Повелитель тлена

Утро плавно перетекало в день, а в маленьком будуаре, прозванном Рубиновым, по-прежнему царил сумрак. Тяжелые шторы насыщенного шарлахового цвета с пышными ламбрекенами и шелковой бахромой были плотно задернуты, не пропуская внутрь ни солнечного света, ни городской суеты. Дневное светило здесь заменяли зажженные бра, и в их мерцании цветочный орнамент темных обоев отливал золотом.

В дальнем углу стояла ажурная ширма, с которой небрежно свисали интимные детали женского туалета. Кофейный столик, декорированный бронзой, изящный резной секретер, илуазский ковер, пуфы и многочисленные подушки придавали комнате особое очарование и уют.

И посреди всего этого великолепия, на кушетке из красного бархата, полулежала девушка. Тонкая полупрозрачная сорочка, украшенная кружевами и искусной вышивкой, подчеркивала каждый изгиб ее идеального тела. Симпатичное личико обрамляли озорные кудряшки теплого медового цвета. Светлокожая, с россыпью веснушек и нежными ямочками на щеках – она казалась самим воплощением невинности, ангелом во плоти.

Правда, стоило иномирянке заговорить, как волшебство рассеивалось, и прекрасная нимфа в одночасье превращалась в недалекую избалованную кокетку.

Которую мастеру Грэйву с каждым днем выносить становилось все труднее.

– Эши, мне ску-у-учно, – капризно протянула прелестница и соблазнительно потянулась, надеясь, что сей маневр не ускользнет от внимания высшего. Но тот, как назло, был поглощен возней с очередной своей игрушкой непонятного назначения. – Может, устроим сегодня пикник? Или сходим в оперу? Мы так редко выбираемся куда-нибудь вместе. Ну, Э-э-эши…

Мужчина почувствовал, как у него на скулах задергались желваки. Налицо нервный тик. Еще немного, и он окончательно возненавидит этот нелепый уменьшительно-ласкательный вариант своего имени. А заодно и саму пришлую. Уж слишком Камилла в последнее время давила на психику. Да и вопросов стала задавать немерено.

Даже странно, как это он смог терпеть ее целых три месяца.

– Что скажешь? – не догадываясь о мыслях своего господина, продолжала наседать девушка.

– Скажу что? – рассеянно пробормотал маг и опустился на кушетку рядом с рабыней.

– Ты меня совсем не слушаешь! Эши! – обиженно воскликнула девица, резко подскакивая на месте.

Пришлось укладывать ее обратно.

– Мне нужно кое-что проверить. Камилла, пожалуйста, лежи смирно, – собирая остатки терпения, сквозь зубы попросил высший и затянул на тонких запястьях рабыни массивные браслеты на кожаных ремешках.

Камилла сразу притихла, принялась с интересом поглядывать на необычные «украшения», чем-то напоминавшие наручные часы. По крайней мере, у этих металлических штуковин тоже имелся эмалевый циферблат и крошечные серебристые стрелки. Только почему-то по одной на каждый браслет. Да и цифр явно не доставало, вместо двенадцати всего четыре.

Вот стрелки шевельнулись – один раз, другой. После чего начали ползти вокруг своей оси со скоростью умирающей черепахи. Так и не описав круг, остановились, и Камилла заметила, как маг нахмурился. Правда, уже в следующий миг лицо его просветлело.

Спрашивать, что это за штуковины и что на сей раз Эшерли намеревался проверить, смысла не было. Высший не любил обсуждать работу, никогда не показывал свои изобретения. Разве что те, при помощи которых проводил всякие непонятные тесты и выкачивал из нее эмоции. А лабораторию, что располагалась в подвале дома, так и вовсе настоятельно советовал обходить десятой дорогой.

В противном случае грозился вернуть Камиллу обратно трапперу.

– Я тут подумала… – Дождавшись, когда проверка закончится, девушка перебралась поближе к магу. Пробежавшись подушечками пальцев по его плечу, легонько поцеловала высшего в щеку и продолжила ворковать ему на ухо: – После завтрака мы бы могли…

– Разве тебе не хватило вчерашнего «после ужина»? – перебил ее Эшерли и с поспешностью поднялся, пока ему не облизали все лицо.

И ведь поначалу казалась вполне себе адекватным экземпляром. Первые дни даже прикидывалась недотрогой, непонятно зачем отказывалась от еды и грозилась наложить на себя руки, рискни он хоть пальцем до нее дотронуться. Правда, не заметив со стороны высшего никакого к ней интереса в физическом плане, почему-то резко поменяла свою позицию.

И теперь ему, Эшерли, приходилось держать оборону от чересчур любвеобильной барышни.

И кто их разберет, этих женщин…

– Эши! – насупилась пришлая. – Ты иногда такой бука! – Поджав под себя ноги, она принялась сверлить мага, складывающего браслеты в сафьяновый футляр, недовольным взглядом. Вот только долго обижаться Камилла не умела и уже спустя минуту снова была само очарование. – Ну, так как насчет пикника? А потом мы бы могли пробежаться по магазинам.

Высший на миг зажмурился, пытаясь абстрагироваться от непрекращающейся болтовни. Результаты тестов не радовали. Использовать Камиллу и дальше могло быть чревато последствиями. А значит…

Маг расплылся в улыбке. Так улыбается человек, скинувший с плеч непомерную ношу, от которой уже и не чаял избавиться.

Конечно, он в любом случае начал бы подыскивать Камилле замену. Но так даже лучше. Чем не достойный предлог навсегда с ней распрощаться?

Девушка тем временем, не догадываясь о планах хозяина на ее счет, взахлеб вещала о каких-то жутко красивых перчатках, которые видела у какой-то высшей на каком-то суаре, которое они недавно посетили и о котором Грэйв уже и думать забыл.

– …Я бы тоже такие очень хотела. Ты мне их закажешь, Эши? – подняла на мага лучистые глаза глупышка.

– Как скажешь, прелесть моя.

Мужчина повернулся к рабыне. Взял ее за запястье, заставляя подняться с кушетки. Пришлая довольно мурлыкнула, как самая настоящая кошка, и, привстав на носочках, потянулась к своему господину, предвкушая мгновения близости. И последующую за этим прогулку по магазинам.

Поцелуй мага стал последним, что она почувствовала. Мгновение, и Камилла обмякла в его руках. Веки ее сомкнулись, на лице застыло выражение бесконечного блаженства.

Уложив рабыню обратно на шелковые подушки, высший облегченно выдохнул и крикнул:

– Маэжи!

Не прошло и минуты, как дверь отворилась и в комнату бесшумно скользнула девушка.

– Ты звал меня? – прозвучал тихий, безжизненный голос.

Неживым казалось и ее лицо – оно не отображало никаких эмоций.

– Если мне не изменяет память, среди писем я видел одно от леди Адельсон. Она, часом, не устраивает в ближайшие дни какого-нибудь приема?

После знакомства с Камиллой и ее предшественницами Эшерли зарекся заказывать пришлых у трапперов. Лучше заплатить вдвое больше, но получить «выдрессированную» рабыню, которая не будет капать ему на мозги.

– Устраивает. Сегодня вечером. Вместе с мадам Луари. Будут представлять своих воспитанниц, – сообщила девушка и бросила на рабыню, сейчас очень смахивающую на восковую куклу, равнодушный взгляд. – Хочешь купить себе новую?

– Еще как хочу! – Подхватив футляр, мужчина бодрой походкой направился к выходу, увлекая за собой и Маэжи, при этом задумчиво бормоча: – У мадам Луари, говорят, неплохие девушки… Главное, чтобы нашлась спокойная. И не любопытная. И желательно не полная идиотка. Чтобы не пришлось, как Камилле, по сто раз объяснять одно и то же.

– А с мисс Дэйн что будем делать?

Прежде чем прикрыть за собой дверь, Эшерли обернулся и посмотрел на девушку. Прекрасное создание с лицом ангела и талантом вытрясать из него душу.

Возблагодарив небеса, а заодно и преисподнюю за то, что сегодня видит ее в последний раз, ответил:

– Как обычно, Маэжи. Как обычно.

Глава третья

Мое первое пребывание в столице Верилии не сохранилось в памяти. Кто-то очень постарался стереть даже малейший след воспоминаний. Сколько ни пыталась в размытых кошмарах, что преследовали меня по ночам, отыскать ответы на не дававшие покоя вопросы, – все тщетно. Из-за магической амнезии никак не удавалось собрать воедино кусочки мозаики и понять, кто же этот ублюдок, разрушивший мою жизнь.

И вот сегодня я возвращаюсь в Морияр. Новая Ива будет заново знакомиться с имперской столицей. Окраины ее, признаюсь, меня совершенно не впечатлили: объятое смогом небо, на фоне которого вырастали фабричные трубы и вырисовывались угловатые очертания зданий; лабиринты грязных улиц, состоявшие из домов, насквозь пропахших нечистотами и помоями, с разбитыми окнами, кое-как заделанными бумагой и тряпьем.

То тут, то там мелькали усталые лица женщин и хмурые – мужчин. Пробегали стайки малолетних оборвышей, так и норовивших попасть под колеса экипажей. Детворе бы проводить время в школах да радоваться каждому дню. Увы, такое слово, как «радость», здесь, кажется, не знали.

И тем не менее я завидовала этим людям. Готова была отдать все на свете, только бы из бесправной чужачки превратиться в местную. Уж лучше жизнь нищенки, но, по крайней мере, оберегаемой от посягательств высших законом.

С каким удовольствием я бы променяла свои роскошные платья, в которые, точно кукол, наряжала нас мадам Луари, на эти бесформенные салопы. Все что угодно, лишь бы спустя столько времени наконец-то почувствовать себя свободной.