Избранное-2. История обучения мореходов в Восточной России и Русской Америке

К 1 января 1825 г. в Новоархангельской крепости насчитывалось «малолетних мужескаго пола» – 66, морских офицеров – 1, штурманских чинов и мореходов – 8, при них помощников – 6, учитель и смотритель – 2, а «во время командирования судов в навигацию 1825 оставалось при порте всех служащих, включая мальчиков-учеников при мастерских, 180 человек». В общей сложности, здесь «в 1827 году, по колониальным отчетам, состояло… три училища для мальчиков: в Новоархангельске, на Кадьяке и на Уналашке… Все эти училища и приюты состояли на иждивении компании».

Особый пласт исторических документов о деятельности морской школы РАК составляют свидетельства очевидцев – флотских офицеров, участвовавших в кругосветных плаваниях, ситхинских служителей и иностранных наблюдателей. Так, капитан Литке, ходивший в Америку на шлюпе «Сенявин» в 1826—1829 гг., отмечал, что «в Ново-Архангельске устроена школа для 30 мальчиков, в которой креолы получают первоначальное образование до 16-летнего возраста, потом до 20 лет распределяются по разным должностям и занятиям, смотря по способностям каждого, на приличном содержании… Из приготовленных таким образом креолов, компания имеет уже нескольких мореходцев, управляющих небольшими судами, бухгалтеров и прикащиков, весьма хорошо знающих свое дело, исправных мастеровых и отличных матрозов. Несколько человек было отправляемо в разные времена в Россию, для обучения мореплаванию и искусствам, но из этих не многие удались; иные не доучились, другие хотя и выучились, но отвыкнув от старого образа жизни, вывезли с собой напротив того такие привычки, кои делали их здесь ни к чему не способными».

На плане Ново-Архангельска, составленном в 1836 г. доктором Э. Л. Блашке, обозначено «морское училище с интернатом для мальчиков», перед которым установлена модель шхуны в натуральную величину (по-видимому, использовавшаяся для отработки практических навыков). Училище располагалось у самой крепостной стены, между артиллерийской «батареей из 8 орудий, обращенной на колошенское[59 - Т.е. индейское.] селение» и зданиями адмиралтейства и мастерских.

Исследователи отмечают, что «на полках ново-архангельской библиотеки стояло полторы тысячи книг на русском, французском и английском языках. Были и шведские, голландские, испанские, итальянские издания. …Будущие мореходы изучали здесь чертежи кораблей, присланные П. В. Чичаговым».

Будущий генерал, организатор Петропавловской обороны В. С. Завойко, после плавания лейтенантом на судне «Николай» в 1837—1839 гг., вспоминал: «из адмиралтейства мы перешли в училище, преобразованное в 1832 году для воспитания юношества. Комплект его состоит из 45 человек. В училище принимаются дети здешних служителей, креолы и преимущественно сироты. Оно помещается в довольно обширном здании; спальни детей просторны и опрятны, снабжены приличной, можно сказать, роскошной мебелью, классы не уступают спальням, а библиотека имеет все нужные пособия для образования малюток, свежих, здоровых, полных жизни и подающих множество прекрасных надежд в будущем. Курс, здесь преподаваемый, заключается в нравственном образовании, в познании православной веры, русского языка и математических наук, собственно относящихся до морского искусства и ремесла. Способнейшие из воспитанников выпускаются в помощники штурманов; остальные размещаются в разные должности по управлению и по мастерствам в порте».

Аналогичны и впечатления иностранца, директора компании Гудзонова залива Д. Симпсона, посетившего остров Ситха в 1841 г.: «после обеда мы осматривали школы, в которых было 20 мальчиков и столько же девочек, по преимуществу креолов; из них сироты содержались на счет компании. Дети одеты были чисто и казались здоровыми… Мальчики из ситхинской морской школы…, по достижении известных лет, определялись в службу компании и по преимуществу на море[60 - Среди выпускников ее были и сын упомянутого ранее учителя Филиппа Кашеварова Александр (исследователь морских вод Аляски, герой Петропавловской обороны, ставший затем начальником Аянского порта и генерал-майором), и известные путешественники А. К. Глазунов, А. И. Климовский, А. Ф. Колмаков, В. П. Малахов, и даже сын первого Главного правителя Русской Америки А. А. Баранова (от брака с дочерью вождя одного из индейских племен – танаина) Антипатр, который потом служил в должности суперкарго на судах РАК.]; девочки же в известное время делались женами тех же служащих в компании».

Церковный отчет в Синод за тот же 1841 г. сообщает, что в основных местах поселений русских на Аляске (в Новоархангельском, Кадьякском, Уналашском и Атском приходах) проживало тогда 6 085 прихожан (3 154 мужчины и 2 931 женщина); из них разночинцев – 1 103 (596 мужчин и 507 женщин), купцов – 192 (122 мужчины и 70 женщин), крестьян – 434 (307 мужчин и 127 женщин), инородцев – 4 223 (2 085 мужчин и 2 138 женщин), а также 11 лиц духовного звания, 20 военных с семьями и один штатский без семьи.

Это был апогей деятельности РАК: «компанейская флотилия состояла к 1842 году из 15 судов, назначавшихся в разные плавания… и сверх того из 5… употреблявшихся, по ветхости, только на портовые надобности». Следует учесть, что большинство судов укомплектовывалось шкиперами, штурманами, матросами и юнгами, являющимися уроженцами Аляски и прошедшими обучение в местной морской школе. К примеру, только на шлюпе «Александр» в том же году «корабельная команда, простиравшаяся до 36 человек, состояла из капитана, двух штурманов, лоцмана, боцмана, боцманмата, констапеля и его помощника и 28 военных матросов; сверх того на шлюпе находилось 4 мальчика, из ситхинской морской школы, назначенные на это судно для приобретения практических сведений по части их будущей профессии».

«Число учебных заведений в колониях для воспитания детей туземцев простиралось к 1840 году до восьми, а именно четыре училища для 100 мальчиков, и столько же приютов для девочек… находились до 1844 года в колониях школы, учрежденные собственно на иждивение компании, в Новоархангельске две: мужская на 40 мальчиков и женская на 25 девушек; в Кадьяке две: мужская на 20-ть мальчиков и женская на 10 девушек и в Уналашке две: мужская на 5 мальчиков и женская на 5 девушек. В мужских школах обучали: чтению, письму, закону Божию, граматике и первым основаниям арифметики; в женских ограничивались преимущественно приучением воспитанниц к рукоделиям и к разным хозяйственным работам.

По выпуске из мужской школы воспитанники, одаренные хорошими способностями и оказавшие хорошие успехи в науках, отправляемы были для окончательного образования в С. Петербург в училище торгового мореплавания (Впоследствие определили привезенных из колоний малолетных креолов и в другие заведения. Так в течение настоящего периода окончили курс наук: в штурманском училище 4, в коммерческом 4, в технологическом институте 2, в медикохирургической академии 1, в училище же и потом в роте торгового мореплавания обучалось 10 креолов. Ныне состоит в разных заведениях, на счет компании, 9 мальчиков и 3 девочки.)[61 - В 1857 г. в Санкт-Петербурге за счет компании обучалось 8 человек, в т.ч. 3 – в Училище торгового мореплавания.] или для обучения разным ремеслам… Некоторые из них поступали в должность штурманских учеников на суда колониальной флотилии и обучались мастерствам, и наконец более посредственные назначались на суда в должности юнгов и матросов».

«С утверждением в 1844 году колониального штата было положено все школы, кроме первоначальных при приходах, соединить в одну мужскую и в одну женскую в Новоархангельске. Для мужской школы определено было иметь 50 воспитанников и 10 юнгов. Однако среднее число учащихся не достигало 40. Предметы обучения оставались те же самые. По достижении совершеннолетия, т.е. 17-ти лет, ученики поступают в службу компании на жалованье, соответственно способностям, в конторские должности или по разным мастерствам. Более способные назначаются в должности штурманов на суда и, для получения необходимых сведений в морских науках определяются на известное время в общее колониальное училище. Собственно на содержание мужской школы, независимо от помещения, отопления, освещения и учебных пособий, положено компанией до 1 850 р. сер.».

II глава. Развитие

Восточная (Крымская) война заставила правительство обратить внимание на состояние не только военного, но и торгового флота. К тому же, со второй половины XIX века начались принципиальные изменения в судостроении и кораблевождении, связанные с переходом от парусных деревянных судов к металлическим (а затем и к броненосным), снабженным паровыми двигателями, сопровождавшиеся увеличением водоизмещения, переходом от гребных колес к гребным винтам, разнообразием судовых устройств и технических средств навигации, поступлением новых видов технического вооружения, что значительно усложняло управление кораблями и судами и особенно остро поставило в Российской Империи вопрос о необходимости серьезной подготовки и экзаменовки судовых специалистов.

На флоте стало происходить углубление специализации различных видов деятельности, сделавшее очевидной потребность в проведении реформы морского образования и отказе от сословных ограничений.

1. Сибирский северо-восток

Штурманское (Морское) училище Охотской (Сибирской) флотилии в Петропавловске на Камчатке (1852—1855 гг.) и Николаевске-на-Амуре (1855—1870 гг.).

На Камчатке Охотский флотский экипаж, охотская мастеровая рота и камчатская рота были объединены в 46-й Флотский экипаж, при этом порт, флотилия и училище сохранили название «Охотские»[62 - Поскольку флотилия несла службу в Охотском море (а отнюдь не из-за базирования в г. Охотске, как принято считать).].

На протяжении 1850—1852 гг. имущество Охотского порта было перевезено на Камчатский полуостров, при этом для определения необходимого числа транспортов была составлена ведомость грузов и пассажиров. Вес имущества и библиотеки училища составил 500 пудов. Учеников Штурманского училища тогда было 29, школьников – 16. Однако перевести порт за время одной навигации оказалось невозможно, поэтому училище оставили в Охотске до следующего года. А уже через несколько месяцев Турция, Англия и Франция объявляют России Тройственную войну, более известную как Крымская (Восточная) … Еще через два года, с началом первой после героической Петропавловской обороны навигации, Штурманское училище Охотской (Камчатской) флотилии, не успев толком закрепиться на полуострове, эвакуируется вместе с военно-морской базой из Петропавловска на Камчатке в Николаевский пост, на Амур.

Сразу после окончания войны в 1856 г. была создана Приморская область Восточной Сибири с центром в Николаевском посту, переименованном в «город Николаевск на Амуре», бывшая Охотская флотилия стала называться «Сибирской флотилией на Восточном Океане», а Штурманское училище – «Морским училищем»[63 - Другие варианты его наименования: «Морское училище Приморской области Восточной Сибири», «Николаевское в устье Амура морское училище», «Сибирское морское училище на Амуре».] (в отчете Морского министерства за 1856 г. отмечалось, что «Охотская школа дала уже несколько не только хороших, но и отличных офицеров в корпусе штурманов»).

Перемещение главного порта Тихого океана в Петропавловск-Камчатский не только не решило проблем Охотска, а наоборот, создало дополнительные трудности базирования флотилии в гораздо менее обустроенном порту. Еще до переезда туда Штурманского училища генерал-губернатор Камчатки генерал-майор В. С. Завойко принял деятельное участие в его судьбе. При его личном участии были составлены проект и положение о Морском училище в Петропавловске-Камчатском. Согласно проекту, штат училища должен был состоять из 30 воспитанников школы и неограниченного числа кантонистов. Расчет содержания – по 15 коп. в день на одного ученика, общая сумма расходов на школу и кантонистов – 7 500 руб. в год.

Проект «Положения о Петропавловском-на-Камчатке Морском училище и состоящей при нем школе кантонистов» предполагал «образовать юношей так, чтобы они могли с пользой для службы занять должность морского офицера, корабельного штурмана, морского артиллериста, корабельного инженера, инженер-механика, инженера морской строительной части и даже гражданского архитектора». Училище причислялось ко II разряду военно-учебных заведений, с соответствующей печатью: с имперским гербом и надписью «ПЕТРОПАВЛОВСКОЕ МОРСКОЕ УЧИЛИЩЕ». При этом ученики содержались за счет казны, а своекоштные оплачивали по 30 руб. в год (по половине этой суммы за полгода вперед). Училище должно было подчиняться непосредственно Камчатскому военному губернатору и начальнику Главного морского штаба (ГМШ). Директора училища назначал ГМШ, преподавателей – Камчатский военный губернатор.

Нравственное воспитание учеников предполагалось вести согласно «Правилам Военно-учебных заведений», изложенным в т. 3, ч. 1, книги III «Свода Военных постановлений и приложений». Общий срок обучения рассчитывался в 8 лет, с делением на 3 класса: подготовительный (2 года), общий и специальный (по 3 года каждый). Подготовленность учеников определялась числом баллов за каждую дисциплину. Для производства в офицеры требовалось не менее 10 (из 12) баллов по каждому специальному предмету и не ниже 8 баллов в прочих, при этом первый по выпуску производился прапорщиком в корпус флотских штурманов, с правом перевода после двух лет службы на флот мичманом. Прочие – в прапорщики КФШ, а не получившие указанные выше баллы – в кондукторы[64 - «Штурманские помощники унтер-офицерского чина, с переименованием в Кондукторы, сохраняют прежний мундир, но с красными погонами; и сверх того иметь им кивера по утвержденному образцу с флотскою арматурою, из двух якорей состоящею, черную перевязь через плечо и артиллерийский нож.» («Высочайше утвержденное 13-го Апреля 1827 года Положение Корпуса Флотских Штурманов»).] КФШ. Все производства должны были идти через ГМШ. Проект предусматривал, что выпускник обязан отслужить не менее 5 лет. Возраст поступающих должен был составлять не моложе 10 и не старше 15 лет.

Оценивая проект штата и положения о Камчатском морском училище в целом, надо отметить его прогрессивность и практическую направленность. Однако, по сравнению с Охотской школой, численность учеников возрастала с 12 до 30, а число кантонистов – с 18 до неограниченного, затраты при этом увеличивались более чем в 7,5 раз. Генерал-майор В. С. Завойко, как губернатор Камчатки, тем самым предполагал решить две задачи: подготовку кадров непосредственно для флотилии и обеспечение образования детям местного служивого населения, – с тем, чтобы в дальнейшем из них готовить кадры унтер-офицеров, матросов и мастеровых.

Основной проблемой проекта была финансовая, ибо Морское министерство не могло пойти на столь значительное увеличение расходов на училище. Переписка по утверждению этого положения велась в течение 1850—1854 гг. и была прервана войной.

В 1854 г., по получении известия о начавшихся военных действиях, В. С. Завойко принял все возможные меры для укрепления порта и создания береговой обороны. Воспитанники Морского училища[65 - И созданной там же еще в 1840 г. школы кантонистов.] приняли непосредственное участие в этих работах. 18 августа того же года англо-французская эскадра вошла в Авачинскую губу. Противник предпринял две попытки взять порт штурмом, но потерпел неудачу. 27 августа вражеская эскадра покинула порт и окончательно ушла в море. Ученики и кантонисты помогали защитникам города в отражении атак противника.

В 1855 г., получив известия о подготовке повторной экспедиции противника против Петропавловска-Камчатского, военный губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев-Амурский приказал В. С. Завойко разоружить батареи, довооружить все суда и, погрузив на них имущество порта и гарнизон вместе с семьями, перейти в устье Амура.

Учебный год в училище был прерван 4 апреля 1855 г. Чины Морского училища были погружены на фрегат «Аврора», который 6 апреля вышел в море через прорубленный во льду канал. 25 апреля отряд добрался до Императорской Гавани и 5 мая перешел в залив Де-Кастри, т. к. Амурский лиман был еще забит льдом. Гарнизон, училище и пассажиров выгрузили на берег.

8 мая русская эскадра была обнаружена английскими разведывательными кораблями. Противник посчитал эскадру заблокированной и стал ждать подкрепления для ее уничтожения. 16 мая прибыла объединенная англо-французская эскадра из Хакодате. Однако в ночь на 16 мая, погрузив все ранее выгруженное обратно на корабли и воспользовавшись густым туманом, русская эскадра через Татарский пролив ушла в устье Амура, куда прибыла 24 мая. В оценке ледовой обстановки и проводке отряда принял непосредственное участие присоединившийся к отряду адмирал Г. И. Невельской[66 - Невельской Геннадий Иванович (1813—1876 гг.) – родился в семье морского офицера в с. Дранкино Костромской обл., окончил Морской кадетский корпус в 1832 г. и офицерские классы в 1836 г., был командиром транспорта «Байкал», посланного из Кронштадта на Дальний Восток для обследования восточных берегов России; исследовал и составил описание западного берега Камчатки, восточных берегов Охотского моря, северной части острова Сахалин, Сахалинского залива, устья реки Амур и опроверг мнение, что Сахалин – полуостров, а устье Амура перекрыто мелями; доказал, что Амур судоходен. В 1850—1855 гг. экспедиция Невельского исследовала низовья Амура, остров Сахалин, Татарский пролив, берега Приморья. В 1850 г. Невельской основал на Амуре пост Николаевск, а в 1853 г. – посты в заливе Императора Николая (Советская Гавань) и на побережье залива, названного его именем. В своих отчетах высказал ряд замечаний в адрес государственных органов, за что был отстранен от дальнейших исследований и отозван в Петербург. Именем Невельского названы: самая узкая часть Татарского пролива, залив, гора и город на острове Сахалин, Морской государственный университет во Владивостоке и Клуб юных моряков в Комсомольске-на-Амуре, ему установлены памятники во Владивостоке, Николаевске-на-Амуре, Хабаровске и Солигаличе.]. Противник в то время считал, что Татарский пролив является заливом, и исчезновение русской эскадры для него стало полной неожиданностью.

Исходя из обстоятельств военного времени, главный порт Восточного океана был вновь перенесен – в Николаевск на Амуре, а училище по-прежнему находилось при главном порте. Таким образом, Охотское морское училище за три года было дважды перебазировано, что, естественно, совершенно не способствовало стабильности учебного процесса. Деятельное же участие генерал-губернатора Камчатки В. С. Завойко в обустройстве этого учебного заведения в Петропавловске и придании ему нового, более высокого статуса, к сожалению, так и не дало практического результата.

В Николаевске-на-Амуре училище поначалу разместили в специально выделенном помещении (занимавшем одну комнату), и сразу было начато строительство для него собственного здания. Исполнение обязанностей «директора Петропавловского Морского училища» временно было возложено на командира 47-го флотского экипажа и капитана Николаевского порта капитан-лейтенанта Н. Н. Назимова.

К 1 сентября 1855 г. в училище насчитывалось 19 человек, в том числе 6 кондукторов, 12 учеников и 1 кандидат (поступил в училище на место ученика, взятого неприятелем в плен на шхуне «Анадырь»). Занятия проводились согласно программе, изданной для воспитанников 1-го штурманского полуэкипажа.

Несмотря на неудобства размещения на новом месте, кондукторы занимались в зимние месяцы повторением пройденных наук, а также проверкой и определением хода хронометров. Из 12 учеников двое учили навигацию, шестеро — тригонометрию, а остальные проходили только арифметику. Все ученики занимались в одном классе. В программу входили: закон божий, арифметика, геометрия, тригонометрия, навигация, астрономия, геодезия, лоция, курс морской практики, история, география, русская грамматика, английский язык, черчение карт[67 - Согласно отчету Н. Н. Назимова, в учебном процессе использовались следующие учебники и пособия: арифметика (сочинение Зеленого), геометрия, тригонометрия и навигация (сочинение Гамалея), русская история (сочинение Устрялова, для уездных училищ), русская грамматика (сочинение Иванова), география (сочинение Павловского).]. Перед навигацией от учеников добивались практических навыков в измерении секстаном высоты Солнца, при обсервациях – умения наблюдать время по хронометру, определять погрешность секстана, сравнивать ход хронометров между собой. Распределение времени занятий в течение суток было следующим:

Сон                                                                      8,5 час.
Одевание, умывание, молитва, завтрак  1,5 час.
Учение в классе                                               6 час.
Повторение уроков                                        3 час.
Фронтовое учение[68 - Т.е. строевая подготовка.]                                       1 час
Обед и ужин                                                     2,5 час.
Вечерняя молитва и умывание                  0,5 час.

Таким образом, непосредственно занятия занимали 9 часов. Без различия на праздники и будни, ученики вставали в 5,5 час. утра. В отличие от современной методики подготовки, после завтрака до 8 часов проводились самостоятельные занятия[69 - С 8 час. до 9 час. 25 мин. проходил первый урок. Далее 10 мин. отводилось на перемену, второй урок – до 11 час., после чего – 1 час строевых занятий. С 12 час. – обед и два часа свободного времени. С 14 до 15 час. – самостоятельная подготовка, с 15 час. до 16 час. 25 мин. – третий урок, перерыв 10 мин. и четвертый урок (до 18 часов). После этого – ужин.]. Заметное отличие самостоятельной подготовки от современной было и в том, что ученики готовили домашнее задание непосредственно перед уроком, что позволяло преподавателю сразу продолжать предыдущую тему.

Большое место в обучении занимала практика на кораблях флотилии[70 - В 1855 г. ученики проходили ее на следующих судах: корвете «Оливуца», транспортах «Иртыш», «Двина», «Байкал», боте «Кадьяк», тендере «Камчадал».]. Во время нее, ввиду некомплекта офицеров на транспортах, кондукторы несли самостоятельную ходовую вахту, одновременно исполняя обязанности по штурманской части. Ученики осваивали практические азы штурманской службы: бросали лаг, отмечали курсы, брали пеленги, вели журнал, вели счисление, сами бросали лот, если глубины не превышали 10 сажен.

Поведение воспитанников училища в целом оценивалось как хорошее и отличное, средняя успеваемость же была невысокой – 7 по 12-балльной шкале (успеваемость кантонистов – на балл ниже).

Преподавательский и административный состав училища включал в себя опытных местных офицеров[71 - Директор – капитан-лейтенант Назимов, по хозяйственной части – корпуса штурманов Камчатской флотилии штабс-капитан Кошелев и временно прикомандированный корпуса штурманов Балтийского флота подпоручик Шенурин; преподавали в школе: закон божий – иерей Вениамин; арифметику, тригонометрию, навигацию, геодезию и грамматику – подпоручик Шенурин; геометрию, историю и географию – мичман Петров; черчение карт – писарь Левкович. До перевода училища из Петропавловска английский язык преподавал переводчик Филипсус, после – язык не преподавался.]. Но учебная база была недостаточной: в 1855 г. приобретен секстан Троутона и в библиотеку училища поступили подаренные капитаном 2 ранга К. Н. Посьетом 15 учебных книг. Руководством в управлении хозяйством служили табели и штаты 1-го штурманского полуэкипажа[72 - Высочайше утвержденные 10 марта 1827 г.] (Н. Н. Назимов неоднократно обращал внимание командования на неприменимость к условиям Дальнего Востока этой табели полуэкипажа, расположенного в Кронштадте, и на необходимость отдельного положения о своем училище[73 - В 1855 г. содержание училища обошлось в 2 228 руб. 46,5 коп. Средняя стоимость содержания каждого ученика в год – 185 руб. 70,5 коп.], однако до конца существования последнего сие так и не было сделано).

Поступающие в Морское училище должны были удовлетворять следующим условиям: быть не моложе 9 и не старше 12 лет, быть совершенно здоровыми, не иметь никаких телесных недостатков, расположения к золотушной и другим болезням, иметь свидетельство о прививке оспы и метрическое свидетельство о крещении. Каждый поступающий обязан был читать по-русски бегло и правильно, хорошо писать под диктовку.

Согласно правилам, принимались учениками:

1) дети офицеров и чиновников, служащих в Восточной Сибири и Камчатке;

2) дети строевых и нестроевых унтер-офицеров Морского ведомства, которые особенным усердием к службе и личной храбростью обратили на себя внимание начальства;

3) дети военных чинов, состоящие в Камчатском отделении кантонистов, которые по умственным способностям и благонравному поведению дают надежду быть полезными на службе в звании штурманских кондукторов Камчатской флотилии;

4) дети иностранцев, принявших подданство, которые проживают в Восточной Сибири или в Камчатке и деятельностью своей и ответственным поведением заслужили внимание начальников той страны, в которой проживают.

В 1858 г. в это учебное заведение поступил «по воле его императорского высочества генерал-адмирала» 9-летний С. О. Макаров[74 - Будущий вице-адмирал, командующий Тихоокеанским флотом, выдающийся флотоводец, кораблестроитель и ученый.]. По его воспоминаниям, в обучении полагалось пребывать 12 штурманским ученикам (половина из которых – старшие, другая – младшие), «постельное белье воспитанников составляли: тюфяк из конского волоса, подушка вместо перинной (чего в Николаевске не достать) из того же волоса, одеяло байковое и простыни. Обед и ужин в будни состоял из двух блюд, в праздники же: обед из трех, а ужин из двух».

В училище штатными были тогда только должности директора и его помощника. Преподаватели назначались из числа свободных от службы офицеров флотского экипажа и портовых морских чиновников, которые платы за свои лекции не получали (а потому и, не особо утруждая себя посещением занятий, «учили кадетов каждый по своему разумению и своей программе»). Макаров после вспоминал: «с начала зимы были назначены, по обыкновению, к нам учителя по всем предметам, но с первого же раза стали ходить весьма редко, так, учитель русской истории Невельской во всю зиму приходил два раза, так что я успел пройти из этого предмета одну Ольгу святую». Более благоприятное впечатление на юного кадета произвели преподаватель всеобщей истории и географии, заведующий офицерской библиотекой К. Ф. Якимов, преподаватель русской словесности и французского языка Н. Я. Стоюнин и преподаватель права Б. А. Бровцын. Именно эти педагоги, видя желание Макарова учиться, давали ему уроки на дому, приняли в его судьбе деятельное участие.

Губернатор новообразованной Приморской области и командир портов Восточного океана контр-адмирал П. В. Казакевич сообщал 25 декабря 1859 г. генерал-губернатору Восточной Сибири генерал-адъютанту Н. Н. Муравьеву-Амурскому, что «штат училища не утвержден, Члены Ученого Комитета друг перед другом стараются на бумаге показать свою ученость, а в сущности ученикам скоро нечего будет есть».

Позже положение стало понемногу выправляться. Директором училища был назначен полковник В. М. Бабкин, гидрограф-исследователь и один из самых образованных и подготовленных штурманов флотилии, однако Макаров приводит о нем не самый лестный отзыв… Нравы в училище бытовали суровые, старшие безраздельно властвовали над младшими, те находились у них в полном личном услужении. Макаров в своем дневнике с осуждением пишет о поведении старших кадетов: «Мы жили довольно дружно, только старшие обращались с нами гадко: они наказывали нас [оставляя] без обеда за всякую малость».