Подводные волки

Штурман пыхтел над картой, прокладывая с помощью лоции курс к точке входа в подскальную базу.

– Готово, герр капитан, – доложил он через пару минут. – Прикажете до входа в базу идти в надводном положении?

– Разумеется. Бухта покрыта льдом.

Взломав рыхлый лед, U-3519 подошла к скале на дистанцию четыре кабельтова. Судя по лоции, глубина под килем сохранялась приличная – не менее пятидесяти метров, что позволило бы в будущем подходить сюда под перископом.

Мор требовательно посмотрел на Ланге:

– Вход в базу здесь – ты уверен?

– Да, герр капитан, ошибки быть не может, – твердо произнес новоиспеченный обер-лейтенант цур зее и, передав бинокль, указал на скалу: – Мы точно в створе.

Створ указывали острые верхушки двух крупных глыб, торчащих из склона на разной высоте. Информация о них была подробно изложена в лоции.

– Смотри, штурман, я не собираюсь понапрасну уродовать об лед легкий корпус.

Три офицера стояли на рубочной площадке. Лодка покачивалась в проделанной от середины пролива полынье. Ланге волновался за расчеты и молчал, Хайнц надолго прилип к окулярам мощного бинокля, изучая высокую скалу, старший помощник беспрестанно крутился, осматривая воздушное пространство.

Наконец командир решился и скомандовал:

– Малый вперед тем же курсом! Подойдем поближе.

– Сомневаешься в данных лоции? – уточнил старший помощник.

– Нет. Просто не имею опыта вхождения в подводные гроты.

– Понимаю. Мне тоже не по себе от этой затеи. Промахнешься на пяток метров и…

– Вот что, Рудольф, – опустил бинокль Мор. – Приготовь-ка две пары пловцов для обследования береговых скал. Я поведу корабль под скалу только после того, как удостоверюсь в наличии этой чертовой норы…

Обследование длилось более часа. Подлодка застыла в надводном положении в двух кабельтовых от берега, пока команда пловцов, ведомая опытным обербоцманом, изучала подводную часть отвесных скал.

Все это время Мор прятал лицо от холодного ветра в поднятый воротник кожаной куртки. На голове белела офицерская фуражка – символ командира подлодки. Только командиру, по неписаным правилам, дозволялось носить подобный головной убор…

Наконец шлюпка повернула и причалила к борту U-3519. Моряки помогли пловцам взобраться на горизонтальный палубный настил.

– Что там? – крикнул сверху Мор.

– Грот, – ответил кто-то из пловцов. – Мы нашли большой грот, в точности совпадающий с описанием в лоции.

– Какова глубина перед гротом?

– Около двадцати пяти метров. Дно гладкое, края грота немного скошены.

Командир обернулся к вахтенному офицеру:

– Проводить пловцов вниз и дать шнапса. Экипажу приготовиться к погружению!

К строительству секретных подскальных баз в заполярных районах Германия приступила задолго до начала Второй мировой войны. В начале века при кайзере Вильгельме II был обустроен грот естественного происхождения в проливе Маточкин Шар на Новой Земле. Внутри грота находилось довольно обширное озеро, в акватории которого спокойно размещалось до четырех небольших германских подлодок. С той базы в годы Первой мировой войны они совершали успешные рейды в Белое море для нападения на российские и английские суда.

После поражения в войне и позорного Версальского договора лидерам Германии стало не до содержания отдаленных военных объектов. Однако разведка в полярных районах продолжалась. К примеру, в начале тридцатых годов над значительной частью советской Арктики пролетел, выполняя аэрофотосъемку, дирижабль «Граф Цеппелин». Добравшись до архипелага Земля Франца-Иосифа, он обменялся почтой с советским ледоколом «Малыгин» и продолжил свое «мирное» путешествие…

Одним словом, рассекречивать и сдавать свои объекты в Заполярье победителям немцы не собирались. Они пополнили запасами базы на островах Северного Ледовитого океана и законсервировали их до лучших времен.

Лучшие времена наступили довольно скоро.

…Войдя самым малым ходом в широкий грот, субмарина вскоре ткнулась носовой частью во что-то мягкое.

– Всплываем, – тотчас приказал Мор.

После всплытия офицеры и боцманская команда выбрались на палубный настил, один из сигнальщиков включил прожектора на рубке и осветил низкие своды.

– Ого! – не сдержался командир, оглядываясь по сторонам. – А здесь довольно просторно.

– И холодновато, – поежился профессор.

Лодка покачивалась во внутреннем водоеме огромной рукотворной пещеры. Водоем имел строгую прямоугольную форму и заканчивался пологим тупиком, предусмотрительно прикрытым отбойником – четырьмя слоями толстой резины. В нее-то и ткнулась носом субмарина.

– Каменный тротуар ведет к какому-то проходу, – прокомментировал старший помощник, поворачивая прожектор. – И все же здесь очень мрачно и неуютно.

– Довольно жалоб, господа, – одернул командир. – Нам следует быть образцами стойкости духа, иначе подчиненных надолго не хватит.

– Вы правы, – поддержал Нойманн. – Одному богу известно, сколько здесь придется торчать…

Тем временем матросы пришвартовали субмарину к правому причалу. Вся команда, за исключением вахты, сошла на ровный каменный тротуар, простиравшийся на всю длину между водоемом и вертикальной стеной, такой же тротуар имелся и слева от водоема. Хайнц Мор определил две группы во главе с офицерами, снабдил их фонарями и отправил в разные стороны для изучения секретного объекта; остальным приказал собрать личные вещи и приготовиться к переселению…

Новое место жительства впечатляло. Буквально все внутри огромной скалы было создано не природой, а человеческими руками. На каменных тротуарах, стенах и сводах отчетливо виднелись следы инструментов. Все говорило о том, что здесь здорово потрудились несколько сотен или даже тысяч военнопленных, вырубивших в твердой скальной породе убежище для двух подводных лодок и сеть различных помещений. Впрочем, Мор не отрицал природного происхождения подскального водоема – скорее всего, грот с небольшим озером существовали изначально, а строители существенно расширили их объем, придав правильную, удобную форму и соорудив ряд вспомогательных зон. После строителей эстафету приняли инженеры, снабдив помещения водопроводами, электрической сетью, телефонной связью, радиорубкой и трансляцией.

Вскоре возвратившиеся группы доложили о результатах разведки. Коридор справа от водоема вел в несколько жилых отсеков, включавших две внушительные казармы, десяток комнат для офицерского состава, два продовольственных склада, банно-прачечный отсек, камбуз и большую столовую. По левую сторону стоянки подлодок находилась техническая зона. У входа в нее возвышалось мощное подъемное устройство, предназначенное для ремонта и перезарядки субмарин торпедами. В глубь скалы уходил такой же коридор, с просторными мастерскими, множеством складов для хранения аккумуляторных батарей, инструментов, обмундирования, топлива, оружия и боеприпасов…

– В дальнем конце технической зоны расположены четыре помещения, – заканчивал доклад один из офицеров. – Двухместный карцер, генераторная и две резервные комнаты.

– Что с генераторами? – поинтересовался Мор.

– Генераторы очень старые, изготовленные еще при кайзере Вильгельме II. Мы не стали их трогать. Во-первых, в этом закутке невероятно холодно. А во-вторых, непонятно, куда уходит выхлоп от двигателей.

Команда крайне нуждалась в электричестве и нормальном освещении, без которых было невозможно нормально обустроиться на новом месте. Подумав, командир поручил инженеру-механику Гюнтеру разобраться с генераторами, сам же направился инспектировать склады. Их жизнь отныне зависела от количества продовольствия и топлива.

Глава пятая

Российская Федерация, Москва,

Лубянская площадь

Наше время

Последующие пару дней наша жизнь проистекала по давно заведенному распорядку: ранним утром на территорию базы въезжал знакомый автобус, должный вместить в свое чрево нас и огромное количество багажа. В сумках обычный скарб: гидрокомбинезоны «сухого» типа, баллоны с разнообразной дыхательной смесью, дефицитные регенеративные патроны для ребризеров, маски, перчатки, ласты, специальные коробки с оружием, боеприпасы. Да, оружие мы всегда возим с собой – таким где попало не обеспечат.