Жара. Рассказы

Жара. Рассказы
Валерий Бронников

Герои рассказов из настоящего сборника обыкновенные сельские жители и не только сельские, но и коренные горожане, перебравшиеся жить в деревню, покинувшие по разным причинам город и ставшие обыкновенными сельскими жителями. Прототипы многих героев живут и ныне, не подозревая, что стали настоящими героями, о которых пишут книги.

Жара

Рассказы

Валерий Бронников

© Валерий Бронников, 2021

ISBN 978-5-0053-2971-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Валерий Бронников родился 1 апреля 1949 года в с. Заяцкий Мыс на южном берегу Белого моря. По образованию инженер-механик по самолётам и двигателям, работал по профессии более 50 лет. Автор многих произведений прозы и стихов, а также детской литературы. Член творческого объединения «Вашка».

От автора:

Герои рассказов из настоящего сборника обыкновенные сельские жители и не только сельские, но и коренные горожане, перебравшиеся жить в деревню, покинувшие по разным причинам город и ставшие обыкновенными сельскими жителями. Прототипы многих героев, живут и ныне, не подозревая, что стали настоящими героями, о которых пишут книги.

С уважением к читателям: Валерий Бронников

Безотказная работа

День набирал силу. Одни самолёты взлетали, другие садились. Шла обычная рутинная работа по перевозке пассажиров, грузов, почты. Никакой романтики, только труд, причём, тяжёлый, требующий напряжения, сноровки, анализа. Пилоты, иногда пренебрегали своевременным обедом, если есть куда лететь и что везти.

А народ собрался со всей России. Коллектив не стабилен, не отработана технология, не достаточное взаимодействие служб. Да что там говорить, даже связь не работала, как того требовала обстановка! Иногда, чтобы связаться с нужным человеком, надо сбегать или сходить в другую службу, а службы разбросаны по всему аэродрому, в разных зданиях, балках, ангаре, подсобках, пристройках.

Время близилось к обеду. Самолётов не хватало. В наряд поставлены даже те самолёты, которые планировалось отремонтировать и подготовить хотя бы к обеду. Свободные от полётов, но стоящие в наряде, пилоты слонялись по закуткам, посматривая на часы и ожидая, когда техники подготовят самолёт.

Пилоты проклинали тихонько смежную службу, которая готовила самолёты, но в силу объективных причин не могла работать выше своих сил и возможностей. Документы требовали выпускать в полёт только исправный самолёт. Никакие компромиссы не допускались.

На недостающем по плану самолёте техник готовил карбюратор к регулировочным работам. Последнее, что он сделал, отвинтил две заглушки на высотном автокорректоре, закрыл на моторе капоты, чтобы исключить случайный доступ к разобранному агрегату и пошёл на обед. «Работа работой, а обед по расписанию», – повторил он в уме, не раз слышанную поговорку. В принципе он прав: требовалось ещё около двух часов, чтобы закончить работу и предъявить на контроль.

Экипаж на этот самолёт имелся и ждал своего часа, тоже решив подкрепиться перед полётом.

– Ну что, Олег, – сказал после обеда командир самолёта второму пилоту, – Пойдём готовиться к полёту. Пока пройдём санчасть, оформим задание, получим метеоинформацию, глядишь, лайнер и подготовят.

– Ты прав, Борис, надо готовиться. У техников тоже подходит обед, до обеда наверняка самолёт подготовят.

Борис Тёмкин, стройный, высокий и чернявый, для Олега авторитет. Он имел приличный налёт и определённый опыт, да и жизненный опыт тоже имелся, Борис имел в отличие от Олега семью.

– Пойдём в санчасть, а потом принимаем решение и на самолёт, можно успеть сделать в Пёшу два рейса за рыбой.

Пилоты обошли необходимые инстанции, собрали подписи, расписались, где надо, сами и отправились к самолёту. Диспетчер задание подписал, хотя фактическую готовность самолёта никто не давал.

Лайнер стоял на стоянке. Единственное, что экипаж немного смутило, у самолёта никого они не увидели. Пилоты проверили заправку горючим и маслом, заправки вполне хватало для выполнения одного рейса.

– Олег займись уборкой швартовки, подготовим самолёт к вылету сами. Наступило время обеда, вероятно, техники обедают. Пока готовимся, они и подойдут.

Никто к самолёту не подошёл и тогда, когда всё оказалось готово к вылету. Идти спрашивать, значит – потерять ещё один час.

– Садись, поехали! – сказал командир категорично, – оформим карту-наряд после полёта.

– Может, я сбегаю, спрошу? – неуверенно спросил второй пилот.

– Пока бегаешь, мы потеряем драгоценное время. Самолёт стоит в плане, значит должен быть подготовлен.

– Хорошо, я всё отшвартовал, снял струбцины.

– Вырулим сами, запроси у диспетчера запуск двигателя.

Запуск диспетчер разрешил, ему и в голову не приходило, что самолёт неисправен.

Техник, сытно пообедав, пришёл продолжать работу, но, к своему удивлению, самолёта на стоянке не обнаружил. Он даже для верности протёр глаза, но самолёт не появился. Ничего не понимая, он стоял в глубоком раздумье: «Возможно, кто-то работу доделал, но кто мог это сделать, если все заняты, да и не выполнить весь объём работы за один час, пока я отсутствовал, для этого нужен инженер, проверить регулировку «высотника». Александр, так звали техника, ничего не понимал. По возрасту он совсем ещё очень молод, без достаточного опыта работы, быстро сориентироваться и забить тревогу не догадался и пошёл спрашивать у своих коллег, куда делся самолёт, но никто не мог ничего объяснить. У всех свои дела, своё дневное задание, и нет дела до чужого самолёта. Александр проверил все самолёты на стоянках, заглянул в док, но нигде своего лайнера не обнаружил. Ничего не оставалось делать, как доложить инженеру.

Юрий Белугин не поверил, что Ан-2 мог просто исчезнуть. Он решил проверить всё сам, а уж потом докладывать выше. Его поиски тоже не увенчались успехом, никто самолёт после обеда не видел.

Юрию ничего не оставалось делать, как доложить начальству. Самолёт нашли сразу, оказалось, что он улетел в Пёшу и уже вылетел оттуда обратно. С вывернутыми пробками на корректоре он лететь не мог. С подъёмом на высоту должен был отказать двигатель. А самолёт не только слетал в одну сторону, но и летел, как ни в чём небывало, обратно. Попытались выяснить, кто доделал работу, но таких специалистов не находилось, впрочем, не нашли и техника, который бы выпустил самолёт в полёт. Карту-наряд, на основании которой экипаж принимает самолёт, тоже не обнаружили. Какая-то мистика! Никто ничего не видел, неисправный самолёт поднялся в воздух и летит вопреки всем законам физики. Диспетчерской службе сообщили, чтобы самолёту не меняли высоту во избежание ухудшения ситуации. Оставалось только ждать.

Встречать самолёт пришла целая делегация.

Экипаж знал о своём нарушении и помалкивал, но не знал о том, что двигатель на самолёте частично разобран.

– Как работал двигатель? – спросил Юрий у экипажа.

– Отлично! – доложил командир в ответ.

– Неустойчивой работы двигателя не случилось?

– Нет, всё было нормально.

Грешно журить победителей, которые сами не знали, на чём слетали.

Получилось как-то и горько, и смешно. Самолёт мог и не долететь до пункта назначения. Вывернутые пробки потом нашли в капоте двигателя. Техник продолжил свою работу, а экипажу предстояло выдержать грандиозный разбор. Так уж принято в авиации: о всём случившемся сообщали всему личному составу, чтобы не повторить ошибок, сделанных экипажем. В технической службе сделали и ещё один вывод: всё, что откручено и открыто, прикручивать и закрывать до обеда.

08.2009.

Ваня

Я возвращался из командировки поздно ночью. Вообще-то я должен был вернуться на пол суток позднее, но так уж получилось, что все дела улажены в более сжатые сроки. Подойдя к дому, я посмотрел на свои окна, в которых, как и в остальных, темно. Маринка скорее всего спала, и мне не хотелось будить её среди ночи. Я стоял у подъезда, не решаясь войти внутрь и разбудить там ночную тишину.

Из подъезда вдруг вышел молодой человек. В его облике мерещилось что-то до боли знакомое, но узнать его я не смог. С памятью иногда такое бывает: точно знаешь, что видел когда-то этого человека, но не можешь вспомнить, где и когда.

– Простите, Вы не знаете, который час? – Обратился он ко мне.

– Около трёх. А Вы поднялись куда-то с утра пораньше?