Актуальное начало

Актуальное начало
Вадим Степанов

Арти – синтетик с человеческой душой, отправлен в мир живых, чтобы совершить семь миссий и тем самым обрести место в раю. Его подручный Илья – старый воин из другого мира. Его любовь – девушка Саша, которая отказалась жить в мире корпоративных монстров и обязательного чипирования детей. Его ангел хранитель Марк – служит сразу нескольким хозяевам, которые на небесах ведут незримую войну.

Вадим Степанов

Актуальное начало

Актуальное начало

Глава 1

Синт-охранник стоял всего в нескольких шагах от испуганной Саши. Она словно прилипла к высокому забору, боясь дышать и двигаться. Синтетик повернул голову направо, затем налево – его датчики зафиксировали движение. Не очень-то умные эти железяки – если не найдет источник шума, то просто продолжит обход. Заложенная программа наверняка учитывала крыс, и, конечно, никто не собирался гонять недешевого робота ловить вредителей.

Саша очень надеялась, что так и будет и охранник уйдет. Сама виновата, ведь сорвалась с забора, хорошо еще обошлось без травм. Никто не стал бы возиться с «невидимой», которая корчится от боли под стенами инфоцентра. Безмозглые синты не склоны к сантиментам, для них что человек, что паразит – все одно. Пришлепнули бы без зазрения совести, даже зарядов не тратя, исключительно силой сервоприводов нижних конечностей. Сашу даже передернуло от возникшего в голове образа: она лежит вся в крови, а бездушная машина заносит над ее головой свою кувалдоподобную ногу.

Мартовский дождь капал за воротник черного плаща, стекал по спине к самой талии. Не самую удачную ночь она выбрала для дела, но разве у нее была другая возможность? Сегодня обновлялись логи в системе, а такое происходит крайне редко в инфоцентре, обычно очень оберегаемом корпорацией от внешнего вмешательства. И дело даже не в том, что ждать следующего обновления придется месяцами, а в том, что Соне уже через неделю исполнится год, а значит, ювеналы примчатся в их дом наперевес с инструментами для вживления нейрочипов.

Проклятый синт-охранник не двигался с места. А температура опустилась еще на пару градусов. Если бы у Саши был работающий интерфейс, то уже давно бы пришлось выходить из укрытия. Система не дает даже малейшей возможности навредить телу. Хотя о чем это она? Если бы чип в ее голове все еще работал, он бы сразу оповестил службу безопасности о ее намерениях. Но ее чип был временно заблокирован, и Саше приходилось мерзнуть под холодным ночным дождем.

Вдруг синтетик резко сорвался с места, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности, и помчался куда-то вдоль забора. Бог весть, что он там услышал, главное, что теперь Саша могла продолжить свой опасный маршрут.

Она крепко вцепилась в ручную лебедку и почти бесшумно поднялась по стене.

Теперь она знала, что забор на вершине не имеет уступа, сделанный специально так, чтобы на него нельзя было стать. Больше она не свалится.

Ловко ухватившись за край, Саша одним рывком перемахнула ограждение и оказалась на другой стороне.

Что же, маленький прыжок для человека – огромный рывок для человечества. Большинство посвященных соратников даже не надеялись, что ей это удастся. Никто еще не проникал в инфоцентр физически. Поговаривали даже, что к нему вообще людей не допускали – только специально созданных синтов, которых использовали как аватары для рабочих. А еще говорили, что для защиты от проникновения здесь создавалось агрессивное радиационное поле, в считаные минуты уничтожающее все живое.

Саша не верила в слухи, но датчик радиации на всякий случай с собой взяла и периодически на него поглядывала. Звук прибора по понятным причинам ей пришлось отключить.

Внутренний периметр охранялся хуже, видимо, считалось, что тратить ресурсы на захламленный дворик, когда охрана курсирует по внешнему контуру и внутри здания, не имело смысла. Это лишь доказывало, что искусственные системы не способны глубоко анализировать проблемы безопасности. С точки зрения машин все верно: синты охраняют периметр вдоль забора, а также патрулируют улицы, внутренние же системы защищают информацию, а заодно и само здание. Что касается людей, создающих эти алгоритмы, то они уже давно перестали понимать психологию простого человека, который ради свободы или спасения ближнего способен выходить за рамки привычного поведения. Такой человек может превратиться в мышь и проникнуть куда угодно, используя канализационные люки и вентиляционные шахты.

Саша превратилась в паука. В мире, где достать можно что угодно, она приобрела себе сюко – псевдояпонские перчатки «крадущихся», так, по крайней мере, их продали. Ей, в общем-то, было плевать на культуру ниндзя и на то, сколь точно эти одевающиеся на руки «когти» воспроизводят оригинальные тэкко-каги, главное, что они помогали хрупкой девушке легко карабкаться по стене. Высокое здание имело лишь один вход, никаких лестниц – только лифт для сотрудников. Зато внешние перекрытия были мечтой для скалолаза: сплошь усыпаны швами и сколами.

И опять же – недальновидность системы. На крыше стоят глушилки сигналов для квадрокоптеров, десятки различных датчиков, замечающих любое движение, но стены оставались беззащитными. Не могло прийти в голову безопасникам, что кто-то захочет подняться по стене на двадцатый этаж, где чернели щели вентиляционных отверстий. Да и сами отверстия, хоть и казались удачным инженерным решением, прямо указывали местоположение серверной.

Саша скинула плащ, оставшись в черном облегающем тело костюме, поправила под тонкой шапочкой светлые волосы и начала движение вверх по стене.

Чем выше она поднималась, тем холоднее становился ветер, но Саша почти не чувствовала его, сосредоточившись на точных движениях. Простому смертному подняться по стене не так уж просто без должной подготовки. Однако она часто тренировалась, причем на гораздо более сложных поверхностях, да и вообще любила навыки, полученные не с помощью нейрочипов, а благодаря напряженной работе мышц.

Забавно, что карабканье по стенам и для синтов сложное мероприятие. Только самые лучшие из них способны на такое, но и они расходуют на это перемещение почти весь заряд. Может быть, еще и поэтому за внешними перекрытиями никто не следил. Невозможно предположить то, что тебе недоступно.

У самой щели Саша остановилась передохнуть. Тренировки тренировками, но шутка ли – подняться на двадцатый этаж по скользким от дождя стенам, при сильном шквальном ветре, который то и дело обрушивается на тебя леденящими порывами. Плечи жгло от закисших мышц, пальцы сводило судорогой.

Ну ничего, главное, что она добралась. Саша сделала несколько глубоких вдохов, выдыхая через долгую паузу (так ее учили восстанавливать силы), и полезла внутрь здания.

Мягко приземлилась на бетонный пол. Замерла. Человеческое ухо устроено примитивно, но эволюция просто не успела распорядиться иначе. На смену перепонкам пришли искусственные преобразователи, которые лучше и четче посылали вибрации волн в соответствующие зоны мозга. Сперва это воспринималось как чудо, счастье для слабослышащих и не слышащих вовсе. Потом это стало модным, удобным, а затем уже предпочтительным. Люди вживляли себе эти преобразователи просто потому, что могли. Кто же не хочет себе суперслух, да еще и с возможностью прямого соединения с медиаустройствами. Ушные раковины за ненадобностью превратились в плацдарм для всевозможных украшательств. Иные, например, военные, их вовсе ампутировали. Зачем человеку носить с собой то, чем не пользуешься?

Саша оставила уши и, более того, активно пользовалась их природными возможностями. Да, с ними много мороки: мой, чисти, лечи, береги от морозов… Зато никто не подсунет тебе гипномудрость в виде рекламы и не запишет все, что ты непосредственно слышишь.

В серверной было как будто бы тихо.

«Вот бы сюда Токена, с его рассказами о том, как должны гудеть приводы и кулеры», – с грустью подумала Саша.

Видимо, естественная вентиляция плюс низкая среднесуточная температура остужали серверную достаточно, чтобы не включать дополнительное охлаждение. Умные гады.

И все же она не спешила, помня, как неслышно и быстро появился возле нее синт-охранник, когда Саша упала с забора.

Выждав бесконечные десять минут, она осторожно двинулась к серверам.

Чтобы найти нужную стойку, ей пришлось воспользоваться фонариком. Хоть глаза и привыкли к темноте, не хотелось случайно влупиться во что-нибудь, наделав лишнего шума. А ведь когда-то серверные освещали, более того, сами диски светились на родных площадках как новогодние елки. Теперь же, когда системы обслуживают автоматы и только они, тратиться на диоды никто не будет.

Корпорация умеет считать деньги, экономя на всем, что возможно. Именно поэтому в ней работает так мало людей. «Один человек – один завод». Лозунги они любят. И как это им получилось убедить всех, что безработица – это хорошая идея? Наверное, все дело в эволюционно обусловленном тунеядстве. Проглотило человечество социальный минимум и решило больше не напрягаться. А тем временем свободные места заняли машины. И ничего уже не исправить.

Нужный серверный блок нашелся быстро. Саша развернула проекционный интерфейс и запустила трояна. Она не собиралась ничего красть – слишком сложная была бы операция для простого воровства. К тому же любые сведения о гражданах легко добываются за небольшую мзду у редких низших работников – людей. Саше же нужно не украсть, а стереть некоторые данные, за этим и пришла.

Так получилось, что ей посчастливилось стать матерью-одиночкой в мире, где человек уже не принадлежит себе. Людей чипируют, как коров, и так же обращаются. Но Токен, ее любимый и отец Сони, научил ее обходить систему. Жаль, что сам Токен погиб, убегая от военных дронов, атакующих всех, кто не пользуется сертифицированным софтом. Теперь ей предстояло одной выкручиваться из сложившейся ситуации. Соратники могли лишь подсказать способы.

Троян успешно зашел в систему и помог получить доступ к файлам. Оставалось сделать малое – удалить навсегда файл ее дочери и не навсегда файлы еще трехсот семидесяти годовалых детей. Да, она могла спасти и другие жизни, но отправить на полулегальный путь такую прорву народа – означало бы обречь свое предприятие на провал. Ведь начнется такой глобальный досмотр города и каждого его жителя, что Соне, да и самой Саше будет не спастись. А так сотрудники корпорации увидят почти четыре сотни плохо удаленных файлов, решат, что это какой-то ламер-активист безобразничает. Восстановят все, не отходя от кассы, и успокоятся. Да только Сони в тех файлах уже не будет.

Вдруг Саша услышала шелестящий звук. «Может, птица?» – подумала она. Синты обычно не шумят или шумят уж совсем откровенно. Она прислушалась, но звук не повторился. Файл Сонечки был уничтожен, теперь оставалось дождаться окончания «плохого» удаления остальных данных.

Система работала медленно, так как большая часть ресурсов уходила на перезагрузку, благодаря которой и был возможен взлом. Это ничего, Саша умела ждать.

Внезапно она вспомнила про карманный дозиметр. Саша извлекла продолговатый предмет наружу, чтобы посмотреть на показания.

– Черт! – тихо выругалась она, увидев, что прибор выключен.

Осторожно потянувшись к дозиметру, она нажала кнопку питания.

И тут же, словно прибор только и ждал этого, из маленького металлического стержня раздался пронзительный стрекот, отразившийся эхом от бетонных перекрытий и ушедший куда-то далеко по коридорам. Саша его отключила, чуть не потеряв сознание от ужаса, что ее могли услышать.

Похоже, радиация в серверной все же превышена, но это не самая плохая новость. Саше даже прислушиваться не пришлось, чтобы понять – недавний шелестящий звук ей не послышался. Теперь он звучал ритмично и сопровождался легким цоканьем.

Прогресс на виртуальном мониторе подходил к ста процентам очень неспешно, заставляя ее нервничать сильнее. Наконец он завершился, и девушка быстро собрала все оборудование обратно в рюкзак. Миссия выполнена, и теперь ей предстояло так же ловко и незаметно покинуть помещение, тем более что оставаться там, где так безбожно фонит, самой не хотелось, а тут еще эти приближающиеся странные звуки…

Александра надеялась, что шелест принадлежит какому-нибудь автоматическому уборщику: уж очень медленно он брел в ее сторону. А про радиацию она и вовсе не хотела думать, зная, что сверхвысокие дозы вряд ли могут сосуществовать с серверами, а средние она переживет, если скорее уберется отсюда. Что Саша и собиралась сделать, уже сложив свои инструменты.

Но тут из темноты на нее вышла рысь.

Рысь, конечно, не была живой. Да и на хищника семейства кошачьих она не очень-то походила. Еще один синт-охранник, только анималистического типа. Но все знали, что название этой твари – «Рысь», которое ей дали разработчики за ловкость и когтистые лапы.

Рысью не пользовались как аватаром, ее вообще не нагружали лишним функционалом, предоставляя искину действовать совершенно автономно. Тем более что и обязанностей у бионической кошки было немного: кидаться на «чужих» и рвать их в клочья.

Когда только разрабатывались подобные системы, корпорации еще не вполне набрали веса на мировом Олимпе, и автономных синтов очень серьезно ограничивали в применении силы по отношению к человеку. Теперь же вся мощь механических чудищ могла совершенно безнаказанно обрушиться на любого только лишь во исполнение охранных функций. Конечно, международное право порицало такой прием нарушителей всевозможными декларациями о правах живых существ. Но международное право давно уже перестало на что-то влиять, превратившись в атавизм вымершей государственности. Единственный закон, которой еще более-менее трансконтинентальные монстры пытались соблюдать, это корпоративное право. Да и то исключительно в рамках арбитража, которому не было никакого дела до сотни-другой человек, случайно убитых надежными охранными системами.

Саша бросилась в темноту, подсознательно пытаясь в ней спрятаться, хотя понимала тщетность попыток. Рысь видела в таком количестве диапазонов, что человеку не удалось бы скрыться даже в свинцовом ящике. Словно понимая свое превосходство, бионическая тварь неторопливо последовала за девушкой.