественной опасности деяний, а также от категории лиц (субъектов), их совершивших.

Следственный комитет при прокуратуре РФ является органом прокуратуры РФ, обеспечивающим в пределах своих полномочий исполнение федерального законодательства об уголовном судопроизводстве. Следователи Следственного комитета при прокуратуре РФ проводят предварительное следствие по делам о коррупционных преступлениях, отнесенных уголовно-процессуальным законодательством РФ к их компетенции.

К подследственности следователей Следственного комитета при прокуратуре РФ отнесено расследование уголовных дел о деяниях, отнесенных в соответствии со ст. 15 УК к категории тяжких и особо тяжких преступлений. В частности, это преступления, предусмотренные ч. 2 и 3 ст. 285, 290, 291 УК.

Наряду с этим к подследственности следователей прокуратуры отнесено расследование преступлений, совершенных лицами, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам в соответствии со ст. 447 УПК (так называемые спецсубъекты), а также преступлений, совершенных в отношении них в связи с их профессиональной деятельностью. Это – члены Совета Федерации и депутаты Государственной Думы, депутаты законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ, депутаты, члены выборного органа местного самоуправления, выборные должностные лица органа местного самоуправления; судьи Конституционного Суда РФ, судьи федерального суда общей юрисдикции или федерального арбитражного суда, мировые судьи и судьи конституционного (уставного) суда субъекта РФ, присяжные или арбитражные заседатели в период осуществления ими правосудия; Председатель Счетной палаты РФ, его заместитель и аудиторы Счетной палаты РФ; Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации; Президент РФ, прекративший исполнение своих полномочий, а также кандидат в Президенты РФ; прокурор; председатель Следственного комитета при прокуратуре РФ; руководитель следственного органа; следователь; адвокат.

Учитывая характер задач, решаемых указанными лицами, законодатель счел необходимым оградить их от попыток оказывать на них давление путем привлечения или угрозы привлечения их к уголовной ответственности, для чего наделил этих лиц иммунитетом (обоснованной неприкосновенностью) от уголовного преследования.

В законодательном содержании институт уголовно-процессуального иммунитета входит в противоречие с принципом равенства граждан перед законом, установленным уголовно-правовой нормой, имеющей конституционные основы. В современном уголовном законодательстве РФ (ст. 4 УК) предусмотрен один из важнейших принципов уголовной ответственности, который заключается в равенстве граждан перед законом. Конституционные основы этого принципа закреплены в ч. 1 ст. 19 Конституции, провозглашающей, что «все равны перед законом и судом». Вместе с тем такую оценку нельзя считать однозначной. Конституционный Суд РФ, не игнорируя общий смысл и цели правового института иммунитета от уголовного преследования, отмечает, что неприкосновенность не означает освобождения от ответственности за совершенное правонарушение, в том числе уголовное или административное, если такое правонарушение совершено не в связи с осуществлением деятельности лица, обладающего иммунитетом. Расширительное толкование неприкосновенности в таких случаях вело бы к искажению публично-правового характера иммунитета и его превращению в личную привилегию. В связи с этим Конституционный Суд РФ разъяснил, что в отношении, например, парламентария допустимо осуществление судопроизводства на стадии дознания и предварительного следствия или производства по административным правонарушениям вплоть до принятия решения о передаче дела в суд в соответствии с положениями УК, УПК и КоАП без согласия соответствующей палаты Федерального Собрания РФ (см. п. 4 Постановления Конституционного Суда РФ от 20.02.1996 № 5-П «По делу о проверке конституционности положений частей первой и второй статьи 18, статьи 19 и части второй статьи 20 Федерального закона от 8 мая 1994 года "О статусе депутата Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации"»[15 - См.: РГ. 1996. 29 февр.]).

С учетом этих позиций сама по себе неприкосновенность не может рассматриваться как привилегия, освобождающая от уголовной ответственности, что, как отмечают эксперты (22 %),[16 - В 2006 г. автор проводил опрос экспертов из числа работников прокуратуры и сотрудников специальных подразделений МВД России по борьбе с организованной преступностью (в четырех субъектах РФ, общее количество опрошенных – 330 человек) по проблемам противодействия коррупции.] часто встречается при расследовании уголовно наказуемых коррупционных правонарушений.

Необходимо учитывать, что уголовно-процессуальный иммунитет обеспечивает защиту от уголовного преследования не только подозреваемым в совершении преступления, обладающим таким статусом. На практике возникают проблемы привлечения «неприкосновенных» в качестве обвиняемых по делам, возбужденным в отношении других лиц, не наделенных иммунитетом. Особенно остро эта проблема может стоять при расследовании преступлений, совершенных в составе организованных преступных групп и преступных сообществ. В таких случаях появляются возможности ухода от уголовной ответственности субъектов, причастных к преступлениям лиц, обладающих иммунитетом.

С изданием Закона о противодействии коррупции предприняты меры оптимизации механизма лишения иммунитета от уголовного преследования, которые представляются недостаточными, поскольку сокращены только отдельные процедуры такого механизма (см. ст. 448 УПК). В перспективе законодательного решения вопросов антикоррупционного обеспечения оставлять без внимания расширенный перечень лиц, обладающих иммунитетом, невозможно. Иначе неминуемо возникают противоречия с ч. 4 ст. 15 Конституции, устанавливающей приоритет правил международного договора РФ перед правилами, предусмотренными законом. Противоречия возникнут в силу действия положений Федерального закона от 08.03.2006 № 40-ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции».[17 - См.: РГ. 2006. 21 марта.] Указанная Конвенция не устанавливает исключений по привлечению к уголовной ответственности особой категории субъектов.

К подследственности следователей Следственного комитета при прокуратуре РФ в соответствии с п. «в» ч. 2 ст. 151 УПК отнесено и расследование преступлений рассматриваемой категории, совершенных должностными лицами органов ФСБ России, СВР России, ФСО России, органов внутренних дел, ФСИН России, ФСКН России, ФТС России, военнослужащими и гражданами, проходящими военные сборы, лицами гражданского персонала Вооруженных Сил РФ, других войск, воинских формирований и органов в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей или совершенных в расположении части, соединения, учреждения, гарнизона, за исключением случаев, указанных в п. 7 ч. 3 ст. 151 УПК (следователи Следственного комитета при прокуратуре РФ), а также преступлений, совершенных в отношении указанных лиц в связи с их служебной деятельностью.

В соответствии с указанием п. 3 ч. 2 ст. 151 УПК следователи органов внутренних дел производят предварительное следствие по уголовным делам о преступлениях (учитывая их признаки, которые определены в ч. 1 комментируемой статьи), предусмотренных ст. 201, 204, 290 и 291 УК.

Кроме того, по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 204 УК, предварительное следствие может производиться также следователями органа, выявившего эти преступления (ч. 5 ст. 151 УПК).

Следует иметь в виду особенности, связанные с возбуждением уголовных дел по преступлениям, предусмотренным ст. 204 УК «Коммерческий подкуп». Согласно прим. 2 к ст. 201 УК, если деяние, предусмотренное статьями гл. 23 УК (в которой размещена ст. 204 УК), причинило вред интересам исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия. Указание на вред в прим. 2 к ст. 201 УК и ст. 23 УПК имеет преимущественно уголовно-процессуальное значение. Законодатель связывает с установлением того, кому был причинен вред, определение порядка уголовного преследования, наделяя пострадавшего субъекта правом частного обвинения. Таким образом, при совершении лицом коммерческого подкупа состав преступления устанавливается вне зависимости от наступления вреда. Однако если в результате преступления, совершенного служащим организации, пострадали только интересы этой организации, то именно от ее усмотрения зависит возможность осуществления уголовного преследования виновного. В этом плане следует обратить внимание правоприменителей на риски, связанные с вероятностью самодетерминации коррупционных проявлений и выражающиеся в том, что за взятку от подозреваемого руководители коммерческой организации могут отказаться от права частного обвинения. Следует иметь в виду, что отказ руководителя коммерческой организации от этого права не свидетельствует об отсутствии состава преступления.

В ч. 6 ст. 151 УПК специальное закрепление получило правило, в соответствии с которым по уголовным делам о преступлениях (рассматриваемых в комментируемой статье категорий), предусмотренных ст. 285, 285.1, 285.2, 286, 290 и 291 УК, предварительное следствие производится следователями того органа, к подследственности которого относится преступление, в связи с которым возбуждено соответствующее уголовное дело.

В подп. «в» комментируемой статьи выделено специальное направление противодействия коррупции, связанное с минимизацией и (или) ликвидацией последствий коррупционных правонарушений.

Как свидетельствует анализ правоприменительной практики, недооценка этого направления может сделать привлекательным совершение типовых коррупционных правонарушений. Данное обстоятельство либо повлечет повторное их совершение одними и теми же субъектами, либо послужит примером для совершения этих правонарушений другими субъектами по известному сценарию. Как представляется, первостепенным для целей обеспечения минимизации и ликвидации последствий коррупционных правонарушений, особенно типовых, является реагирование уполномоченных субъектов на причины и условия, которые способствовали их совершению. Такое реагирование в соответствии с нормами УПК следует осуществлять в связи с совершенными преступлениями. В частности, в силу требований ч. 2 ст. 158 УПК дознаватель, руководитель следственного органа, а также следователь, установившие в ходе досудебного производства по уголовному делу обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, могут вносить в соответствующую организацию или соответствующему должностному лицу представление о принятии мер по устранению указанных обстоятельств или других нарушений закона. Данное представление подлежит рассмотрению с обязательным уведомлением о принятых мерах не позднее одного месяца со дня его внесения. Цели противодействия коррупции, связанные с внесением таких представлений, могут быть расширены. Во-первых, представления могут являться юридическим основанием для привлечения лица, создавшего благоприятные условия для совершения коррупционного правонарушения, к административной или дисциплинарной ответственности. Во-вторых, постоянная работа, связанная с внесением представлений, позволяет систематизировать выявленные причины и условия, способствовавшие совершению тех или иных коррупционных правонарушений, и на этой основе планировать работу по их пресечению и предотвращению.

Целям минимизации или ликвидации последствий коррупционных правонарушений служат обращения потерпевших к судебным мерам защиты своих прав, включая возможность получения ими компенсации за ущерб от коррупции. Систематическое использование таких мер способно исключить «рентабельность» многих коррупционных правонарушений, благоприятную основу для которых нередко образует неистребование потерь, возникших в результате их совершения. Такие меры следует широко применять при оспаривании основанных на коррупции отношений, связанных с размещением заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд.

В моральном аспекте цели минимизации или ликвидации последствий коррупционных правонарушений могут быть связаны, например, с восстановлением престижа государственного органа или органа местного самоуправления (их структурных подразделений), которые вызывают негативное к ним отношение в результате выявленных в них фактов коррупции. Данный аспект должен сочетаться с необходимостью принятия соответствующих организационных или административных мер, цель которых – предупредить возникшие проявления впредь и восстановить возможно утраченные в результате выявленных фактов коррупции доверие и авторитет.

Статья 2. Правовая основа противодействия коррупции

Правовую основу противодействия коррупции составляют Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, настоящий Федеральный закон и другие федеральные законы, нормативные правовые акты Президента Российской Федерации, а также нормативные правовые акты Правительства Российской Федерации, нормативные правовые акты иных федеральных органов государственной власти, нормативные правовые акты органов государственной власти субъектов Российской Федерации и муниципальные правовые акты.

Комментарий

Комментируемая статья имеет общий характер и не содержит указаний на конкретные нормативные правовые акты, за исключением Конституции и Закона о противодействии коррупции. Наряду с этим отмечаются виды правовых источников, которые приведены в определенном порядке в соответствии с их юридической силой.

Конституция содержит ряд норм, закладывающих важнейшие принципы, учет которых необходим в процессе противодействия коррупции. К числу таких принципов можно отнести: равенство граждан перед законом (ст. 19); соблюдение норм международного права в области обеспечения прав человека (ст. 17); право граждан на обращения в государственные органы и органы местного самоуправления (ст. 33); гарантии судебной защиты прав и свобод граждан (ст. 46); презумпцию невиновности (ст. 49); установление законодательного порядка ограничения основных конституционных прав для достижения общественно значимых целей (ст. 55) и др.

Соотношение конституционных норм с конкретными задачами противодействия коррупции имеет конструктивные, практически ориентированные начала. Например, в качестве составной части правовой основы противодействия коррупции могут выступать положения ст. 33 Конституции. Определяемое в указанной статье право граждан на обращения в государственные органы и органы местного самоуправления следует считать необходимой для противодействия коррупции обязанностью государственных органов и должностных лиц, которым направлены обращения, рассмотреть их и принять законные и обоснованные решения. Положения ст. 33 Конституции могут быть конкретизированы и в содержании п. 2–3, 17 ст. 7 настоящего Закона, в которых речь идет о таких направлениях повышения эффективности противодействия коррупции, где предполагается участие граждан на паритетных началах с государственными органами, а также усиление контроля за решением вопросов, содержащихся в обращениях граждан и юридических лиц.

К сожалению, в нормах Закона о противодействии коррупции не нашел отражения конституционный принцип равенства граждан перед законом в том его понимании, которое связано с сокращением объема и правил предоставления иммунитета от уголовного преследования, а также с особенностями производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц (гл. 52 УПК).

После конституционных норм особое значение в правовом регулировании противодействия коррупции отводится общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам РФ. Кроме того, данный сегмент актуален и потому, что элементы международного права выступают составными частями правовой системы РФ в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции.

Применительно к сфере противодействия коррупции первостепенное значение имеет ряд принципов международного права, источником которых является, в частности, Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций, принятая 24 октября 1970 г.,[18 - См.: Международное публичное право: Сб. док. М.: БЕК, 1996. Т. 1. С. 2–8.] а именно: невмешательство во внутренние дела государств; сотрудничество государств; суверенное равенство государств; добросовестное выполнение международных обязательств.

Соблюдение данных принципов приобретает особое значение в Российской Федерации в связи с эскалацией транснациональных проявлений коррупции и объединением усилий государств в противодействии им.

Основными международно-правовыми актами, которые определяют обязательства Российской Федерации в сфере противодействия коррупции, являются Конвенция ООН против коррупции и Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию.