Оперативный отряд. Книга первая. Ард Айлийюн

– Я глава правящего Комитета Согласия айлов лишь потому, что более достойный, – Сандр, – уходит… И слово прощания принадлежит по праву ему. Говори, брат мой!

Вот так: ведь не предупредил! А знает, что Сандр не любитель говорить. И о достойности Сандр готов поспорить… Но Грэйс прав: остающиеся должны быть уверены, что уходящие не только стоят их доверия, но и готовы к нему.

– Перед нами две великие задачи, – Сандр говорил без напряжения; поднявшийся с моря ветерок усиливал голос и доносил слова до тех, кто не покинул дома и места необходимых занятий; до тех, кто сейчас далеко отсюда, на южной части полуострова, – Задача первая, – поиск утерянной мудрости, столь нужной нам перед наступающей угрозой…

Он поднял взгляд на Радугу: о да, алая полоса потемнела еще больше, приближаясь к цвету крови. И все на Площади Расставания посмотрели туда же.

– Во времена доазарфэйровского единства народов мы владели Свитком. Но всего лишь владели, а не усвоили. И он покинул нас, и случилось… Я, Сандр, ближний друг и брат Ахияра по духу, ответственен перед вами за успех экспедиции. Вам оценивать и судить меня. А мне винить себя и просить у вас прощения… Мне поручено руководство экспедицией, и я исполню свой долг. Чего бы это мне ни стоило! Вы доверяете мне?

Наступила звонкая тишина. И через звон накрыла Сандра единая мысль: «ДА!». Он вдохнул ее и задержал в себе. Чтобы хватило сил отвести взгляд от домашнего платья Фреи. Оно как незавершенная песня, ему не хватает расплетенной косы. С рождения Нура Фрея укладывает волосы в подобие короны. Принадлежность цариц доазарфэйровских времен… И Сандр понял, почему поменял местами задачи отряда: чтобы смягчить нанесенный не сегодня удар…

– Задача вторая, – обеспечить переход Нура. Дорогой Ахияра… По пути мы постараемся решить и другие проблемы. Требуется отыскать тех, кто не забыл корабельное дело и создать из них команду. И, – озаботиться условиями для объединения всех племен и народов. Ибо опасность для всех общая. И мы постараемся, продвигаясь по маршруту, составить карту Большого Мира. Всё это касается нас, уходящих. А вам, остающимся… Перемените одежды безмятежности на иные, опояшьтесь тревогой. И последнее: нам надо как-то назвать уходящую группу. Имя имеет значение…

***

Сандр замолчал, оглядывая провожающих. Отряд Ахияра никак не назвали. Группа, экспедиция… Много слов разных в ходу… Ни одного отличительного, собственного. Воронок успокоился, предвкушая скорую разминку. Он давно рвался вперед, в настоящее дело, к которому готовил его Сандр. На предложение отозвался Нойр:

– Ажар, провожая меня сюда, говорил об отряде оперативного реагирования. Ведь вам придется очень часто сталкиваться с непредвиденными обстоятельствами…

– Да.., – согласился Сандр, – Критические ситуации неизбежны. Отряд…

Нур, в волнении приподнявшись в седле, сказал:

– Отряд оперативный… Мы – оперативный отряд!

– Да! Вот! – Сандр с одобрением посмотрел на Нура, – Коротко и точно. Оперотряд!

И повернулся к отряду:

– Всё! Прощание закончено. Оперотряд! Осмотреть снаряжение! Ничего лишнего! Но и ничего забытого!

Прежний шум заполонил площадь. Нур склонился, взял из рук Азхары Котёнка, прижался лицом к мордочке и что-то зашептал. Тот в ответ промурлыкал. И, по виду обоих, Сандру стало ясно, – они поняли друг друга. Да, разлука для них будет трудной, это особый союз… Малышу тяжелее, чем Фрее или Азхаре. Но, – как измерить глубину чувства? Прощание с Фреей у Нура получилось сдержанное, взрослое, без слов. И Фрея: обняла сына за шею, прикоснулась губами к его щеке. И ресничкой не дрогнула! Когда Фрея-украшательница научилась прятать эмоции? Кто ей заменит трех ушедших? Азхара, Малыш и Ольди? Едва ли…

Но Азхара! Юная совсем, до возраста Нура не меньше трех лет! А слова, выражение лица и глаз принадлежат женщине, познавшей право на высшее чувство! Фрея с трудом оторвала ее от Нура и отвела в сторону. И оттуда Азхара обратила горящий взгляд на Сандра. И пылал в нем упрек. Обвинение в том, что именно он не взял ее в оперотряд. Что ж, придется взвалить на себя и этот груз, разубедить ее сейчас он не в силах.

– Нур – первый! – скомандовал Сандр, – Я – замыкающий. Вперед!

Тут же ветер принес торжественные аккорды неизвестной мелодии, исполненной на неведомых инструментах. Откуда ветер ее взял? Будто бы звучат флейта, барабан, что-то еще… И – в низкой тональности. Неайловская музыка? У Джахара надо спросить, он лучше знает.

Сандр придержал Воронка и посмотрел на Радугу. Да, так он и предполагал: дух Радуги на время прохождения оперативного отряда вернул прежние цвета.

Полосу материковых садов прошли на одном дыхании. На границе с Пустыней, рядом с россыпью больших и малых камней, их ожидал Хиса, спокойный и невозмутимый как обычно. Здесь Сандр остановил отряд.

Впереди – иной, Большой Мир. И начинается он испытанием, малознакомым сообществу айлов. Ну почему они столько веков не попробовали хоть чуть-чуть изучить Пустыню Тайхау, отделившую Ард Айлийюн от Арда Ману!? Ведь и Сандр ни разу не задумался о том. Их семеро. У них вода, пища, всё необходимое, чтобы пересечь пески. Но они не представляют, сколько для этого понадобится дней. Или месяцев. И каковы они будут, эти дни. Нур, Арри, Глафий, Ангий, Джахар, Хиса… Шеренга всадников перед командиром… Перед тем как преступить черту невозврата, командир обязан что-то сказать. Обозначив тем переход в душах и сердцах.

***

Сандр огляделся. Впереди, слева и справа одно и тоже: череда барханов, предваренная полосой из неизвестно откуда здесь взявшихся камней и щебня. Позади: выращенные айлами цветущие сады, обжитая местность, окаймленная пальмами. Контраст великий, и он заставляет думать и колебаться.

– Друзья мои! Мал наш оперотряд. Мы – на внешней границе родной земли. Но как только мы оставим эту границу за собой, наше значение сравняется со значением всего народа айлов! Тогда уже не повернуть. И не попросить помощи! И я спрашиваю сейчас каждого: загляните в себя. Заглянет туда, куда, быть может, до этой минуты боялись. Еще можно вернуться. И мы знаем, – никто не упрекнет вернувшегося.

Оперативный отряд… Айлы и их лошади, которым нужен командир, без которого нет отряда. А командир пока абсолютно уверен только в одном из них, – в Воронке. Никто кроме Сандра не решится подойти к нему, ведь по одному взгляду видно, – не подпустит. Копыто Воронка, в белом носочке над ним, размером как два любого другого коня. Масть – безлунная ночь. С одной белой звездой, горящей на лбу. Конь преданный и разумный.

Нур на своей мини-лошадке Кари смотрится рядом как лилипут. Легенды говорят о присутствии малорослого народа в давней истории Арда Ману. Но Кари, несмотря на младость, очень хороша! Серая, в черных пятнах, мелкие мышцы так и играют… Вырастет в очень энергичную и красивую лошадь. Нур выбирал ее среди многих. Но Сандр видел, – выбрала его она.

Тойра Хисы, в отличие от Кари, – спокойна до флегматичности. Смотришь на нее, – будто видишь влажный морской песок. И прохладнее делается. В отличие от Йолли, лошади Арри, в переливах желтых тонов: от темного на голове и гриве до апельсинового на пушистом беличьем хвосте. От нее прямо жар струится. Арри зачем-то укрыл ее цветной попоной. Правда, и себя не забыл, – на шее яркий многоцветный платок. Грэйс заметил, что он склонен к минору в настроении. Возможно, игра цвета рядом отвлекают его от эмоциональных всплесков. Посмотрим… Он весь на вид какой-то округлый, плавный, замедленный… Значит, не способен на взрывные реакции.

Но особенно колоритно выглядит Глафий на Заре, широкогрудой, светло-коричневой, надежной. Глаз радуется, когда смотришь на них. Глафий в отряде – великая удача.

Как и Джахар, – вот и сейчас едва сдерживает улыбку, и, кажется, готов запеть. А конь у него, – красавец! Белый, с золотой гривой, изящен и горд. Он знает себе цену и потому не очень жалует Воронка в качестве потенциального вожака. Песня, – так назвал его когда-то Джахар. Вдвоем они очень хороши: белокурый кудрявый всадник и золотогривый белый конь. Подруге Джахара Симхе-Раде непросто было расставаться с ними… На проводах Джахар взлетел на Песню, не коснувшись ее руками. Наверное, он лучший атлет Арда.

Рядом с Песней, – ярко-красная Мара с черной гривой, лошадь Ангия, крепенькая, упитанная. Как и положено лошади специалиста по питанию. У Ангия большое семейство, и Хиса не сосчитает всех, как он заметил. Решил в отряде отдохнуть от семейных забот, от излишка любви? Надо же… Ангий самый старший в отряде, но не старый. Седина может ввести в заблуждение, но она от рождения. Откуда тянется его наследственная нить? Ангий жилист, и, похоже, во всем крепок. Если чем займется, не оторвать, пока не сделает.

В целом командир удовлетворен составом отряда. Комитет хорошо поработал при подборе. Можно надеяться, что единство будет обретено достаточно быстро.

Сандр всмотрелся в лица спутников. Нет в них ни тени страха или сомнения. Никаких колебаний… Всё это они оставили на площади при прощании с близкими и дальними; с айлами, птицами, животными, насекомыми. Там, во время прощания, в ходе проверки поклажи, Сандр заключил: это не оперативный отряд. Нет еще. Они пока просто группа. Но теперь, всего лишь через час – группа стала оперативным отрядом. И Хиса – один из них, хоть и пропустил сцену расставания. Да и с кем ему прощаться? И такое бывает: ни друга, ни подруги; а страсть к математике да одиночеству отдалили его и от родителей. Сандр не заметил их среди провожающих.

Комитет предложил для рассмотрения Сандру готовый список кандидатов в отряд. Сомнения у него появились относительно Хисы. Но Сандр промолчал, – путь откорректирует любые отклонения.

– Хорошо! Сила нашего Арда с нами, – сказал Сандр и махнул рукой на запад, – И да благословит нас Седьмой Эон! Вперед!

Воронок захрапел и рванул с места. Тишину начавшейся Пустыни развеял скрип и скрежет подков о камни. И, – какая-то доля минуты, – позади открылось то же, что и впереди. То же, что и справа, и слева. Тайхау закрыла путь назад! Двойная линия пальм, окаймляющая сады с внешней стороны, должна быть видна отсюда очень хорошо. Но она исчезла. И ничего не стало из того, что было оставлено. И, возможно, это потому, что не всем суждено еще раз увидеть Радугу айлов. И, не исключено, всем не суждено.

Исчезновение Садов необъяснимо, но отряд воспринял невероятное как факт, никто не испугался. А надо бы, – вместе с Радугой исчезло постоянство, на его место пришли непредсказуемость и противоречивость неведомого бытия. Тревожная непредсказуемость и опасная противоречивость…

Часть вторая. Пустыня Тайхау

Долина миражей

Итак, всего лишь шаг вперед, всего лишь мгновение, – и как нет ничего из мира айлов. Позади, – то же, что и впереди. То есть песок без конца и края. Белый, желтый, красный, крупный и мелкий… Собранный в геометрически правильные холмы барханов и закрученный в тугие вихри, танцующие вокруг отряда. Зной, сухой и шершавый, мгновенно окутал тела айлов и лошадей, проникая в легкие и глаза.

Иш-Арун в центре бледно-голубого небосвода полыхает белым ослепляющим шаром. Неужели это то же самое родное светило, которое с любовью одаряет Ард Айлийюн теплом, светом и цветом?!

Отряд замер, будто завороженный мгновенной переменой пространства кругом. Каждый пытается понять смысл происшедшего, но разум оказывается бессилен. Ему не хватает знаний и опыта. Даже Хиса молчит, остановив взгляд на дальней точке западного горизонта. Лошади ожидают команды, но командир пребывает в такой же растерянности, как и самый юный, несовершеннолетний член его отряда.

Первым зашевелился Джахар. Спешившись, он дотронулся рукой до песка и тут же отдернул ее. И в явном раздражении произнес:

– Хиса! Где ты прятался, когда мы готовились к экспедиции? Знаток Пустыни… Получается, мы ничего о ней не знаем! Песок, жара, – такое понятно. Но почему моментально исчезло то, что должно уходить медленно? Мы внутри миража?

Джахар повернулся в ту сторону, откуда они только что явились. Потом обратно. И уверенно заключил:

– Нет, так быть не может!

– Конечно, не может, – поддержал его Ангий, осуждающе глянув на Хису, – Получается, не обретя еще ничего, мы потеряли всё, что имели. Мы не знаем, в какой стороне наши дома. Айлы без домов не живут. И без садов тоже. Но теперь, похоже, возвращаться нам некуда.

Глафий с Арри тоже спешились и попытались определить стороны света. Иш-Арун стоит в зените, но выглядит необычно. Пылающий белесый шар не имеет четких границ, словно понемногу растворяется и растекается по лишенному звезд и лун небу. Чужое небо и под ним безжизненный мир, также не имеющий границ.

Последним слез со своей Кари Нур. Выглядел он не так мрачно, как остальные.