Нефертити, или Прекрасная пришла

А этот несносный мальчишка где-то набрался… своих слов, чужим не верит. Вообще, ни на кого не похож: в спортивных состязаниях не участвует, не охотится, не бегает за девушками…

Верен своей Нефертити! Что, впрочем, хорошо…

В благословенный час он, Эйе, превратится в отца царицы, тестя фараона, а там, кто знает, Аанен обещает, но об этом, пока, лучше помолчать…

А Тутмосу уже сейчас быть рядом с его дочерью… не место! Смотрит, как крокодил на ягнёнка. Играет мускулами. И… кто знает? Кто, вообще, поймёт этих женщин? Что им надо?

Надо…

Надо что-то делать!

Эйе понял, что…

Мутноджемет подросла. Налилась соком, груди как наконечники стрел. Не сводит с каменотёса глаз. И ей он – завидный жених. Потому что, не скроешь, младшая дочь не удалась. Не вышла ростом…

Ноги коротки, да разум долог!

Уговаривать её не придётся: слушает отца, как он когда-то принимал на веру каждое слово предка. Соблазнит, глазом не моргнёт! С глазами, кстати, у неё тоже не всё в порядке: один зелёный, другой коричневый. Но живости не занимать.

И язык… острее дротика, не промажет, не помилует.

Кстати, Аанену надо подсказать: дети подросли, пора старому фараону на покой, а то на ногах уже не стоит, распухли, как колоды.

И раньше-то толку не было.

Вся власть в руках… пастушки Тэйе.

Впрочем, о сестре жреца лучше помолчать.

Женщины в Египте имеют большую силу. И, кто знает, может, сбудется пророчество жреца Амона: дочери усадят его на трон фараона…

4

Аанен открыл ключом потайную комнату, где жила в загородке молодая песчаная Эфа. Залюбовался жёлтыми кругами, нарисованными неизвестным художником на её спине. Кстати, такие же солнечные пятна плавают в воздухе рядом с племянником.

Аменхотеп, Аменхотеп!

Как понять, кто ты: сочинитель сказок, или бунтарь?

В шестнадцать лет… дитя малое.

А что, если… вместо игрушки… подарить ему…

Мысль заартачилась.

Подарить ему! – натужно выкрикнул жрец.

Змея сложилась полумесяцем, гремя чешуями, отползла в дальний угол, оставляя клинописную строчку: изгони страх из Фив…

– Спасибо за послание, бог Тот! Пусть будут неисчислимы ибисы, которых принесу я тебе в дар! – обрадовано пробормотал Аанен.

Решение созрело, мысль выскользнула из извилин, простая и безобидная, как уж.

Вместо игрушки сыну фараона следует подарить… возможность построить сказочный город на берегу настоящего Нила, где неосвоенных земель сколько угодно!

Уговорить сестру не составит труда.

Заказывала сыну маленький трон, закажет и город… в обмен на эликсир для своего муженька.

Сдаст Аменхотеп Третий экзамен хеб-седа, и она не выпустит власть из рук! А ради власти, на что не пойдешь…

Изгоним сына фараона из Фив, заживём, как прежде…

Тэйе, надо воздать должное, управляет ближним и дальним Египтом умело. Баркасы плывут по Нилу, везут дань. Прибывают караваны верблюдов. Люди имеют страх, несут дары богам…

Благостное настроение исчезло, как только Аанен вновь взглянул на послание.

Изгони страх из Фив!

Изгони… страх.

Ну, не вообще же…

Страх страху рознь. Иной, слаще мёда.

Скорей всего, Тот указывает на Аменхотепа, решившего уничтожить загробный мир.

Неужели бог испугался мальчишки?..

5

– Отчего, моя законная супруга, ты ещё как девочка бегаешь. А мои члены тянут меня к лежанию? – капризно спросил Аменхотеп Третий накануне хеб-седа. – Завтра я не пробегу и десяти локтей. А если присяду, не встану. Знай, любимая моя жена: не исполнишь своего обещания, мою статую похоронят, а Сатамон выберет себе жениха из гарема, будущего фараона. И это будет по закону!

– Любимый мой муж, – с медью в голосе начала свой ответ царица Тэйе. – Разве когда-нибудь я не выполняла своих обещаний? Завтра Фивы увидят фараона Аменхотепа Третьего, прыткого, как молодой лев. Народ тебя любит. Помнит наши пешие прогулки, когда ты раздавал беднякам лепёшки, а усердных строителей награждал золотыми кубками. Убедившись в бодрости твоего духа, египтяне возрадуются! А вскоре ты провозгласишь нашего сына фараоном-соправителем, и подаришь ему долину, чтобы он построил там храм Атону!

– Кто помнит былое? – заупрямился владыка Верхнего и Нижнего Нила.

– Не скрою, пришлось освежить память народа.

– Освежить? И как же?

– Уже месяц, как верные люди растворились в воздухе Фив, чтобы где-то напомнить, как щедр ты был, и своим миролюбием сохранил египтянам много крови. В другом месте рассказать, что у ног нашего сына львы ложатся, как кошки, чему свидетелями были тысячи, и что является знаком избранности будущего фараона. К тому же, завтра в Фивы войдёт караван с золотом, душистыми специями, ладаном и другими благовониями. Народ Египта решит: ты им нужен!

– Спасительница!

Ровно в полночь царица открыла заветный флакон.

Фараон выпил жгучую жидкость, оставшиеся капли Тэйе втёрла ему в кожу груди.