Даева

Даева
Вадим Фридрихович Агапов

Роман «Даева» – это мистический реализм на улицах Петербурга. Главный герой романа, Александр, начиная расследовать убийство, сталкивается с необъяснимыми событиями. Он не верит в мистику, но его мир, основанный на материальных понятиях, рушится на глазах. Находясь в атмосфере страха, неопределенности и непонимания, он ищет ответы на вопросы: где грань между реальным и нереальным миром? Где находится душа? Что может победить смерть? Бессмертно ли зло? И – кто же такие «Даева»? Сюжет развивается динамично и непредсказуемо, фантасмагория превращается в реальность… В оформлении обложки использована фотография Геннадия Блохина (с разрешения автора). P.S. Советую – не читайте на ночь! Будет не уснуть!

Что наша жизнь? Игра!

Добро и зло – одни мечты!

Модест Чайковский.

Глава 1.

Что-то меня поражало в них… Их было четверо – две девушки и двое молодых людей. Вот, что! Они никак не реагировали на окружавших их монстров. Эмоционально, я имею в виду. Ни тени страха, ни испуга! А вот мне, при моем воображении, было бы жутковато, поскольку монстры были не только страшные, агрессивные, но и весьма реалистичные! А бесстрашная четверка «мочила» их почем зря! Когда последней твари отстрелили голову, брызги крови покрыли не только лицо одного из персонажей, но и экран планшета… С обратной стороны, конечно!

Видеообзор (а может, и демоверсия) очередной компьютерной игрушки завершился полной победой «наших». Ну, теперь можно жить спокойно!

Мы сидели в полутемном баре в компании Дианиных друзей, пили пиво и разговаривали. То есть, они вели оживленную беседу, а я зевал и изредка подавал реплику. Темой для дискуссии являлись компьютерные игры, виртуальная реальность и прочая ерунда (простите за «ерунду» – это всего лишь мое мнение). Диана – моя подружка. Мы знакомы довольно давно, около двух лет. Мы, словно разные полюса магнита, притягиваемся друг к другу, а наши интересы, вкусы, пристрастия и взгляды на жизнь сильно различаются. Сказывается разница в возрасте – Диана младше меня на 12 лет. Generation next! Я считаю, что единственное, что нас объединяет – это любовь друг к другу. Что считает Диана – неизвестно. «Ты мой аккаунт в реальном мире» – говорит она. И называет меня олдом. И, конечно, друзья и приятели у нас тоже разные, что, впрочем, не мешало нам всем общаться.

– Я сама не видела, – говорила Диана, обводя нас широко раскрытыми карими глазами, – но приятель Алекса (кивок в мою сторону) врать не будет! Это что-то похожее на «Демона», но круче! Ничего общего с Майнкрафтом…

– Ведьмак? – предположил один из молодых людей. Его звали Федор, и мне казалось, что имя совсем не соответствует его внешности. Высокий, худой, в очках, по профессии программист, а никнейм у него Федос. Мне он, кстати, нравился – спокойный, толковый, добрый. Хорошее, но редкое сочетание качеств.

– Нет! – так резко помотала головой Диана, что всколыхнулись ее длинные темные волосы.

– Что может быть лучше старой доброй ГТА? – громко сказал второй Дианин приятель по имени Иван. Ник в играх у него был какой-то зубодробительный. А сам Иван был крепким, бородатым и увлекался единоборствами.

– Грифер! – тут же отозвалась Настя. Она была симпатичной, даже несмотря на избыточное количество пирсинга и татуировок. Трехцветные волосы и кожаная одежда завершали ее стиль.

Тут же посыпались и другие термины и, судя по всему, некоторые имели оскорбительный характер.

– Бан! – крикнула Диана, после чего все посмеялись и выпили пива. – Ничего вы не знаете! – продолжила она. – Это эпичнаягамА! Игра следующего поколения. Каждую версию создают под конкретного человека. Вначале обследуют его, биотоки мозга снимают, еще чего-то там, я не помню. А потом делают под этого человека игрушку. Девайсом служит сам человек, а геймпад у тебя в голове…

– Ты втираешь какую-то дичь, сестренка! Выдумки нубов, – отреагировал Иван. – Или байки геймеров. Это тебе не Волга рассказал? Кстати, где он?

– В дурдоме, – усмехнулся Федор. – Так сказать, доигрался, дед!

И они с Иваном засмеялись.

– Ничего смешного! – накинулась на них Диана. – На себя посмотрите! Он, правда, опять в психушке?

– Не знаю, – пожал плечами Иван, – на звонки не отвечает, на сообщения тоже. И в сети не видно… Скорее всего, загремел в дурку.

«Волга» тоже был из их компании. Они называли его хардкорный геймер. Очень своеобразный молодой человек. Я бы даже сказал, что у него «плохо с головой».

Тут у меня зазвонил телефон, и я отвлекся от содержательной беседы. Звонил мне Борис Лукин, начальник отдела безопасности одной крупной фирмы. Он просил меня приехать к нему в офис тотчас же – дело не терпит отлагательств. Я не то, чтобы обрадовался, но вздохнул с облегчением. Мы уже третий вечер подряд проводили с Дианиными друзьями, и мне захотелось сменить обстановку. Я извинился перед всей компанией и был таков, пообещав Диане позвонить, как только освобожусь. «ББ» – попрощалась она со мной, что, вероятно, означало: бай-бай!

Был вечер, дождливый, ветреный и неуютный, как все осенние вечера в нашем городе, проросшем на болоте. Но я решил прогуляться пешком, поскольку офис, куда я направлялся, был совсем недалеко. Особенно если идти дворами.

В соединенных между собой «колодцах» через подворотни носился ноябрьский ветер, налетая порывами на редких прохожих, на припозднившихся бомжей с разнокалиберными катулями с ближайшей помойки. Заставлял скулить бездомных собак, и в поисках тепла прятаться в раскрытых настежь парадных. Заваливал обрывками предвыборных газет и агитационных листовок норы крыс, хозяев затопленных подвалов. Одна из них высунулась из трещины в асфальте и уставилась на меня своими черными бусинками, недовольно подергивая кончиком носа. Она была хорошо видна в ярком свете из окна первого этажа, расположенного низко, почти у самой земли. Рядом с ней валялся рекламный буклетик с портретом будущего губернатора. Кто-то черным маркером пририсовал ему рожки, отчего он стал похож на демона. И смотрел перед собой уверенным целеустремленным взглядом. В поле его зрения была крыса, а за ней – водосточная труба…

И, то ли крыса эта на меня так подействовала, то ли погода, но я вдруг почувствовал какую-то смутную тревогу, необъяснимую, нечеткую, с оттенком страха. Так мышь, наверное, чувствует приближение землетрясения. Или зверь ощущает присутствие охотника, чует его не носом, а каким-то шестым или седьмым чувством. Или раковый больной, еще не знающий о своем диагнозе, впадает в депрессию… Чепуха! – отмахнулся я от мимолетного, но неприятного ощущения и вспомнил Мураками: «Реальность – это вам не кино».

Идя Петербургом Достоевского, я вышел к одноименному памятнику. Федор Михайлович сидел, отрешенно глядя на двух алкашей, расположившихся у его ног. Перед ними было три граненых стакана и бутылка «Столичной». Интересно, а третий стакан для изваяния? Все-таки защитник всех униженных и оскорбленных! Я почему-то вспомнил, как Федор Михайлович выбирал себе квартиры для проживания: угловой дом, фонарь, церковь… что-то в этом духе.

Наконец, я оказался в фешенебельной части центрального района. Яркие фонари, пульсирующая реклама, потоки машин и прочие атрибуты парадной жизни северной столицы. Я дошел до трехэтажного особнячка, в котором располагалась фирма, чьей безопасностью и охраной ведал Борис. Несмотря на то, что я бывал здесь раньше, сейчас я с трудом узнал здание: фасад отреставрирован, роскошная подсветка выхватывала из темноты капители колонн, большой балкон, центральный вход в виде портика… Ни у кого не должно было остаться сомнений в том, что фирма, занимающая этот палаццо, процветает. Внутри тоже все преобразилось.

В огромном холле, отделанном полированным мрамором черных и серых тонов, восседал молодой охранник.

– Доложите обо мне Борису Андреевичу. Александр Петербургский. Он меня ждет, – обратился я к нему.

Охранник, не спеша, с достоинством английской королевы (как если бы ее попросили подежурить швейцаром на входе и она бы вдруг согласилась) снял трубку телефона и нажал на кнопку:

– Борис Андреевич (тоном, каким вассал обращается к хозяину), тут человек пришел (извиняющимся голосом и чуть пренебрежительно, так дают понять, что посетитель не заслуживает особого внимания), называет себя Александром Петербуржским… (Наверное, решил, что это у меня погоняло такое. Ну, типа клички. «Никола Питерский»)

Нерадивый консьерж выслушал короткие указания начальства, расплылся в улыбке, подскочил, словно его ужалили в зад, и повел меня сначала пустынным коридором с зеркалами и картинами на стенах, а затем по мраморной лестнице на последний этаж.

Глава2.

Кабинет шефа отдела безопасности впечатлял и вызывал острую зависть, но ни коим образом не соответствовал личности хозяина: венецианская штукатурка, морские пейзажи, массивная хрустальная люстра, антикварный письменный стол, на котором скакал по скале Медный всадник…

– Я же просил: как можно быстрее! – выскочил на середину комнаты Борис, на ходу пожал мне руку и через неприметную дверцу потащил меня в соседнее помещение.

Вот это и был его настоящий рабочий кабинет! Заставленные папками полки и стеллажи, компьютеры, урны для мусора, уничтожители бумаг, пепельницы с окурками, холодильник и шикарный кожаный диван. Кстати, на нем лежала книжка… Ну надо же? Женский роман! Борис вообще книг не читает, а его жена никогда бы не стала навещать его на работе. Но я воздержался от комментариев, а в качестве приветствия сказал:

– Научи своих работников правильно говорить! А то меня скоро будут путать с Ксенией Петербуржской…

Борис не оценил юмора, а вместо своего обычного «как сам?» он прищурился и довольно долго рассматривал меня.

– Портрет хочешь мой нарисовать, что ли? –мне надоела эта игра в гляделки.

– Кофе? – он и не собирался отвечать на мой вопрос.

Я из духа противоречия предпочел чай.

С Борисом мы были знакомы лет пять. И из них около трех работали вместе. Точнее, я работал на него в качестве консультанта по неординарным ситуациям. Конечно, в распоряжении Бориса были детективы высокого класса, но в ряде случаев, когда привычные логические схемы не работали, он призывал меня. Он утверждал, что у меня есть воображение! Вероятно, моего воображения не хватило для режиссуры, которой я раньше занимался, но было достаточно для поиска неординарных решений. Это был симбиоз, позволявший мне не умереть с голоду, поскольку фирма платила хорошо.

Борис был постарше меня. Повыше, поплотнее, поувереннее, побогаче, поумнее и еще много всяких «по». Руководителем он был разумным, хотя и грозным, но любил изображать из себя «своего парня», в ходу у него были избитые шуточки и старые анекдоты. Он имел неиссякаемый запас оптимизма и уверенности в себе. Однако сейчас передо мной сидел совсем другой человек, и я гадал, что же так выбило его из колеи?

– Ты знаешь, кто такой Шималов? – резко поинтересовался Борис.

Я пожал плечами.

– Может, и знаю, но вспомнить не могу. А что?

Он смотрел на меня, не мигая, слегка подавшись вперед, при этом нервно барабанил пальцами по столу.

– А то. Мало кто слышал о Шималове. Потому что он сам этого не хочет. А такие фамилии, как … – и он перечислил более-менее известных мне людей, связанных с бизнесом или структурами власти.

– И что? – поинтересовался я.