Тренер. Молодежка

Место Граблева располагалось рядом с местом Баянова, который не став никого и ничего ждать, уже уплетал борщ Павловны за обе щеки. Но завидев нас прервался.

– Какие люди и без охраны! Федя, ну даёшь, ты откуда Ваньку взял?

Поздоровались. Стул рядом с Баяновым был всего один, как и тарелка. Места для меня не нашлось.

– Ща, погодите, организуем, – Сергей поднялся, вытер салфеткой борщ с губ. Огляделся.

– Федь, вон стул у стены свободный, захвати для Ваньки. А я пока скажу Павловне, чтобы тарелку борща принесла. Павловна!

Павловной оказалась женщина средних лет, небольшого роста, но пышных форм, одетая в белые халат и чепчик. На груди у неё был нашит спартаковский ромбик. Она разливала борщ.

– У нас Павлов пришёл, поставьте ему тарелочку! Спасибо, Павловна!

Федор сходил к стенке, взял стул, принёс к столу и помог мне сесть. Костыли под стол сложили, чтобы не мешались.

Подошла Павловна.

– Ванечка, как твоё здоровье?

– На поправку иду, – заверил я.

Поставила тарелку, плеснула борща, а потом чутка подумав, вывалила из тарелки шматок мяса покрупнее.

– Кушай, тебе надо восстанавливаться, – заверила и повернулась к Станиславу Адыгову, сидящему по правую руку от Баянова. – Стас, подвинься, пожалуйста, чтобы Ваня поместился, ему ногу некуда ставить. А я тебе сметанки в борщ добавлю.

Адыгов подвинулся, и я уселся, ногу вытянул. По ту сторону стола сидели Коноплев, Крепостной и другие молодые ребята, с интересом смотревшие на меня.

– Ну как нога?

– Что доктора говорят?

Посыпались ожидаемые вопросы – любопытно же игрокам. Я отшучивался, знают ведь «как»:

– Настраиваюсь на следующую игру.

– Ты главное газеты поменьше читай, у нас как обычно любят из мухи слона раздуть, – сказал Адыгов, размешивая в своей тарелке борща сметану.

В целом в столовой царила отличная атмосфера, не было похоже, что внутри команды имеются противоречия. Футболисты общались, отвешивали шуточки, подкалывали друг друга. Но все же напряжение чувствовалось. Вряд ли это хорошая мина при плохой игре, однако семя раздора росло и крепло. Сезон для «Спартака» складывался двойственно и болельщики, как и сами футболисты с тренерским штабом, чувствовали – что-то идёт не так. Игра не шла, хоть тресни и между тренерским штабом и игроками увеличивались и скапливались противоречия. Бекасов не просто так клал заявление Классникову на стол. И не просто так Николай Петрович его себе сохранил до будущих времен.

Ровно в три часа дня двери в столовую открылись. Зашли Классников со своей пружинистой походкой, а следом Бекасов. Николай Петрович выглядел как всегда спокойным и умиротворённым, а вот Константин Иваныч покраснел, как варенный рак и одним своим взглядом был готов рвать и метать. Гайдай встал во главе стола, присаживаться не стал, но взялся за спинку стула. Сударин рухнул на своё место. Сложил руки на столешнице, переплел пальцы, которые аж побелели на костяшках от напряжения.

Заслуженный мастер спорта СССР, Заслуженный тренер СССР, великий тренер, сейчас Константин Иваныч подбирался к окончанию своего пути, восьмой десяток – серьёзный возраст. Век Бекасова в «Спартаке» подходил к концу и это было заметно невооруженным взглядом. Вряд ли Константин Иваныч не понимал, что происходит на самом деле. А как человек, привыкший принимать тяжелые, но правильные решения, ему сейчас тяжело вдвойне, потому единственно верным виделось отойти и дать дорогу молодым. Спартаку требовалась свежая кровь, а уход Иваныча виделся неминуемым и единственно возможным. Проблема была лишь в том, что каждый из здесь присутствующих видел благо команды со своей колокольни, и был убеждён, что его мнение единственно верное. И Сударин прямо сейчас искал причины своих неудач в игроках, по слухам (которые подтвердил Федор по пути в Тарасовку) собираясь отчислить из команды половину основного состава. Сделать это ему не дал Классников, но и Петровичу связывали руки – профсоюзные руководители не давали ему избавиться от Бекасова, все ещё веря, что тренер сумеет дать результат и опасаясь, что он перейдёт в Динамо, переманив с собой тех игроков, которых он просил отчислить из команды (настолько нелогично был составлен список Судариным). В общем сложно все.

– Попрошу внимания, – сказал Гайдай и все разом замолчали.

Дождавшись тишины, Николай Петрович продолжил и произнёс одну из своих любимых фраз.

– Выигрывает не тот, кто больше может, а тот, кто больше хочет. Поздравляю с победой в Кубке! Мы показали себя одной командой, способной в нужный момент собраться и показать должный результат.

Игроки ответили аплодисментами. Впрочем, я быстро смекнул, что вслед за поздравлениями будет «но». Так и произошло.

– Сегодня у Спартака очевидный спад игры. Мы большая команда и обязаны смотреть вперёд, чтобы понимать как мы будем радовать наших замечательных болельщиков. Мы играем командой, живем командой, а значит решать мы тоже должны командой! Для этого я попросил собрать вас всех на базе и отменить любые празднования после выигрыша Кубка.

По словам Классникова было понятно, что далее намечается разбор полётов.

– Все проиграно кроме чести, – продолжил Николай Петрович, выдав очередной свой афоризм. – И если в этом году нам не стать чемпионами, то взамен мы обязаны показать нашему болельщику ту игру, которую он от нас ждёт! Болельщики ни в чем не виноваты. Вам слово Константин Павлович. Поговорите с командой.

Бекасов поднялся, поправил галстук, густо прокашлялся в кулак.

– Хозяин положения не тот, кто находится с мячом, а тот, кто себя предлагает, – заговорил он. – Я выступал и буду выступать за спартаковскую риторику, комбинационный стиль и все то, что делает нас народной командой. Николай Петрович прав, чемпионами нам не стать, но мы обязаны остаться чемпионами в сердцах наших болельщиков. К нам должна вернуться чемпионская спартаковская игра.

Бекасов обвёл присутствующих взглядом, ему в отличие от Классникова никто хлопать не стал. Понятно, что следом будет разбор полётов. И никто из присутствующих не хотел становиться его частью.

– У нас есть очевидные проблемы, которые мешают вернуть спартаковскую игру, – продолжил Константин Иваныч. – И эти проблемы имеют вполне определенные персоналии.

– Он так говорит, когда хочет кого-то отчислить из команды, – зашептал Баянов мне на ухо.

Я не ответил. Бекасов продолжал.

– Любая командная игра строится через полузащитников, они связующее звено и мозг команды. А наши полузащитники второй год подряд нацелены забивать меньше 10 мячей за сезон! Костиков!

– Да, Константин Иваныч.

– Сколько у тебя мячей забито в прошлом году?

– Три, Константин Иваныч, – Федя поднялся из-за стола.

– А в этом?

– Два.

– Вот, – Бекасов эмоционально всплеснул руками. – И процент брака в передачах больше тридцати второй год подряд при снижении общего количества передач за игру. Как далеко мы уйдём, если наша полузащита будет грузить по десять мячей за сезон в ворота соперника?

– Константин Иваныч, у нас нападение по сорок мячей за сезон грузит, – возразил Барабанов на правах ветерана основы красно-белых.

Тренер покраснел пуще прежнего, снова поюлозил галстук.

– Ещё раз повторю, хозяин положения не тот, кто находится с мячом, а тот, кто себя предлагает, а вы все передачи на Павлова и Баянова насыпаете, они нападающие, они разберутся! Мало того, что из-за этого у вас процент брака растёт из игры в игру, так вы ещё мне нападающих обленили! Они знают, что все равно получат мяч, даже если будут в невыгодой позиции находиться. И теперь вместо того, чтобы предлагать себя, интересно открываться, они по полю пешком ходят! – от злости Бекасов даже кулаком по столу ударил. Да так, что борщ из его тарелки перелился на скатерть.

– Походу мы с тобой будем сегодня крайними, – шепнул Баянов.

– Павлов, видите ли! А то, что Ваня в шорах и в упор не видит Сергея Баянова в лучшей позиции? Поэтому у Баянова 4 мяча за сезон, а у Павлова 15! – распылялся Константин Иваныч. – Вы грузите ему вагон передач за игру, ни дриблинга, ни обострений, а зрители?! Вы о зрителях подумали?! Что вы им вместо комбинационного футбола предлагаете лицезреть! Как от Павлова, будто от деревянной стены сарая нет-нет, да в ворота что-то залетает?!

Большинство сидели с понурыми лицами. Подобные разборы полётов Сударин любил и практиковал, все кто хоть раз на них присутствовал, понимали, что это надолго и с тренером лучше не спорить, если хочешь чтобы все побыстрее закончилось. Однако не каждый умел вовремя замолчать. Или не хотел. К спору начали подключаться другие игроки.

– Но это ведь работает, Константин Иваныч, мы без Павлова проиграли три матча подряд, – заметил Евгений Пекарев.

– Потому что также продолжаете искать мячом Ивана, а его нет! Все! Нет у Спартака Павлова, закончил карьеру! – выдал Константин Иваныч.