Наталия Варская. Писатель года – 2020. Первая литературная онлайн-премия по версии группы «Территория Творчества»

– Затрудняюсь ответить. Разрешите представиться – Павел Афанасьевич Фамусов.

– Тёзка, стало быть. Только фамилии у нас разные. Я – Усов.

– Знаете что, голубчик, я сам удивлён не менее вашего, но почему-то чувствую себя у вас, как дома: будто бы знакомо всё.

– А мне кажется, что я вас давно знаю.

И Павел Афанасьевич, сам не понимая почему, рассказал гостю о своей печали: о дочери и о женихах. Фамусов кивал с пониманием, а затем изрёк:

– Ну точь в точь как у меня с дочерью! И даже имена у них одинаковые. А всё книги виноваты! Собрать бы все книги да и сжечь!

– Книгами моя дочь мало интересуется, она всё в сетях сидит, на сайтах знакомств.

Гость явно не понимал, о чём речь и Павел Афанасьевич вкратце ему всё объяснил.

– А! Ну хрен редьки не слаще! Тоже сжечь!

– Полностью с вами согласен! Все беды от лишней информации да ещё от новой Москвы. Ведь как изменилось всё!

– И не говорите, не то, что прежде было. Портят современные нравы наших детей, ох как портят!

Павел Афанасьевич достал бокалы, коньяк, и раздосадованные отцы принялись пить, закусывая шоколадом, а затем одновременно воскликнули:

– Что станет говорить княгиня Мария Алексеевна!

И тут Павел Афанасьевич проснулся. Он долго пытался вспомнить, кто же такая эта Мария Алексеевна: то ли жена мэра, то ли супруга олигарха Лабаковича, но так и не вспомнив, принялся за коньяк. И приснится же такое! А жаль, что этот приятный господин Фамусов всего лишь сон! Вот с кем хорошо было бы коротать вечера и говорить по душам! Такого взаимопонимания Павел Афанасьевич не встречал за всю свою жизнь.

Маленькая месть

Анна Петровна находилась в оппозиции ко всему, а от людей ничего не ждала, кроме подлостей.

Основным занятием пенсионерки Анны Петровны был просмотр телепередач. Телевизор помогал отдаться чувству ненависти с полной силой. Вот лощёный депутат что-то вещает, а глаза холодные, как у рептилии. В слова Анна Петровна не вдумывалась, все они одинаково говорят. По другой программе в студии какой-то народ собрался, орут, ругаются, кто кому с кем изменил. Цирк! Всем им деньги за этот курятник платят. А вот фильм, мелодрама: он любит её, она любит другого, другой – подлец. А вот интересно, какая у них у всех зарплата? Интерьеры в квартирах, как в американских фильмах, а героиня – простая учительница, а эти два ухажёра – милиционеры. И кто этот бездарный режиссёр-сказочник? Сынок чей-нибудь, наверняка. У них нынче династии, видите ли. Вот раньше были рабочие династии, а теперь бомонд этот размножается и кадры куёт для шоу бизнеса. Мерзость какая!

А вот девица с губами во всё лицо, гардероб свой показывает. Чуть хрипловатым голосом она лениво говорит:

– Это коллекция моей обуви, туфель здесь примерно на миллион.

А туфли все дикие, с каблуками двадцатисантиметровыми, в стразах, в бантиках. Ничего хорошего, будто из клеёнки сделаны, ходить в таких невозможно. И платья жуткие, с декольте до живота. А девица хвалится:

– Это платье стоит 300 тысяч, это 400.

А платья – не платья, а огрызки лоскутов на верёвочках. И кто эта девица – непонятно. Светская львица, говорят.

– Какая она львица! Утка на тонких ножках, – веселилась пенсионерка.

Но больше всего Анна Петровна любила смотреть рекламу. С экрана её уговаривали приобрести то лекарство чудодейственное, то мобильный телефон, то сок – всем сокам сок. А Анна Петровна злорадствовала:

– Давай, давай, заливайся соловьём, а фиг я что куплю! Вот именно это и не куплю!

Так Анна Петровна и делала. Она запоминала и даже записывала рекламируемые товары и не покупала их ни при каких обстоятельствах. Это была её маленькая, но сладкая месть всему этому безобразию.

Сумка

Лина шла на приём в экстрасенсу по поводу личной жизни, а точнее по поводу её отсутствия. Она живо представляла себе, как экстрасенс удивится тому, что у такой красивой женщины нет ни мужа, ни любовника. Особенно же специалиста должен удивить ум клиентки. Лина гордилась своим чувством юмора, неженской логикой, твёрдостью характера и многими другими достоинствами, главным из которых были интуиция и сильная энергетика. Лина догадывалась, что мужчины просто боятся её не потянуть, оказаться слабее и глупее. Конечно же экстрасенс скажет ей, что надо хотя бы притвориться слабее и глупее. Лине об этом подруги часто говорили. Зачем она шла на приём?

Она и сама не знала. Вообще-то Лина считала себя экстрасенсом.

Дверь открыл интересный мужчина примерно одного с Линой возраста. Звали его Сергеем Павловичем.

– Вот он сейчас обалдеет, наверное такие дамы к нему ни разу на приём не приходили, – думала Лина, а Сергей Павлович посмотрел на неё внимательно и сказал:

– Всё одна?

Он поводил над Линой руками и сообщил:

– Биополе слабенькое, но это в рамках обычной картины для дам вашего типа. Ничего, биополе я подкачаю. Но вам надо подумать, как выделяться из толпы.

Лина чуть не вцепилась в лицо этому знатоку. Он что, не видит, что она и так выделяется, дальше некуда!

– Знаете, мне часто сны снятся вещие. И если пожелаю кому-то зла, вскоре с человеком беда случается, – сказала Лина с тщательно скрываемой гордостью.

Сергей Павлович ничуть не удивился, а огорошил клиентку своим ответом:

– Вы просто впечатлительная, как большинство женщин и вам всё это кажется. Не надо на этой ерунде зацикливаться.

Как ерунде?! Как это: как большинство?!

Лина была вне себя от досады, обиды и злости.

Да что он себе позволяет?! Никакой он не экстрасенс, а шарлатан, совершенно в людях не разбирается!

Сергей Павлович ещё несколько минут помахал над Линой руками и выпроводил со словами:

– Через семь дней жду на повторный сеанс.

Лина шла по улице, не видя ничего вокруг. Это ж надо, обычная она! Это она-то обычная?!

По дороге Лина чуть не столкнулась с сослуживцем Игорем, но даже не заметила его, а Игорь подумал:

– Вот дура закомплексованная, унылая какая-то, вся будто в мыслях, а какие у неё могут быть мысли, у такой серой мыши? Я бы её ни за что не узнал на улице, если бы не эта сумка в руках, намозолила глаза. Вечно эта Лина сумку на столе держит, всё время взгляд на неё натыкается.

Гениальный Алексей

Алексей был в восторге от своей гениальности. А как не быть, если чуть не еженедельно он делал заявления одно мудрее другого? А главное – до всего Алексей доходил своим умом, высшего образования у него не было, а книг он вообще не читал, даже школу ухитрился окончить, не прочитав ровным счётом ничего. Людей читающих Алексей презирал за то, что живут чужим умом, книгоиздание считал вредным бизнесом.

– Понапечатают всяких Толстых и Чеховых, и продают дуракам, а чтобы лучше покупали, пиар делают, пишут, что тот, кто книг не читает – тупой, – говорил друзьям Алексей.

Недавно в дачном посёлке, где у Алексея было 6 соток и домик, появился новый сосед. Культурный. В очках.