Наследие предков. Том 1. Горы будут молчать

– Не успели они заминироваться. Наверняка он сам с взрывчаткой сидит. Ладно, приготовьтесь: по моей команде посветите фонариками вон на ту дальнюю стену, только не пугайтесь того, что там увидите. Не реагируйте никак.

– А он не взорвет себя? – Казаки, уже вполне обвыкшиеся в темноте, вытащили карманные фонарики и приготовились.

– Не бойсь, ребята, не взорвет! – еле слышно промолвил атаман.

Через несколько секунд Самохвалов хлопнул по бедру Кольку, давая знак начинать. Густой сумрак штольни вдруг пронзили фонарные лучи, освещая дальнюю мрачную стену тоннеля, возле которой вдруг появился только что убитый во время заварухи фашистский диверсант. Вот только образ его был немного мутноватым и каким-то смазанным. Молодой худощавый немец стоял и смотрел за угол туда, где, по мнению атамана, должен был находиться раненый диверсант в засаде.

Колька с Володей, увидев образ абверовца, просто обомлели. Несколько минут назад они своими руками резали его маскировочный халат себе на факелы, фриц был мертвее всех мертвых, а теперь вот стоит и смотрит куда-то в сторону – бред какой-то. Молодые казаки еле сдержали себя, чтобы не начать палить по этому призраку. А вот атаман Самохвалов, чьими силами и был организован этот мистический спектакль с фантомом убитого немца, вдруг резко выскочил вперед за угол и несколько раз выстрелил из пистолета в голову затаившегося в засаде раненого диверсанта. Взору подошедших Кольки с Володей предстал труп молодого кавказца, лежащего на полу с кучей каких-то проводов в руках. Остекленевшие глаза абверовца так и остались смотреть на место, где несколько секунд назад в свете фонарей он увидел вдруг ожившего командира. Секундное замешательство горе-подрывника и позволило атаману не допустить соединения проводов детонатора.

Дальнейшие несколько сот метров передвижения по лабиринтам штольни заняли у казаков более часа времени. Проявляя осторожность, пластуны обследовали каждый закоулок и тоннель на наличие мин и растяжек. Штольня имела постоянный уклон вниз и, судя по всему, уходила на многие сотни метров вглубь горы. Неожиданно в отдаленном коридоре в свете факелов Самохвалов вдруг увидел зияющую дыру провалившегося пола, возле которой на мокрой земле были видны отчетливые следы сапог и профессионально закрепленный альпинистский страховочный трос. Посветив факелом в темноту, казаки не смогли оценить глубину провала – дна видно не было. Эхо от удара брошенного камушка вернулось через несколько секунд, что говорило о весьма приличной глубине колодца.

– Ну что, рискнем? – спросил младших товарищей атаман.

– Давай я первым пойду, – сходу вызвался Колька, спешно облачавшийся в альпинистское снаряжение и на всякий пожарный закрепивший другой трос рядом.

Минут через пять атаман с Володей увидели слабый мигающий луч фонарика внизу – Колька давал знак, что можно спускаться.

Оказавшись на самом дне огромной пещеры, казаки принялись обследовать местность на предмет удравших фрицев, но никаких признаков жизни в окружающем пространстве не угадывалось. И лишь только запалив факелы, казаки поняли, что находятся не в природной пещере, а огромном зале с идеально гладкими гранитными полом и стенами, уходящими на десятки метров вверх так, что и потолка не было видно.

– Бать, это чо такое? Где мы? – пробубнил ошарашенный Колька.

– Я откуда знаю! – отозвался не менее удивленный атаман. – У компаса вон стрелка по кругу вращается.

– Да тут не по себе как-то, – прохрипел еле держащийся на ногах Володя, – тошнит что-то.

Пройдя еще несколько десятков метров, казаки поняли, что полностью оценить размеры гигантского помещения они не смогут, только ширину – около сотни метров. В мерцающем свете факелов на полу вдруг показался огромный, более двадцати метров в диаметре, металлический круг с барельефом из каких-то непонятных геометрических узоров. Металл был похож на давно окисленную бронзу, да только вот нож не оставлял ни малейшей царапины на нем, как ни усердствовал любопытный Колька. А впереди показалась стена с идеально круглым тоннелем в ней, в который запросто мог пройти железнодорожный состав. Неожиданно Володя упал на колени, его нещадно тошнило.

– Атаман, он дальше не пойдет, ему совсем плохо, – сказал Колька, взваливающий на спину боевого товарища.

– Давай двигай к месту спуска, лезь наверх, а я его обвяжу и вытянем вдвоем.

Казакам кое-как удалось вытянуть Володю. Колька дотащил его до выхода из штольни на свежий воздух и стал приводить в чувство. Самохвалов, поняв, что никакой опасности для жизни товарища нет, сказал:

– Коль, я пошел обратно, организуйте засаду и сидите молча. В бой ни с кем не вступайте. Если через сутки не приду, то уходите.

Атаман обнял Володю с Колькой на прощание и больше не вернулся – ни через сутки, ни через трое. Возвратившиеся на четвертый день после данных событий казаки обнаружили все входы в заброшенные штольни взорванными.

К месту постоянной дислокации спецотряд НКВД под руководством старшего лейтенанта госбезопасности Самохвалова не вернулся. Есть сведения, что оставшиеся в живых казаки ушли на оккупированную немцем территорию в свой родной хутор. В октябре 1942 года в оккупированном Новочеркасске прошел казачий сход и началась организация казачьих формирований в составе вермахта. Как известно, никто из «самохваловских» к немцам служить не пошел. Сколько ни пытались чекисты их отыскать, это им не удалось сделать ни в 1943 году после освобождения Кубани, ни в апреле1945 года, когда в Австрии были взяты в плен ушедшие с семьями вместе с отступающими немцами более двадцати тысяч казаков. «Самохваловские» казачки словно испарились.

– Такие вот дела, ребята, – сказал Семёныч, закончив это длинное повествование о временах более чем полувековой давности. – Давайте ложиться спать, а то уже светает.

– Андрей Семёнович, прошу прощения, но откуда такие подробности вам известны стали, если казачки пропали, а атаман сгинул в штольне? – спросил Альберт, сильно впечатленный живописным монологом рассказчика.

– Ну, на самом деле, все намного запутаннее и сложнее. Мне же удалось лично познакомиться с участником всех этих событий. Скоро и вы все его увидите. А теперь спать!

Глава 7. Гость из прошлого

Опорожнив последнюю бутылку коньяка, гости ведомственной конспиративной дачи в подмосковном Переделкино разбрелись по комнатам спать. Подъем был назначен на шесть утра, поэтому для действующих и отставных разведчиков оставалось не более двух часов на сон, что было делом вполне обыденным для боевой обстановки, некое подобие которой так неожиданно сложилось за прошедшие сутки. Даже Семёныч, который, будучи на пенсии, мог позволить себе спать сколько душе угодно, по старой привычке всегда вставал в шесть утра, причем вне всякой зависимости от того, во сколько ему посчастливилось лечь. Про Альберта же и вообще говорить не приходилось, так как «чистильщик» за последние два десятка лет существовал в каком-то особом режиме сна и бодрствования: он мог выключаться практически моментально на нужное ему количество времени и просыпаться без будильника полностью отдохнувшим и готовым к выполнению поставленной задачи. В любом случае более четырех часов подряд он не спал ни при каких обстоятельствах.

Единственный, кому из этой четверки не удалось сразу уснуть, был командир диверсионного спецназа подполковник Волостных. После рассказов Семёныча из головы почему-то не уходили мысли обо всей этой чертовщине, которая теперь коснулась и его подчиненных.

Офицер долго крутился с боку на бок, а когда, наконец-то, выпитый алкоголь под аккомпанемент осеннего ливня за окном все же начал свое расслабляющее действие на нервную систему, подполковник вдруг вскочил с кровати. Очертания комнаты, несмотря на темную осеннюю ночь, были видны. Спецназовец подошел к окну, и в этот момент боковое зрение уловило чье-то присутствие в комнате. Подполковник медленно обернулся через левое плечо, и от увиденного у него вдруг все похолодело внутри: в темном углу комнаты был виден четкий силуэт высокого крепкого человека, будто обведенный фосфорной краской. Только вот цвет этой краски был еще более темный, чем все оттенки, различимые в комнате. Но самым зловещим было то, что на фоне чернеющего силуэта бросался в глаза холодный давящий взгляд, словно ледяной иглой пронизывающий пространство комнаты. В голове спецназовца вдруг возник четкий и ясный голос. Причем подполковник Волостных вполне осознавал, что голос он слышит не ушами, а скорее улавливает передаваемую ему информацию, источником которой, без сомнения, был этот зловещий черный силуэт в углу. В мозгу словно звучал динамик, который нельзя было ни выключить, ни заткнуть уши, чтобы не слышать его. Голос повторял один и тот же набор цифр много раз подряд. Подполковник находился в шоковом состоянии и параличе одновременно, не в силах пошевелить ни языком, ни конечностями, а в горле комом застыл сдавленный возглас. Простояв так пару секунд, которые спецназовцу показались вечностью, его вдруг что-то резко развернуло вокруг своей оси, потом сознание на миг померкло, а через секунду офицер с воплем, наконец-то вырвавшемся из пересохшего горла, вскочил со своей кровати.

– Это был сон. Ф-у-ууух, это сон! – пробубнил перепуганный офицер, щелкнув выключателем ночника на тумбочке.

– Ну как сказать, как сказать, – вдруг из проема двери раздался знакомый голос входящего в комнату Семёныча. – Это не совсем сон, Миша, это уже осознанный сон. Не волнуйся, все в порядке!

– Андрей Семёнович, здесь, то есть, во сне здесь кто-то был только что!

– Я знаю. Меня больше интересует, что тебе сказал этот кто-то? Ты запомнил?

Спецназовец схватил с тумбочки блокнот с ручкой и принялся быстро писать цифры, которые, судя по ощущениям, он запомнит, наверное, на всю оставшуюся жизнь.

– Обижаете, Андрей Семёнович! Я топографическую карту района запоминаю за несколько минут, а десяток цифр для меня ерунда! Так кто это был?

– Я же обещал, вас кое с кем познакомить! – как ни в чем не бывало ответил старый разведчик. – Вот он и пришел в гости. Ну а то, что не через парадную дверь – уж извините!

В это время в комнату вошли Альберт и полковник Скороспелый, проснувшиеся от крика Михаила.

– Что за шутки, Андрей Семёнович. Кто здесь мог быть? – удивился Альберт, причесывая взъерошенную рыжую шевелюру.

– Сам атаман Самохвалов собственной персоной, – чуть призадумавшись, промолвил Семёныч. – Он не только с Мишей так познакомиться решил. Я сам осенью 1992 года чуть инфаркт не получил от такой встречи.

– Я не пойму, это что, был призрак?

– Так это смотря что считать призраком, Миша. Если объяснять доступным языком, то во время полусна ты находился на другой частоте восприятия реальности и смог увидеть свойственные именно этой частоте явления и объекты.

– Так ведь все же было как вживую, да и страх я испытывал именно телесно!

– Правильно, так и тел у нас помимо физического еще шесть, если, конечно, верить до конца восточным учениям. И именно при выходе тонкоматериального тела из физического, нам открывается доступ в иную реальность.

– Ну и дела, Андрей Семёнович! А что нужно-то ему было, и что теперь нам делать? – спросил совсем обескураженный спецназовец.

– Судя по всему, ситуация с упавшим самолетом, наделавшая столько шума по всем силовым ведомствам, явно вышла из-под контроля.

Семёныч пытался понять, что мог означать набор цифр на клочке бумаги, записанный спецназовцем, затем продолжил:

– Я связался сейчас кое с кем. Скоро все прояснится, надеюсь. А теперь у меня к вам, товарищи, большая личная просьба. Объясню всё потом. Илья Григорьевич, ты поезжай к себе в «Аквариум», постарайся разузнать, что там за последние сутки по твоему самолету нарыли. Ты, Миш, срочно двигай обратно в Ханкалу в расположение отряда, собери группу человек десять-двенадцать бойцов. Будет нужна ваша поддержка в скором времени. Инструкции будут позже. А нас с Альбертом подбросьте до метро.

– Ну ладно, как скажете. Надеюсь, потом объясните, – пробурчал себе под нос начальник диверсионного управления ГРУ полковник Скороспелый Илья Григорьевич и вместе с шофером и командиром спецназа Волостных вышел во двор к машине.

Оставшись наедине с ветераном разведки рыжеволосый Альберт, старый проверенный боевой товарищ и единственный из всей компании общавшийся с Семёнычем на «ты», не выдержал:

– Ну, мне ты объяснишь, что тут происходит?

– Это координаты, Альберт, координаты, только вот не пойму чьи, – ответил Семёныч, не отводя взгляда от загадочного набора цифр на клочке бумаги. – У меня самого только сейчас сложилась в голове более-менее ясная картина. Вчера утром специальный эфэсбэшный отдел, контролирующий все сверхсекретные объекты страны и подконтрольных государств, испугавшись, что на территории временно выбывшей из-под неусыпного контроля Чеченской Республики кто-то проникнет на спецобъект, подняли в воздух самолеты. Но это не только не помогло, но и привело к потере одного из штурмовиков. Своих подразделений у них в этом районе не было. Вот и решили использовать гэрэушных спецназеров для зачистки местности. Приказ шел от самого начальника Генштаба. Как только наверху поняли, что кроме трупов вокруг пещеры никого обнаружить не удалось, а отряд утратил боеспособность, сразу начали возвращать всех назад. Сдается мне, что проморгали чекисты того, кто пробрался внутрь системы. Ваххабитский отряд был простым прикрытием, они просто провели кого-то к входу, и этому кому-то удалось попасть внутрь, иначе Самохвалов бы не пожаловал в гости.

– Семёныч, ты за последние сутки столько загадок нагородил, что если б не покушение на твою скромную персону, я б подумал, что у тебя уже паранойя развилась на фоне грустных пенсионных будней, отягченных воспоминаниями о былом! – усмехнулся Альберт.