– Не убивай! – протянул он деньги сухощавому.
– Где остальные? Почему ты живой? – спросил тот.
– За рулем я был, потому не пил. А ребята выпили и ласты склеили… Я понял что ты их отравил. Думал подождать тебя. Наверняка ты завалил и «пиковых». Хотел тебя мочкануть и все бабло забрать…
– Где трупы?
– Я оттащил их в лес. Не убивай! Я тебе еще пригожусь.
– Видишь ли: я одних и тех же подельников использую не больше двух раз, – ответил сухощавый и всадил славянину пулю в лоб.
Затем он столкнул ногой труп в придорожную канаву. Туда же столкнул пистолет убитого. Обтерев свое оружие платком, закинул его подальше в лес. Брезгливо посмотрев на перепачканные кровью деньги, мужчина даже не прикоснулся к ним. Он завел мотор и через четверть часа оказался на шоссе Бабовск-Большой город.
На следующее утро в Бабовск пожаловал кадровик из Главного управления. Он поздравляю Крупина с назначением заместителем начальника «убойного отдела» с продолжением исполнения им обязанностей руководителя опергруппы.
– Распишитесь здесь, что с приказом ознакомлены! – положил он стол документ. – В то же время вынужден вас огорчить. Решено повременить с присвоением вам очередного звания подполковник, а капитану Розанова – звания майор до завершения расследования массовых убийств в Бабовске. Сами понимаете: решение не мое. Оно принято на самом верху… Я здесь для проверки кадровой службы Бабовского УВД. Если понадобится моя помощь – всегда к вашим услугам.
– Как же, «проверка кадровой службы»! – проворчал Крупин, когда за визитером закрылась дверь. – Будет следить за нами, сообщать о наших просчетах в управление.
– А он разберется? – задал вопрос Хомутов.
– Разберется. Потому его и прислали. Мы вместе еще рядовыми операми начинали. Толковый был парень. Потом перешел на кадровую работу – там спокойнее, да и возможностей больше.
– Здравствуйте, товарищи офицеры! – вошел в кабинет начальник Бабовского управления внутренних дел. – В охотничьем домике Царькова обнаружены пять трупов. Еще четыре тела найдены на лесной дороге неподалеку от названного мною объекта. Поскольку количество убитых и найденные на местах происшествия марки и окраска автомобилей совпадают с показаниями потерпевших при разгроме риэлторской фирмы Стопкиной, принято решение о передаче расследования этих убийств вашей, группе Виталий Валентинович. Мои ребята из уголовного розыска уже ждут в машине. Сами поедете или кого-то из ваших подчиненных пошлете? Кстати, вместе с кадровиком из главка прибыли Трофимыч и еще пара криминалистов. Они с нашими сотрудниками из соответствующих служб уже выехали на место происшествия.
– Ну, ни фига себе! Час от часу не легче! – вырвалось у Хомутова, когда начальник управления вышел из кабинета. – Всё на нас вешают!
– Коллеги по-своему правы, – ответил Крупин. – Они все «глухари» на нас повесят, а сами будут белыми и пушистыми. Съезди, Юра. Посмотри, что там!
В охотничьем домике Царькова кипела работа. Криминалисты осматривали тела убитых. Трофимыч в походной лаборатории делал анализ крови отравленных. Бабовские оперативники шарили в здании. Вскоре привезли трупы «славян», проведя осмотр места их гибели, собрав оружие и банкноты, произведя фото и видео-съемку. Обнаруживший мертвецов владелец домика Царьков опознал в амбале чемпиона России по боям без правил Махмуда Мурадова. Со слов хозяина, Мурадов в начале лета арендовал домик на год под загородную базу открываемой им в Бабовске школы единоборств. Он сразу же поселил в домике шесть тренеров и четверку гастарбайтеров для проведения ремонта и переоборудования помещений. При этом расходы за указанные работы чемпион брал на себя. Для владельца домика предложение оказалось весьма выгодным: шла стабильная ежемесячная плата, да еще и реконструкция помещений ничего не стоила. Царьков знал Махмуда по его выступлениям в стране и за рубежом и был его фанатом. Поэтому он не стал досконально проверять паспорта постояльцев, сообщать о гостях в органы внутренних дел. Как выяснилось, коммерсант «забыл» сообщить о них и в налоговые органы. В «славянах» Царьков опознал рабочих-ремонтников. Он добавил, что видел их машину на лесной дороге, когда ехал к Махмуду за очередным платежом. Правда, хозяин домика не придал увиденному значения. Поехал кто-то за покупками, по дороге приперло по физиологической нужде, вот и вышел человек из авто. В комнатах оперативники нашли автоматы, пистолеты, гранаты. В подвале и на чердаке обнаружили взрывчатку и компоненты для изготовления «поясов шахидов» и мин с дистанционным управлением. Кроме российских паспортов, в сумках покойников нашли иорданские, турецкие и сирийские паспорта.
– Серьезные ребятишки! – покосился на находки оперов Трофимыч. – Однако загасили их как школьников! Шестеро отравлены ядом на основе цианистого калия. Только цианистый калий убивает за сорок пять секунд, а это зелье – еще быстрее. Скорее всего, всех умертвил тот, кому они доверяли. Он же траванул и гастеров. Судя по входным отверстиям, Мурадова и «славянина» застрелили из одного оружия. Хотя пистолет и гильзы обнаружены, окончательно подтвердить это можно будет после извлечения из трупов пуль, их баллистического исследования.
Между тем начальник уголовного розыска внимательно рассматривал евро, подобранные на месте гибели «славян», тер банкноты пальцами, прощупывал знаки защиты.
– Превосходная подделка! – удовлетворенно сообщил он. – Такую способны распознать лишь детекторы последнего поколения, коих в Бабовске раз-два и обчелся. Ну и я. Даже знаю: кто это фуфло сработал. Старый – есть у нас такой фальшивомонетчик. Брал его первый раз еще в самом своей службы. С тех пор внимательно слежу за его «продукцией», всегда могу ее отличить от настоящих рублей, долларов, евро. Правда, у нас изделий Старого уже лет десять не появлялось. Вероятно, вся продукция уходила в Большой город.
Начальник розыска связался с подчиненными, оставшимися в Бабовске немедленно выехать по адресу Заозерная улица, дом тридцать восемь, квартира пятнадцать и задержать Старостина Владимира Николаевича по кличке Старый.
– Ну а мы на обратном пути заглянем на его дачу в элитном комплексе «Изумрудный».
– Там, вроде бы, и покойная Стопкина жила? – уточнил Хомутов.
– Там у нас все жулье живет, – тихо, чтобы не слышали окружающие, ответил начальник розыска.
– У вас есть возможность отправить по электронной почте фото паспортов и отпечатки пальцев в республику, где зарегистрированы по месту жительства потерпевшие? – спросил Юрий.
– Я уже распорядился, старлей, – снисходительно ответил собеседник.
Тем временем машина сухощавого остановилась на Заозерной улице. Оставив автомобиль в сотне метров от дома тридцать восемь, его хозяин, надвинув на глаза бейсболку, прошел пешком это расстояние, стараясь не попадать в объективы камер наружного наблюдения. Понявшись на второй этаж он дал три условных звонка. Открыл хозяин квартиры – фальшивомонетчик по кличке Старый.
– Все обменял? – спросил он.
– Все, как договорились – один настоящий евро за три фуфлыжных. У тебя еще что-нибудь есть?
– Вот сто штук, – кивнул Старостин на лежавшие на столе несколько банковских упаковок. – Приличная бумага будет только через пару недель. На это время я уезжаю отдохнуть на Кипр.
– Не боишься там с фуфлом запариться?
– Для своего потребления я использую только настоящие «бабки», – Старый вытащил из сумки сухощавого несколько банкнот, понюхал их. – Что-то запах не тот! Да ведь это же – моя работа! Ты что, сучонок, творишь?! Ничего не обменял! Привез мне мои же деньги! Кинуть меня хочешь?!
Сухощавый нанес удар ногой по щеке жулика. С несвойственной для старика ловкостью тот увернулся и крепко стукнул противника кулаком по печени. Сухощавый охнул от боли и повалился на пол. Старый принялся лупить его ногами.
– Я тебя научу, крысёныш, как у подельников красть! – шипел Старостин, нанося удары.
Сухощавый не пытался даже подняться. Он лишь прикрывал голову руками. Старик быстро приустал и ослабил натиск. Этого хватило сухощавому, чтобы резко подняться и стукнуть фальшивомонетчика по скуле. Старик отлетел в угол. Он выхватил нож с выбрасывающимся лезвием. Однако пустить оружие в ход не успел. Кулак противника вбил височную кость в мозг Старого.
Пуля в затылок
Оперативная группа уголовного розыска, выехавшая на задержание Старого, сообщила, что в квартире обнаружен труп фальшивомонетчика. Сыскари попросили прислать судебно-медицинских экспертов и криминалистов, получить разрешение на обыск. Сначала перерыли квартиру Старостина. Ничего компрометировавшего владельца не нашли – жилище обывателя средней руки, каких в Бабовске полно. Следом выехали в его загородный дом. Там все было иначе. Роскошная мебель, старинные картины, турецкие и персидские ковры, хрустальные люстры. Но снова ничего связанного с преступным промыслом Старого.
Взгляд Хомутова скользнул по светильнику, стоявшему на небольшом комоде. Юрия удивила нецелесообразность расположения лампы – ничего полезного она не освещала. Сыщик попробовал ее приподнять. Оказалось: светильник прикреплен к комоду. Тогда старлей принялся ощупывать источник освещения. Что-то щелкнуло и часть стены отъехала влево, открыв вход в потайное помещение. Там стоял станок для печатания денег. На полках лежали металлические клише пятитысячных и тысячных рублевых банкнот, стодолларовых купюр, ассигнаций в пятьсот, двести и сто евро. Вдоль стен были аккуратно расставлены канистры с краской. Судя по маркировке, краску произвели в России, США, Латвии и Эстонии.
По возвращению в управление внутренних дел получили по электронной почте сообщение с Северного Кавказа. Личности отравленных в охотничьем домики были установлены. Все шестеро участвовали в вооруженных бандформированиях. Затем выезжали за границу. Воевали в Ливии, Ираке, Сирии. Числились так и не вернувшимися в Россию. В сообщении не исключалось, что Мурадов во время зарубежных выступлений нахватался идей радикального ислама и стал пособником экстремистов.
– Снять охотничий домик, только не под базу спортсменов, а под базу террористов, неплохая идея. Боевики после возвращения с Ближнего Востока или перед отправкой туда скрывались бы в глуши. Большой город рядом – можно было бы после совершения терактов опять же отлеживаться у Царькова. Кто бы их среди леса искал? – предположил Хомутов.
– Слава Богу, эти вопросы находятся в компетенции ФСБ, – удовлетворенно выдохнул Крупин. – Славян идентифицировали? Я, как на их рожи в морге глянул, вспомнил, что года три назад вместе с миграционной службой депортировал эту компанию на Украину. Там шайку разыскивали за вымогательство и убийства. Рэкет доказали, убои – нет. Посадили, но украинская революция открыла двери тюрем…
– Личности установили. Все, как ты, Виталий Валентинович, говорил.
– Материалы идентификации приобщите к делу. Скажи Николай Иванович, твои ребята, когда Старостина ехали брать, около его дома ничего подозрительного не заметили? – повернулся Крупин к начальнику уголовного розыска.
– Терся там какой-то мужик в низко надвинутой бейсболке… Непонятно: вышел ли он из подъезда или мимо проходил? Говорят, что подбородок и скулы где-то видели.
– Почему не тормознули?
– За что? За то, что бейсболку на глаза натянул? Или за то, что рядом с подъездом оказался? Да и парни мои на другое были ориентированы. На всякий случай велел им фоторобот составить.
– Как только закончат, ты – Розанов с фотороботом – в больницу к потерпевшему. А ты – Хомутов – в «Голубой Дунай». Благо с хозяином, барменом и прочей обслугой уже беседовал.
В ресторане все, кто видел убийцу, заявили, что подбородок и скулы как у фоторобота. Хозяин добавил, что видел их не только у стрелка. Только у кого не мог вспомнить. Хомутов обвел взглядом заведение. Над стойкой бара висел портрет Стопкиной.
– Зачем вам этот портрет? – спросил он и осекся: скулы и подбородок бизнес-леди были «один в один» с частями лица неведомого преступника.
– Ради прикола, – ответил хозяин забегаловки и остолбенел, глянув на портрет и фоторобот. – Надо же, одно лицо!
Розанов, приехавший в управление одновременно с Юрием, доложил, что потерпевший Марьянов опознал фоторобот. Мало того, утверждал: точно такой же подбородок и скулы были у Стопкиной. Эксперты тоже заверили, дескать, подобное сходство может быть только у близких родственников, например у матери и сына.