По волнам памяти

Мама в зале что-то вышивает на пяльцах, маленькая сестренка спит в спальне в своей кроватке.

У меня грипп, и я третий день не хожу в школу.

Сижу в соседней комнате на стуле, и смотрю в окно, выходящее на зады усадьбы.

Там дрожат ветками голые деревья сада, и белеет волнистыми сугробами огород, за забором которого автомобильная трасса, с летящей по ней поземкой.

Она ведет из центра мимо нашей улицы в заснеженную степь, а куда дальше, я не знаю.

Примерно с час назад, на перекрестке трассы остановился трехосный, с брезентовым тентом грузовик, откуда вниз спрыгнул солдат и встал на обочине.

На нем были шапка – ушанка, песочного цвета бушлат, на ногах кирзовые сапоги.

За плечами висел автомат, а в руках солдат держал красные флажки.

Потом грузовик уехал, а я сразу же побежал на кухню и сообщил об увиденном отцу, растоплявшему на кухне печку.

Он вместе со мной прошел в комнату, к окну, поглядел туда и сказал, – это, сынок, военный регулировщик.

– В смысле? – не понял я.

– По-видимому, скоро мимо пройдет армейская колонна, а боец флажками укажет ей дальнейший путь следования.

– Они едут на войну?

– Нет, – чуть улыбнулся отец. – Скорее всего, на учения.

Потом мама приготовила завтрак (все поели), отец ушел чистить во дворе снег, а я снова устроился на прежнем месте, в ожидании колонны. Шло время, она не появлялась, солдат стал явно мерзнуть.

Он опустил уши шапки, часто хлопал руками по бокам и пристукивал сапогами.

– Ну, как, все стоит? – спросил, вернувшись со двора, пахнувший морозом, отец.

– Ага, – ответил я. – А колонны нету.

Не раздеваясь, отец прошел ко мне, с минуту глядел в стекло, а потом, снова вышел.

Вскоре он стоял рядом с бойцом, они о чем-то поговорили и направились к нашему дому.

Затем на веранде хлопнула дверь, за ней вторая и на кухне, в облаках пара, появились отец с солдатом.

– Надя! – позвал отец маму.

Чуть позже, сняв шапку и поставив рядом в угол автомат, русоголовый солдат с аппетитом уплетал за кухонным столом, жареную картошку на сале.

Мне же было поручено смотреть в окно и предупредить о появлении колонны. Трасса оставалась пустынной, мама налила гостю чаю, а к нему наложила в блюдце вишневого варенья.

После чего ушла в зал, где снова занялась вышиванием.

Все это время я одним глазом смотрел на трассу, а вторым на автомат. Никогда такого не видел.

Те, что показывали в военных фильмах, были с куцыми дырчатыми стволами и круглыми дисками, а этот совсем другой. Похожий на игрушку.

– Что, нравится? – перехватил мой взгляд, солдат, прихлебывая горячий чай из чашки. – Можешь потрогать.

Я слез со стула и, пройдя на кухню, осторожно коснулся автомата. Он был холодный, чуть пах смазкой и с мелкими каплями на металле.

– Так, спасибо вам за все, – поднялся со стула гость.

Затем он протянул мне руку «дай пять пацан», и я шлепнул в нее ладошкой.

После солдат поправил торчащие за голенищем флажки, натянул на голову шапку, прихватил свой автомат, и они с отцом вышли.

Через несколько минут, он вновь стоял на перекрестке, а вскоре со стороны центра подошла колонна.

Впереди рулил зеленый «бобик», за ним десяток, с брезентовыми тентами таких же грузовиков, к которым были прицеплены с длинными стволами пушки.

Наш солдат выбросил одну руку с трепещущим флажком вперед, а вторую вскинул над головой.

Колонна, урча моторами, медленно потянулась в сторону заснеженной степи.

Миновав перекресток, последняя из машин на несколько секунд остановилась, из-под тента высунулась рука, боец влез в кузов, и автомобиль снова тронулся.

– Пап, а пап, – обернулся я от окна, к стоявшему рядом отцу, когда трасса опустела, и машины скрыла летевшая вслед поземка. – У тебя на войне были такие пушки?

– Это гаубицы, сынок, – ответил он. – Мои были калибром меньше.

Мороз и солнце

Выйдя за ворота с лыжами и палками в руках, я, паря ртом, оглядываю пустынную, с сугробами вдоль заборов, улицу, и поглубже натягиваю на голову шапку.

Сегодня в школу идти не надо. На улице мороз за двадцать, занятия отменены, и я радуюсь.

Улица – не школа, ее никто не отменял, а потому нужно подышать свежим воздухом.

Воткнув палки в снег, я кладу лыжи рядом стягиваю с руки варежку и, сунув в рот два пальца, издаю резкий свист.

С высокого тополя на углу, срывается стая дремавших там галок и с карканьем уносится в небо.

Из двора напротив тут же раздается ответный, потом открывается одна из створок ворот, и наружу выходят мои друзья, Сашка с Вовкой. Оба тепло одеты, в руках палки с лыжами.

Сашка учится в пятом классе, я в четвертом, а Вовка второклашка.

Прошлым вечером мы договорились с утра отправиться на Буровую.

Буровая – это степной курган в паре километрах от городской окраины, с которого можно с ветерком скатиться вниз. Что нам весьма нравится.

– Ну как, пацаны? – вопрошаю я через дорогу. – Готовы?