Любишь ли ты меня?

– ''Крестьяне назначали выборщиков, которые выбирали необходимое число гласных…''

– Хорошо, про выборы тоже ты расскажешь, а я что-нибудь добавлю и подведу итог. Ну вот, план у нас есть, главное, все выучить.

Мне было плевать на доклад, на земскую реформу и вообще на историю в целом. Мне хотелось только одного, поскорее избавиться от Пряникова, чтобы он ушел, и кончился этот безумный день. Тогда все снова встанет на свои места, можно выбросить из головы дурацкие мысли, ни о чем не думать, завалиться спать. А главное, не думать больше об этом Пряникове.

Я вдруг чего-то испугалась, сама не знаю чего. Неужели Севку? Он какой-то странный и совсем не внушает мне доверия. Кто знает, что у него на уме. О чем он думает? А еще этот телефонный звонок, Катькин мерзкий голос не выходит из головы. Терпеть не могу, когда люди говорят намеками. Я представила, как в понедельник придется рассказывать девчонкам про сегодняшний вечер, меня передернуло. Не надо было говорить Крестиновой, что Севка еще здесь. Вечно я сначала говорю, а потом только думаю. Но мы ведь не в замкнутом мире живем, в конце концов. Ничего уже сделать нельзя, чтобы кто-нибудь не посмотрел на тебя косо. Ненавижу это, ненавижу людей. Ненавижу Пряникова! Пока он не влез в мою жизнь, до сегодняшнего дня все было прекрасно, тихо, спокойно, никаких проблем.

Хлопнула форточка от сквозняка. На улице разыгралась настоящая снежная буря, ветер выл, взметая мокрые хлопья, будто тысячи маленьких ураганчиков носились в воздухе. Намело сугробы, снег падал белой стеной, невозможно ничего разглядеть в двух шагах, все расплывалось, покрываясь снегом.

– Знаешь, мне кажется… – начала я поспешно. – А вдруг тебя дома все-таки ждут, волнуются. Мы уже закончили, думаю, тебе пора. Скоро мои родители придут, а мне еще прибраться надо… Я тебя, конечно, не гоню, ты не подумай…

– Да нет, я, правда, пойду. В самом деле, поздно. – Севка нашел свой учебник, запихнул его в портфель и вышел в прихожую. – Просто я заснул случайно. Надо было меня сразу разбудить.

– Зато выспался, – заметила я, подавая ему куртку. Я хотела пошутить, но шутки не получилось. – А ты вообще далеко живешь?

– Не-е, не очень. Если идти прямо через дворы. Можно, конечно, на автобусе, но они здесь плохо ходят. Лучше пешком, даже быстрее.

Севка завязал шнурки на ботинках, застегнул курточку, надел портфель.

– Ну ладно, я пойду.

Я открыла ему дверь, он взглянул на меня, пробормотал ''пока'' и ушел.

Я подошла к окну в гостиной. С детства не могу избавиться от привычки смотреть людям вслед, когда они уходят.

Наш двор сверху похож на огромный квадрат. С четырех сторон он окружен длинными серыми многоэтажками. Смутные очертания соседних домов с трудом угадывались в снежном тумане, только кое-где виднелись маленькие желтые огоньки – свет в окнах. Сквозь белую завесу падающего снега я заметила крошечную одинокую фигурку. Я сразу поняла, что это Севка. Он медленно брел почему-то напрямик по сугробам мимо детской площадки.

Мне вдруг стало страшно за Севку. Он совсем один в этом снежном тумане. И ветер так жутко завывает в темноте. Может, ему некуда идти… А если с ним что-нибудь случится? Я ведь не представляю, где он живет. Кругом темные дворы, нет ни одного фонаря, и шляются всякие наркоманы. Остановка автобуса за огромным перекрестком с трамваями. Там совершенно безумное движение, а светофоров нет.

С ним обязательно что-нибудь случится, я знаю. С такими всегда происходит что-то ужасное, потому что они странные, не такие, как все.

А я его выгнала, испугалась и выгнала. И если с ним что-то случится, я буду в этом виновата.

Я быстро натянула сапоги, схватила пальто, не осознавая почему, куда я бегу. Нажав несколько раз кнопку лифта, я кинулась вниз по лестнице. Меня трясло с ног до головы, сердце бешено стучало где-то в животе. Волосы растрепались. Я словно очутилась в центре урагана, ветер бил прямо в лицо, залепляя глаза снегом. Все белое вокруг и ничего не видно. Было страшно. Я металась, не разбирая дороги и проваливаясь в сугробы, и звала: ''Сева! Сева!'' Впервые в жизни я кричала на улице. Должно быть, ужасно глупо выглядело со стороны, но я совершенно не думала об этом. Казалось, меня унесло от дома далеко-далеко в снежную пустыню, но на самом деле я всего лишь очутилась на детской площадке.

И вдруг я увидела Севку. Он сидел на качелях, откинув назад голову и глядя на небо. На нем не было шапки, волосы трепал ветер, в них запутались снежинки, они падали ему прямо на лицо. Это было так странно, что я просто стояла рядом и смотрела. Он заметил меня, но ничего не сказал.

– Сева, послушай, может, тебе не стоит идти сейчас домой. Такой буран, и темно уже. Ты, правда, недалеко живешь? Может, за тобой приедет кто-нибудь, лучше позвони домой.

Мне казалось, он не слышит меня.

– Почему ты сидишь здесь?

– Снег идет, – произнес он, все также уставясь на небо.

– Знаю.

Я ужасно замерзла и начала сердиться. Еще бы мне не знать, что снег валит вовсю, когда кругом кроме снега уже больше ничего нет.

– Ты что, с ума сошел?

– Нет, просто это здорово смотреть на небо, когда идет снег, чтобы снежинки падали прямо в лицо.

– Ты простудишься, пойдем…

Я тихонько потянула его за руку, иначе он мог бы сидеть так вечно.

Лифт медленно поднимался. Я прислонилась к стене, глядя, как один за другим уходят вниз этажи. Севка уставился на меня с сияющим видом, довольный и счастливый. Он словно в целом мире никого не видит, кроме меня.

– Ну, что? – спросила я резко.

– У тебя в волосах снежинки блестят, – он улыбнулся в ответ.

– А ты весь в снегу. Где твоя шапка?

Он пожал плечами, продолжая улыбаться. Я заметила капельки у него на щеках.

– Ты что, плачешь?

– Не-е, это снежинки растаяли.

Так странно, я вдруг вспомнила один старый фильм ''Когда я стану великаном''. Там в конце мальчишка ездит в лифте, вниз-вверх, а девчонка, в которую он влюблен, стоит на лестничной площадке. И они просто смотрят друг на друга. Не знаю, почему мне это вспомнилось.

Входная дверь была распахнута настежь. Я опустилась на шкафчик для обуви под вешалками и тяжело вздохнула.

– Что с тобой? – спросил Севка испуганно.

– Ничего, мне нужно минутку дух перевести.

Он включил свет. Я зажмурилась и прикрыла глаза рукой.

– Прости, – пробормотал Севка и поспешно выключил.

Потом снял куртку и осторожно повесил ее на вешалку. Мне было абсолютно все равно, что бы он ни делал, хотя я немного удивилась, когда он присел рядом со мной.

– Марина, – прошептал он через некоторое время, – с тобой, правда, все в порядке?

– Если ты хочешь знать, сошла ли я с ума, то честно скажу, пока еще нет.

В сумраке я не видела его лица, но, по-моему, он улыбнулся и вдобавок испустил легкий вздох над моим ухом.

– Я просто немного испугалась. На самом деле, я жутко перепугалась.

– Почему?

– Да сама не знаю, – я помолчала немного и спросила: – Ты когда-нибудь видел фильм ''Ледяной ветер''?

– Нет, – произнес Севка с сожалением.