Девять Жизней. За час до полудня

Деревень ты услышишь гул тихий, седой и былинный,
и поймешь, что Господь свою руку тебе протянул.

Томограмма души зачастит родником-звукорядом:
сердце бьется по-русски у тех, кто любовь сохранил,
кто умножил добро, выбирая не право, а правду,
кто ушел воевать за жену, за страну и за мир.

И когда час последний пробьёт, остановится время,
помяни всех святых, своей смертью стяжавших любовь,
отпусти, что имел, помолись, опустись на колени,
осеняя крестом и себя, и друзей, и врагов.

«Половина четвёртого. Не пора ли в небытие?..»

Половина четвёртого. Не пора ли в небытие?
Слышно, как во дворе дышит соломы стог.
Примолкли сверчки, цикады, и в глубине
мироздания почил древний, красивый Бог.

Половина четвёртого. Звёзды – осколки дня.
Кроток в улыбке месяца тот, кто дарует сны.
Стрелка часов настенных не убежит от меня —
утром мы просыпаемся, чтобы догнать часы.

Половина четвёртого. Призрачен мир ночной.
Духи живут невидимо в воздухе. До утра
кружат над миром многие, разные, и порой
кто-то из них покажется вблизь моего двора.

Половина четвёртого. Дрогнули рубежи.
Перемешалось сущее, времени будто нет.
Если задал вопрос: «Господи, что есть жизнь?»,
просто дождись восхода, чтобы узнать ответ.

«Жизнь, как жизнь, мужчины – люди…»

Жизнь, как жизнь, мужчины – люди,
их влечёт жизневорот:
ягодицы, ноги, груди,
губы, плечи и живот.

Не суди мужчину строго,
он хотел бы лучше стать,
не смотреть на груди, ноги,
ягодицы, но опять

он идёт к тебе навстречу
по неверному пути.
Видит: груди, ноги, плечи,
макияж и каблуки.

«Москва. Станция метро «Пражская…»

Москва. Станция метро «Пражская».
Магазин цветов на перекрёстке.
Девушка выходит из метро. Кажется,
что у неё во взгляде мерцают звёзды.

Когда она проходит мимо цветочного бутика,
ей под ноги падают лепестки роз,
будто она не просто девушка, а из мультика,
ну или вообще – волшебница из страны Оз.

Она идет, улыбается прохожим, открыто и так по-русски.
Улыбка – вулкан, а не свечи огарок.
И в каждом, кто видит её, вдруг просыпается чувство,
что ему сделали дорогой подарок.

Девушка останавливается на переходе, ждёт светофора.
Вокруг кружат птицы, на её плечи садятся бабочки.
Она просто стоит, но при этом преображает город,
не девушка, а гирлянда цветастых лампочек.

И город теперь такой праздничный, пёстрый.
Кажется, в этом городе счастливы даже здания.
Девушка не торопится, во взгляде мерцают звёзды.
Девушка не торопится, ведь у неё – свидание.

«Комната. Теплый свет…»

Комната. Теплый свет
старого ночника,
стол, на столе – букет;
скотч не долит в стакан.

Тень выбегает из-
под кровати. Нас
тянет куда-то вниз
в сотый, наверно, раз.

Рот на замке у штор;
белая простыня.
Но наших тел узор
сводит на нет заря.

«Упокой, Господи, души усопших, но верных Твоих рабов…»

Упокой, Господи, души усопших, но верных Твоих рабов,
тех, кто ходил по земле и теперь похоронен в ней.