На дальних берегах. Книга первая. Тринадцатый год. Часть вторая

– О, да!

– И не пополнела?

– Ни на грамм!

Она окинула себя взглядом в напротив установленном зеркале:

– Да, согласна, я мало изменилась! – и Анна, кокетничая с деверем, заливисто рассмеялась.

– Как Варшава? – спросил её Николай.

– Как всегда Варшава прекрасна! Та-а-ак не хотелось оттуда уезжать, ты не представляешь, – Анна тут же переменилась в лице и вздохнула. – Ведь Варшава мне даже больше нравится, чем Санкт-Петербург! Это- мой город. Она мне близка по духу! Но твой брат- упрямец, и нас заставил. Вот и перебрались сюда. Всю мебель пришлось распродать. Отдала и мой любимый секретер. Ну ты, наверное, его помнишь. И всё из-за Соколовского! Только вещи девочек привезли и кое-какие мои. Продавали всё за сущие копейки…Так торопил он нас.

Ещё больше обрадовались Николаю дочки сводного брата: Полина, Стефания и Ева. Младшие дочки у Андрея родились уже в Привисленском крае, поэтому их назвали на польский манер. Самой старшей, Полине, исполнилось четырнадцать лет, Стефании – двенадцать, а Еве – одиннадцать.

– Ур-р-ра! Наш Коля приехал! – закричала самая бойкая Стефания.

– Коля, Коля! – подхватила Ева.

Старшая Полина сделала книксен, как учила её мама, и подала Николаю руку, которую он пожал. Младшие же девчушки облепили дядю. Они его обожали. Когда-то он был для них, как нянька.

У Анны были тонкие черты и вьющиеся волосы, и она отличалась очень нежной кожей, а ещё у неё были светло голубые глаза, и из-за этого она походила на полячку. А вот все её дочки пошли в папу: у них волосы тоже курчавились, но брови были выразительные, чётко очерченные, и в карих глазах, как у всех Соколовских, просматривался, скорее, кавказский генотип. Во всяком случае, в процентном отношении он был явно преобладающим.

– Коля, а ты покатаешь нас на лошадке, как это делал в Варшаве? – переспросила младшая племяшка.

– Ева, – оборвала её Анна, – не приставай к дяде! И здесь, в Самаре, нет таких маленьких лошадок.

– Ну почему, почему?! – захныкала Ева и сердито топнула ножкой. – А я очень хочу! Найдите!

– Потому что в Самаре нет зоопарка! И ты у меня пойдёшь в угол, если будешь себя и дальше так отвратительно вести!

Николай прижал к себе Еву и прошептал ей:

– Успокойся. Я что-нибудь придумаю. Мама права, здесь нет маленьких лошадок, потому что в Самаре нет зоопарка. Но сюда периодически приезжает цирк-шапито, и у них обязательно найдутся пони. Так что покатаешься, я обещаю!

К Николаю подошла мама. Мария Фёдоровна всё не могла наглядеться на сына. Была бы её воля, она ни на секунду бы не отходила от него! Уж так она соскучилась по нему!

Мария Фёдоровна вновь прильнула к Николаю, погладила его, а он склонился над ней.

– Николушка, как же ты у меня исхудал! Что, вас там плохо кормят? – и Мария Фёдоровна провела ладонью по щеке сына.

– Совсем нет!

– А почему так скулы проступили… О-о-ох, а круги-то какие под глазами, Николушка! Страх божий! Отродясь у тебя их не было!

– Это из-за дороги.

– Притомился?

– А ещё недосыпал!

Появился Соколовский-старший.

Анна увела девочек в детскую, за ней вышла и Мария Фёдоровна, а Георгий Иннокентьевич, проводив их взглядом, произнёс:

– В столовой уже накрыли. Я думаю, ты голодный? Иди, поешь! И пусть гости подходят.

Степан пошёл их звать.

***

В столовой суетилась Фрося, супруга Степана и по совместительству кухарка. Для младшего сына хозяина и его друзей она приготовила грибной суп и картофельные драники. Георгий Иннокентьевич разрешил поставить графин со смородиновкой.

– Ну, как у тебя служба идёт? – спросил у сына полковник в отставке.

– Всё хорошо, отец! На днях вот получаю награду, и вроде бы пришёл уже приказ ещё на кое-что…

– Не темни, что ещё ожидаешь?

– Буду повышен в звании!

– Ну, это замечательно!

Георгий Иннокентьевич обрадованно крякнул и захотел задать уточняющие вопросы, но тут появились попутчики Николая.

Соколовский-старший пригласил их за стол.

Было видно, что Суриков и даже Чудинов немного волновались, и чтобы разрядить обстановку Георгий Иннокентьевич предложил им выпить. Как-то следовало начать разговор, и хозяин дома после первого тоста спросил:

– А вы же, господа, из того же города, в котором служит мой сын, как я понимаю?

Чудинов это подтвердил.

– А расскажите про этот город, господа, – продолжил полковник. – А то Николай не много про него пишет, а меня всё же любопытство разбирает о нём какие-то подробности узнать. Как-никак, а там у сына служба проходит. Третий год он в вашем Семипалатинске. Город ваш находится, я слышал, где-то далеко, почти что на самой границе с Китаем?

– Вы правы, Георгий Иннокентьевич, – ответил Соколовскому-старшему Чудинов. – Наша Семипалатинская область входит в состав Степного края и на крайнем юге граничит с Китаем. Отсюда для нас прямая выгода, потому как у нас с этим соседом ведётся оживлённая торговля. В Семипалатинске даже размещается с недавних пор китайское консульство.

– Ну, на-а-адо же?! Целое консульство?! А когда оно открылось?

– Это консульство открылось ещё при маньчжурах, десять лет назад. И большая часть китайских товаров – чай, лекарства, шёлк и фарфоровая посуда- поступают в Россию через Семипалатинскую таможню, и благодаря этим торговым связям наш город развивается. Плохо только то, что у нас до сих пор не построили железную дорогу. Но зато у нас имеется своя река… Иртыш. А это очень большая и судоходная река.

– Почти как Волга?

– Почти…

Выпили уже по второму разу, и Соколовский-старший продолжил расспрос:

– Кстати, а откуда такое название у вашего города? – спросил Соколовский-старший. – Мне прелюбопытно…