Вспомнить себя. Повесть. Рассказы. Эссе

– Я вам дам сейчас пробирку с её кровью, – вместо главного врача, ответил хирург.

Он ушёл в лабораторию и через пять минут принёс упакованную в специальный бокс пробирку с кровью пациентки.

В районном городе полицейские завернули по пути в центральную больницу. И здесь Филипп попросил в интенсивном отделении для ДНК-анализа кровь другой девушки. Он получил нужную пробирку с кровью и отправился в полицию.

Оформив в лаборатории заявку на ДНК-анализ крови девушек, он наконец-то отправился домой.

Филипп спал до позднего вечера. Он снимал двухкомнатную квартиру почти на окраине города. Поэтому она была, наверное, не столь дорогая, как в центре города. Преимуществом было то, что рядом, через одну улицу жили родители и недалеко в новом районе частных домов его сестра с семьёй. Недостатком было то, что все заведения, так необходимые молодым людям, были довольно-таки далековато, и, если Филипп намеревался с друзьями встретиться где-либо в кафе и выпить спиртного, приходилось ехать либо на своей машине, либо на автобусе. Несмотря на несколько часов сна, Филипп чувствовал себя не выспавшимся. Сказались, наверное, беспокойная ночь и утро. Хотелось бы пойти на встречу с друзьями, которых давно не видел, но решил сначала пойти к матери. Во-первых, она могла его накормить чем-то вкусным, во-вторых, хотелось бы её расспросить кое о чём. Пока Филипп ездил с коллегой в периферийную клинику, выяснили личность девушки в центральной клинике. Она оказалась студенткой университета, получившая место в нём по программе обмена студентами. Родом она была из уральского городка, и когда Филипп услышал название города, в нём всплыли воспоминания о своём детстве. Он родился в том же городке, что и девушка. Увезли его оттуда, когда ему было всего девять лет, но в памяти сохранилась пыльная окраинная улица, новый дом, стоявший в тени деревьев, сирень у калитки, которая охмуряюще пахла в майские дни, школа на пригорке, куда он ходил в начальные классы. Лица детей, с которыми он тогда игрался на улице и с которыми учился, почему-то вспоминались размытыми и без деталей. Сейчас, если бы он кого-нибудь из них встретил, вряд ли узнал бы. Ему хотелось расспросить мать о городе, чтобы освежить память и заодно спросить, знала ли она женщину по фамилии Каштанина, дочь которой оказалась в клинике и не могла вспомнить не своего прошлого, не своего имени.

Его родители после того, как ушли самостоятельно жить дочь и сын, остались в четырёхкомнатной квартире, которую сняли сразу по приезду в Германию. Сейчас для них она была великовата, но менять квартиру не было смысла. Во-первых, район был тихий и удобный. Рядом была аптека, сбербанк, булочная и большой супермаркет. Остановка автобуса была тоже недалеко. Во-вторых, цена за съёмные квартиры за прошедшие годы поднялась неимоверно, и теперь двухкомнатная квартира стоила бы родителям столько же, сколько они платят сейчас за четырёхкомнатную. Вот и решили ничего не менять: ни квартиру, ни привычное окружение, ни район проживания. После того, как они ушли на пенсию, отец продал машину. Если нужно было в центр города, они ехали либо на автобусе, либо на велосипедах. К тому, же у них была недалеко дача. В общем, родители теперь вели здоровый образ жизни и на здоровье не жаловались.

Мать была дома, а отец управлялся на даче. Оно и понятно: царствовала золотая осень, и в погожие дни надо было многое успеть сделать на дачном участке и в маленьком домике при нём, чтобы приготовить их к зимним месяцам. Филипп с охотой навернул два розовых помидора, выслушал последние новости о своих родственниках, сам расспросил о сестре и её детишках, после чего ушёл из кухни в зал и удобно улёгся на диване. Когда мать управилась с подготовкой ужина, она тоже пришла в гостиную и присела рядом с диваном на кресло.

– Филипп, когда же ты познакомишь нас со своей девушкой? – спросила она озабоченно.

В последнее время почему-то его родители всё чаще и чаще задавали ему этот вопрос. Как-то, когда был помоложе, приводил в дом для знакомства сначала одну, потом вторую девушку, жил тогда, кстати, ещё с родителями, но потом понял, что это было ошибкой. Раньше он наивно полагал, что если познакомился с хорошей девушкой и начал с ней дружить, то это на всю жизнь. Потому и водил домой для знакомства с родителями. Но позже понял, что всё не так просто, и знакомство и даже близость на самом деле никого ни к чему не обязывает. Со временем стал более разборчив в знакомствах. Особенно после последнего случая, когда девушка оставила его одного, уйдя от простого полицейского к успешному банковскому работнику. Год назад она перебралась к Филиппу в квартиру, но весь этот год они никак не могли найти общий язык. Он даже не мог сейчас однозначно сказать, любил ли её вообще. Особенно-то о разрыве не жалел. Хорошо, что расклеилось то, что склеить было невозможно, слишком разными они были. Обида только брала за то, как она ушла от него – тайно собрав вещи и сообщив о своём уходе через Watzap. Но родители ещё не знали об этом. Они, собственно говоря, не были знакомы с его последней подружкой. Но, конечно же, через сестру, через знакомых о том, что у сына есть подружка, знали и втайне надеялись когда-нибудь услышать от сына долгожданную фразу «Я женюсь». «Не дождётесь» – со злорадством и некоторым облегчением подумал Филипп и вслух добавил:

– Пока не с кем знакомить. Придёт время, познакомлю.

Мать обиженно встала и поспешила на кухню, где кипел уже чай.

– Пойдём пить чай, – справившись со своей обидой, позвала она сына в кухню.

Они пили чай, обмениваясь незначительными фразами. Вспомнив, зачем пришёл к матери, Филипп спросил:

– Мама, мы же уезжали в Германию из города Х? Город ведь небольшой, помнишь ты ещё кого-нибудь из земляков?

– Помню, но не всех. Мы же выехали сразу всей роднёй. Остались, конечно, друзья в городе. С ними мы переписывались сначала, я даже нашим соседям дважды посылки отправляла. Ты помнишь ещё их? Они татары. Когда газ по нашей бывшей улице проводили, надо было деньгами помочь, так мы 500 марок им послали. Тогда и время для них было трудное. Никто почти не работал, жили за счёт приусадебного участка и случайных заработков. А потом постепенно переписка пошла на убыль. И вот уже лет десять, как не переписываемся. Правда, дважды за последний год по Скайпу разговаривали. Жизнь-то у них вроде бы наладилась, но постарели и сейчас только на детей надежда. Кстати, один из их сыновей лет десять назад поступил в школу милиции, работает, наверное, тоже в полиции.

– А женщину по фамилии Каштанина не знала, случайно?

– Нет. Это имя мне ничего не говорит. А что с нею?

– Её дочь учится в нашем университете. Попала вчера ночью в аварию и сейчас в нашей клинике лежит в травматологии. У неё амнезия. Ничего не помнит, представляешь? Хорошо, что мои коллеги вычислили, кто она и где живёт. Но странно, что с нею была ещё одна девушка в машине и они как две капли воды похожи друг на друга.

– Такое случается. Вон, недавно по русскому телевидению показывали собрание двойников великих людей. Несколько Ленинов, Сталин был, Хрущёв.

– Вы с папой смотрите эти передачи?

– Да у них в основном смотреть нечего. Одни сериалы, а новости начинают с Путина и им заканчивают. Иногда появляется что-нибудь интересное, но редко.

– Зачем смотрите тогда русские программы?

– Сынок, мы же не сидим постоянно у телевизора? И немецкие программы тоже смотрим. Твой отец, например, немецкие детективы любит. Знаешь, если время от времени не смотреть русские программы, то можно быстро от языка отвыкнуть.

– Сомневаюсь я. Вы ведь со всеми нашими родственниками и друзьями только по-русски и говорите.

– А нам, Филипп, так легче общаться. Быстрее информация обрабатывается, и язык ворочается свободней. Ты не беспокойся, с местными немцами мы по-немецки говорим. Мы и в России говорили на нашем родном языке свободно, и здесь у нас проблем тоже нет. Конечно, тот немецкий язык, на котором мы там говорили, совсем не тот, на котором здесь говорят. Но те, кто хочет нас понять, нас понимают, и мы их тоже понимаем.

Так за беседой прошло полчаса. Отец так и не пришёл. Было уже темно на улице, и Филипп решил уходить. Отец, наверное, зашел к дочери и балуется сейчас с внуками. Сестра была старше его на одиннадцать лет и вышла замуж поздно, уже здесь в Германии. Её старшему сыну было восемь лет, а маленькой девочке только в сентябре исполнилось два года. Вот и баловала вся родня эту маленькую принцессу.

Когда мать, управившись в коровнике, ушла наверх спать, Бруно собрался с силами и поехал в клинику. Ехать надо было по хорошей дороге примерно полчаса. Он с трудом нашёл свободное парковочное место, закинул несколько монет в автомат, взял чек об оплате, положил его под стекло и пошёл в клинику. Он долго объяснял портье, кого ищет, но так, ничего не добившись, но с его подсказки пошёл в хирургическое отделение. Здесь его перенаправили в отделение интенсивной терапии. На звонок вышла медсестра. Бруно объяснил ей, что это он нашёл девушку в реке и теперь хотел бы знать, как обстоят у неё дела.

– Подождите, я сейчас позову дежурного врача, – прострекотала дружелюбно девушка и упорхнула назад в коридор.

Врача пришлось ждать минут десять. Пришёл одетый во всё белое пожилой доктор.

– Это вы вытащили пациентку из воды? – обратился он сразу к Бруно. – Что ж вы сразу скорую помощь не вызвали?

– Я не думал, что она так сильно травмирована, – виновато ответил Бруно и добавил, зная, что обманывает врача: – хотел дождаться утра и сам отвезти её в больницу.

– Да-а, молодой человек, ведь всё могло бы плохо кончиться. Слава богу, успели её прооперировать. У неё родители в палате. Вам к ней нельзя. Если хотите, я позову кого-нибудь из родителей, поговорите.

– Да нет, не надо. Каково её состояние?

– Операция была успешной, но сейчас она ещё не пришла в себя. Организм крепкий и я рассчитываю, что даже недели не понадобится, чтобы поставить больную на ноги.

– Мог бы я через пару дней её проведать?

– Только когда её переведут в другое отделение.

– Спасибо.

Бруно пошёл к выходу из клиники. Перед глазами всплывало лицо девушки. Оно было бледным и болезненным и вызывало тревогу в душе.

Придя к машине и открыв дверь, Бруно на мгновение задумался. Домой, к своим коровам, к запаху навоза и силоса ему ехать совершенно не хотелось. Впереди был ещё длинный и скучный для него день. Он сел в машину и поехал в центр городка. Здесь заглянул в несколько магазинов, убивая этим время, и, когда почувствовал голод, пошёл в небольшой, но уютный китайский ресторанчик, расположенный в тупиковой улице.

Пару дней Филипп не вспоминал о ночном происшествии в субботу ночью. Но в среду к нему на стол положили результаты ДНК-анализов обеих девушек. Филипп прочитал текст, присланный из лаборатории, и удивлённо смотрел на приложенные сравнительные диаграммы. Девушки оказались близкими родственниками. Это было, на его взгляд, невозможным. Одна из них с момента рождения жила в Германии, другая родилась в глухом провинциальном городке. Какая-то загадка скрывалась за всем этим. Конечно, можно было отмахнуться от этой проблемы. Собственно, это была и не проблема, ведь Филипп чисто из интуитивных соображений решил сделать сравнительный анализ ДНК девушек. Да и дела-то никакого не открывали по случаю аварии. Каждый, участвовавший в расследовании аварии, написал свой рапорт по поводу произошедшего, бумаги сшили в одну папочку и отправили в архив. Никого не интересовало, что будет с девушками после аварии. Не дело полиции прослеживать судьбы людей, попавших в аварию. Кроме того, в аварии была виновата одна из девушек, сидевшая в ту ночь за рулём. Разобраться, конечно же, надо было, кто именно сидел за рулём. Но это было не столь и важно. Главное – никто не погиб и претензий у пострадавших и их родственников ни к кому не было. Насчёт претензий – это ещё вопрос, подумал Филипп; одна девушка только что вышла из комы, а другая потеряла память и ничего вспомнить не может. На всякий случай Филипп решил пойти к своему начальнику.

Шеф полиции первым делом озаботился вопросом, зачем Филипп вообще делал анализ ДНК.

– Тебя кто-нибудь уполномочивал на это? – спросил он раздражённо.

– Нет, но меня насторожила похожесть девушек. Я не думал, что получим такой результат.

– У нас достаточно дел, а теперь ещё и этим вопросом надо будет заниматься. Хочешь, не хочешь, а надо разбираться с этой загадкой. Напиши рапорт об этом случае. Разбирайся сам со всеми этими совпадениями, но учти, не в ущерб текущим делам.

Филипп поехал в клинику, где лежала российская девушка. Врачи звонили из клиники и просили кого-нибудь из полиции приехать. В кабинете у заведующего отделением травматологии было ещё несколько человек. Заведующий сразу без вступления спросил:

– Что будем делать с пациенткой. Всё необходимое мы сделали. Здоровье её теперь стабильно и можно выписать домой. Но у неё амнезия и она даже свой адрес не может вспомнить. Мы её можем направить в психиатрию, но прежде всего, хотели бы посоветоваться с полицией. Всё-таки она гражданка другого государства.

– Её адрес я знаю. Она живёт в общежитии университета. Может быть, выписать её домой в общежитие? Я могу её туда отвезти.

– Вариант тоже неплохой. Возможно, знакомая обстановка вернёт её к действительности, восстановит хотя бы часть памяти.

Он повернулся к другому врачу.

– Как вы считаете, коллега?