Среди льдов далёкой планеты

– Да что там распознавать! – вздохнул я, досадуя на свой слабый организм, – у нас все этим болеют. Чахотка. Вроде хронического воспаления лёгких. Она не лечится.

– Лечится, и ещё как, мой медно-угольный друг. Хотя это гораздо серьёзнее синяков, какими наградил тебя ветер. Подожди, – мне показалось, что она выхватила откуда-то нож, но это оказалась блеснувшая на солнце огромная капля воды в форме клинка. Она послушно легла в руку колдунье. Сирена сделала у себя на предплечье глубокий продолговатый порез, протянула мне кровоточащую руку и сказала повелительным тоном:

– Пей!

– Может, не стоит?..

– То есть я напрасно поранила себя? чего ты боишься больше, незнакомого заклинания или умереть, когда сгниют твои лёгкие?

Доводы показались мне вполне весомыми (насколько вообще что-либо может быть весомым в такой иррациональной ситуации), я взял руку девушки и осторожно слизнул ярко-лиловую кровь. Она полыхнула у меня внутри, словно подожжённый спирт. Я хотел закричать, но голос не слушался. Я смутно осознал, что упал и катаюсь по льду. По ощущениям у меня в грудной клетке ворочали раскалённой кочергой. Под конец, изо рта хлынуло какое-то чёрное вязкое дерьмо, сменившееся затем кровью.

– Пей дальше, – донёсся океанский голос сквозь толстую багровую пелену боли.

– Нет… Ведь… Ма… – прохрипел я.

– Я всего лишь вывела всю дрянь, что скопилась там за эти годы, и все воспалённые ткани. Так что пока у тебя там дыра. Пей, чтобы вырастить новые эпителиальные клетки, если не собираешься здесь же истечь кровью! Услышь мои слова! Они разумны, я уверена, что ты понимаешь это, Куберт! Иначе всё будет напрасно.

Я вновь доверился русалке, вцепился в её руку и стал глотать её кровь вперемешку со своей. Вскоре мне полегчало. Я откашлялся, выпил воды. Вдохнул сначала аккуратно, затем поглубже, потом полной грудью… я не кашлял! Воздух плавно наполнял мои лёгкие и так же плавно покидал, не смотря на то, что был такой холодный!

– Ну всё, дыши нормально и не переусердствуй. Так можно и ангину заработать, – проворчала Рена, промывая и бинтуя свою руку.

– Спасибо… Спасибо большое!!! Ты снова спасла меня! – воскликнул я. Нервы мои были уже на пределе после всех сегодняшних чудес.

– Уверена, когда-нибудь ты отплатишь мне тем же. А теперь стоит подкрепиться – ты потерял много крови, – я вдруг заметил, что она тоже выглядит измождённой.

От спиртовки уже доносился восхитительный аромат жареной рыбы.

Глава 12. Лесная дорога и замок Норд-феррумвуд. Вельт, эра Позднего Льда

– Кайт, тебе знакомы эти места? – обратился ко мне Итшихи.

– Я родился на этом острове и провёл всё своё насыщенное детство. Так что знаю его как свои пять пальцев.

– В таком случае, где можно остановиться на ночлег?

Я задумался. Обширный остров Феррумвуд и несколько островов поменьше, расположенных неподалёку, когда-то объединялись в отдельное княжество. Теперь же, после превращения Меерланда в Меерландскую Империю, он стал всего лишь одной из её многочисленных земель. Власть была поделена между несколькими дворянскими домами, постепенно нищавшими из-за истощения залежей железной руды, которыми архипелаг был знаменит в лучшие времена. В настоящее время экономика Феррумвуда держалась на экспорте древесины хвойных пород и других плодов лесного хозяйства. Мы, как назло, подъехали к самой безлюдной части острова, и ближайшим имением был замок сумасбродной баронессы Норд-феррумвудской, но и до него нам не добраться раньше полуночи. Так я и сообщил Итхи.

– Причём ехать придётся по лесной дороге, что весьма опасно.

– Единственная альтернатива – заночевать в чистом поле, – сухо ответил он. С этим нельзя было не согласиться, и мы въехали под сень угрюмых сосен, окончательно загородивших отсветы заходящего солнца. Итхи как-то по-особому прикрикнул на коня, и тот понёсся с такой быстротой, словно вёз не карету с тремя людьми, а детские санки. Я сел на место кучера – мне предстояло заменять уставшего за день Рупа. Что ж, по крайней мере, здесь, в лесу, нет ветра.

– Зажечь бы какие-нибудь фонари, – предложил я, – ни зги же не видно!

– Об этом можешь не беспокоиться, – заявил Итхи, – Драконь отлично видит в темноте.

– Тогда на кой я ему?

– Он не знает дороги. Если будет развилка – скажешь куда ехать. Трудный участок – предупредишь.

– Ну, такое, милорд… – с сомнением ответил я, – неужели он настолько сообразителен?

– Ещё как, в отличие от некоторых, – раздражённо проговорил Итхи, и я понял, что разговор окончен. Он захлопнул дверцу и, скорее всего, лёг спать. Я был бы не прочь последовать его примеру, но нужно было смотреть в оба. Мне, «в отличие от некоторых», было известно, что неровности и запутанные развилки – меньшее, чего стоит опасаться на этой лесной дороге.

И основная опасность не заставила себя ждать: прельстившись одинокой каретой, небольшой отряд конных разбойников, словно стая волков в человеческом обличии, уже трусил по нашему следу. Я постучал в окошко и молча указал сонному Итхи на приближающихся всадников. Не меньше полудюжины перегородили нам путь, ещё двое крались сзади, надеясь, видимо, остаться незамеченными.

Я дернул поводья, но конь уже и сам остановился, да так резко, что карета по инерции едва не наехала на него.

– Кайт, прикрой меня! Мне нужно отстегнуть коня от повозки! – приказал Итшихи, всучив мне арбалет. Не нравится мне всё это…

– Я очень надеюсь, что у тебя есть план, и он не заключается в том, чтобы бросить нас на произвол судьбы!

Пока он копался, распрягая коня, я успел положить двоих из арбалета, стоя на крыше кареты. Мур пряталась внутри. Внезапно один из разбойников выломал дверцу кареты и выволок отчаянно сопротивляющуюся девушку. Я бросился ей на помощь. Воспользовавшись этим, ещё двое добрались до Итшихи. Он выхватил из сапога кинжал и перерезал одному из них глотку, а во второго метнул, попав прямо в глаз. Потом произнёс заклинание, обездвижив третьего. Вот уж не ожидал, что это хрупкое на вид создание окажется настоящим воителем!

В этот момент Урурупрехт закончил под шумок распрягать коня. Животное издало свирепое ржание, больше похожее на рык, расправило крылья (это оказались никакие не попоны, Барсундук меня подери!) и бросилось на грабителей. «Да что же это за монстры, вообще?!» – завопил кто-то, и остатки банды поспешно ретировались, оставив троих убитых и столько же раненых. Но уходя, они успели поджечь карету. Лакированные доски весело затрещали. Мы едва смогли потушить её, забросав одеялами, из-за чего большинство из них пришло в негодность.

– Всё хорошо, что хорошо кончается! – оптимистично изрёк я.

– Молодец, Драконь! – Ит похлопал странное существо по плечу, – ну и вы с Рупом не подвели.

В итоге мы добрались до замка баронессы только к полтретьего ночи. Было даже неловко тревожить бедную вдову в столь поздний час, но уж больно хотелось переночевать под защитой каменных стен. Да и от нормальной кровати и тёплого очага я бы не отказался. Небольшой нескладный замок возвышался на лысом, открытом всем ветрам холме. Нам пришлось стучать добрых полчаса, прежде чем подслеповатый старый сторож, по самые глаза заросший клочковатой бородой, открыл перед нами ворота, не преминув обсыпать отборной бранью.

Баронесса Норд-феррумвудская оказалось высокой старухой, болезненно бледной, древней и костлявой, как сама смерть. Как я слышал, она слегка ополоумела после ужасной смерти мужа и ударилась в мистику. Он был одним из командоров Меерландской армии во время печально известной битвы с Барсундуком. Он благополучно вернулся на Феррумвуд, но затем, говорят, вдруг резко свихнулся и умер, нанеся самому себе десятки порезов мясницким ножом. Жуткая, дикая история.

От ужина мы любезно отказались. Леди Норд-феррумвуд отвела нам две комнаты в башне, которая выглядела так, будто вот-вот обвалится. В одной поселились мы с Итхи, а в другой – Хильда. За всё время общения с нами, баронесса едва удостоила нас с Мур мутным равнодушным взглядом, зато то и дело подозрительно косилась на Итшихи. Он не замечал этого или, по крайней мере, делал вид, что не замечает.

Около полуночи она зашла к нам в комнату, якобы, пожелать спокойной ночи. А сама уставилась на Итшихи нездорово блестящими глазами. В них подозрение сменилось пугающей фанатичной уверенностью. Её волосы встали дыбом, и вдруг она пронзительно завизжала:

– Как ты посмела явиться в мой дом, мерзкая нечисть?!!

– Что Вы несёте, Миледи? – холодно удивился Итшихи, и картинно пожал плечами, взглянув на меня. Однако что-то мне подсказывало, что он отлично знает, чем насолил этой выжившей из ума вдове.

– БАРСУНДУЧЬЯ БЛУДНИЦА! РАЗНОЩИЦА ЧЁРНОЙ ЛИХОГНИЛИ! – баронесса достала из складок платья какой-то ритуальный кинжал и что-то вроде кадила и стала надвигаться на нас, – СЕЙЧАС ТЫ ЗАПЛАТИШЬ ЗА БОЙНЮ ПРИ СТИЛЛДОРФЕ, И ЗА КРЫС, И ЗА БАРОНА НОРД-ФЕРРУМВУДСКОГО, И ЗА…

– Успокойтесь, Миледи, прошу Вас! Итшихи никакая не нечисть! – выступил я.

– Бедный мальчик! Бедная заблудшая душа! – проблеяла старуха, – эта тварь тебя обманула, ещё какая нечисть! Не волнуйся – сейчас я убью это порождение ада!

Она замахнулась кинжалом, но Итшихи успел выпрыгнуть в окно (или всё же «успела»? баронесса упорно говорила о нём в женском роде). Она с диким воплем последовала за ним. Я был поражён – высота всё-таки не маленькая. В комнату вбежала перепуганная заспанная Мур. Мы с ужасом следили за тем, как Итши и баронесса прыгают по крышам. Спустившись, наконец, на землю, Итши подбежала к карете, схватила в охапку Урурупрехта, отстегнула коня от повозки и оседлала его. Баронесса почти настигла их, но тут конь расправил крылья и взвился в ночное небо.

– Встречаемся в Феррумвудгарте! – донёсся до нас её крик. Вот уж не знаю, хочу ли я увидеть её вновь.

– Как она его назвала, «Блудница»? – задумчиво переспросила Хильда, – если ни с кем не перепутала, значит, он всё-таки девушка.

– Меня больше волнует другое… – озадаченно возразил я, – ты слышала о том, кто такой Барсундук?

– Один из демонов Древнего Мира?

– Один из сильнейших демонов Древнего Мира, – уточнил я, – Когда я ещё был матросом на торговом судне, мне приходилось слышать о том, что на его устранение было брошено четыре компании, а это двести сорок команд, то есть… – я обычно быстро умножаю в уме, но сейчас не тот случай – четырнадцать тысяч четыреста человек. Ещё и орудия, корабли… Это сражение больше известно как…