Нэй. Демоны наших душ

– Выпей! Вот молодец! Не спеши… Ну да, гадость еще та, но зато силы укрепляет.

Ты извини, гостей я не ждал, поэтому только этот отвар и смог сделать.

Почему не ждал гостей? Хм. Я уже давно никого не жду…

Честно говоря, я сам собирался в гости.

К кому? Ну… если откровенно, то даже не в гости, а, так сказать, на постоянное место пребывания. Устал я немного жить…

Даже не знаю. Лежал, ждал поезда до конечной станции, а тут вдруг с подножки и мне на голову…

Что такое поезд? Хм. Железного голема видел? Видел? Поезд то же самое, только там, где я жил… до голема…

Пей!

Слепой? Ну да, слепой я. Давно уже. Нет. Я просто сделал неправильный шаг и лишился глаз. Такое бывает. Что-то забываешь или просто спиной поворачиваешься, а тут тебе…

Да? И тебе досталось? Не помнишь? Ну, ты молод, еще вспомнишь все, что забыл, и все, что не знал, и все, что помнил…

Кто я? Хм. Я уже и забыл, кто я… и кем я только не был. Впрочем, у меня хорошо получалось убивать. Хотя о чем это я…

Научить? Тебя? Убивать? Зачем?

Нет! Для мести учить не буду. Да и кому ты собрался мстить? Всем? О! Если мстить всем, то и жизни не хватит. Но на самом деле, любая месть – это глупость. Вот я отомстил, и мне что, стало легче? Вон на поезд собрался в страны дальние. Потому что все, цель достигнута, и что дальше делать?

Для понимания? Понимания чего? Силы? Власти? Жизни? Смерти? Хм. Интересные вопросы. Вот только, смогу ли я учить? Знаешь, давно не брал я шашки в руки. Шашки? Игра такая. Хорошо, и в нее играть научу. Хотя не сильно их люблю, «недоигра» это. Вот шахматы – это Шахматы! И убивать тоже… научу. Точнее, защищаться. А еще точнее, убивать только тогда, когда больше ничего нельзя сделать, как только убить. Слепой? Разве это проблема? Проблемы лишь в наших головах, ведь все вокруг – мираж.

Ну, можно и так сказать. Старый, ворчливый, слепой старик. Все равно хочешь учиться? А выдержишь? Не-е-ет! Не говори гоп! Не говори, что сможешь. Потому что смочь – это одно, а вот научиться – совсем другое.

В чем разница? Не знаю. Но знаю, что будет сложно. Я учитель нервный, не люблю, когда перечат или домашнее задание не делают. Могу и по затылку заехать или палкой по пятой точке.

Да? Знакомо? Ну а как иначе? Вот и я не знаю.

Лежи, лежи. Раз пришел в гости, то оставайся. Конечно, можно. Голем? А! Поезд! Ну, на следующем уеду. Вот тебя научу чему-нибудь и уеду. Не зря же ты мне на голову свалился. До сих пор затылок болит.

Научу. Научу. Лежи! Тебе лежать нужно, сил набираться. Для чего? Для учебы. Мы же уже решили, что ты учиться будешь. Куда собрался! Лежи! И запоминай эту боль и этот сон. Радость бытия, так сказать. И засыпай, да. Отдыхай.

Вот скажи мне… Зачем мне этот мальчишка? Думаешь? А я справлюсь? Никогда бы не подумал. Но все равно спасибо. А поезд? Да, подождет. Ну да, еще успею. Разве можно на него опоздать?

Это точно! Так что не будем торопиться…

* * *

Орса

Он и Она

– Ларс, Господи, Великий Скирия! Ты где был? – она всплеснула руками.

– Лучше не спрашивай, Мелиса. Но там меня уже нет, – он сел на стул, расслабился. Вздохнул. А в его руке вдруг появился туго набитый кошель. – Вот, держи.

– Деньги? Ларс, ты же знаешь! – она замахала руками.

– Мелиса, любая работа должна быть оплачена, – и кошель лег на стол.

Она вздохнула, развязала тесемки, ее глаза удивленно сверкнули:

– Что на этот раз?

– Пусть ребята на Дланской дороге снова начнут готовить еду. Но теперь на двух человек. Буду, как и раньше, приходить к ним раз в два-три дня по утрам.

– На двоих?

– Представляешь, – он улыбнулся, – у меня появился ученик! Поэтому я чуток еще здесь задержусь. Хотя уже вижу смерть…

– Господи, Ларс…

– Вот прекращай! Еще заплачь!

Она вздохнула:

– Ну да. Спорить с тобой было всегда бесполезно, – и властно так: – Ольса! Карна! Обслужите нашего дорогого гостя!

– Мелиса! – он даже вскочил.

– Здесь слишком много денег на просто еду, – она потрясла кошельком.

– Может быть, но мой ученик неважно себя чувствует. Вряд ли проснется в мое отсутствие, но все может быть. Так что нужно идти. Да и слабоват я стал по этой части.

Она рассмеялась:

– Слабоват! Мне-то не заливай, – махнула рукой: – Ладно, иди. Но в следующий раз так просто не отделаешься!

Он усмехнулся, проходя мимо, чмокнул ее в щечку, отчего она вдруг покраснела, но и пары шагов не сделал, как оглянулся, и его бельма глаз уставились на нее (и кто здесь слепой?):

– Прошу тебя, не ищи меня! Не следи за мной! Все равно не найдешь меня, пока я этого не захочу. Но я не хочу говорить не потому, что не доверяю тебе, а просто потому, что это место единственное, где я могу остаться один. И не стоит его топтать.

– Я просто беспокоюсь о тебе, – сказала она виновато.

– Я знаю, – он улыбнулся. – Но даю слово, что со мной ничего не случится, пока я этого не захочу.

– Все, иди! – в ее глазах появились слезинки.

– Ты прелесть, Мелиса!

– Я знаю…

* * *