Расплата за подлость. Детективы

– За Магаданом установить наблюдение! Не исключаю, что за сухощавым в бейсболке стоит мощное преступное сообщество, решившее установить контроль над таким лакомым куском как Бабовск. – подвел итог Кошелев.

Заваленный «смотрящий»

– Располагайся, Магадан! – распахнул дверь гостиничного номера Джип. – Сейчас подадут обед.

– Благодарю. Только Магаданом я для тебя стану, когда на твоих грабках будут вот такие цацки! – тряхнул руками, на каждом пальце которых были вытатуированы перстни, новый «смотрящий». – А пока я для тебя Вячеслав Михайлович! Чё вы меня, словно какого-то инженеришку командировочного в гостинице поселили? Нет нормальных хат в Бабовске?

– Хаты есть, только их менты опечатали. Слышал, что у нас творится? Месяц пройдет, тогда хоть на хавиру Якова заселишься, хоть на дачу Старого, хоть в резиденцию бывшего мэра. Этот номер хороший – президентский, двухэтажный. Полторы штуки евро в сутки стоит. Питание пятиразовое с икрой и коньяком… Это – тебе на расходы, – Джип поставил на журнальный столик сумку, набитую пятитысячными банкнотами. – На общак бабло чуть позже подгоним. Тебе, Вячеслав Михайлович, чего налить? Есть коньяк «Хенесси», есть виски «Джон Уолкер», есть джин…

– Водки плесни!

– Есть «Белуга» – две штуки пол-литра.

– Будем! – Магадан осушил полстакана водки, закусил бутербродом с севрюгой из холодильника, затянулся сигаретой «Прима-ностальгия». – Вот вы тут на крутых «тачках» рассекаете. Водяру дорогущую пьете. Икрой с осетриной закусываете. А на зоне люди дистрофией с пеллагрой болеют! Их подкормить надо! Мне в Большом городе сказали, что в общак вы отстегиваете все меньше и меньше. Совсем страх потеряли? Крысятничаете?!

– Ты, Вячеслав Михайлович, меня на понт не бери! – насупился Джип. – Со мной даже Яков так не разговаривал! Приехал сюда разбираться? Разбирайся! Если кто-то что-то скрысил – ответит! Доходы у нас упали. Какой-то залетный весь город на уши поставил…

– Обленились! Козлину дохлого замочить не можете! – Магадан небрежно бросил на столик фоторобот сухощавого. – При такой полной информации он еще дышит?

– Обед подан! – сухощавый официант в натянутой на глаза бейсболке вкатил в номер тележку со снедью.

– Тебя только за смертью посылать! – проворчал Джип и опешил, взглянув на фоторобот.

– Вот она и пришла! – ухмыльнулся сухощавый, выхватил из-под салфетки пистолет с глушителем и выстрелил Джипу в сердце.

Следующим выстрелом он убил спускавшегося со второго этажа «быка» -охранника. Магадан попытался выхватить пистолет, но запутался в непривычной для него нагрудной кобуре.

– Стреляй, сука драная! – рванул на себе рубаху «смотрящий», обнажив татуировку во всю грудь – парад на Красной площади.

– Жаль татушку портить! – вздохнул убийца и всадил Магадану пулю в лоб.

Прихватив сумку с деньгами, киллер вышел в холл. Там корчился от боли еще один охранник Магадана.

– Ох, как больно! Подыхаю! – хрипел он.

– Подохнешь ты через сутки! – усмехнулся сухощавый. – Пока жив, звони в Большой город! Передай заправилам, что в Бабовске теперь другой «профсоюз». Денег больше не обломится. Еще кто-то здесь появится – будет умирать долго и мучительно.

В это время Хомутов восстанавливал по крупицам всю жизнь потенциального наследника капиталов и недвижимости Стопкиной. В Доме малютки мальчику дали имя Василий – по фамилии директрисы учреждения Марии Анатольевны Васильевой. Ее же фамилию получил ребенок. Позже он отказался от отчества Федорович, заменив его отчеством Алексеевич – в честь директора детского дома – Алексея Григорьевича Плотникова. Когда завершилась пора пребывания в детском доме, Василию выделили однокомнатную квартиру в убогой «хрущобе» на окраине Большого города. Затем последовал призыв в Вооруженные силы. Отслужив положенный срок, парень продолжил службу по контракту. Первоначально в армейском спецназе позже – в спецназе министерства, возглавляемого Битюговым. Васильев освоил специальности подрывника и разведчика, овладел искусством рукопашного боя. Получил звание старшего прапорщика, несколько государственных и ведомственных наград. Хомутов позвонил Крупину, доложил о результатах работы.

– Будем брать Васильева? – спросил Юрий. – На нем все сходится. Имеются мотивы для убийства Стопкиной…

– Доказательная база у тебя имеется? – ответил вопросом Виталий Валентинович. – У тебя есть доказательства, что именно Васильев убил Стопочку? А как ты его подтасуешь к другим убоям? Уголовное дело против Васильева никто возбуждать не станет! Но на квартиру к нему заглянуть надо. Возьми местного участкового! Проверни все как проверку паспортного режима. Хорошо запомни внешность прапора. Надо сделать его фоторобот. Сегодня вечером зайдите к Васильеву, а завтра утром, чтобы был в Бабовске!

Вечером Хомутов вместе с участковым уполномоченным заглянул в квартиру Васильева.

– Чего надо? – спросили из-за двери.

– Участковый уполномоченный, капитан Свиридов, помощник участкового уполномоченного, старший лейтенант Хомутов, – поднес к глазку удостоверение личности служивый. – Проверка паспортного режима! Приготовьте документы!

Дверь открыл мужчина лет тридцати, обнаженный по пояс. Поигрывая мускулами, он пропустил полицейских в жилище. Второй, тоже обнаженный по пояс, качок протянул участковому паспорта и военные билеты.

– Где хозяин квартиры – Василий Алексеевич Васильев? – спросил участковый, раскрывая документы.

– Василий сегодня в отъезде. Он открывает частное охранное предприятие, – последовал ответ. – Мы – его товарищи. Закончили службу по контракту в министерстве Битюгова. Вася, как откроет фирму, снимет для нас жилье. К нам должны еще трое сослуживцев подъехать. Вот и костяк ЧОПа. Остальных планируем нанять на месте.

Хомутов скользнул взглядом по комнате. Домашний кинотеатр и навороченный музыкальный центр контрастировали со старенькой тахтой, тремя стульями, платяным шкафом, обшарпанным журнальным столиком, на котором были разбросаны фотокарточки, и стояла початая бутылка водки с дешевыми стаканами. На одной из них Юрий увидел сухощавого мужика со знакомыми чертами лица, запечатленного в обнимку с постояльцами квартиры. Хомутов мигнул участковому, чтобы тот отвлек внимание.

– Товарищи прапорщики! Почему вы не своевременно не зарегистрировались по месту жительства? – спросил тот.

– Как граждане Российской Федерации имеем право проживать в любой части страны. А зарегистрироваться можем в трехмесячный срок, – последовал ответ.

– Когда прибыли в Большой город? Билеты с датой продажи сохранились?

– Конечно! – протянули билеты сослуживцы Васильева и вместе с участковым склонились над ними.

Этого хватило Хомутову, чтобы сунуть фотку в карман. Извинившись за беспокойство, полицейские заглянули еще в пару квартир. Проверили документы дедка маргинального вида и бабульки-пенсионерки.

– Чего ходите, беспокоите? – ворчал дедок. – Я в этих хоромах уже полвека обретаюсь. Трех участковых пережил. Обязаны знать меня как облупленного!

– Проверка паспортного режима! Хоть и знаем вас, но обязаны посмотреть документы, – ответил Свиридов, возвращая старику потрепанный паспорт.

В четвертой квартире на лестничной клетке кто-то глянул в глазок и затаился, тяжело дыша. В этот момент пришла хозяйка жилища. Она открыла дверь. Отстранив ее, Хомутов прошел внутрь. Прятавшийся в прихожей человек бросился в комнату, метнул в полицейских табуретку. Участковый едва успел увернуться. Человек схватил со стола восточный нож-чуйст и ударил Хомутова. Юрий уклонился и стукнул ногой по локтю противника. Уронив оружие, тот с воплем рухнул на пол.

– Джаляб! Вы мне руку сломали! – завыл восточный мужчина, катаясь по ковру.

– Будешь дергаться, сломаем другую! – опрокинул его на живот Юрий и заковал в наручники. – Ну, вот – домушника поймали…

– Да не вор он, а мой гражданский муж! – вступилась дама пенсионного возраста.

– Документы! Паспорт, миграционная карта, патент на занятие трудовой деятельностью! – рявкнул Свиридов.

– Временную регистрацию мы пока не оформили, – смутилась женщина.

– Оформили – тогда бы и прятаться не пришлось. Оказывать сопротивление сотрудникам органов внутренних дел не пришлось. Достойная работа была бы, – ответил Юрий, поднимая с пола задержанного.

– А ему и не нужна работа, – сказал участковый, вынимая из папки ориентировку с фотороботом. – Он у нас проходит как грабитель и насильник.

– Какой ужас! – выдохнула дама. – А я то удивлялась: он то серебряную цепочку мне подарит, тот золотой кулончик…

– Подарки эти мы у вас изымем в качестве вещественных доказательств. Скорее всего, они вашим сожителем отобраны у потерпевших, – внес ясность капитан. – Я сейчас приведу понятых и машину вызову. Юра, поможешь оформить!

– Какой негодяй! – принялась возмущаться дама. – Я все его сексуальные прихоти выполняла, а он – подлец – налево ходил, насиловал!

– Таким, как этот, секс по любви не приносит удовлетворения. Они получают наслаждение лишь насилуя, – ответил Юрий, пересчитывая недорогие ювелирные изделия. – К подаркам следовало отнестись внимательно. Чеки на покупку, ценники надлежало спросить. Обратить внимание на состояние предметов. Я вижу, что все они побывали в употреблении…

– Что же теперь будет?! – картинно заломила руки женщина.

– Ему срок будет. Вас как свидетеля вызовут, – ответил участковый, приведший понятых – соседей: дедка-маргинала и бабульку-пенсионерку. – Граждане-понятые, прошу ознакомиться со списком предметов, изъятых в качестве вещественных доказательств и расписаться в протоколе!