Литературные страницы 8/2020. 16—30 апреля. Группа ИСП ВКонтакте

Но потом поняла, что надо любить себя и принимать такой, какая есть. Всем мои проблемы с диетами привели к тому, что я стала много читать по теме красоты. И, однажды, мне пришла мысль: А, почему нет?

И я занялась индустрией моды. Институт я закончила, но по специальности уже работать не могла. Все мои мысли занимали только вопросы реализации вновь родившейся мечты. И вот, я попала на дефиле Высокой Моды в Париже.

– Ведь не все, же могут туда попасть? Значит, я чего-то добилась?

– Однозначно, Ильдия. – и я бросил кусок багета большому черному лебедю, который вышел на берег канала.

Выглядел на суше он совсем не так благообразно, нежели рассекая водную гладь. Он, скорее напоминал гипертрофированного, бесформенного гуся, отъевшегося на заднем дворе свинофермы. Лебедь схватил на лету брошенный мной кусок французской булки, подкинул его в воздухе и подставил открытый свой рот. Прямо как собака.

Вот, Ильдия, хоть и земной лебедь, но та бы и на водной стихии не растерялась и держала бы форму.

Она в это время, подобно своему плавающему собрату, закинув голову, опрокидывала остатки вина из пластикового стаканчика.

Мы сидели на берегу в окружении аутентичных, сверкающих огнями парижских кафе.

– Однозначно, Ильдия. – повторил я. – Посмотрите на это вечернее великолепие. Даже, если бы Вы и не попали на свою Неделю, то посидеть вечером в Париже на берегу канала – это уже больше, чем «чего-то».

– Да да. – скороговоркой ответила она.

– Знаете, Ильдия, я только не совсем Вас иногда понимаю. Вы столько времени уже здесь. А все никак не дошли до своей цели и не отнесли свои портфолио.

– Я не знаю. – после некоторого молчания произнесла она. – Меня иногда что-то блокирует. Вроде все сделала и остается немного…

– Да да, – повторил я на ее манер, – все никак не могли в течение двух месяцев сделать свое же портфолио, резюме в порядок привести. Хорошо люди помогли, но сколько времени уже прошло. Вы же деньги тратите на проживание, а Париж город не из дешевых.

– Я знаю. Но… На самом деле, сложно как-то. Если честно, то я бы даже не хотела возвращаться.

Я посмотрел на нее с удивлением:

– Как же? Ведь там родители, все родное.

– Мне там все до сих пор напоминает про брата. Психотравма так и остается. Да, и родители, если честно, – она замешкалась, – в общем, в меня никто не верил. И сейчас не верит. Я со скандалом уехала сюда. Они думают, что я все время должна делать так, как они решат. А что они за меня уже могут сделать?

– Ну, тогда, Вам нужно просто срочно нести свои документы. Ведь Вам же сказали, где находится офис Платяновой. Не понимаю, почему, после всего проделанного, этот простой шаг Вам никак не дается?

– Мне еще нужно фото цветные напечатать. Портфолио.

– Это уже было слышно, – мягко прервал ее я, – это разве проблема?

– Завтра пойду, – вздохнув, ответила Ильдия.

Следующее утро началось с одиночных выстрелов звонками телефона. Спросонья я не стал отвечать.

Затем все затихло. И следующий звонок раздался часа через два:

– Я все нашла и отнесла. Личная помощница, оказалось, что родом с Украины, сказала, что лично передаст по ее приезду. Платянова сейчас в Америке. Я очень, ну очень много всего напечатала – она все поймет.

– Уверен!

Однако, даже после того, как все было сделано, Ильдия не стала спокойней, точнее ее беспокойная суть приняла другие формы выражения.

Ее стали одолевать сомнения. Стали появляться нотки в ее словах: что может все напрасно? Что может и нормально, прошлась и прошлась по подиуму.

Я не совсем поначалу ее понимал. До тех пор, пока она не стала упоминать о «монетизации».

То, что у нее огромный круг знакомств, это, не то, чтобы удивляло, просто в контексте ее основной цели, данный фактор не имел результирующего влияния.

Однако, теперь, она стала вспоминать об этом в том числе потому еще, что она, как никак – юрист, во многом разбирается и имеет массу знакомств. Это ведь – должно приносить прибыль?

– Так ведь?

– Ильдия, несомненно! Но Вам нужно несколько определиться в желаниях. Либо в Париже бить в свою точку, либо в России устраивать массированную атаку в бизнесе.

– Ну да, ну да, – с затихающими нотками в голосе подтвердила она и добавила. уже почти шепотом и неизвестно к кому обращаясь, – ведь прошла по подиуму в Париже. Мало у кого в жизни такое бывает…

Я посмотрел на нее внимательнее, но она совсем не обращала уже на меня внимания, погрузившись в собственные мысли.

Не прошло еще и недели, пока она как-то вечером не заявилась в Сан Серж и сообщила, что находиться в Париже более не может, т.к. истекает срок ее визы. Точнее, времени пребывания: истекли три месяца в полугодии, положенные по статусу.

– Я человек законопослушный и не могу идти на противоправные действия.

– Ильдия, но ведь Вы можете пойти и продлить свой статус пребывания в виду того, что по профессиональным причинам Вам нужно остаться на грядущую Неделю Высокой моды.

Она видимо занервничала:

– Я уже узнавала, там все сложно.

– Ильдия, может быть, Вы также ищете того, кто мог бы Вам с легкостью все это устроить? Хорошо, что с прочими вопросами Вам помогли, но ведь так не может продолжаться всегда.

– Я все делала! – она перешла на высокий тон.

Огромного роста Дилан – с головой и характером Деда Мороза, старожил Сан Серж и, по совместительству, негласный хранитель традиций, только развел руками. Несмотря на его внушительные габариты, от которых, как правило, ожидают решительной поступи, нрав он имел абсолютно не в меру спокойный. Говорят, что в 70-е года он приехал в Париж за джинсами с Балкан, чтобы с выгодой продавать редкий товар у себя на родине. Однако, так и остался, занявшись философскими идеями и поступив в университет. Работа мысли, очевидно, наложила свой отпечаток на манерах. С тех пор, он, видимо, и стал отращивать бороду, которая стала пушистой и белоснежной как на картинках у хозяина Нового Года Героя Праздника, и стал похож на него, даже не только издалека.

Однако, мудрости ему было не занимать, и он ей делился иногда, когда просили.

В данном случае, было понятно, что настаивать и читать лекции на тему работы над собой совсем не стоит – все возможное было сделано.

– Я поеду в Питер и потом вернусь.

– Но когда? Не ранее, чем три месяца. За это время Вы могли бы уже сделать здесь многое. Или надо было сразу по Вашему приезду нести документы. Но они были у Вас отчего-то не готовы. Хотя я Вам говорил об этом еще до отъезда, что в Париже нет смысла долго находиться. Надо отдать документы на рассмотрение в агентства и ждать. Франция нетороплива, особенно в рождественский период. Они бы Вам ответили, и Вы бы уже целенаправленно ехали. Вы с таким трудом только на этой неделе все отнесли.

– Я все знаю! – с надрывом прогремела она.

Дальше строить разговор не имело никакого смысла.

– Ильдия, раз уезжаете, пошли завтра на базар местный, возьмем устриц свежих.

– Пойдемте, – обхватив руками голову, промолвила Ильдия.